Когда распускаются ландыши.

Думала, что эта часть будет завершающей, но мои тараканы решили по своему и будет написана ещё третья подчасть. Но ведь вы будете только "за", не так ли. Так что ещё не прощаемся. Знаю, что вы сейчас начнёте меня поправлять: значение слова “ какофония” – означает сочетание звуков, воспринимаемые как хаотическое и бессмысленное их нагромождение. Но в моей работе это сочетание ароматов. Такая вот прихоть автора. Хотя. Думаю, что вовсе не прихоть, а такое тоже может быть когда много-много ароматов создают непонятный, сложный букет. ***** Из-за горизонта выглянул край солнца. Оно словно приглядывается, стоит ли сегодня ярко светить или же в тучах укрыться. Хотя знает светило – сегодня особый день и ему придётся постараться и порадовать живущих в долине своей красотой. Но ведь на то оно и светило, чтобы немного покуражиться. Только раздумывать солнцу не дают. Налетает ветер и треплет его за лучи, ругает за задержку. Ведьма уже жемчуг свой собрал и поляну обошёл, а светило туман не прогнало и зелень в долине не подсушило. Непорядок. Скоро из поселений выдвинутся оборотни. Им идти сегодня босыми, да в одних рубашках, будет плохо если такую красоту о росу намочат, да и дети пойдут. Солнце пристыженно щурится, понимает негодование ветра, но оправдывается: – Рано ещё. Успею свою работу сделать. Чего бузишь неугомонный. Лучше над землёй свою волну гони, прогони насекомых, чтобы молодым волчатам не досаждали. Сегодня дети своего зверя встретят, если гнус поднимется, может зверь запаниковать. Не зло переругиваются стихии, по доброму. И один и другой правы. Хотя знают, что времени перед обрядом достаточно, да и Ландыш ещё не до конца свои приготовления провёл. Но так происходит каждую весну: ветер ворчит, а солнце смеясь отбивается. Но вскоре они вместе будут следить за таинством, что происходить будет. Такую красоту наблюдают давно, а каждый раз по новому переживают торжественность момента и искренне радуются увиденному. Поворчало солнце, из-за горизонта себя вытянуло, потянулось, выпустило тепловые стрелы и полетели яркие лучи к земле. Тонкие, сверкающие нити проникают сквозь туманную морось и разрывают марево на куски. Ветер прилетает на помощь и начинает играть туманными облаками как мячиками, разгоняя по кустам, разрывая на волокна, чтобы туман росой щедрою зелень окропил. Чтобы умылась трава, кусты и деревья. Чтобы чистой и душистой встретила растительность оборотней. Джин игру ветра и солнца принимает с благодарностью. Стоит на зеленом покрывале. Ждёт когда трава высохнет, чтобы продолжить свои действия. В самом центре долины, где лежала когда-то Праматерь, из земли вышел огромный валун. Это родовой камень, что выходит из земли только два раза в год: весной и осенью. Дважды в год к нему стекаются жители долины. Здесь проводят обряды посвящения, здесь соединяются пары. Сегодня как раз такой день. Но сегодня состоится ещё один обряд. Возрождение союза пяти ведьм, а к нему необходимо подготовиться особенно. Ландыш внимательно смотрит на зелень, что покрывает землю. Выискивает особые травинки. Они совсем тоненькие, между плотно растущими растениями почти незаметны. Нужен особый дар, чтобы их отличить от основной массы. Ведьма опускается на колени. Аккуратно раздвигает траву. Почти у самой земли видно тоненький росточек, на макушке травинки крохотный колосочек. Джин эту травинку из земли тянет осторожно, слишком хрупка ножка у растения. Травинку помещает в корзинку, на мягкую подстилку. Неторопливо передвигается по поляне ведьма, не спеша. Чтобы набрать нужное количество для обряда приходится потрудиться. А травинки как будто играют в какую-то только им известную игру. То пучком растут и никак их не разделить, то по одиночке между других травинок прячутся. Проверяет на прочность, на стойкость и терпение долина ведьму. Джин уже коленки до крови стёр о мелкие камушки и траву, но занятие своё не прерывает. На ноющую спину внимание не обращает. Ему терпения не занимать. Долина понимает это и сдаётся. Трава становится мягче, камушки исчезают, а трава-затейница сама в руки идёт, из травы колосками красуется и тихо-тихо шуршит, словно погремушка у ребёнка. Наконец ведьма решает, что достаточно набрано травы и на спину падает. Руки в стороны раскидывает. Лежит, в небо голубое смотрит, облаками плывущими любуется. Тело усталость покидает, спина уже не плачет, а колени не саднит. Высоко в небе орлица круги очерчивает, внимательно вокруг смотрит. Рядом с Джином волчица лежит. Глаза прикрыла, к звукам прислушивается. Зоренька любит ходить с ведьмой за травами. Она надышаться волей не может. Ароматы голову зверя кружат и пьянят. После таких прогулок волчица особенно ласковой становится и волк альфы доволен. Зверь глаза не открыл, но уже посторонние звуки уловил и тело напряглось. Это замечает омега. Рукой по шерсти проводит. – Наши идут? – То ли спрашивает, то ли утверждает. А волчица резко глаза распахивает, рывком садится. Её голова в сторону поселения направлена, а уши крутятся как ветряки на крыше домов. Зоренька тихо скулит. Учуяла пару свою и просит отпустить, чтобы волка встретить. Джин только кивает. Всё что было необходимо сделано, можно немного и расслабиться. Волчицу можно отпустить, ей сегодня потрудиться придётся. Зоренька свою лепту в обряд внесёт и все это знают, а общение с парой ей силы придает и уверенность. У зверей своя, особая роль при посвящении, но об этом позже… Джин встаёт лицом к солнцу, протягивает руки и начинает петь… ***** Утро наступает в поселении почти всегда одинаково. Долирий первым просыпается, целует нежно Святигу и на цыпочках из комнаты уходит. Но как бы тихо альфа не старался это делать, Святига всё равно просыпается и с улыбкой наблюдает за мужем. Долирий и так ростом и мощью не был обделён, но с годами стал только крупнее. Над вожаком домашние посмеиваются и называют медведем, ведь альфа не всегда контролирует