No need to apologise
’Cause there’s nothing to regret
Well, this is not what I wanted
Guess all the good things come to an end
Поздняя ночь. Стрелка часов близится к двенадцати. За окном тихо моросит дождь, в окнах гудит сильный ветер. В квартире выключен свет, только в одной, самой маленькой комнате виднеется тусклое желтоватое свечение торшера. Тишина в помещении начинала напрягать. Йоэль сидел на кровати, полностью погружаясь в свои мысли. Ему тревожно. Даже немного страшно. Но человек, заботливо поглаживающий и сжимающий его плечи сзади, даже не догадывается об этом. Нико думает, что возлюбленный просто устал, вымотался после тяжёлого дня и жарких занятий любовью. Он с нежностью массировал напряжённые плечи, покрывая поцелуями шею. Йоэль молчал, тяжело вздыхая и абсолютно не реагируя на действия парня. Мойланен не выдержал этой гробовой тишины: — Йори, у тебя что-то случилось? Старший громко выдохнул и ответил: —Я не знаю. Нико заволновался, и, нежно перебирая кожу пальцами, ласково сказал: — Может, я чем-то смогу тебе помочь? Расскажи, я же всегда пойму и поддержу тебя. — Вряд ли, — фыркнул в ответ Хокка. — Давай спать ляжем? Поздно уже, ты устал, — продолжал шатен. — Я не хочу спать, — они всегда ложились под утро, когда старший оставался с ночёвкой. — А что случилось? Йоэль долго молчал, после чего уронил голову на ладони, вплёл длинные пальцы в светлые спутанные волосы и на выдохе ответил: — Нико, я хочу расстаться. Мойланен вздрогнул. Он отпустил плечи старшего и отстранился. — Почему? — Если я скажу причину, я сделаю тебе очень больно, — голос парня дрожал, — Я хочу разойтись на хорошей ноте и не ругаться. — Ты больше не любишь меня? — он сглотнул наступившие слёзы. Йоэль отрицательно помотал головой, опуская голову ещё ниже. — Или никогда не любил? — Любил, — ответил Хокка, резко поднимая голову и смотря в стену, — Честно, любил. — Я больше всего в жизни боялся потерять тебя, — признался Нико, вставая с кровати и подходя к окну в противоположной стороне комнаты. — Прости меня. Пожалуйста, прости, — Хокка боялся посмотреть парню в глаза, — Но я так больше не могу. Ты стал не тем, кем был раньше. — Не нужно извиняться, — тихо сказал младший, — Я ни о чём не жалею. — Ты найдёшь себе кого-то намного лучше меня, — сказал Йоэль.So baby bye, bye
Wish you the best
But most of alI I wish that I could love you less
Well, maybe you’re right
I’ll find someone else
You say it isn’t me, but when did that ever help?
В комнате снова повисла тишина. Не вытерпев её, Хокка встал и подошёл к теперь уже бывшему возлюбленному сзади: — Пока? — он хотел обнять его на прощание. — Пока, — Нико развернулся и уткнулся в грудь всё ещё любимого им человека носом, — Я надеюсь, у тебя всё будет хорошо. — Не держи на меня зла. Я правда хотел как лучше, — напоследок сказал Хокка и, взяв куртку, ушёл из квартиры, негромко хлопнув дверью. Услышав этот хлопок, парень вздрогнул и медленно отошёл от окна, опускаясь на кровать. Внутри будто что-то оборвалось. Больно. Как бы он ни хотел не плакать, слёзы обжигающими ручейками потекли по щекам. Это не то, чего он ожидал услышать от Йоэля. Он хотел с ним на всю жизнь. Нико очень сильно любил Йоэля. Он отдавал ему всего себя, дарил любовь и заботу каждый день. Делал массаж, когда старший приходил уставший, готовил его любимые блюда по вечерам и полностью отдавался в постели, открываясь перед ним и позволяя абсолютно всё, давал разрешение на любое действие и старался доставить самое сладкое удовольствие. И сейчас он просто не понимал, что могло быть не так. Почему Йоэль разлюбил его? В чём причина? Или в ком?***
