Течёт река бессмертного полка..

—.. Папа? А почему нашу улицу украшают цветами? Сегодня какой-то праздник? — Тихий голос задал весьма наивный вопрос. — Милый, скоро наступит 9 мая. Знаешь, что это за день? — Взрослый посадил ребёнка на свои колени, немного приобнимая со спины и нежно поглаживая малыша по голове. — Хм... А! Вспомнил! Нам учительница говорила, что это День Победы.. — Малой задумался. — А.. Что значит этот день.. — Когда наступает 9 мая, люди вспоминают о потерях на войне и своих падших родственниках. Пытаются сохранить память о дорогих отцах, сыновьях, мужьях... — Нагито заметно поник. — Потери? А отец тоже там потерялся?? Ой.. Я не знаю, как сказать.. — Малыш надул свои румянные щёки. — Да, Макото, наш любимый погиб на войне.. Знаешь, говорят, именно в День Победы солдаты, защитившие нас, спускаются с небес и маршируют вместе с потомками.. — Беловолосый грустно улыбнулся, чувствуя, как в горле встаёт комок. —.. А отец наблюдает за нами с небес? — Малыш, почувствовав некую скорбь взрослого, тоже слегка поник. — Да.. Он всегда наблюдает за нами. Мы ему нужны, как и он нам.. Думаю, отец гордится тобой. Ты у нас весь в него. Добрый и храбрый.. — Затем последовало минутное молчание. — Может, когда ты вырастешь, тоже пойдёшь служить родине.. — Нет! Не хочу. Если я буду защищать родину, то кто будет защищать тебя? — Макото весь всполошился, ёрзая на месте. — Я.. Хорошо. Ты будешь защищать меня. — Нагито перевёл взгляд на картину их семейства. Совсем ещё маленький Макото спал на руках Комаэды, которого слегка приобнимал красивый, немного смугловатый парень. — Хах.. Ты прям копия своего отца.. Он тоже защищал нас всеми силами. — А насколько он силён? — Проследив за взглядом своего папы, Макото наткнулся на довольно-таки большой портрет. — Твой отец очень сильный. Он мог бы поднять нас одной рукой.. Как я тебя ношу. И при этом он не уставал, уделял всё свободное время нам.. — Везунчик улыбнулся, вспоминая все счастливые моменты их жизни до.. До войны. — Ух ты! А я смогу тебя поднять? — Мальчик взялся за ткань рубашки Нагито, поднимая вверх. Это было больше похоже на объятие. — Хах, щекотно. Ты такой сильный! Когда вырастешь - точно сможешь поднять. — Комаэда взял сына и прижал к себе. — Ты - всё, что осталось от него.. Поэтому будь аккуратным. Я не хочу потерять и тебя.. — Хихи, я никогда не оставлю своего папочку! — Макото, хохоча, ещё сильнее обнял беловолосого. ...Течёт река бессмертного полка: По улицам, проспектам, по стране... Вокруг стоял шум и гам. Голоса смешивались воедино, созидая безумную какафонию адских звуков. Земля содрогалась от чётких шагов марширующих людей. Необъятная скорбь буквально витала в воздухе. Её даже можно было увидеть. Макото, уже заметно повзрослевший, задумчиво шагал, засмотревшись куда-то в пустоту. В его руках покоился красивый портрет отца в старой военной форме. Прошло уже более 6 лет со времён войны.. Макото уже стал милым десятилетним пареньком, сильно похожим на своего папу. Сейчас он старательно вспоминал слова Комаэды. ...Шагают в ряд с портретами в руках Потомки победителей в войне... "Воспоминания" — Черт..! Нагито! Быстрее бери Макото и уходи! — Шатен второпях барикадировал дверь и окна их дома. Приближались немногочисленные, но опасные фашисты. — Но.. Хината, а как же ты?! — Счастливчик, будучи весь в слезах, дрожащими пальцами натягивал на их сына тёплый свитер. Эта ночь навсегда запомнится ему. — Я.. Мне нужно защитить вас..! Позже я свяжусь с вами! — Хаджиме был на пределе. Когда на улице пронёсся безумный рокот пулемёта, военный покрепче ухватился за свой автомат. — Всё будет в порядке.. —.. — Нагито взял на руки ещё совсем крохотного сына. — Хината, мы будем ждать. Я люблю тебя.. Возвращайся поскорее, любимый.. — Парень перекрестил своего