Не плачь, моя милая Я его не подпущу К тебе ни на шаг, ни на день Ни на миг больше.
Он ждал пять минут. Десять. И даже двадцать. Но Лера никогда не нарушала своих обещаний, особенно чтобы перезвонить ему. Терпение лопнуло, и он сам набрал ей. Гудки тянулись невероятно долго, завязывая узел беспокойства в его животе, заставляя его встать с кресла и подойти к окну. Оперевшись локтем на угол оконного проёма, он опустил голову на эту руку, смотря в темноту ночи за окном, пока механический голос монотонно не сообщил: «абонент не доступен или находится вне зоны действия сети». Он подождал ещё минуту, но когда готов был набрать уже заученный наизусть номер, Лера позвонила сама. Узел в животе слегка ослаб, позволяя сделать ему глубокий вдох перед тем, как он ответил на звонок. – Я уже начал переживать. - Филипп засмеялся, стараясь скрыть искреннее беспокойство за маской. Но вместо привычного шуточного ответа в трубке послышался полувсхлип полусмешок. Филипп напрягся всем телом, узел затянулся невероятно туго, заставляя его сердце сходить с ума в груди, где ему становилось тесно от такой скорости ударов. – Милая, всё в порядке? - он старался, чтобы его голос не звучал слишком взволновано, но что он мог сделать, когда его самый дорогой человек плакал в трубку на другом конце такого большого города. Тишина в телефоне прерывалась лишь тихими всхлипами, пока Лера пыталась собраться, чтобы наконец выдавить из себя хоть слово - это было давольно тяжело. – Нет. Нет, я не в порядке. - и он четко уловил тот момент, когда Лера окончательно сломалась, заплакав в голос. Её слёзы разрывали его душу. Он больше не стал ждать, схватив ключи от машины и сбегая вниз, не обращая внимание ни на домашнюю одежду, ни на поздний час. Его сердце колотилось так быстро, заставляя пускать кровь по его телу быстрее, разнося вместе с ней адреналин. – Я уже еду. Просто оставайся со мной, я скоро буду. - он не заставлял её говорить, хотя очень хотел услышать хоть что-то, кроме этих душераздирающих всхлипов. Добрался до её квартиры за рекордно короткое время, находясь всю поездку, как в тумане. Слушая, как рыдания превращались в всхлипы, а они в тяжелое дыхание, а потом всё повторялось, что сводило его с ума. Она открыла дверь, стоя перед ним такая беззащитная со слезами на щеках, которые продолжала по детски стирать рукавом тонкой кофты, натянутой на ладошки. Без раздумий закрыл за собой дверь и раскрыл руки для объятий, позволяя ей сделать выбор. Всхлипнув, Лера шагнула в его руки. Босая, она едва доходила ему до подбородка, уткнувшись носом ему в грудь, сильно сжимая в кулачки ткань невиновной футболки, под наспех накинутой кожанкой. – Ты до чёртиков меня напугала! - прошептал ей в макушку, оставив там поцелуй. Он ещё никогда не видел её такой сломленной, будто фарфоровая кукла, расколотая надвое. Она не позволяла ни ему, ни кому-либо другому увидеть свою слабость, надевая маску гордой и сильной. Когда ему отчаянно хотелось защитить её в первую очередь от неё же самой. – Прости. - наконец сквозь затихающие всхлипы смогла выдавить певица. – Расскажешь, что случилось? - осторожно спросил, ни на миг не отпуская из своих объятий. Теперь это казалось невозможным, увидев её такой маленькой и настоящей, он был уверен, что не готов отпустить её. Она ещё сильнее сжала его футболку, тяжело выдохнув, но утвердительно кивнула ему в грудь. – Хорошо, тогда я думаю, нам стоит перебраться в более удобное место. Он слегка толкнул женщину в направлении гостиной, скинув на ходу кроссовки, делал шаг за шагом, так и ведя её в своих объятиях к большому дивану. Опустил её и опустился сам, позволив ей удобно устроиться на своей груди, поджав под себя ноги. – Муж изменяет мне. Я видела видео, а потом он позвонил мне из чужой ванной и соврал, что задерживается на студии, хотя я слышала, как бежит вода. - информация рухнула на Филиппа ледяной глыбой. Он сначала подумал, что подруга пошутила, но посмотрев на красное, заплаканное лицо, понял, что шуткой тут и не пахнет. Наклонился, чтобы снова поцеловать Леру в макушку в молчаливой поддержке, пока формировал слова в голове. – Я убью его! Он больше ни на шаг к тебе не приблизится! - разозлился певец, прижав вновь заплакавшую подругу к себе. Он старался удержать все свои чувства внутри, боялся наговорить глупостей. Он пообещал себе, что сделает всё возможное, чтобы защитить женщину в своих объятиях, стать для неё лучшим другом, опорой и поддержкой. Сейчас ей явно были не нужны его нелепые чувства.В кулак все силы и В огонь остатки чувств Скоро отпустит, поверь Со мной так было тоже.
