Любовь со вкусом крови

«Не ну а что! Живём один раз» — сам себе говорит Антон, запирая дверь на щеколду, держа между собственных губ сигарету и поджигая её кончик зажигалкой. — Антон, я уже слышу запах! Первая затяжка. — Как вы можете слышать, если нужно чувствовать? По ту сторону был слышен измученный вздох, а затем тишина. «Как хорошо-то, похуй, что пизды потом получу, но весело» Спустя восемь минут курения, Антон тихо-тихо открывает дверь и осматривается по сторонам. Шастун также тихо закрыл дверь и двинулся в глубь квартиры. Внезапно сзади послышались шаги, и подросток принялся бежать вперед, он обернулся и увидел Арсения Сергеевича. Я не ебу как называется эта музыка, но давайте представим, что тут мелодия из игры «Subway Surfers». Да-да, та самая, когда подросток, рисующий граффити, улепётывает от полицейского по железной дороге. — ЕБАТЬ! ЕБАТЬ! ЕБАТЬ! — только и кричал он, ускоряя бег и его тактику. — Тебя, что ли? А куда ты бежишь? Я же всего лишь поговорить! — Арсений Сергеевич, не бейте! Лучше обоссыте! — парень очень громко смеялся. — У меня мочи не хватит на все твои грехи! Подошёл! Шастун опять заливисто рассмеялся, всё равно убегая. Такими темпами они оказались на кухне. Это было Антону только на руку. Попов бегал за ним, а кудрявый передвигался то в одну, то в другую сторону, пытаясь запутать старшего, но тот лишь предупреждает: — Я же могу и на стол залезть, — а затем хитро улыбается, останавливаясь. — Антон, ну вот смотри... Я рассчитывал нанести по твоей заднице тридцать ударов ремнём, если ты сейчас не будешь сопротивляться, я снижу количество до двадцати. — Пиздец, выгода, — закатывает глаза тот, а потом тысячу раз жалеет, потому что его тут же хватают сзади, обвивая руками грудную клетку. «Как он здесь оказался так быстро?!» — Попался. — Нет! Нет! Нет! Отпустите! — брыкался парень, пытаясь выбраться и убежать снова. — Пошли со мной, — крепко-накрепко держа Антона, сказал Арсений, тут же направляя его в спальню. «Ладно-ладно. Сопротивляться бесполезно. Самец не на шутку разозлился» — подумал про себя подросток. Они уже находятся в нужной комнате, врач говорит, что нужно поставить руки на стену, а потом уходит куда-то и снова возвращается, но с двумя ремнями. Антон, заметив это, запаниковал и спросил: — А зачем второй? — Ну извиняй, кляпа не было, — Попов мило улыбнулся и принялся накрывать рот мальчика ремнём, закрепляя его на затылке. «Что-то страшновато.» — Так как ты сопротивлялся получаешь тридцать ударов, — Антон почувствовал его улыбку, не глядя. Шастун только-только настроился и попытался себя успокоить, как на его зад опускается первый удар. Он сильно вздрагивает то ли от неожиданности, то ли от боли. Спустя ещё девять таких ударов, первый десяток пройден, а Антону уже хочется закончить, ведь пятую точку во всю саднило. Но Арсений мысли читать не умеет, поэтому продолжает нравоучения, а подростку остаётся только прикусывать ремень и превращать ладони в кулаки. «Прекратите уже, Арсений Сергеевич» — про себя умолял юноша, держась на ногах из последних сил. Но вот до конца порки осталось пять ударов, Арсений увеличивает силу, отчего у Антона подкашиваются ноги, и он мычит. «Я почти не чувствую своё седалище..» Когда наказание наконец оканчивается, подросток плюхается на пол, жалея о том, что курнул. Попов снимает с рта Антона ремень, убирает его вместе с тем, который сам держал в руке и опять идёт к пострадавшему. Присаживаясь рядом с ним, мужчина интересуется: — Будешь ещё курить? — Н-нет.. — заикаясь, произносит Шастун. Врач садится ближе и нежно гладит подростка по кудрявой голове. «От такой ласки и сдохнуть можно» — проносится в голове юноши.                                     ***** Лера. 14:14. Ну что? Как у тебя дела? Чё не пишешь? Антоша. 14:14. Дела не очень. Лера. 14:14. А чё так? Антоша. 14:14. Жопа сильно болит. Лера. 14:14. После первого раза всегда так бывает. Антоша. 14:14. Я был бы рад, если бы случилось то, о чем ты говоришь, вместо того, что случилось. Лера. 14:15. Ну-ка подробнее. Антоша. 14:15. Да он меня наказал, короче. Лера. 14:15. За что? И как? Антоша. 14:15. За курение. Жёстко. Лера. 14:15. Ремнём, что ли? Как маленького ребёнка? Пхмхааха. Антоша. 