свою силу и мощь и нет нет, да что-нибудь опрокинет или разобьет. А сколько раз лбом врезался в притолоку над дверью и ни счесть. Если только спешит куда-нибудь, обязательно лбом в плаху врежется, но только шипит. Ругаться в доме нельзя, это он как мантру запомнил и повторяет себе каждый раз. Даже если шустрых мальчишек и на горизонте не видать, это ничего не значит. Почему-то каждый раз когда хочется ругнуться, эти омеги тут как тут. Вот и приходится альфе про себя всех богов упоминать, да ойкать. Но потом, чтобы плохие слова из своей головы выкинуть, гоняет своего волка по полям, да долинам. Сегодняшнее утро не отличалось от предыдущего. Долирий проснулся от звонкого ора любимого всеми петуха. Чертыхаясь, он шустро прикрыл створки окна, которые на ночь открывали для того, чтобы было легче спать. Зима закончилась и душа пела от ночных ароматов, которые наполнили воздух. Вожак уверен, во всех домах сейчас окна на распашку. Любят волки свежий воздух свободы, этого у них не отнять. Долирий поправил одеяло, которое сползло и оголило плечи жены. Но прежде чем их спрятать под тканью, оставил нежный поцелуй на любимом теле. Альфа тихо оделся, погрозил кулаком птице через стекло и осторожно ступая вышел из комнаты. Святига приоткрыла глаза и улыбнулась. Затем плотнее завернулась в одеяло и вновь задремала. Так уж заведено у волков стаи: первым встаёт альфа. Он печь растопит, воды натаскает, поставит на плиту кастрюли с мясом и чайник своё место займёт. Омеги встанут позже, когда в доме будет тепло. А дети ещё позднее, когда будет готова еда. К этому все привыкли и нет недовольных. Альфы заботятся о своих парах и детях, а те им в ответ дарят любовь и ласку. На плечах альф лежит та часть хлопот, что требует физической силы. Омегам тоже некогда скучать. Хоть оборотни-омеги выносливы и сильнее простого человека, всё же они считаются слабыми и альфы их берегут. Омеги на себя взвалили все хлопоты по дому, следят за детьми, шьют одежду. Омеги занимаются заготовками ягод, грибов и растений. После охоты только омегам позволяют разделывать мясные туши. Альф к этой работе омеги не допускают. А вот шкуры выделывают альфы. Свежие шкуры на сутки замачивали в ледяной воде. Затем хорошо промытые растягивали на специальные рамки. Следующим этапом снимается мездра (остатки мяса, подкожного жира). Затем замачивание в кислом растворе. Тут уж у каждого альфы свои причуды. Одни делают такой раствор из кислых ягод, другие замачивают используя сыворотку. Кто-то использует и то и другое. При этом шкуры всё время очищались от остатков сала. Затем подготовленные шкуры замачивались в квасах изготовленных из сыворотки, соли и жмыха. В таком виде шкуры лежали несколько недель, от срока зависело на какие нужды пойдут шкуры. Если на обувь, то квасили меньше, чтобы шкура была грубее, а для одежды требовалось больше времени. Шкуры всё время менялись местами, чтобы они не сохли. После выдержки в растворах готовые шкуры мялись и сушились. Для просушки их вывешивали шерстью на солнце. Чтобы совсем избавить от жира, шкуры обмазывались глиной. Так делалось до тех пор, пока мездра не начинала легко отделяться. Вытянув весь жир, шкуры мяли. Тут пригодилась сила альф, ведь мять нужно было до тех пор, пока шкура не становилась мягкая. После выделки шкуры отдавались в руки омег, которые шили одежду. Но обувь шили исключительно альфы. Скорняки были в особом почёте, их труд ценили наравне с лекарством. Долирий и Намджун заходят в дом. В нём ещё тихо. Альфы быстро управляются с привычными делами. Через некоторое время по дому расползается тепло. В комнатах, в каминах, всегда поддерживается огонь, а на кухне печь топится дважды в день, больше и не требуется. Всё что готовится ставится на приступок и остаётся горячим долгое время, а сама печь сложена так, что долго держит жар. С вечера в топке остаётся немного углей и дрова занимаются пламенем в считанные секунды. Пока Долирий затапливал печь, Намджун уже воду налил в большие чаны, поставил на плиту чайник, в казаны заложил мясо и тоже расположил на плите. Долирий проверил тесто, что было поставлено с вечера. Оно стояло на верхнем приступке, в тепле и ждало своего часа, чтобы оказаться в виде хлеба и выпечки. Тесто проверил осторожно, стараясь его не шевельнуть. Не дай бог опадёт, тогда попадёт от Святиги. И не смотрите, что альфа вожак, да сильнее женщины. Будет убегать от разгневанной омеги почище ребёнка. Такое уже было однажды. Ох и повеселились тогда родные и жители стаи, когда Святига с полотенцем в руках неслась за огромным волком, который поджав хвост улепётывал с визгом. А делов-то было… Ну сунул свой любопытный нос вожак в миску с тестом. Но не рассчитал силы и рукой ударил по ноздреватой массе, а она возьми и опади. А Святига хотела внукам пирогов напечь. Пироги конечно же испекла и получились они даже очень пышными, но альфа с тех пор был очень аккуратен с тестом. Был маленький недостаток у альфы, он просто обожал сырое тесто. Святига это знала, поэтому погоняла для порядку альфу и простила. Теперь, когда ставится тесто, небольшое количество оставляется для Долирия, который ест его и мурлыкает от удовольствия. Святига, Намджун и Нурик такого вкусового пристрастия не понимают, но только хмыкают. А совсем недавно выяснилось, что такое же удовольствие от теста получают младшие дети Намджуна и Джина. Вожак, когда это узнал, радовался наравне с внуками, а вот взрослые пришли в ужас. Теперь приходилось прятать тесто на самом верху, чтобы мелкие не объелись. Вожак заглянул под полотенце. Втянул хмельной аромат теста и глаза от удовольствия закатил. Потом осторожно отщипнул кусочек теста и положил в рот. Только расплылся в счастливой улыбке, как получил по рукам. Глаза распахнул. На против альфы стояли Чимин и Тэхён. Внуки так строго смотрели на деда, что тот от неожиданности даже икнул. – Вы чего так рано подскочили? Лучшая защита – это нападение! Ворчит