***
Тем временем, в гареме султана кипели страсти. — Ах ты шайтаааааан! — завопил Сюмбюль ага. — Сам ты такой, брысь отсюда! — дал ответку Гюль ага. — Цыц! — Сам цыц! Аги не прекращая спорили. Каждый гнул свою палку и не хотел отступать. Из-за них поднялся такой шум, что сама Хюррем султан вышла из покоев. К счастью, ее появление угомонило слуг. Одним своим взглядом она их остановила. А потом жестом позвала Гюль агу и удалилась. — Ты у меня еще попляшешь, — через плечо выкинул последние слова и побежал за своей госпожой. — Вааай, ишь ты, напугал! — ответил Сюмбюль, но его уже никто не слышал. — За работу, давайте, живо! — чуть спустя обратился он к рабыням.***
Наступила ночь. Гюль ага, не смирившись с наглостью Сюмбюля, решил найти на него компромат. Убедившись, что все спят и вокруг ни единой души, ага проник к «другу» и стал рыться в его вещах. Он осмотрел каждый уголок, каждую полочку, но все тщетно. Опустив руки, он уже решил отступить, как вдруг взгляд упал на маленький столик, где лежало письмо. Гюль ага медленно подошёл к углу и осторожно, дабы не разбудить Сюмбюля, взял лист в руки и краем глаза пробежал по написанному. Увиденное шокировало его. Он искал золото, но нашёл нечто ценнее. Ага сложил лист в карман и мигом покинул комнату. Он прямиком направился в покои хасеки. Было поздно, но Гюль ага знал, его госпожа не спит в это время. Оказавшись в покоях хасеки, он обнаружил, что ее там нет. «Значит на балконе», — подумал ага и направился туда. Хюррем султан сидела на диване, одной рукой закрыв глаза, а другой держа опущенную книгу. Видимо, госпожа задремала. Гюль ага не хотел прерывать ее сладкий сон, но дело требовало безотлагательных мер. Он подошел поближе и тихо произнес: — Госпожа, — ответа нет, он попытался еще, но уже погромче, — госпожа моя, это важно! Хюррем открыла глаза. Она посмотрела на него, потом снова зажмурилась, еще минуту приходила в себя и наконец спросила: — Чего тебе, Гюль ага? — Госпожа, я такое узнал... — дрожащим голосом ответил ага. — Ну говори, не томи! — нервно приказала хасеки, на что ага просто протянул ей письмо и сообщил, откуда его раздобыл. Хюррем схватила помятый лист бумаги и начала жадно поглощать текст. Через мгновение она раскрыла рот, все мускулы на лице стали дрожать, дыхание участилось. На секунду она подняла голову, закрыла глаза, будто пытаясь забыть прочитанное, а потом снова опустила взгляд на письмо. На этот раз слезы грянули незамедлительно. Хюррем ахнула. Она вскочила с дивана, уронив лист, и шагнула вперёд к перилам, пытаясь удержаться на ногах. Слезы не переставая лились из ее глаз, а она просто качалась из стороны в сторону, пытаясь заглушить боль. — Госпожа моя… — жалобным голосом произнес Гюль ага, но сразу понял, что что бы он ни говорил, все бесполезно. — Как он мог так со мной поступить…как?! — хриплым дрожащим голосом, еле дыша, произнесла Хюррем. Она смотрела в никуда. И ждала ответа, хотя прекрасно понимала, что никто его не даст. В голове раз за разом всплывали строчки из письма: " … ее имя Фирузе, шехзаде. Это она была у султана множество раз … " «… множество раз… множество раз… " Слова эхом проносились в голове хасеки.***
Хюррем еще долго стояла на балконе. Слезы высохли, тело успокоилось и перестало дрожать. Она ничего теперь не чувствовала. Ничего. В глубине души что-то щелкнуло. Эта боль, причиненная султаном, проникла в самое сердце и, медленно, но верно окутала его во тьму.