Нико не мог уснуть всю ночь. Он сидел на полу, оперевшись спиной на кровать. В его руках была бутылка вина. Парень пытался заглушить боль алкоголем, но не получалось. Сейчас единственное, о чём он мечтает, — это разлюбить Йоэля. Или хотя бы любить меньше. Расплакаться сейчас будет слабостью, поэтому Мойланен изо всех сил старался закатить слёзы обратно в глаза. Иногда не получалось, и они всё же капали на пол или на рукава, или же парень смахивал их ладонью. Вино не помогало, только пьянило и туманило рассудок. Нико понимал, что всё хорошее рано или поздно заканчивается, всё счастье когда-нибудь должно было принести ему боль. Но не сейчас. Он не ждал этого. Это было ударом ниже пояса. Услышать эти слова от человека, которого он любил больше всего в этой жизни, было слишком больно. Когда на дне бутылки осталось буквально несколько глотков, рука сама невольно потянулась к телефону. Нико даже не осознал, в какой момент открыл диалог с Йоэлем и написал: «Наверное, ты прав. Я найду себе кого-то лучше тебя. Может, это действительно уже не я.» Он сразу же про себя подумал: «Да даже если это не я. Разве это поможет?» Жизнь начала терять смысл. Без Йоэля было невыносимо плохо, а ведь прошло всего несколько часов с его ухода. Ответа на сообщение от старшего не последовало — оно так и осталось просто прочитанным. Парень так и уснул около кровати с бутылкой в руках.***
Проснувшись утром от противного звона будильника, оповещавшего о сборах на работу, и обнаружив себя на полу, Нико понял, что легче не стало. Болело так же сильно, как и ночью. Глаза неприятно щиплет от слёз, в горле пересохло, шея ноет от неудобной позы, ноги ватные, а виски пульсируют от выпитого алкоголя. Но выхода нет — нужно вставать и идти на работу. Ему всегда нравилась его профессия — учить детишек вокалу, но сейчас вставать и идти куда-то не было ни сил, ни желания. С трудом переборов себя, Мойланен поднялся и начал собираться в школу. На рабочем месте и в присутствии детей, светлых, невинных и непорочных созданий, ему стало немного легче. Но как только он вернулся домой, боль снова накрыла его с головой.***
Уже на обратном пути Нико почувствовал себя плохо. Он зашёл в магазин и купил ещё три бутылки вина. Придя домой, парень даже не удосужился приготовить поесть и сразу открыл бутылку. Наличие в квартире бокалов его не заботило — он пил прямо из горла, снова оседая на пол и прижимаясь к стене спиной. Слёзы уже не катились, плакать не хотелось. Хотелось только разорвать себе грудную клетку, как сильно было больно. К девяти часам вечера он допил последнюю бутылку, и, откинув её, Нико схватил телефон. Терпеть становилось невыносимо. — Алло, — послышался до боли родной голос на другом конце провода. — Йоэль, пожалуйста, приезжай, — хныкнул он в трубку, хотя хотелось кричать во всё горло. — У тебя что-то случилось? — как-то холодно и равнодушно спросил Хокка. — Умоляю, прошу тебя, приезжай, — младший чуть ли не выл волком от безысходности и сильнейшей боли, — Пожалуйста, Йоэль. — Ладно, скоро буду, — он смутился, но всё равно начал собираться. Вдруг действительно что-то произошло, и больше некому помочь?***
Hold me closer
Although you’ll leave before the sunrise
I’ll be bleeding, but don’t you mind, I’ll be fine
Oh, it kills me
I found the right one at the wrong time
But until the sunrise
Hold tight, hold tight
Когда раздался звонок в дверь, Нико всё ещё сидел на полу в коридоре у стены и допивал вино из горла четвёртой бутылки, найденной в дальнем углу холодильника. С трудом поднявшись, он открыл дверь. Йоэль одним шагом оказался внутри квартиры: — Привет. Что с тобой? — Останься, — полупьяным голосом попросил Мойланен, смотря прямо в глаза возлюбленного мокрыми и красными от слёз глазами, — Прошу тебя, не уезжай. — Что ты с собой сделал? — удивился старший, ведь он думал, что они расстались на хорошей ноте, и ему можно не переживать за состояние младшего. Он поднял парня с пола и довёл его до спальни, укладывая на мягкую кровать. Тот вцепился мёртвой хваткой в его руку и сказал: — Пожалуйста, останься со мной. Умоляю тебя, — его голос был хриплым и немного подрагивал. — Зачем? Что с тобой? — не понимал Хокка. — Я не могу без тебя, — прошептал Нико, — Прошу, хотя бы на одну ночь. Останься. — Ник, я