вожак для порядка, а сам бочком, бочком от печи отходит. Брови свёл, смотрит строго, а у самого румянец во все щёки, да в глазах смех плещется. Попал в просак альфа, ох и попал. – Деда, – Чимин в бока руки поставил и как петух на альфу наступает, – Ты разве не знаешь, что сырое тесто вредно для твоего желудка, а? Тебе что Нурик и папа говорили? Ты опять за своё, – внук сокрушенно вздыхает. – Чего это вредного в тесте они нашли, когда это мне было плохо? – не сдаёт позиции альфа. – Было, было, – подхватывает Тэхён и тоже строго на дедулю своего любимого смотрит, – Забыл уже как от живота тебя лечили, забыл? – Да не от теста это, – Долирий в отчаянии. Он уже устал доказывать, что шишек молодых объелся и его потом пучило. Ещё одна слабость альфы и его волка. Уж очень зверь обожает молодые побеги хвойников. О пользе этих побегов все оборотни знают и едят их с превеликим удовольствием. А волк Долирия меру потерял и переел. Потом из стаи на два дня сбежал, чтобы концертом своих кишок народ не пугать и не смешить. Да почитай каждый волк хотя бы раз за свою жизнь объедается этими сладкими побегами и конфузятся потом. Ведь такие концерты животы выводят и газы уж больно вонючие производит организм, что от зверя вся живность шарахается и на несколько метров не приближается. И смех и грех. И польза и проклятье. Зверь Долирия регулярно на эти грабли наступает. Как не выговаривает зверю альфа, как не убеждает, волк, как только весна в права вступит, обязательно обожрется и животом мучается. – Не от теста, ага… – Чимин всё строжится, – Знаем мы как ты каждое утро тесто ешь. Деда, мы же не жалеем. Мы за тебя переживаем, за твоё и волчье здоровье. Вы нам нужны здоровые и сильные, – омега уже строгость откинул и к альфе ластится. Прижался, в глаза заглядывает из-под низа и улыбается. С другого бока Тэхён прилип. За своей порцией нежностей тянется. Вожак внуков не обделяет. Каждому поцелуй на щёчках дарит и волосы пушистые ворошит. Втягивает чистый, нежный, родной аромат и млеет. Хорошо-то как… Спокойно… Постояли немного обнявшись и внуки от деда отлипают. На отца, который в комнату с вёдрами входит, переключаются. Бегут, руки раскинули. Намджун вёдра на пол успевает поставить и детей в объятья ловит. Те за крепкую шею альфы цепляются и висят как ягодки на кустике, хохочут. Намджун сыновей на ноги ставит и тоже ворчать начинает. – Чего так рано встали? Мы ещё с дедом не все дела сделали. – Отец, ты забыл какой сегодня день?! – Возмущаются омеги. А альфа смеётся. Всем всегда смешно от привычки омег в один голос разговаривать. Те если возмущаются, радуются или злятся – слова в унисон произносят. И эта привычка всех удивляет. Как можно быть такими разными и одинаковыми одновременно? Хоть и знают объяснение в стае, всё равно каждый раз удивляются такой сильной связи между ведьмочками. А с недавних пор, как только младшие дети Джина и Намджуна начали первые слова выговаривать, такое же повторилось и с ними. Альфочка и омежка в один голос слово первое сказали. И это слово было – весна. Так и имя омега получила своё – Сэ Бом, что переводится – новая весна. Вторым словом было – мудя… Долго гадали альфы и омеги, что это за слово такое. Ох и намучались перебирая слова. А оказалось всё проще. Уставшая Святига обратилась к небу, только и смогла сказать: предки наши, вы такими были мудрыми… А дальше ей договорить малышня не дала. Как заведённые начали твердить: мудя… мудя… – Мудрость? – Удивлённо переспросила женщина. Она даже и мечтать не могла о том, что у её внуков такое качество будет. Малышня радостно головой закивали и только твердили: мудя… мудя… Так и у второго ребёнка имя появилось – Джихун. Его значение – мудрость и привязанность. Это значит, что по роду альфе главенство стаей перейдёт и будет править альфа долго и будет чтить стаю. Будет мудрым вожаком. С самого рождения Джихун оберегает и защищает сестру. Для неё самые вкусные кусочки. Для неё самые лучшие игрушки. От неё ни на шаг не отходит и за спиной прячет, защищает. На это пока без смеха смотреть нельзя, но улыбки взрослые прячут, чтобы не обидеть. Дети на ногах-то ещё толком не ходят, а роль охранную свою уже маленький боец выполняет добросовестно. Даже не уснёт, если Сэ не спит. Над маленьким альфой не смеются, а его действия поощряют и уважительно помогают, если маленькие ножки не могут удержать воина. В стае сразу поняли – эта двойня принесёт много радости и немало хлопот. Намджун отстраняется от детей, за их спины смотрит и брови хмурит. – Младшие где? Я когда уходил они ещё спали. Задаёт вопрос альфа, но ответ знает. И ответ сразу же прилетает. Омежки смеются: – А то сам не знаешь где они сейчас. Конечно же под боком у бабули, дедуля же здесь и ты. Значит место свободно. – И уже в голос хохочут. Альфа затылок чешет и сам хихикает. Сыновья правы. Как только младшие двойняшки на ноги встали и дом обследовали, каждое утро сбегать начали по бок Святиге. По началу в кроватке барьер из одеял сооружали, да только эта преграда не долго была препятствием. Альфочка на лету всё схватывает и быстро понял как от одеял избавиться. Ложился поперёк и ногами скатанное одеяло пинал до тех пор, пока оно на пол не падало. Вот и всё – преграда исчезла и спокойно можно из кроватки сползти на пол. Так и делали дети. Ногами вперёд ползли до края, а потом на мягкую подстилку попой приземлялись и смывались из родительской спальни с большим удовольствием. Сколько раз Намджун и Джин детей за таким ловили, но не ругали, радовались смекалки и находчивости. Да и восхищались младшим альфой. Он ведь понял, что упав на мягкое одеяло Сэ Бом не будет больно. Теперь одеяла тоже лежали на краю кроватки, но только для той цели, чтобы детям было не больно если на попу приземлятся. Хотя. Они уже на попу и не падали, быстро и ловко на ноги вставали, но мягкая предосторожность своего места не покидала. Святига приоткрыв глаза следила за мужем, который