возлюбленного, после чего быстро поцеловал того на прощание. Отпускать не хотелось. Почему это происходит именно с ними.. Но стрельба всё ближе и ближе, нельзя было медлить. Иначе это окончится чревато для всех. — И я люблю вас.. — Внезапно, в дверь попало несколько пуль, которые, к счастью, никого не задели. Хаджиме снял автомат с предохранителя. — Нагито, торопись..! Светловолосый парень тоскливо глянул на своего любимого, чувствуя неимоверную скорбь, после чего ринулся с малышом на руках в погреб. Его не так уж легко найти. Да и эти глупые фашисты не додумаются обыскать дом. Комаэда вслушивался в каждый шорох, в каждый крик, боясь услышать голос Хинаты. Хоть он и знал, чем всё закончится, надежда и вера на лучшее ещё теплились где-то в глубинах сознания. Сердце трепетало, то и дело уходя в пятки. Нагито прижал к себе сына, тихо шепча какую-то молитву. В первую очередь, он просил бога защитить Хинату. Страшная трель прозвучала где-то сверху. Затем последовал глухой удар и болезненный крик, который счастливчик не спутает ни с чьим-либо другим. Кричал Хаджиме. Вот оно.. Острое отчаяние. Осознание того, что он больше никогда не увидит своего любимого. Слёзы с новой силой покатились по щекам. Было очень страшно. Малыш тоже чувствовал всю эту нагнетающую обстановку, тихо хныкая. — Тише, милый.. Всё будет хорошо.. Скоро папа придёт за нами.. Тебе холодно..? — Комаэда натянул свою рубашку на мальчика и прижал к груди. — Вот, так будет теплее.. Малыш испугался..? Погоди немного, скоро всё пройдёт..  — Пусть тихий голос взрослого и сильно дрожал, но он начал напевать какую-то еле разборчивую колыбель. Стрельба всё не утихала. Казалось, прошло уже более пяти часов. Обстановка яро давила на сознание Нагито. На руках мирно посапывал малыш, свернувшись в комочек, как котёнок. В погребе витали холод и сырость. Руки окоченели совсем. Всё ещё крепко прижимая Макото к себе и едва заметно подрагивая, счастливчик прислушался. Кажется, уже можно выходить. Чуть приоткрыв крышку погреба, Комаэда аккуратно осматривал комнату на наличие фашистов. В доме был погром. На полу лежали осколки ваз, в перемешку с побитой посудой. Окон не было так же, как и барикад. Большой шкаф был повален на пол. В стенах виднелись отверстия из-под пуль. Капли крови заменили узор на обоях, красуясь и стекая на пол. Проще говоря, в доме творился ужас, который трудно описать словами. Неприятелей не было так же, как и Хинаты. На глазах вновь образовались слёзы горечи и досады. Как же так.. Нет, они не могли проиграть. Сейчас определённо не время плакать. Нужно защитить сына. Нагито, на дрожащих ногах, дошёл до поваленного шкафа и достал оттуда побольше тёплой одежды. Ноябрь месяц, на улице было достаточно холодно. Счастливчик соорудил из большого тёплого свитера что-то наподобие лежанки. Завёрнутый в неё младенец стал похож на кокон, из которого в скором времени вылупится красивая бабочка. Нагито сел на пол, облокотившись о шкаф. Положив малыша себе на руку, другой трогал лоб мальчика. — Слава богу, ты в порядке.. Видишь, всё обошлось.. Скоро папа вернётся.. Я верю, скоро он будет дома.. С нами.. — Голос Комаэды предательски дрогнул. "Однако даже спустя 6 лет он так и не вернулся." Отец отдал свою жизнь, защищая нас и родину. Он имеет право слыть героем. Хаджиме до сих пор жив в их с Комаэдой сердцах. Макото приулыбнулся, шагая уже более уверенно. Сейчас он должен показать, что "Вот он я, сын героя!". Нагито говорил, что именно в этот день победители в войне спускаются на землю, чтобы пройтись в рядах бессмертного полка. Мальчик очень гордился своим папой. Портрет Хинаты наблюдал за марширующим полком, не смыкая глаз, словно икона. Однако печалило то, что Хаджиме был объявлен пропавшим без вести, ведь после того дня он нигде не появлялся. Комаэда был действительно