– Я знаю, что тебе сейчас очень больно. Но ещё я знаю, какая ты сильная девочка, что ты всё преодолеешь! Ты не одна: у тебя есть дети, прекрасная внучка, работа и я. – поглаживал по спине, желая вселить уверенность, но не знал, поможет ли ей это сейчас. – Я так больше не могу! Я верила ему, а он так поступил со мной! - прохрипела в его грудь певица, снова сжав ткань его футболки в кулачки. – Можешь! Можешь, маленькая моя! Нужно только время и тебя отпустит, поверь мне, я знаю. - уже тише и в волосы прошептал Филипп, желая завернуть её в одеяло и спрятать от всего мира. Лера не обратила внимание, на его признание, желая впечататься в мужчину, чтобы больше не чувствовать боль предательства, которая раздирает изнутри.Только ты ещё не знаешь о том Как будешь громко смеяться потом И вроде те же песни в твоём плейлисте Но уже не о нём Ты будешь на берегу океана Смотреть как звёзды близко с кем-то очень искренним А пока кровоточат раны Давай ещё по виски.
Они больше не говорили. Филипп не знал, что ещё стоит ей сказать, чтобы она не чувствовала боли, был не уверен есть ли вообще такие слова. Поэтому просто позволил ей плакать. Время шло, и он заметил, что слёзы больше не помогают, они лишь загоняют её в порочный круг самоуничтожения. – Так, девочка моя, пора приходить в себя. Тебе нужно умыться, пойдём. - Филипп встал с дивана, потянув за собой не сопротивлявшуюся подругу. Он бы взял её на руки, но не думал, что она это оценит на данный момент. Завёл её в ванную, позволив ей умыться прохладной водой, чтобы начать приходить в себя. Это лишь немного успокоило расстроенную женщину, слёзы продолжали тихо скатываться по щекам. Он снова прижал её к себе, раскачивая из стороны в сторону, будто маленькую девочку, в очередной попытке утешить. Его грудь болела, распирала от чувств, которые он уже много месяцев тщательно хранил ото всех, а тем более от подруги. Ему безумно сильно хотелось забрать себе всю её боль, пообещать, что больше никому не позволит так поступить с ней, но он молчал, лишь оставляя цепочки невинных поцелуев разбросанных по её телу. Филипп, как и в первый раз, медленно делал шаг за шагом, толкая Леру спиной на кухню. Это вызывало грустную полуулыбку на её губах, влажных от слёз - он не думал, что люди могут так много и долго плакать. Усадив подругу на высокий барный стул, в очередной раз поцеловал в висок, пытаясь хоть так передать ей свою поддержку - за это время, что он провёл с ней, поцеловал её больше раз, чем за всё время их знакомства. И, кажется, Леру это совсем не смутило. – Так, я знаю, что ты не пьёшь, но сейчас мне нужно знать, где ты хранишь виски? - на самом деле, он почему-то до последнего думал, что Лера скажет, что у неё нет никакого алкоголя, но она его удивила, ткнув дрожащим пальцем в верхний шкафчик. Он не знал, что ожидал увидеть, но точно не шкаф полный разных алкогольных напитков. Найдя довольно неплохой виски, открыл соседний шкафчик в попытке найти стаканы, но он был полон разных тарелок. Покачал головой и открыл следующий, разочарованно вздохнув, не замечая, что Лера внимательно наблюдает за его поисками, впервые за ночь улыбнувшись по настоящему. Блондинка прикусила губу, стараясь не рассмеяться, когда, открыв третий шкафчик, Филипп до сих пор не нашёл нужных стаканов. Вытерев слёзы с щёк, Лера соскользнула со стула и легко протиснулась в небольшое пространство между мужчиной и столешницей, не заметив, что оказалась в ловушке его тела. Филипп удивлённо замер, её миниатюрное тело идеально вписывалось во все его изгибы, будто пазл, который он никак не мог найти, наконец-то совпал. Лера слегка толкнула мужчину в сторону, чтобы он сделал шаг вместе с ней. Она не замечала ни его сбившегося дыхания, ни рук, крепко сжимавших края столешницы, в попытке удержать себя от ненужных действий. У неё была цель, и впервые за вечер слёзы не катились кристальными бусинками по щекам. Найдя нужный шкафчик, Лера встала на носочки, потянувшись к его ручке, но достать так и не получилось, от чего она раздраженно выругалась на дизайнера кухни и более красноречиво на мужа. Филипп пытался удержать добрую улыбку, но губы сами расплывались при виде такой сцены. Филипп не ожидал, что Лера так быстро развернётся в таком маленьком пространстве. Он не ожидал поймать её злой взгляд, направленный на него. Он вообще много чего не ожидал за сегодняшний вечер. – Нет бы помочь, а он тут улыбается! - но голос Леры был хриплый и усталый, не наполненный той