ругался шепотом на орущего петуха, закрывая окно. Альфа прыгая на одной ноге, второй пытался попасть в штанину одновременно натягивая рубашку. Это выглядело по детски, но как сладко щемило сердце видя такое. Святига никак не могла привыкнуть к тому, что она жива. Что рядом Долирий и сын, что у неё уже куча внуков и даже Хава рядом. Это всё так же это казалось сном, но жаркие поцелуи и крепкие объятья твердили о реальности, а всё происходящее вокруг убеждало в том, что она жива. Медленно, очень медленно возвращалась женщина в свою новую жизнь и только благодаря мужу, сыновьям и внукам она начала чувствовать своё сердце. Проводив мужа взглядом, омега провалилась в дрёму. Правда ненадолго. Знает женщина, что скоро послышатся легкие шаги и в комнату закатятся два неугомонных комочка. Так и произошло. Не прошло и нескольких минут, как дверь приоткрылась и топоток босых ножек известил, что младшие внуки опять сбежали из родительской спальни. По какой такой причине это происходит, взрослые даже не задумывались. Видимо нити родных душ в этой семье имеют особые узелки и без друг друга не могут. Рука Святиги приподняла край одеяла и тут же под её боком оказались вкусно пахнущие детки. Сэ Бом подлезла под руку и уткнувшись под мышку сразу же засопела. Джихун перелез на другую сторону, но прежде чем уснуть, проверил укрыта сестра или нет и только потом тоже прижавшись к бабушке довольно рыкнул и заснул. Святига знает, спать они будут недолго. Эти ранние пташки не засони. Но этот, быстро прижившийся ритуал стал необходимым звеном утренней побудки и радовал всех и детей и взрослых. Были и такие дни, когда вожак затопив печь возвращался под бочок к супруге и тогда они оба наслаждались копошащими комочками и тихо млели от свалившегося на них счастья. Святига проснулась. Женщина терпеливо лежала и ждала когда проснутся внуки. А то, что они скоро откроют глаза – не сомневалась. Сэ Бом вошкалась и старательно жмурила глазки, прячась от лучей солнышка, всё старалась поймать уходящий сон. Джихун уже не спал. Он как всегда, усевшись, ждал когда проснётся сестра и бабушка. Альфочка с рождения обладал терпением и выдержкой, но это только когда касалось взрослых и их поручений, а так, он был обычным шумным и энергичным ребёнком. Но заводилой в играх была Сэ Бом. Маленькая шкодница, ещё не научившись ходить, доставляла всем немало суеты, а как только почувствовала под ногами твёрдую поверхность, постоянно куда-нибудь влипала: то залезет в шкаф и застрянет в вещах, а потом верещит, да так, что сбегаются все домочадцы. То под столом пытается пройти, да лбом о столешницу приложится или косичками зацепится. Синяки и царапины каждый день лечились и не только отварами да мазями. Больше всего восторг у маленькой принцессы вызывал зверюга отца или деда. Она радостно подставляла царапинки под горячий язык волка и всё время пыталась поймать того за горячую часть зверя. А когда зверю не удавалось справиться со шкодой, он просто широким мазком по личику отправлял девочку на несколько секунд в шоковое состояние и старательно завершал лечение. Единственное чего не любила Сэ Бом, это когда трогали её лицо. Этим и пользовались волки для усмирения темпераментного ребёнка. Но Сэ Бом не обижалась долго. Она обожала волков, а те в свою очередь обожали омегу. Святига открыла глаза, повернула голову и улыбнулась глядя на маленького альфу, который как старичок, сидел на коленочках, подперев голову маленькими кулачками. Омега улыбнулась. Мальчик сразу же расцвёл улыбкой. Поднырнул под подставленную руку и довольно затарахтел, любит альфа ласку. Ластится, а сам с сестры глаз не сводит. Та уже глазки трёт маленькими кулачками и прежде чем их открыть, садится. Только потом открывает, ловит улыбки и отзеркаливает счастье. Сладко зевает и тянется ладошками к бабушкиному лицу. Ещё один ритуал – обязательный чмок в щёку. И смеётся, руки бабушки не только по спинке ласково проходятся, но и по бокам, а маленькая девочка страсть как щекоток боится. Маленький охранник сразу же начинает свою борьбу за защиту сестры и вот уже на кровати вертятся малыши, которые пока не могут отбиться от сильных рук бабушки. Но это пока. – Бабуля-а-а, – хохочет звонко Сэ Бом, – пусти-и… надо глазки мыть. – Хитрая какая! – Восклицает женщина. Стоит ей отпустить внучку, как та со спины нападает. Обхватывает шею и повалить пытается. Альфочка рядом воюет, но силы неравны и вскоре дети барахтаются беспомощно, придавленные женщиной. Святига смеётся, дети ей вторят. – Ладно малышня, – Святига отпускает внуков и поднимается с кровати. – Сегодня важный день в стае, а мы валяемся. Не порядок. Быстро умываться и одеваться, праздник нас ждать не будет. Подталкивает малышей к комнате, где вода набрана в корыто. Она это точно знает. Долирий всегда готовит ванну для внуков и для неё. Знает как жена любит купаться, да и малыши не отказываются от водных процедур. Чистюли. Малышня быстро пижамки скидывает и руки к женщине тянут. Та подхватывает Сэ Бом на руки, но прежде чем в воду посадить, локтём воду пробует. Удовлетворенно хмыкает, в самый раз температура и только после этого малышка в воде оказывается. Следом и альфочка в корыто усаживается. Женщина берёт в руки кусок мыла и мочало, намыливает, создавая как можно больше пены и начинает мыть малышей. Дети ловят мыльные пузыри и довольно верещат. Купание всегда происходит весело. Но сегодня Святига строжится, не до игр. Дети понимают сразу, это же смышлёные детки, что бабушка сегодня серьёзная почему-то. Только малыши пока не понимают взрослых тонкостей настроения. Им не понятна суета в доме, что происходит уже несколько дней. Им весело от того, что дома в поселении украшают гирляндами и разноцветными ленточками. Им нравятся ароматы вкусных блюд, что готовятся, но убираются в кладовую. Хотя малышам всё равно вкусняшки перепадают. Малышам всего-то по два года и вокруг них только радость, красота и