Безумцы

— Это какой-то бред! В том, что Сергей сумасшедший, Лера никогда не сомневалась вообще-то. В конце концов, пары по психиатрии она проходила и даже закрыла эту дисциплину с отличием, поэтому сразу выявила в его поведении некоторые странности, которых с каждым днем становится только больше. Лере странно только, что Олег совсем не обращает на это внимания. Как будто это нормально, что в Сергея порой словно бес вселяется, что иногда он так спешит делать какие-то опрометчивые глупости, что у него странная зацикленность на некоторых ритуалах. Разумовскому помощь нужна. И Волкову тоже, на самом деле. Впрочем, кого Лера обманывает? Они все те еще безумцы. Может, поэтому стали работать вместе? — Лера, это отличный способ лучше узнать друг друга! — громко возражает Сергей, наполняя очередную рюмку на столе. — Я не буду с вами пить! — мотает головой девушка. — Я пришла на тренировку, значит, буду тренироваться! — Это и есть тренировка, — с лукавой улыбкой хрипит Олег, следя за дергаными движениями Разумовского. Тот подходит к кухонному шкафу и достает еще несколько рюмок. — Тренировка чего? Алкоголизма? — Лера, сядь, — строго говорит Сергей, выливая остатки алкоголя в последнюю рюмку. Теперь на столе их не меньше трех десятков, и Лера зубы сжимает, но садится рядом с Олегом. Он успокаивающе хлопает ее по плечу и снова переводит взгляд на Сергея, а тот улыбается. — Давайте считать это подобием тимбилдинга. Правила простые — говорите какой-нибудь факт, который вы не делали. Кто делал — выпивает. — А проиграет тот, кто сильнее напьется? — усмехается Олег, а Сергей лукаво ему подмигивает. — Именно так! Я первый! Я никогда не плакал во время просмотра мультфильма. Лера усмехается. Если это было рассчитано на нее, то Сергей определенно промахнулся, ее фильмы вообще слабо пробивают. Кирилл в детстве нередко пускал сопли из-за очередного грустного фильма, а она понять не могла — из-за чего реветь? Ясно же, что все это — бутафория. Макарова изумленно выдыхает, когда Олег, нахмурившись, неуверенно берет рюмку, быстро выпивает ее и со стуком ставит назад, хрипло бросив: — Грязно играешь. Становится интересно. Волков не производит впечатления человека, которого так легко пробить на эмоции — даже когда Лера случайно вывихнула ему плечо на тренировке, он был абсолютно сдержан. А тут… из-за мультфильма. — Да брось, в этом нет ничего стыдного, — нахально улыбается Сергей. — К тому же, ты был очарователен. Олег качает головой, медленно поднимает руку и показывает Разумовскому средний палец, а тот хохочет. — Ну ладно, если мы так начали играть, то держись теперь, — весело говорит Волков. — Я никогда не отправлял преподавателю свои голые фотки. Смех Сережи резко обрывается, он широко раскрывает рот, хмурится, рывком хватает рюмку и выпивает ее содержимое. А потом поворачивается к Лере, морщась от привкуса алкоголя, и быстро выпаливает: — Это случайно произошло! Я перепутал! Лера предпочитает не спрашивать, кому он намеревался отправить их изначально. Волков смотрит на нее выжидающе, а она поджимает губы. Не хочется идти на поводу у заскоков Разумовского, но становится действительно интересно, какие еще открытия ее ждут и как много скрывают эти двое. Хочется не прогадать с вопросом, и она думает долго, но в голову ничего не идет, и она сдается и быстро произносит: — Я никогда не создавала компьютерные программы. Сережа морщится. — Скучно. Милая, попробуй еще раз. От этого обращения становится неловко, и Лера хмурится. Хочет поинтереснее, будет ему поинтереснее. — Я никогда не целовалась с лучшим другом! Олег и Сережа изумленно переглядываются, смотрят на Леру, и та чувствует, что все-таки прогадала… а после мужчины почти синхронно тянутся к