раздражённостью, которая виднелась во взгляде. – Прости, дорогая, это было слишком мило! - Филипп тихо рассмеялся на то, как его подруга закатила глаза. – Так ты поможешь или нет? - скрестила на груди руки, стараясь выглядеть более устрашающей, но видимо на Филиппа это не подействовало. В его глазах плясали чёртики, а улыбка напоминала Чеширского кота. Она видела этот взгляд раньше, часто во время съёмок шоу «Маска», когда он думал, что она не смотрит. Она видела этот взгляд, когда сняла маску «Мышки», когда прижималась к нему немного ближе, потому что уже тогда догадывалась об изменах мужа. Она не понимала, что он значит. Или боялась понять. Она даже пискнуть не успела, когда вдруг почувствовала, как его большие ладони обхватили её бедра и усадили на столешницу. Лера крепко сжала ткань его футболки на плечах, боясь упасть, но Филипп держал крепко и сам придвинулся невероятно близко, оказавшись в кольце Лериных прекрасных ног. Лера хотела высказать ему всё, что о нём думает, но не успела, когда он потянулся к нужному шкафчику и достал два бокала. Она молча наблюдала за его действиями, только сейчас понимая, что она больше не плачет, что грудь больше не разрывает на части, что мужчина перед ней - самый лучший. Эта последняя мысль разливается странным тёплом внутри, но Лера слишком устала, чтобы сейчас разбираться в своих чувствах. Она наблюдает, как он разливает виски в бокалы, лишь не на много отстранившись от неё, а потом протягивает бокал ей, там виски на несколько глотков, но она благодарно кивает, не готовая сегодня напиваться.Он твоё небо Он твоё море Ты ему «где ты?» Он опять игнорит Он звонит ночью Из чужой ванной Ты ответишь точно Всё идёт по плану Ты кричишь от боли Что трещит динамик Ты его хобби Он опять динамит Снова жжёшь нервы Если так, что же Лучше быть полной стервой Чем дать себя уничтожить. Держи меня за руку Пока ночь не закончится Я предательски жду Когда он мне напишет Я больше так не могу Когда это кончится? И если с тобой было так же Скажи, как ты выжил?
Они молчат. Лера продолжает сидеть на столешнице в своей кухне, теперь осознано обвивая ногами талию Филиппа. Немного алкоголя в её неподготовленное тело расслабило её, притупляя боль в груди. Пустые стаканы стояли рядом с ними. Женщина удобно устроилась на груди мужчины, крепко обнимая его за шею, чувствуя, как он размеренно поглаживает по спине, немного раскачиваясь. Это так успокаивает её, что её глаза закрываются сами собой - она медленно засыпала, утомлённая сегодняшним днём. – Пойдём спать, моя девочка. - Лера не сопротивляется, когда друг просто берёт её на руки, унося из кухни в гостевую спальню. Она ему очень признательна, ей сегодня не хотелось видеть того беспорядка, который она устроила в хозяйской спальне. Она не сопротивлялась ему ни в чём: ни когда он уложил её в кровать, закутав тёплым пледом, ни когда лёг рядом, позволив положить голову ему на плечо. Единственная мысль на секунду заставила сомневаться в мотивах Фила, когда она задумалась: «А делают ли так друзья?» - но пальцы друга, легко запутавшиеся в её волосах, сделали её снова сонной, и все мысли покинули её голову. – А можно задать вопрос? - уже засыпая, спросила Лера, уткнувшись носом в шею Филиппа. К черту приличия, к черту морали дружбы, кажется всё это было забыто давным давно на съёмках: в слишком интимных взглядах и прикосновениях, в долгих и искренних разговорах до пяти утра, в их милых прозвищах. Тем более, что её брак и так был разрушен, казалось, что терять уже было нечего - так что уснуть в объятиях Филиппа было самой наименьшей проблемой в её жизни. – Конечно, тебе всё можно. – Ты сказал, что понимаешь меня, сказал, что потом станет легче, что ты сам это пережил - кто был этот человек? Филипп долго молчал. Он не знал, стоит ли ей говорить и есть ли вообще в этом смысл. Есть ли смысл разрушать последнюю стабильную вещь в её и так разрушенном мире. Он молчал раньше, сможет и сейчас, ведь так?! Да и что он мог сказать: что влюбился в неё, как мальчишка?! Что не мог оторвать от неё ни взгляда, ни рук?! Что готов был положить весь мир к её ногам?! Что готов был молчать о своих чувствах, считая, что она счастлива в браке?! Он был готов молчать и дальше, чтобы защитить её. Он убедился, что Лера крепко спит рядом с ним, тяжело, но ровно дыша в его грудь. Мужчина осторожно убрал прядь волос за ушко, чтобы она не мешала женщине, и легко поцеловал её в лоб. – Это ты, моя глупая маленькая девочка! Это всегда была ты!