огорчён тем, что тело его возлюбленного так и не нашли. Даже и похоронить по-человечески не могут, чего уж там.. Макото чуть приубавил шаг, оглядываясь по сторонам. Он затылком чувствовал, что за ним кто-то наблюдает. Но мальчик не увидел ничего, кроме толпы таких же детей войны. Улицы красиво пестрили великолепными цветами гвоздики и сирени. На каменных плитах дорог лежали бордовые тюльпаны и кровавые розы, вперемешку со скромными одуванчиками. Люди что могут, то и кидают. А одуванчики вполне себе достойные растения, хоть и совсем-совсем простые.. Макото старался не наступать на потерянные, либо же специально выкинутые цветы. Бессмертный полк уже заметно поредел. Оставшиеся же продолжали идти и идти.. Куда глаза глядят. Конечно, не хотелось далеко уходить от дома. Подросток остановился, смотря на портрет. — Эх.. Отец.. Конечно, ты герой для нас.. Но ты поступил не по-геройски, умерев и оставив папу одного. Но ничего, я тоже стану героем. По крайней мере для него.. — Макото прижал к себе фото, представляя, как обнимает отца. — Думаю, надо идти домой. Иначе папа будет сильно волноваться.. Да и солнце уже начинает садиться. Мирным шагом, подросток направился искать свою улицу. Да, полк ушёл далеко от назначенного места сбора. Парень возвратится не раньше 7 вечера. Вот бы сообщить Комаэде, что он вернётся как минимум через полчаса.. Тот ведь будет сильно волноваться.. Конечно, когда единственный сын ходит не пойми где и в такое время, любой родитель будет землю грызть, лишь бы найти ребёнка. Ноги уже болели от ходьбы. Ничего, зато день прошёл не зря. Кажется, его кто-то окликнул. Обернувшись, Макото старался найти взглядом человека, что позвал его. Сотни макушек мельтешили то туда, то сюда. Глаза бегали с одного унылого лица к другому. И ничего.. Может, показалось.. Звали не его, а кого-нибудь другого..? Ладно.. Подросток ещё раз обернулся, бегло осматриваясь, после чего возобновил свой шаг. Однако сейчас ему уже хотелось попасть домой быстрее не только из-за того, что там его ждёт Нагито, а ещё из-за ощущения пристального взгляда.. — ... Хей.. — Раздался сзади чей-то оклик. Кажется, или не кажется.. Нет, не время останавливаться. Надо бежать домой.. Он и так опаздывает.. Ещё получит нагоняй от папы.. А тот, скорее всего, не будет выпускать его на улицу до конца месяца. Макото бы обиделся на Нагито, если бы не знал, насколько ему тяжело.. Если он потеряет и сына, то потеряет самого себя. Ведь, по правде говоря, он и живёт то ради собственного ребёнка. Его ещё вырастить надо, воспитать достойным мужем и отцом его внуков.. Внезапно мальчик почувствовал на своём плече руку. — Да стой же ты.. Фух.. Ich spucke fast meine Lunge aus.. Малой, не знаешь который час? Ах, и прости, что вот так нагло отвлекаю тебя. Ты мне показался уж до боли знакомым. Домой спешишь? И ещё, ты не знаешь дорогу до ближайшей больницы? — Наеги заметно напрягся, сжимая рамку портрета почти что до треска. Эта внезапная непонятная речь заставила мальчика почувствовать.. Смятение..? Значит, лишь спросить подошёл, да..? Шумно вздохнув, он оглянулся, и увидел.. — Макото? Ох, милый мой, наконец-таки я нашёл тебя.. Я весь распереживался.. — Подошёл взволнованный Комаэда, прижав мальца к себе. Он не сразу обратил внимание на того, кто стоял за его сыном. — С кем ты тут.. *** Комаэда приоткрыл дверь, стараясь не запустить в дом холодный ночной воздух и лёгкие хлопья снега. Он аккуратно глянул в образовавшуюся щель, держа ладони на деревянной ручке. А вдруг что? Вдруг там будет стоять неприятель с мечом наперевес? На улице было пусто. Лишь протяжное завывание снежной февральской ночи. Осталось буквально пару дней до весны. Но счастливчика не успокоил факт чьего-либо отсутствия. Кто же тогда так настойчиво тарабанил в дверь? Вдруг этот "кто-то" спрятался за углом и только ждёт удачный момент, дабы нанести удар? Ещё раз внимательно окинув взглядом крыльцо, Нагито обнаружил.. — Комаэда? Что-то случилось? Кто приходил? — Из гостиной комнаты раздался воодушевленный и громогласный, но до мурашек нежный, голос. Рослый парень вышел в коридорчик дома, держа в своих руках старинные деревянные часы с кукушкой. Видимо, он старался починить их. Хоть Хината и был мастером на все руки, но эти часы не хотели поддаваться наладчику. — Чего ты так всполошился. Пришёл кто? Соседи соли просят? Давай, закрывай дверь, а то печь и без того плохо топит. — Поставив часы куда-то на пол, брюнет подошёл к своему любимому, запустив разгорячённые руки тому под рубашку и нежно прижав к себе, — Февраль уж холодным выдался.. Хорошо, что зима уже подходит к концу. Весной будет легче. Намного легче.. — Однако, тихое мычание прервало оживленный монолог. Что это было? Счастливчику не понравилось, что его так нагло обнимают? Или он не в настроении говорить? Хотя это маловероятно, ведь тот буквально пару минут назад, озорно смеясь, попивал чай в компании Хаджиме. Вероятно, он что-то увидел на улице, что вогнало его в такое смятение. Интересно, что же там такого могло быть то.. Неловкую тишину вновь прервало мычание, только уже куда более громкое и внятное. Что-то тревожит Нагито? Он не сказал ни единого слова, когда Хината приобнял его, хотя в более удачное время, Комаэда бы уже давно смутился. Что-то здесь определённо не так. Со всей осторожностью, брюнет глянул на то, что предположительно вогнало счастливчика в такое состояние. — Это что.. — Брюнет почти моментально впал в шок. В руках Нагито был совсем ещё маленький младенец с розовым личиком и пухлыми щёчками. Наверно, он долго пролежал на морозе.. На это указывали не только белые пятна на щеках, но и малоподвижность самого ребёнка. И какой же ненормальный человек мог вот так поступить с невинным и беззащитным младенцем..? Хорошо, что его подкинули кому-то, а не выбросили в мусорку, как ненужную вещь. А ведь полно случаев, когда мать, сразу же после родов, убивает своё чадо. — О боги, Хината.. Я.. Я просто открыл дверь, ведь в неё стучали, а тут это.. Младенец лежит на самом пороге.. Хорошо, что заметил его.. Боже.. Ручки, ножки.. Всё онемело.. А щёчки.. Батюшки.. У него дыхание слабое.. Бедняжка, замёрз весь.. Сердце моё кровью обливается. Он же ещё совсем маленький. — Опомнившись и мгновенно закрыв дверь, счастливчик прижал к себе малыша, пытаясь отогреть.. — Как это на пороге.. Кто.. Каким образом.. — Хината развернул к себе Комаэду, вглядываясь в маленький свиток, состоящий из каких-то непонятных тряпок. Тряпки тряпками, но это всё-равно не помогло малышу, ибо он весь замёрз. Надо бы отогреть его, и как можно скорее. — Это же как.. Нет, кто додумался подкинуть нам ребёнка? Знакомый может? — До Хаджиме дошло, что в данной ситуации волноваться не желательно. Он повёл Нагито на кухню обдумывать произошедшее. В тёплой комнате малыш постепенно приходил в себя, становился более активным. Мальчик то и дело вертелся туда сюда, словно волчок, шмыгая розовым носиком-картошкой и корча всякие гримасы. Голубые глаза с зелёным отблеском удивлённо осматривали комнату, останавливаясь на двух каких-то непонятных гигантах. Кто они? Какие-то обеспокоенные дяденьки.. Гукая, младенец протянул свою худенькую ручку к счастливчику, стараясь нащупать что-то, что можно успешно отправить в рот. — Хината.. А что едят дети? Чем его.. Её кормить? Надо что-то придумать. Скорее всего, малыш голодный. Дети же не должны быть такими худенькими.. — Нагито был немного в замешательстве. Он аккуратно развернул младенца, осматривая его тельце на наличие синяков и ссадин, коих вследствии исследования не нашлось. Однако обнаружилось, что это.. Мальчик. — Думаю, он