рюмкам и выпивают. — Вы что, серьезно? — выдыхает она, и Разумовский неопределенно пожимает плечами. Конечно, она догадывалась о том, что этих двоих может связывать что-то, кроме работы, но сейчас это все равно становится большим откровением. Думать о том, как один мягко притягивает к себе другого, накрывает его губы своими, горячо водит руками по телу, как постепенно простые поцелуи перерастают в нечто большее… странно. Лера никогда не думала о них в таком плане, но сейчас это вызывает какие-то необычные ощущения. Она ерзает на стуле и сжимает зубы. — Моя очередь, — улыбается Сергей и бросает лукавый взгляд на Олега. Тот напрягается, видимо, ожидая чего-то худшего, но Разумовский разворачивается к Лере и улыбается: — Я никогда не занимался сексом с человеком противоположного пола. — Боже, Сергей! — выпаливает Макарова, но алкоголь все-таки выпивает. Приятное тепло растекается по телу, девушка чувствует сладковатый вкус на языке и выдыхает. В целом, не так плохо. Олег усмехается и тоже поворачивается к Лере. — Я никогда не носил чулки. Макарова усмехается. Нет, Олег не дождется, она их тоже не носила. Она довольно наклоняет голову и показательно складывает руки на груди, Волков вздыхает и поворачивается к Сереже… который тянется к рюмке и быстро выпивает. — Сереж? — удивленно спрашивает Олег. — Я просто хотел примерить, — отзывается Разумовский. — Почему я никогда тебя в чулках не видел? — голос Волкова звучит почти обиженно. Он поворачивается к Лере, словно ища поддержки, а та пожимает плечами. В отношения этих двоих она лезть точно не собирается. Себе дороже. — Я решил, что как-нибудь потом покажу. Боже, это становится почти абсурдным. Лера сидит на кухне Разумовского и слушает о том, какие кинки имеются у него и Волкова и какие отношения их связывают. Это определенно не то, как она хотела провести этот вечер. По крайней мере, не то, как она ожидала его провести. Но это все действительно… горячо. Она разглядывает продолжающих переговариваться парней, представляя, как Олег оглаживает длинные ноги Сергея в чулках, как разводит их в стороны, как осторожно входит. Новый вопрос появляется в голове неожиданно, Лера даже не успевает его обдумать. Возможно, всему виной картинки, промелькнувшие в голове: — Я никогда не занималась сексом втроем, — выпаливает она и тут же краснеет. Черт. Мужчины оборачиваются к ней, Сережа усмехается, а Олег бровь приподнимает. Кажется, они настолько увлеклись обсуждением неожиданной тайны Разумовского, что даже забыли о присутствии Леры. И ей вообще-то стоило бы сбежать под шумок, но она зачем-то привлекла их внимание. Боже, как же глупо. — Это предложение, ma chérie? — весело спрашивает Сережа, а Олег издает смешок. Лера глаза отводит. — Это мое… «Желание», — думает Лера, но вслух быстро произносит: — Это моя следующая фраза. Пейте, если вам подходит. Олег выпивает. Сережа с минуту смотрит на него задумчиво, потом на лице его появляется какое-то странное выражение, и он качает головой с широкой улыбкой: — Ну, технически это не было сексом втроем. — А ощущалось именно так, — хрипло отзывается Олег, разглядывая опустевшую рюмку. Лера не понимает, что они имеют в виду, но снова предпочитает не задавать лишних вопросов. Кажется, что, чем дальше она залезает в секреты этих двоих, тем более неловко и при этом жарко становится. Сережа окидывает рюмки внимательным взглядом и что-то выдыхает себе под нос, а Олег понимающе кивает. А у Леры в ушах шумит, а сердце колотится, когда она представляет Олега, Сережу и какого-то третьего парня и пытается понять, что имел в виду Разумовский. Этот третий просто наблюдал? Или Олег наблюдал за тем, как трахают Сережу? Или Сережа наблюдал за тем, как Олег трахает