думал, мы всё решили вчера, — сказал Йоэль. — Я понимаю, — младший всхлипнул, сжимая его руку и заставляя сесть на край кровати, — Я отпускаю тебя. Только, пожалуйста, не уходи прямо сейчас. Я не могу так сразу. Мне плохо, — он делал паузы после каждого предложения. Было всё ещё больно. — Ты уверен, что тебе не будет хуже, если я останусь и уйду утром? — спросил блондин. Мойланен отрицательно помотал головой. Он понимал, что будет ещё больнее. Рана на сердце будет кровоточить ещё сильнее, но он уверен, что чуть позже ему станет лучше, и всё будет хорошо. Ему просто нужно ещё немного времени, чтобы в последний раз насладиться любимым человеком и навсегда отпустить его. — Просто обними меня, — жалобно попросил он, от чего у Йоэля даже сжалось сердце. Парень выглядел как брошенный котёнок, которого выкинули на улицу под дождь и не пускают в дом. Хокка согласился остаться до утра: — Я уйду с рассветом, — когда они не жили вместе, они прощались всегда именно в это время — когда восходило солнце. Старший лёг на кровать рядом с Нико, прижимая его к своей груди. — Крепче, — попросил тот шёпотом. Он уткнулся в его плечо, вцепляясь в футболку и до истерики боясь отпустить. Они оба не сказали ни слова за вечер. Они просто лежали на кровати, крепко обнявшись. Иногда из глаз младшего выкатывались одинокие солёные слезинки. Он понимал, что как только начнёт восходить солнце, Йоэль уйдёт, но до рассвета единственное, чего ему хотелось, — чтобы Хокка крепко обнимал его. Никакого секса, никаких поцелуев и никаких разговоров. Просто чувствовать его руки на своём теле, прижиматься к мускулистой груди и вдыхать родной запах у шеи.Maybe it happened too fast
I guess that I understand
You say that you’ve never felt this way for anyone
And that’s why it scares you to death
Пока старший молча прижимал его к себе, Нико думал об их отношениях, вспоминая каждый момент с самого первого дня. Они развивались достаточно быстро. Между первой встречей и первым поцелуем прошло всего несколько дней, а между первым поцелуем и первой близостью — чуть меньше месяца. Они с Йоэлем были счастливы. Они любили друг друга. Нико был на седьмом небе от счастья, когда Хокка целовал его, когда вжимал его в кровать и кусал в шею, двигаясь так быстро и глубоко внутри, когда он делал так хорошо, когда его влажные губы скользили по телу парня, и как потом он прижимал его к себе, целовал в русую макушку и ласковым голосом шептал такое родное и нежное «Я люблю тебя», как старший говорил ему, что он никогда в жизни никого не любил так сильно, как его. — Нико, — вдруг послышалось сверху. Мойланен поднял голову, внимательно слушая, — Я хотел тебе ещё кое-что сказать. — Что? — шмыгнул он носом. — На самом деле я тоже не хотел расставаться, — признался Йоэль, — Ты лучшее, что было в моей жизни. Я до смерти боялся. Но, поверь мне, так будет лучше для нас обоих, — его большая ладонь поглаживала спутанные волосы младшего. Тот ответил, снова укладываясь на грудь всё ещё любимого человека: — Не нужно оправдываться. Я всё понимаю, — боль снова сковала грудь, — Главное, чтобы ты был счастлив. Да и со мной всё будет хорошо, если ты не возражаешь, — сказал Нико, сам не веря собственным словам. Он не представлял своей жизни без Йоэля. И это убивало его.So baby bye, bye
Know it’s for the best
Still I can’t see how that would ease the pain in my chest
Да, парень понимает, что всё, что ни делается, — к лучшему. Но он не понимает, как это сможет облегчить ту невыносимую боль, которая сейчас сжимает его грудь, сдавливает лёгкие и не позволяет нормально дышать. Ту боль, от которой так разрывается сердце, от которой глаза краснеют из-за неконтролируемого потока слёз, и из-за которой абсолютно не хочется жить.Hold me closer
Although you’ll leave before the sunrise
I’ll be bleeding, but don’t you, mind I’ll be fine
Oh, it kills me
I found the right one at the wrong time
But until the sunrise
Could you just hold me tight?