любовь близких. Но и настроение родителей, братьев и членов стаи дети ловят, настраиваются на общий позитив и торжественность. А что, да как – поймут по ходу. Сейчас же им хочется играть с мыльными пузырями, которые плавают по водяной поверхности, что они и делают. Пока женщина намывает Сэ Бом, Джихун пузыри руками ловит и в ладошки сестре пытается положить. А после омега старательно тоже самое пытается проделать, пока бабушка альфочку намывает. Святига не перестаёт удивляться такой связи между детьми, а ведь с годами она станет ещё крепче. Хоть и строжится, всё же позволяет немного поиграть в воде, но потом настойчиво прерывает занятие и под хныканье: ну, ба-а… ещё чуть-чуть… вылавливает по одному из воды, не обмывает душистую пену, а только кутает в простыни и переносит на кровать. – Сидим и не двигаемся! – Строго грозит пальцем женщина, – я за одеждой и обратно. Прежде чем выйти из комнаты, оборачивается и быстро выскальзывает с улыбкой за дверь. На кровати сидят два чудных комочка. Они сразу же с голов простынь стянули, не любят дети головы закрывать. Мокрые волосы рассыпались по плечикам весёлыми кудряшками. У Сэ Бом волосы длиннее, они достают до лопаток, но это и понятно, она же девочка. Да и цветом отличаются. Волосы светло пепельного цвета, в них всегда солнышко лучами играет. Со временем волосы станут почти белыми, будут отливать серебром, голубизной неба и серостью тумана. В них появятся тонкие, серебренные нити, которыми наградит природа-матушка первородную омегу. С нитями придут: мудрость, величие, бесстрашие, жертвенность и проснётся доминат-омега-ведьма Ландыш. Гремучая смесь. Такого даже Хава не помнит. Но в данный момент – это крошечная девочка, ребёнок, который сегодня получит самый первый свой взрослый подарок – волчицу, а вместе со зверем и аромат. Джихун тоже своего волка встретит. Если с омегой более или менее понятно, то альфа, пока, тёмная лошадка. Никто не может сказать каким будет волк альфы, какие качества у него будут преобладать. Тут всё открывается постепенно. В случае с Джихуном многое не понятно. Этот ребёнок рождён от родителей с великой силой, да и дед с бабушкой непростые оборотни. На поляне, у родового камня, сегодня много детей встретят зверя, но зверей этих детей ждут все. Что преподнесёт природа-матушка ещё для всех волков живущих в долине? Остаётся только гадать. Святига быстро возвращается с одеждой в руках. Её приготовил Джин уходя рано утром из дома. Женщина знала где она лежит и в каком порядке нужно её взять и как надеть на детей. Ландыш со Святигой обо всём подробно поговорил. Рассказал и действия и слова и время, в какое необходимо это сделать. Святига смотрит в окно. Солнце лениво вываливается из-за горизонта. Ветер разогнал облака и руки-лучи светила потянулись в долину и поселения. Всем живущим в долине стаям сегодня должно быть тепло и комфортно, поэтому ветер треплет светило за яркие всполохи, заставляет шевелиться. Хотя и сам понимает, что они всё успеют, но так не терпится сбить холодную росу с зелени. Стихия хочет, что его друг-солнце землю скорее согрел, ведь оборотням идти по земле босыми, а среди них дети. Очень любит ветер играться с детьми этих чудных существ. Ему радостно от того, как носятся маленькие волчата за листиками, которые летают над головой. Смешные. Прыгают, рычат. Если не поймали – будут до последнего гонять, а если поймали сразу – в кучки складывают или маленьким оборотням относят. И снова за листьями носятся, а ветру в радость – он любит движение. Пора. Подходит Святига к кровати. Начинает раскладывать: рубашечки сшитые из тонкой, отбелённой холстины. Они расшиты по горловине, краю рукавов и подолу нежным, цветочным узором. Ленточки для плетения кос. Тонкие нитки с мелкими бусинками. Пояса сплетёные из тонко нарезанной кожи. Нет только штанишек. Они сегодня не нужны. И обуви нет. Первым начинает собирать Джихуна. Ставит его на на лавку. Снимает простынь, но её не убирает, аккуратно складывает в стопочку. И не важно, что она мокрая – высохнет, эта вещь сегодня ещё пригодится. Но пока откладывает ткань в сторону. Теперь в ход идут пальцы. Ими женщина принимается расчёсывать волосы. Аккуратно, прядь за прядью разбираются пушистые локоны и укладываются на голове в плетение. В волосы вплетаются ленточки и нити с бусинками. У каждой вещи сегодня есть значение и поэтому необходимо соблюсти последовательность. Цвет ленточек тоже не просто так выбирается. Их выбор определяется интуицией родителя-омеги. Первой вплетается синяя лента. Она говорит о том, что у маленького воина-оборотня будут преобладать холодные, спокойные черты в характере. Он уже начинает проявляться в тех случаях, когда нужно сдержать неугомонность сестры. Джихун просто берёт её за руку и смотрит в глаза. И Сэ Бом успокаивается. Не сразу, но успокаивается. Даже родители и старшие братья не могут так действовать на маленькую шалунью. Следующей вплетается лента цвета земли – коричневая. Эта нить в характере отвечает за тепло и влагу. Земля разбавляет тяжесть синевы и холод исчезает. Остаётся приятный туман, который не холодит – греет. За лентами вплетаются нити с бусинками. Они особой роли не имеют, применяются в качестве украшения, но всё же каждая бусинка заговорена родом и будет служить оберегом. Далее вплетаются чёрные и белые ленты. Они служат равновесием в душах. Белый и чёрный цвет имеют много оттенков и значений. Тут играют роль: место, время и события. Белый – символ мира, в котором существуют все краски, он действует как молчание. Но молчание не мёртвое, а, напротив, полное возможностей. Чёрный несёт в себе молчание без будущего. Смешав белый и черный мы получаем серый цвет, означающий неподвижность. Серый цвет будет жить глубоко в душе и вырвется только тогда, когда тебе грустно, больно, тоскливо. Поэтому в плетение добавляются красные, жёлтые, оранжевые ленточки. Они разбавят эмоции, внесут радость и