кого-то? В том, что Олег сверху, нет никаких сомнений, как и в том, что Сережа снизу. По крайней мере, Лера не может представить, чтобы было наоборот. — Надо признать, что мне нравится, какие обороты набирает эта игра. Я думал, что ты, Лера, будешь краснеть и смущаться, если нам придется о таком заговорить. — Нечего мне смущаться, — бурчит Лера и отводит взгляд. — Да? — продолжает улыбаться Сережа, наклоняясь к ней. — Тогда играем дальше. Я никогда не представлял секс своих знакомых и не возбуждался от этого. Он смотрит на Леру так внимательно, будто гипнотизируя, а Лере кажется, что она уже пьяна. Она тянется к рюмке, не открывая глаз, сглатывает, слыша хриплый смешок Волкова, и выпивает новую порцию алкоголя. Сергей одобрительно кивает, какое-то время продолжает смотреть Макаровой в глаза, а затем переводит взгляд на Волкова. — Я никогда сам себе не отсасывал, — гаденько улыбается Олег, а Сережа давится и громко кашляет. Его глаза широко раскрываются, он переводит беспомощный взгляд с Олега на Леру и обратно… а затем выпивает. — Откуда ты знаешь? — хрипит Разумовский, покусывая губы. — У тебя прекрасная система безопасности, Сереж, — пожимает плечами Олег, — и камеры в каждой комнате. А еще, видимо, шикарная растяжка, потому что это было… ну, весьма впечатляюще. Ты должен будешь как-нибудь показать это мне вживую. Черт, Леру ведет даже без алкоголя. Надо признать, она бы и сама была не прочь посмотреть на то, как Разумовский это делает… чисто из медицинского интереса, конечно. Разумеется, не потому, что теперь она никогда не сможет смотреть на этих двоих так, как прежде, и не потому, что она сейчас возбуждена так, как, кажется, не возбуждалась никогда. Это так странно. Она никогда не рассматривала Разумовского и Волкова как потенциальные объекты симпатии. Но те откровения, которые были сделаны, что-то поменяли, надломили в ней. — Твоя очередь, Лера, — улыбается Разумовский. Макаровой кажется, что ее водят за нос. Как будто эта игра была затеяна совсем не для того, чтобы «узнать друг друга получше». И если это так… то черт, это определенно возбуждающе и пугающе одновременно. — Я никогда никого не спаивала, чтобы потом заняться сексом, — тихо говорит Лера, и Разумовский с Волковым переглядываются и тянутся к рюмкам. — Изначально, конечно, цель была не совсем такой, — Разумовский облизывает губы. — Но мы как-то слишком быстро перешли к… горячему. Ну, и глупо было бы не прощупать почву. — А ты хотела бы? — тихо, но серьезно спрашивает Олег. — Ну, если бы мы теоретически предложили? Лера опускает глаза. Хотела бы. Действительно хотела бы, потому что… ну, такого опыта у нее никогда не было, да и мужчины эти весьма привлекательны. — Ну, — усмехается она, — для этого мне понадобилось бы еще хотя бы два круга. Сережа ликующе смеется и кивает, Олег сдержанно улыбается, но его глаза блестят. Лера чувствует себя неловко, но понимает, что слишком сильно хочет этих двоих. Потому что они определенно хороши. Они играют еще несколько кругов, выдавая факты разной степени испорченности, и Лера в очередной раз убеждается в том, что Разумовский с Волковым — те еще безумцы. Но вместе с тем снова подтверждается, что Лера — такая же сумасшедшая. Особенно когда Сережа весело говорит: «Я никогда не хотел, чтобы в меня вошли сразу двое»… и Лера с Олегом синхронно выпивают, изумленно переглядываясь. Макарова не успевает заметить, когда Сережа подается к ней и горячо целует. Это происходит так неожиданно, так резко, и Лера пугается в первое мгновение, а после не сдерживает стона, когда язык Разумовского проникает ей в рот. Черт, это даже круче, чем она думала. Олег осторожно касается ее плеч, почти невесомо поглаживает, оставляя короткие поцелуи на