ещё слишком мал, чтобы есть твёрдую пищу.. У нас есть каши. Думаю, крупнозерновую кашу можно потолочь... Дети молоком питаются.. Но мы с тобой оба парни. — Хината задумался, отведя свой взгляд в сторону. — Смеси сейчас слишком дорогие.. Сейчас времена тяжёлые. — Тогда как поступим? Кажется, времени в обрез. Что ты думаешь..? — Счастливчик взял малыша на руки, которые как-то сами принялись укачивать его. Слова Хаджиме немного опечалили Нагито. Детские смеси и вправду были им не по карману. — Ты так заботишься об этом малыше.. Но нам всё-таки нужно найти что-нибудь, чем мы можем его накормить. Он вон какой тощий. Давай попробуем сварить кашу на молоке? Там вроде немного оставалось. Не получится - ну и ладно. Будем кормить тем, что попадётся под руку. Выживет. Вон у Муськи отсыпать корм и водой залить. Получится вкусная похлёбка. — Хаджиме развёл руками, закатив глаза. Кажется, он берет Комаэду на слабо. Раньше ему это успешно удавалось. — Нет, так не делается.. Ты у меня сейчас сам будешь есть Муськин корм. Ну-ка. — Нагито до сих пор хмурился. Ребёнка он категорически не хотел выпускать из рук. Было ощущение, что если его дитя оставят без должного внимания хотя бы на пару секунд, он моментально превратится в пепел. Везунчик поманил Хинату за собой, бережно передав малого тому. Итак.. Надо сварить кашу. Да вот только появился один вопрос: какую кашу можно давать детям? Да и можно ли им вообще давать её? Не будет ли у малыша болеть животик от такого питания? Ну.. Ничего. По другому никак. Ассортимент каш был невелик. Либо гречиха, либо кукуруза. Но, наверно, гречка слишком горькая и сухая для детей.. А вот кукурузная вполне себе сладенькая и лёгкая каша. Комаэда набрал в белую кастрюльку немного холодного молока и, включив конфорку газовой плиты, поставил ёмкость на огонь. Вскоре, когда жидкость закипела, парень засыпал в неё кукурузную крупу, легонько помешивая и изредка поглядывая на шатена с малышом на руках. Осталось лишь надеяться, что молоко не захочет убежать. Продуктов сейчас и вправду не хватало из-за кризисной обстановке в стране. Но не смотря на все опасения, молоко было послушным и не пыталось куда-либо сбежать. Каша была доварена, часть перелита в мисочку, а часть осталась остывать в кастрюле. — Ты такой хозяюшка у меня.. Из тебя бы получилась просто чудесная мать.. — Хаджиме аккуратно положил свою ладонь на плечо везунчика, кротко поцеловал его в щёку. Он ухмыльнулся, глядя на то, как малыш заворочался на руках у Нагито, припав своими губами к ложке со сладкой кашкой. Увы, на прочие побрякушки для детей у них не было средств, да и кто бы мог подумать, что у двоих парней появится ребёнок? Мальчик выглядел довольным тем, что его наконец-таки покормили. — А как его зовут то хоть..? В свёртке вроде нет никаких записок.. Как нам к нему обращаться? — Кормящий глядел лишь на младенца, рассматривая его личико, его пухлые щёчки, красненький, аккуратный носик и розовенькие губки-бантиком. Где-то в глубине души заметался материнский инстинкт, хоть малой и не был ему родным. С первого взгляда можно было понять, что он абсолютно здоровый и крупненький мальчик. И чего это его так.. — Хм.. Надо хорошенько подумать.. Хотелось бы дать ему необычное имя.. Есть варианты? Может Шокай? Нет, слишком странное. Нужно что-то приземлённей.. Миято? Нет.. Нет, нет, нет.. — Юноша с пронзительными оливковыми глазами потёр висок, бегая взглядом по всей комнате. — Макото. Пусть его будут звать Макото. — И Хаджиме согласился. Он всегда считал, что слово его любимого - закон.. *** Кажется, их взгляды пересеклись. Ноги подкосились, а из глаз ручьём потекли кристально чистые слёзы. Нагито не верил, что это всё реальность, а не какой-то дремучий и сладкий сон, кои он довольно часто видел. Комаэда буквально каждый день просыпался