14:15. Очень смешно - _ - Лучше бы посочувствовала, я сидеть не могу и лежать. Лера. 14:16. Не буду я тебе сочувстовать. Правильно сделал. Антон лежал попой к верху. И вдруг его филейную часть нежно погладило несколько пальцев, принадлежащих Арсению. Подросток обернулся и чутка покраснел. «Блять, приятно. СУКА, АНТОН, ЧЁ ЗА МЫСЛИ!?» — Прости. Это было жестоко, — напомнил о себе врач. — Я.. я не держу зла, — ответил юноша, присаживаясь и тут же шипя. — Зато больше курить не будешь. — Да. Больше не буду курить. У вас дома. — Ремень не подействовал? — Да я шучу.. А зачем вы сразу ремень-то взяли? Нельзя было разговором порешать? — С самого первого раза я хотел пойти к директору, тем самым намекнул тебе перестать. Во второй раз ты получил от меня, но в более лёгкой форме. В третий же раз ты получил жёстче. Шастун вздохнул и закатил глаза, а потом сосредоточил всё своё внимание на телефоне, на который пришло сообщение от Димы: Поз. 14:18. Шаст, снова привет. Го сегодня в ноль пиковую даму попробуем вызвать? Шаст. 14:18. Ого, а давай.                                     ***** — Кстати, Арсений Сергеевич, скоро новый год, а у вас дома ёлки нет. Почему так? — Да мне не с кем этот праздник отмечать. И я не особо люблю его. — Вообще-то со мной отмечать будете. А почему не любите?                                     ***** 23:54. — Сю-юша-а-а, просыпайся, сынок, у нас с папой для тебя сюрприз, — с широкой улыбкой на губах объясняла мама пока единственного младшего Попова в семье. Семилетний Арсений лениво встал, убирая от себя покрывало, потёр глаза и неторопливо побрёл на кухню, где его, собственно, и ждали родители. — Что такое? — сонно вопрошал он. — У тебя скоро будет братик! — в один голос произнесли те. «Брат?.. Зачем мне брат? Мне и одному хорошо в семье... Мне не нужен брат.. Я не хочу разделять внимание родителей с ним.. Не хочу брата.. Не хочу!» — А-а-а.. Я рад, — малый снова последовал в свою комнату, не слушая родителей, которые говорили, что скоро новый год и слово президента, но тот не пускал из головы мысли о младшем брате, совсем поник.                                     ***** — Ну брат у тебя правда долбаеб, — пожал плечами юноша. — Хватит материться, Антон.                                     ***** 22:01. — Арсений Сергеевич, а где мне спать? — На полу спать я тебе не позволю, на диване неудобно... моя кровать в твоём распоряжении. — А вы где спать будете? — задаёт вопрос подросток, плюхаясь лицом на кровать старшего. — На полу, — не заставляет ждать ответа Арсений, стоявший рядом. — Нет. — Что нет? — Идите ко мне. — Звучит странно. — Пороть меня, душить и угрожать — нормально, а лечь рядом — недопустимо. Нечестно, однако, — расстроился юноша, после чего врач быстро ложится рядом с ним, закатывая глаза. Шастун бережно накрывает его одеялом и пристраивается подле. Попов и не сопротивлялся, и ничем не отвечал.                                     ***** 23:59. Арсений спит детским сном, Антон специально усыпил его пораньше, чтобы тот спал крепко. Шастун стоит босиком у зеркала, в одной руке держит зажжённую свечу, в другой телефон. Поз. 23:59. Ты готов? Шаст. 23:59. Готов. Поз. 00:00. Нужно три раза громко сказать «пиковая дама приди!» — Пиковая дама приди! Пиковая дама приди! Пиковая дама приди! Поз. 00:00. Со временем должна скрипеть дверь, слышны шаги и тёмный образ в зеркале, если она пришла. «Всё-таки стоять на полу, зимой, да ещё и босиком — плохая идея.» — думает про себя Антон. Спустя пару минут начинает скрипеть дверь, слышутся шаги, и в зеркале появляется тёмный силуэт, как и описывал Дима. Хоть у зелёноглазого и есть свеча, но рассмотреть лицо всё равно не удавалось. Шаст. 00:00. У меня походу сработало.. Поз. 00:00. Ого.. Будь здоров. А у меня пока ничего не выходит. Антон через силу поворачивается к вызванному призраку, светит на него и видит... — Арсений Сергеевич?! Шаст. 00:01. Дима, здравствуй. Больше с Антоном такой хренью не занимайтесь, а то обоим вставлю люлей. Поз. 00:01. Чт..                                     ***** Арсений валит Антона специально спиной на кровать, отчего тот неприятно и громко шипит, а Попов нависает над ним и твердит ему на ухо, опаляя собственным дыханием: — Запомни, я сплю чутко. — Запомню, — неуверенно отвечает подросток. — А сейчас спать, — и Арсений ложится, а затем желает: — Доброй ночи. — Доброй. «Блять, это пиздец.»