шее, и Лера голову наклоняет, открывая лучший доступ, пока Сережа быстрыми нервными движениями расстегивает пуговицу у нее на брюках. Черт, ощущения просто нереальные: горячие губы Волкова, выцеловывающие шею, и холодные пальцы Разумовского, касающиеся низа живота, ног. Лера шумно дышит, кусает губы, пока мужчины исследуют ее тело, трогают, целуют… любят. — Давай перейдем на диван, — шепчет кто-то на ухо, и Лера кивает, словно в бреду. Волков и Разумовский полностью одеты, тогда как она, сама того не заметив, оказалась сидящей на кухонном стуле в одном нижнем белье. Кто-то мягко берет ее за руку, оставляет короткий поцелуй на тыльной стороне ладони и тянет к дивану. «Сережа», — догадывается девушка. Кто-то приобнимает ее с другой стороны за талию. «Олег», — улыбается Лера. Сережа заставляет ее сесть, а Лера дрожащими руками тянется к его брюкам. А то нечестно выходит. Она почти голая, а эти двое еще даже не думают раздеваться. — Подожди немного, — Сережа накрывает ее руки своими. Олег садится рядом, за подбородок поворачивая ее голову к себе и мягко целуя. Лера сжимает его подставленную ладонь сильно-сильно, когда Разумовский своими чертовыми холодными пальцами касается ее трусов. — Какая же ты, — выдыхает он, стягивая их. Лера непроизвольно ноги сводит, потому что теперь она куда беззащитнее. Сергей рассматривает ее с улыбкой, как будто она — одна из его картин, и становится совсем неловко, а Олег улыбается, стягивая с себя водолазку. Становится понятным, почему в последние пару дней он носил именно ее — у Волкова на ключицах, на шее, на груди россыпь засосов, где-то уже почти сошедших, а где-то совсем свежих. От этого вида у Леры сильнее затягивается узел в животе, она шумно выдыхает, а Олег целомудренно целует ее в плечо и пытается бюстгальтер расстегнуть. Ничего не получается, он шипит какое-то ругательство, а Лера чуть расслабляется и сама стягивает лифчик, оставаясь совсем голой. — Ты прекрасна, — шепчет ей на ухо Олег и осторожно сжимает ее грудь. Лера вздрагивает, когда холодные пальцы Сережи невесомо проходятся по ее бедру, по лобку. Олег чуть сжимает сосок, Разумовский касается клитора, и у Леры вырывается стон. — Лучшая музыка, — улыбается Сережа, а затем смотрит на Волкова и кивает на его брюки. — Снимай. Тот усмехается и послушно раздевается, и Лера выдыхает. Олег… ну, он большой. Ее последний партнер был куда меньше, и… — Черт! — вскрикивает Лера, когда теплый и влажный язык Разумовского проходится между половых губ. Сергей улыбается, глядя на нее снизу вверх и быстро стягивает с себя футболку, а Лера, не отрывая взгляда от горящих голубых глаз, находит член Олега и обхватывает его, слыша тихое шипение. Разумовский посмеивается и одобрительно кивает, а затем снова спускается к промежности Леры и проводит языком по расщелине, пока Волков обводит языком один сосок и чуть сжимает другой. Мужчины двигаются, как единый механизм, кажется, чувствуя друг друга. Лера плывет. Лера задыхается. Лере так чертовски хорошо, что она хочет, чтобы это не заканчивалось. Она почти доходит до разрядки, когда все вдруг прекращается. Разумовский поднимается к ним с Олегом на диван, и Макарова успевает заметить, что его подбородок блестит от ее смазки, перед тем, как Сергей накрывает ее губы своими в горячем поцелуе, пока Олег отстраняется, чтобы переместиться на пол. Лера чувствует вкус собственной смазки на языке. — Олег, займешься ей? — улыбается Сережа, и Волков послушно кивает. Олег вытаскивает из кармана серебристый пакетик, разрывает его зубами, одним взглядом показав Лере: «Не спрашивай», — раскатывает презерватив по члену и входит в нее, Лера хрипит и почти теряет ориентацию в пространстве, потому что так чертовски