счастье. Красный, криком своим прогонит боль и скуку. Жёлтый, ласково погладит сердце и подпитает теплом. Оранжевый, выжжет грусть и прогонит печаль. А добавленная зелень уравновесит чувства и создаст необходимый баланс. Женщина довольна своей работой. Плетение вышло ровное, без задиров и потерянных прядей. Значит и судьба у альфы сложится правильно. Джихун терпеливо стоял в течении нескольких минут и ни разу не захныкал, а ведь он ещё такой малыш. Это уже проявление характера альфы. Святига берёт в руки рубашку. Её сшили бабушки: Хава и Мани. Им, как старейшим представителям семьи вожака, была оказана такая честь. Эти рубашки шились тогда, когда дети только-только развивались в утробе родителя. Каждый день накладывался определенный стежок или узор. Только им ведомо, какие заговоры читались при шитье, какие обереги вкладывались в узоры. Главное, что они угадали сущность ребёнка – это тоже имеет своё значение. Поясок окольцовывает крохотную талию. Последний штрих будет в долине, у родового камня, когда выйдет зверь к альфе. Одетый альфочка отпущен бабушкой. Он усаживается на кровать, а его место занимает девочка. Здесь ритуал с волосами повторяется, только ленты яркие, нет чёрной, синей. Больше белых, розовых, зелёных, жёлтых. Но на этом одинаковость заканчивается. Наступает очередь рубашки. Святига ручки девочки поднимает. Прежде чем продеть руки в рукава, она начинает петь. Голос омеги нежный, звонкий. Волчица слышит голоса омег, что присоединяются к пению. Это поют те, кто собирает своих маленьких принцесс-омег на первый их сбор-встречу с волком. В данный момент альфы отключаются от омег. Они не должны слышать голоса своих половинок и слова, которые поются, не для них звучат. Таков обычай. Среди голосов омег, Святига слышит голос Лии. Голос женщины дрожит от счастья. Она смогла пройти сложный путь и вновь обрести материнство. Она тоже собирает свою малютку для встречи со своим зверем и это волнительно. Разве могла представить Лия, что снова встретит альфу, который вернёт её к жизни и подарит возможность стать вновь матерью. Только голосов ведьм не слышно. Их тоже отключили. И это тоже правильно. У ведьм-Ландышей своя роль и свои ритуалы и заклинания. На них в этот день наложена особая ответственность. Святига помогает девочке надеть рубашку. Маленькая омежка, сама того не замечая, принюхивается к одежде. Ей нравится запах, который впитался в ткань её наряда. Это не просто аромат. Это букет составленный из запахов бабушек, братьев и родителя. Но есть незнакомый, еле ощутимый аромат, который чувствует только девочка и он ей по душе. Сэ Бом уже не скрывая втягивает воздух и урчит довольно. А Святига просто счастлива. Девочка среди какофонии запахов свой почувствовала. Узор, которым расшита рубашка омеги, отличается от альфьего. Здесь преобладают цветы. Они мелкие, так искусно вышиты, что кажутся живыми. Цветочные бутончики соединены не просто веточками. Длинная, витиевато закрученная лоза опутывает цветы, создавая защиту из листиков, шипов и бутонов. Даже Святига впервые видит такой узор, а повидала женщина немало. И странно, но в цветах она видит ландыши. Все стадии их рождения, цветения и созревания. Откуда? Откуда Хава и Мани взяли такое в своей голове? Ответ на вопрос женщина не получит, да и бабушки не ответят – узор рождался сам, и сам себя рисовал, а омеги только исполнили волю судьбы. Остаётся только надеяться, что ведьмы смогут правильно расшифровать узор. Закончила женщина свою часть ритуала. Смотрит удовлетворённо на малышей. Они такие красивые, глаз не отвести. Теперь можно и из комнаты выйти. С кровати детей снимает и на пол ставит. Она сегодня не будет ворчать по поводу босых ног. Знает – в этот день ноги ни у кого не мёрзнут. Почему? Незнает. Но это так. Столько раз Святига ходила к родовому камню и ни разу не было плохой погоды, земля была тёплой, трава мягкой, ветер ласковым, а солнце приветливым. Видимо сама мать-природа готова была принять своих жителей и берегла их от неудобств. Нарядила бабушка внуков, пора и самой надеть платье для такого дня приготовленное. Но в начале протягивает руки к внукам. Их надо отвести на кухню. Пока она себя будет в порядок приводить, малышей накормят альфы. Омега уверена, что Долирий и Намджун по кухне хлопочут, а Чимин и Тэхён им помогают. Сегодня в доме не будет никого постороннего, только те, кто живёт. Так положено. Юнги и Чонгук тоже готовятся к ритуалу и помогают своим родителям. Святига знает, что её внуки на альф сегодня не будут обижаться за отсутствие. Они уже знакомы с правилами, обычаями и традициями стаи. За недолгое время проживания в поселении, они быстро приняли новые правила жизни. Правда альф своих волнуют постоянно. Многое не по нраву омегам. Кое-какие изменения произошли в жизни стаи с их лёгкой руки. Новшества принесли только пользу, чему оборотни рады и спасибо говорят. Долирий ходит довольный и сияет, как начищенный чайник от того, что его внуки такие смышлёные и умные. Уже и завтрак на столе приготовлен, а Святига всё не появляется. Долирий сегодня не пойдёт в спальню и не поторопит жену. Он знает причину задержки, поэтому сидит и ждёт. Он доволен жизнью. С появлением омег-Ландышей вся его прежняя жизнь уже не кажется такой главной и важной. Самая важная, нужная часть её началась почти три года назад, когда альфы принесли на руках в стаю двух ведьмочек. Их появление перевернуло всё. Добавило красок. Омеги принесли с собой надежду и спасение. С их появлением связаны события, что произошли и происходят в стае до сих пор. Вожак наблюдает как его сын общается с детьми. Это зрелище никогда не надоест. Омеги шустро наводят порядок на кухне, помогают собрать завтрак. Рассказывают о своих снах. Намджун делится с ними ночными новостями касаемо младших детей. Рассказывает, что Сэ Бом опять выпила всё молоко, что было приготовлено на ночь и ему пришлось идти за новой порцией для Джихуна. Дети смеются. Так