I know, I have to let go, but just give me the night
В комнате снова повисла тишина. Нико прижимался к Йоэлю так сильно, как только мог. Тот старался отвечать на его объятия и один раз даже поцеловал в макушку. Он немного чувствовал вину перед парнем, но ведь так действительно будет лучше… они же всё объяснили друг другу? Стрелка на часах приближалась к двум часам ночи. Мойланен уже почти трезв, и ничего в нём не выдаёт три с половиной бутылки выпитого вина. Хокка снова решил нарушить угнетающую тишину комнаты: — Мне скоро нужно будет идти. — Я знаю, что должен отпустить тебя, — шёпотом ответил Нико, — Пожалуйста, только до рассвета. Просто обними меня, — старший стиснул его в своих объятиях сильнее, — Крепче. Прошу тебя, — он сжимал его изо всех сил, как только мог. Кажется, Мойланен даже не боится, что он может сломать ему рёбра, — Просто дай мне одну ночь. — Пока что я здесь, — прошептал в ответ Йоэль, и по щекам Нико покатились слёзы, — Не плачь, всё будет хорошо, — он это заметил и смахнул солёные капельки.’Cause tomorrow will hurt
Hurt really bad
’Cause I’m about to lose the best I ever had
Младший понимает, что как только Хокка уйдёт, будет очень больно. И завтра будет больно. И ещё множество дней тоже будет больно. Но он должен отпустить его, несмотря ни на что. — Крепче, Йоэль, пожалуйста, — попросил Нико, дав себе клятву, что в последний раз. Боль уже пробиралась в каждую клеточку его организма, сжирала всё живое, что там было и не оставляла никаких сил. Прошёл ещё час. Уже три ночи. До рассвета осталось всего каких-то два часа. Стало невыносимо плохо.Hold me closer
Although you’ll leave before the sunrise
I’ll be bleeding, but don’t you mind, I’ll be fine
Oh, it kills me
I found the right one at the wrong time
But until the sunrise
Could you just hold me tight?
I know, I have to let go, but just give me the night
— Ник, прошу тебя, успокойся, — сказал Хокка, — Не злись на меня. Не обижайся. Так будет лучше, я тебе обещаю. — Мне очень больно без тебя, — всхлипнув, признался он. — Это пройдёт. Я не тот человек, из-за которого нужно так убиваться, — Йоэль поглаживал его по спине и волосам, — Тебе будет только лучше, если я уйду. Мойланен кивал, делая вид, что соглашается с ним, но на самом деле отчётливо осознавал — ему не будет жизни, если старший просто возьмёт и оставит его одного. Он не сможет жить без его дыхания у своей шеи, без его тёплых и нежных рук на талии, без его губ на его губах, без его сладкого, волшебного голоса с небольшой хрипотцой, без его белоснежной улыбки и звонкого смеха. Он не знает, как жить, если Хокка уйдёт. Оставались последние минуты в объятиях самого родного человека. Отпускать страшно — он больше не вернётся. Той любви, которая давала ему глоток свежего воздуха, больше не будет. Будет только невыносимая, жестокая боль, которая останется с ним на всю жизнь и будет поглощать всё внутри, медленно убивая, словно самый опасный в мире яд. Совсем скоро он потеряет лучшее, что у него когда-либо было…Can’t you see that you found the right one at the wrong time?