хорошо. Его член так правильно заполняет ее, так правильно двигается. Да. Правильно. Хорошее слово. Она видит, как Сережа подходит к Олегу сзади, поворачивает его голову к себе, сжимая волосы и целует. И черт, несмотря на ситуацию, Лера готова поклясться, что это самый чистый и полный любви поцелуй из всех, что она когда-либо видела. Макарова не видит, как Разумовский погружает пальцы в Волкова, но понимает это по тому, как меняется его лицо и поведение: Олег глаза закатывает, шумно выдыхает и сбивается с ритма. И это и есть чистое искусство. Сильные мужские пальцы сжимают ее бедра, и Лера почти уверена, что останутся синяки, но это слишком необходимая сейчас грубость. Она так близко. Так чертовски близко. Она кончает с громким криком, стоит Олегу коснуться ее клитора, и благодарит всех богов и Разумовского за то, что тот живет в отдельном доме. В ушах шумит, ноги дрожат, Лера дышит тяжело и смотрит на Волкова из-под полуприкрытых ресниц, а тот цепляется за обивку дивана и шумно дышит на каждом толчке длинных пальцев Сергея. Его щеки покраснели, он крепко жмурится и, кажется, теряет связь с реальностью, когда Разумовский находит внутри него что-то, заставляющее его изогнуться. — Олеж, сядь на диван, — слышит Лера и разглядывает начинающего расстегивать брюки Разумовского. Тот быстро стягивает их… и Лера с Олегом синхронно выдыхают, разглядывая длинные чулки, все это время скрывавшиеся под строгими брюками. — Пиздец, — шипит Волков, широко раскрывая глаза, и Лера согласно кивает. Это определенно он самый, потому что, если Лера и до этого думала, что происходящее вокруг — это самое горячее из всего, в чем ей приходилось участвовать, то Разумовский теперь сделал это в тысячу раз горячее. И стоит признать, что Сергею определенно идут чулки. — Я знал, что вам понравится. «Вам, а не тебе», — отмечает про себя Лера и не сдерживает улыбки. Сережа подползает ближе на коленях и оставляет короткий поцелуй на лобке Олега, а тот сдавленно стонет. — Смотри, — улыбается Сережа, кивая Макаровой, и входит. Черт, от одного вида того, как растягивается вокруг члена Разумовского анус Олега, Лера готова снова кончить. Она видит, как Волков кусает губы, слышит, как он хрипит, и входит в себя сразу двумя пальцами, пытаясь подстроиться под ритм Сергея. Как будто сейчас он трахает сразу их обоих. Боже, как она до такого докатилась? И почему она не хочет, чтобы все это прекращалось? Олег почти не издает звуков, только иногда сбивчиво шепчет: «Да, Сереж, пожалуйста, да», — зато Сергей отрывается за обоих: стонет, шумно дышит. Когда не вылизывает нервно вздымающуюся грудь Волкова, конечно. И удивительно, но Лера не чувствует здесь себя лишней. Она пододвигается ближе, обхватывает член Олега рукой под одобрительный выдох Разумовского и чувствует, как Сергей начинает пальцами поглаживать клитор. Она кончает даже раньше них двоих. Олег взрывается несколькими мгновениями позже, а после тихо поскуливает, пока Сережа двигается в нем еще некоторое время, затем вытаскивая член и пачкая его живот. Они сидят в полном молчании, Олег дышит тяжело рядом, Сережа сидит у них в ногах, лбом в колено Волкова уткнувшись, а Лера чувствует, как вся ее жизнь переворачивается. Потому что еще утром она подумать не могла, что произойдет. — Серый, ты должен чаще чулки надевать, — хрипит Волков, осторожно поднимая голову Разумовского за подбородок и ласково заглядывая ему в глаза. А тот переводит взгляд на Леру и улыбается ей. — Только если Лера согласится чаще участвовать в играх, которые я придумываю. И Макарова, растекшаяся по дивану и пытающаяся перевести дыхание, только кивает. Потому что вообще-то в играх Сережи нет ничего плохого. Особенно когда вы все одинаково безумны…