происходит каждое утро. Сэ Бом очень любит молоко и поэтому ей всегда его будет мало. Все ждут появления Святиги. Она привела младших внуков и сразу же ушла к себе. Жена вожака готовится сегодня особенно тщательно, ведь не каждый день своих внуков в оборотни посвящаешь. Вспомнив многое из прошлой жизни, она приняла свою значимость и важность в стае. Хава ей память о детстве вернула и о родителях. Рассказала о первородных. Джин и Нурик обряд очищения провели и сняли замки, что блокировали память. С волнением женщина из-под кровати сундучок вытащила. Эта вещь ждала её восемнадцать лет. Два года назад она его от мужа получила, он хранил в сундуке вещи омеги и никому не давал прикоснуться. В тот день она с трепетом доставала по одной вещи и плакала. Плакала от того, что это всё правда и что она смогла вернуться из мрака забвения. Но был один свёрток, который она не развернула. Хава сказала, что в нём лежат те предметы, которые омега-первородная достаёт лишь в тот час, когда готова поделиться силой и знаниями со своим приемником, если таковой находится. После гибели её стаи у Святиги часть сердца туманом скорби закрылось. Не с кем ей было делиться, ведь наследники погибли все. Знания и силы передаются только омегам и так вышло, что Святига оказалась последней из рода, ведь она родила сына-альфу. Намджуну достались многие качества от матери, но больше всего передалось от отца. Много планов было у Святиги и Долирия до того момента, пока их не стали убивать. Пара мечтала о рождении детей, но всё осталось только мечтой. Колдун оборвал и мечты и радость и счастье. Но сжалилось небо над плачущими сердцами и послало успокоение в виде маленькой девочки-омеги-ведьмочки-первородной и поэтому из сундука достанется заветный свёрток. Святига приняла ванну с душистыми травами, натерла тело ароматными маслами. Волосы заплетала долго, тщательно. В волосы вплетались ленты и украшения. На шее кроме обязательного амулета-оберега, разместилось ожерелье, которое сохранила Мани. Стоит женщина напротив зеркала, что отражает её фигуру в полный рост. Видит своё отражение, любуется. В бездушной стекляшке статная омега отражается. Ростом высокая, с тонкой талией, крутыми бёдрами, с грудью красивой, неопавшей, стройными ногами. Омега по телу рукой проводит. Она пальцами знаки рисует, читает заговоры, только ей ведомые. Пальцы касаются шрама на груди. Он выглядит уже не страшно, бледным напоминаем остался от злой руки. Лезвие не просто рядом с сердцем прошло. Оно отсекло возможность новой жизни родиться, перерезало нить, которая связывает женское и детское начало. Грустная улыбка еле трогает губы омеги. Она помнит свою боль и истерику когда Джин сознание вернул. В той битве не просто омегу убивали, да не убили. В том месте осталась погубленной маленькая частичка едва зародившийся души-омеги. Святига и Долирий и не знали, что у них могла родиться дочь. Эту весть омеге принесли через долгих восемнадцать лет. Помнит омега, как плакала горько. Помнит, как билась раненой птицей в любимых руках. Помнит и то, что принять это помогли родные ей люди. Благодарна им она будет до последнего своего вздоха. И радость свою помнит, когда на руки взяла девочку с белыми волосами и опять плакала. Только уже от счастья. Святига головой встряхнула, прогоняя грустные мысли. Улыбнулась своему отражению. Ещё раз по телу взглядом прошлась – хороша! Румянец окрасил щёки омеги. До сих пор краснеет от мысли, что остаётся такой же желанной для своего альфы. Он каждую ночь нежно обнимает и ласковые слова шепчет. Знает омега об огромной любви к ней, да и сама в таком же море страсти тонет. – Ну, что. Полюбовалась собой и хватит. Пора одеваться, да вести всех в долину. – Говорит себе женщина, подмигивает и в сторону кровати отходит. Поверх одеяла лежит рубашка из белёной холстины. Сегодня все омеги такие рубашки наденут. Только вышивки будут отличаться, да пояса. Узор вышивается на таком наряде не самой омегой. Бабушки шьют и вышивают для внуков и внучек. Папы и мамы для дочек и сыновей, а омеги шьют для своих родителей. Так заведено, никто до главного дня не увидит сшитого и вышитого. Узоры тоже разнятся. Тут уж что сердце да душа подскажет, то и вышивают. Да ещё и песни поют, стежки оберегами будут служить, а цвета нитей принадлежность указывать. Тут тоже особый ритуал соблюдается. Самое интересное, что никто не знает, какими нитями будет вышиваться узор и каким он будет. Откуда берётся рисунок никто сказать не может. Такие рубашки шьются длинными, зимними вечерами. Молодёжь собирается отдельно от взрослых и за работой поют песни, общаются, делятся между собой наблюдениями за альфами. Если подслушать разговор молодых омег, со стыда сгореть можно. И чего только не говорят, но эти разговоры за пределы дома не выходят. Поговорят и забудут – таково правило и его не нарушают. У взрослых омег и разговоры взрослые. Тут совсем о других вещах разговаривают. Деляться проблемами, принимают советы. И тут тоже самое правило: вышел из комнаты – ни с кем не делишься. Сегодня в каждом доме омеги детей и альф в новые рубашки одевают. Волосы заплетают, красивые украшения на шее и запястьях помещают. Для всех этот день особенный. Все будут радоваться и принимать участие и не важно, прошли посвящение альфы и омеги или нет. Праздник общий. Святига на голое тело надевает рубашку. Так положено. Талию опоясывает плетёный пояс из тонких кожаных полосок. Этот пояс для неё Долирий плёл. Омеги рубашки шьют, а альфы пояса плетут. В плетение пояса тоже много труда вкладывается. Альфы для этой части наряда кожу специально подготавливают. Тоже отдельно от омег собираются и плетут. Правда в отличии от омег, альфы собираются любого возраста, тут ограничений нет. Пока кожу готовят, да плетут секретов нет, а вот когда пояс готов, тогда уже альфа в одиночку на него свои знаки наносит и обереги добавляет. Тут уже родовые знаки ставятся, чтобы все