либо в слезах, либо в холодном поту. Сны его были беспокойными: к нему приходил сам Хината, весь в крови, побитый, однако, по-прежнему родной и любимый. Везунчик каждый раз старался дотянуться до своего возлюбленного, но всегда это желание добром не заканчивалось. Комаэда либо падал в пропасть, либо был сдавлен стенами безграничного пространства его сознания. Но всё это казалось таким.. Настоящим.. Будто всё так и должно быть. И счастливчик всеми фибрами своей разбитой души желал, чтобы это оказалось правдой.. Ведь позади его сына стоял.. Позади ИХ сына стоял он.. Мужчина, которого ещё совсем недавно считали пропавшим без вести. Того, кого, должно быть, убили фашисты, взяли в плен, пытали, резали, били.. Стоит здоровый и целёхонький. Взгляд вновь прошёлся по всему силуэту широкоплечего мужчины в какой-то странной белой, заправленной в тёмные штаны, рубашке. Ну, почти целый.. — Пап.. Ты чего.. Как будто мёртвого увидел.. Я обещаю, что больше не буду задерживаться.. Это был не первый, но последний раз. Могу даже мизинчиком покляться. — Макото стыдливо опустил взгляд, вглядываясь в малюсенького муравья, что так старательно перетаскивал палочку. Силы в нём хоть отбавляй. Это занятие, стало быть, такое увлекательное.. — Не волнуйся, дяденька просто хотел спросить время, вот я и.. — Хината..? — Удивлённо выдал Комаэда, не дав сыну договорить свою речь. Сейчас его волновало только одно. И это то, что стояло перед ним буквально в паре шагов. Только руку протяни - докоснешься до любимого. Макото недоумённо оглянулся, взирая на мужчину, который тоже заметно удивился, учащённо дыша.. Погодите-ка.. Почему-то лицо казалось ему знакомым. Взгляд вновь опустился, взирая на портрет.. И тут его осенило. — П-подожди, этого же быть не может.. Пап..? Что происходит.. — Мальчик плотнее прижался к беловолосому, словно чего-то страшась.. Кто же стоит перед ними..? — Нагито..? Нагито.. — Кажется, Хината потерял самоконтроль и, не сдержавшись, сорвался с места, моментально приблизившись к двум дорогим ему людям. — Нагито.. Наконец-то.. Я так ждал вновь тебя увидеть.. Я так хотел найти вас.. Но меня занесло прямиком в Германию! Меня пленили в один из концлагерей, но я смог выбраться оттуда! Боги, Нагито... У тебя такой измученный вид.. Любовь моя.. Я вернулся.. — Хаджиме сжал в своих объятиях беловолосого, ноги которого грозились окончательно подкоситься в любую секунду. Эти объятия .. Они такие.. Такие родные.. Именно их и не хватало Хинате все эти годы. Он слишком изголодался по, казалось бы, простым объятиям.. — Хината.. — Везунчик ткнулся своим лбом в плечо шатена, прикрытое чёрным плащом, дабы скрыть обрубок потерянной руки, и крепко сжимал его рубашку на спине. Нет, теперь он точно не отпустит его. Никогда. Комаэда больше не будет убегать, нет, он останется, взглянет в глаза своему страху. Сможет осилить его. — Я думал.. Думал тебя убили.. Эти выстрелы, твои крики.. И лишь Макото не давал мне впасть в отчаяние.. Хината, знаешь.. Я скучал.. Очень сильно скучал. Ты не представляешь, как я хотел увидеть тебя хотя бы ещё раз. Думал, что всё потеряно.— Счастливчик с каждым словом лишь сильнее жался к своему любимому. — Пойдём домой? Нам нужно так много всего обсудить с тобой.. Хаджиме в ответ обнял своего возлюбленного целой рукой, подзывая к себе Макото, который был уже весь в слезах. А как бы вы отреагировали, если бы вдруг увидели своего казалось бы мёртвого отца? Фантомные воспоминания их мирной жизни кружились у мальчика в голове, заставляя плакать уже взахлеб. Вот же счастье! Малой моментально сорвался с места, вцепившись в двух дорогих ему людей. Было так уютно, так по-семейному. И даже редкие недовольные шептания случайных прохожих не смогли бы сломать сию идиллию. Ну и пусть косо смотрят. Сейчас не до этого. — Идём домой.