It was just the wrong time
Hold tight, hold tight
— Не плачь, не плачь, пожалуйста, — пытался успокоить Хокка парня, но слёзы всё сильнее текли по его щекам. Нико вздрагивал, всхлипывал и сжимал руки или плечи старшего. Страшно. — Ты объяснишь мне причину? — сквозь уже неконтролируемые рыдания спросил Нико. — Я не хочу этого делать, но, наверное, я должен, — вздохнув, сказал Хокка, — На самом деле, всё достаточно просто, — посмотреть в глаза парню он не решался, поэтому внимательно изучал потолок, — Мне кажется, что ты стал не тем человеком, которого я когда-то полюбил. Сейчас ты совсем другой, — он прервался на вздох, — Я просто разлюбил тебя. Я больше ничего не чувствую, — Йоэль глубоко вздохнул, — Понимаю, что ты не заслужил этих слов. Но ты попросил правду, и я тебе её сказал. Мойланен только кивнул в ответ, в последний раз прижимаясь к груди любимого человека: — Может, нам стоит просто взять перерыв? — внутри зажёгся маленький огонёк надежды, — Давай подождём годик-два? Может, просто время не то? — Если нам суждено быть вместе, жизнь обязательно сведёт нас, — ответил Йоэль. — Разве ты этого не замечаешь? — разочарованно сказал шатен и снова уткнулся в его грудь. Хокка ничего не ответил. В очередной раз гробовая тишина заполнила комнату. Сквозь неё только глухо пробивались еле слышные всхлипы. Полчаса до рассвета — самые страшные минуты в жизни Нико. Именно сейчас должно произойти то, чего он так боялся долгое время. Боль сковала не только грудь, но и всё его тело, было сложно даже пошевелиться. Самые родные, самые тёплые и нежные руки перебирали его волосы, от чего сейчас становилось только хуже. Дыхание перехватывало, красные глаза щиплет от солёной влаги, в мышцах совсем нет никаких сил. Больно и страшно. Но ему нужно взять всё от этих крупиц времени с любимым человеком, которые остались ему. Он прижался к Йоэлю так сильно, как, кажется, никогда и не мог. Как же не хочется отпускать его. Любовь всей его жизни. Самый дорогой человек. Смысл существования в этом жестоком мире. Через несколько минут его больше никогда не будет рядом. Через окно, не закрытое тёмно-синими шторами, в комнату начали пробираться первые солнечные лучики, ещё совсем тусклые и холодные. Когда Нико увидел их, его начало трясти. — Прости, мне пора, — несколькими лёгкими хлопками по плечу Хокка попросил парня встать и отпустить его. Тот мысленно взвыл от боли и безысходности, но всё же убрал голову с груди блондина и лёг, утыкаясь лицом в подушку. Слёзы хлынули, оставляя мокрые пятна на постельном белье. — Я провожу тебя, — прошептал он, с трудом находя силы, чтобы элементарно сделать вдох и пошевелить хоть одной частью своего тела. Встав с кровати, Нико поплёлся за Йоэлем в коридор. Тот накинул кожанку, расчесал длинные, светлые и такие мягкие волосы, подровняв пробор, обулся и в последний раз протянул младшему руки для объятий. Тот буквально упал в них, не скрывая того, что не может дышать из-за слёз. — Не плачь. Всё будет хорошо, — в последний раз сказал Хокка, прижимая парня к себе и поглаживая по волосам, стараясь хоть немного успокоить, — Так лучше, поверь мне. Я благодарен тебе за всё и ни о чём не жалею. Мы были счастливы, значит всё не зря, — Нико нашёл в себе силы только несколько раз кивнуть. Йоэль отпустил его, медленно отпустив руки, отодвинув от себя и сделав шаг назад, ближе к двери. — Пока, — тихо сказал он, смотря прямо в блестящие от слёз зелёные глаза младшего. — Пока, — прошептал тот в ответ, стараясь реже моргать, чтобы новая порция солёной влаги не побежала по щекам горячими ручейками. Снова хлопок двери, будто удар ножом по сердцу. Снова мёртвая тишина. Гудок лифта, доносящийся совсем глухим звуком, оповещает о том, что Йоэль ушёл. Навсегда ушёл. Нико повернул щеколду два раза, запираясь, и прислонился лбом к двери. Промелькнуло такое глупое и наивное желание распахнуть её и побежать за ним, умоляя вернуться обратно, на коленях прося не оставлять его. Но унижаться сейчас было бессмысленно. Он должен отпустить Хокка, чего бы ему это ни стоило. Мойланен осел на пол, прижимаясь к двери спиной и откидывая голову назад. Такой сильной боли он не испытывал ещё никогда. Хотелось разорвать себе грудь на две части и захлебнуться в собственной крови и слезах. Но ведь он же не глупый подросток, который будет убиваться из-за любви? Нет, Хокка не стоит его жизни. Он сможет пережить эту боль. С ним всё будет хорошо. Но он больше не сможет быть ни с кем. Он не сможет никого полюбить. Он никогда не найдёт того самого человека. Ведь он уже нашёл его. Просто не в то время.