видели к какой семье омега относится. У Святиги пояс расшит особыми знаками. Тут и символы её семьи и семьи Долирия. Знаки отличия как пары вожака присутствуют. Здесь же нити с мелкими бусинками вплетены. Эти бусинки вожак сам вытачивал из камушков, что в водопаде добывал. В поясе вплетены полоски окрашенные в синий цвет. Синий – признак мира и бесконечности. Вожак приносит мир своим существованием, а его пара-омега – бесконечное существование стаи. Ведь омега рожает наследника, значит стая никогда не прекратит своего существования. После того, как Намджун примет пост от отца и в его поясе появится синий цвет, а пока у него в пояс вплетены красные полоски – жизнь, солнце и огонь. У Джина свои отличительные детали. Он не просто омега, он ведьма-Ландыш. Для него пояс собирал Намджун, а украшал шаман из соседней стаи. Для Чимина и Тэхёна пояса плелись из белых и красных расцветок. Белый олицетворяет чистоту омеги, а красный показывает силу и энергию ведьмы. После обряда цвета изменятся, но какими они будут, тут не от оборотней зависит. Здесь другие силы вмешаются. Для детей, которые сегодня будут со своим зверем соединяться, поясов нет. Вернее есть, но они пока просто красиво плетутся из разноцветных лент. Дети слишком чисты душой и после обретения сущности оборотня его судьба начнёт писаться и краски обретать. Святига ещё один взгляд на себя кидает. Руками по плетению волос проводит, ещё раз убеждаясь в безукоризненной причёске. Поправляет невидимые складочки на талии, глубоко вздыхает и открывает дверь. Женщина неторопливо входит на кухню. Голоса, что звенели, стихают. Все замирают в восхищении. Долирий смотрит на стоящую супругу и у него опять дыхание перехватывает, как и в первый раз, когда он увидел омегу. Столько лет любит, а любовь только крепче и крепче с годами становится. Как вино настаивается и всё вкуснее становится. Он резко подхватывается и в один шаг расстояние до омеги преодолевает. Замирает. Жадно в глаза лучистые вглядывается и аромат втягивает, наполняет себя любимым вкусом. Волк альфы в экстазе бьётся, вокруг волчицы круги наворачивает, свою ненаглядную нежно покусывает и тут же зализывает укус – любовь показывает свою безграничную. Намджун и дети затихли. Чимин и Тэхён уже видели эту картину, когда вожак голову от своей пары теряет. После праздника будут подначивать деда и бабушку в краску вводить, когда те на них ворчат, если омег с своими альфами за нежностями ловят. Намджун опять от любви к родителям еле слёзы сдерживает. Альфа так рад, что мама вернулась и что отец к жизни вернулся. Да и не стесняется альфа своих слёз, слёзы радости – чего их стесняться. Чимин и Тэхён сразу изменение настроения отца почувствовали и жмутся к родителю. Обнимают крепко и улыбаются. У омег тоже глаза блестят, но они сдерживаются. Если сейчас волю слезам дать, то малышня разревётся и попробуй их потом успокой. И так сидят, глазёнками водят, да рты открыли. Наблюдают за взрослыми и не поймут что происходит. Только что смеялись все, а теперь стихли. Сэ Бом начинает тихонько поскуливать, Джихун тут же за ручку сестренку берёт и по голове гладит. Намджун быстро переключает своё внимание на младших. Подхватывает Сэ Бом на руки и слова успокаивающие говорит. Джихуна Чимин и Тэхён облепляют. Альфочка своих братье очень любит и довольно улыбается, позволяет себя тискать да целовать. Долирий и Святига тоже в себя приходят. Омега ловит губами поцелуй от мужа, за руку его берёт и к детям тянет. Так и стоят взрослые и дети обнявшись посреди комнаты. Обнимаются и молчат. Проходит несколько минут и вот круг размыкается и все за стол переходят. Пришло время завтрака. За завтраком начинается веселье. А как без этого. Намджун за младшим ухаживает, повкуснее кусочки подкладывает. Все смеются глядя как Джихун в тарелочку к сестре вкусняшки подкидывает. За столом разговоры обычные ведутся. Вожак опять петуха ругает. Тот умудрился в окно незакрытое влететь и по столу проскакать. Понравилась птице зимовка в доме и как только увидит открытые окна или двери, тут как тут. Требует к себе внимания. Долирий наглую птицу со стола прогоняет, но гонит не со злобой, а так, для порядка строжится. У альфы и петуха особые отношения. Сколько раз родные вытаскивали уснувшую птицу из под бока волка и ни счесть. Но каждый раз вожак грозится сварить суп из птицы, а тот только перья пушит, да орёт что есть мочи. Знает птица, что никто его не тронет. У него пожизненное содержание в этой семье законно заслуженно, вот и наглеет. Но вот завтрак закончен. На кухне наведён порядок. Пора и из поселения выдвигаться. Со двора выходят особым порядком: первым идёт вожак с супругой. Выходят держась за руки. Следом идут Намджун с младшими детьми. За ними выходят Чимин и Тэхён. Как только они появляются на улице, со дворов начинают выходить альфы, омеги и дети. Все сегодня в праздничных одеждах. Все улыбаются. Проходит Долирий со Святигой по поселению и к выходу из него, следом уже идут все жители. Стоит появиться стае за чертой поселения, над головой раздаётся крик птиц. Над головами идущих парят орлы и криком приветствуют оборотней. Те в небо смотрят и поклоном встречают своих хранителей. Идут оборотни. Смех, песни несутся над долиной. Будоражат сердца волков ароматы весенние. Приятно обдувает горячие тела прохладный ветер. Ногам мягко идти по траве. Солнце уже взошло высоко и согревает своими лучами обожаемых существ. Радуются стихии, а вместе с ними радуются весне все живущие в долине. Выходит стая на пригорок. С высоты небольшого возвышения долина как на ладони видна. Видят оборотни как со всех сторон света к центру долины идут соседние стаи. Слышат их радостные голоса. Видят счастливые и взволнованные лица. Долирий и Святига продолжают движение и через несколько минут оборотни замирают. Перед ними стоит Джин. Ландыш стоит молча, подняв руку. Рядом замерла волчица. Сегодня зверя ведьмы видят все пришедшие…