Burn me alive (with your eyes)

Ричи всегда горел. Более конкретно, глаза Патрика Хокстеттера всегда жгли его. В начальной школе Ричи впервые почувствовал, как эти глаза обжигают его затылок - почти так, как будто он хотел расплавить его череп и показать мозги под ним. От этого чувства у Ричи скрутило живот, и со всей храбростью, которую мог иметь 4-летний ребенок, он повернулся и посмотрел на того, кто пытался проделать взглядом дыру в его черепе. То, что смотрело в ответ, были глаза, которые искрились интересом, скрытым за облаком тусклых, слегка окрашенных глаз. Мальчик, о котором шла речь, сидел рядом с Генри Бауэрсом, а напротив него Виктор Крисс - оба были известными хулиганами в классе и постоянно дразнили бедного Бена Хэнскома за больший вес. Их стол был покрыт смесью сломанных цветных карандашей и измельченной бумаги, которая когда-то напоминала тетрадку правописания. Учитель закрывал на это глаза, ссылаясь на “чрезмерное игривое поведение” - как у щенков, которые жевали то, что им не предназначалось, просто потому, что они не понимали. Ричи слегка сомневался, что они на самом деле не понимали, что делают. Партик, казалось, совсем не беспокоился среди этого хаоса и был совершенно невозмутим, когда его поймали за тем, что он уставился на Ричи, даже имея наглость слегка приподнять одну из своих бровей, как бы говоря: “На что ты уставился?”. Прямой зрительный контакт с наглым старшим мальчиком заставил Ричи покраснеть от своей глупости, что он вообще повернулся, быстро развернувшись, чтобы продолжить раскрашивать рисунок. Принять решение никогда не сталкиваться с этими глазами (боясь снова подставиться под них) было не так просто, как казалось. Всю оставшуюся школьную неделю, Патрик прожигал Тоизера взглядом. Этот взгляд означал другое, он был сердит, но не Ричи, а на его нежелание еще раз взглянуть на Патрика и оказать ему какое-либо признание или внимание. А потом случилось самое худшее. Учитель подумал, что было бы неплохо собрать всех за разными столами до конца года в надежде на расставание Генри и Виктора то, что все заведут новых друзей. В тот день Ричи потерял всякую веру в Бога. Не то чтобы Ричи когда-либо верил, но все же. С Патриком что-то было не совсем так. Трагедия смерти Эйвери Хокстеттера в конце концов коснулась всех молодых ушей в начале года, и Ричи увидел, как глаза Патрика прояснились от скучающей дымки и запели с весельем - почти застенчиво. Это встревожило молодого Тоизера настолько, что эхом отозвалось содрогание всего тела при виде этого зрелища. Поэтому, когда имя Патрика было указано на единственном столе с Ричи, самом дальнем от двери комнаты и немного более недоступном, чем другие столы, Ричи был унижен. Случайно взглянув на Хокстеттер, он не удивился, увидев, что сам дьявол оглядывается назад. Эти серо-зеленые глаза дико уставились на него, и на этот раз Ричи не смог убежать. Глаза Патрика слегка потемнели, когда они встретились взглядом с глазами наполненными ужаса. Ричи был в слишком сильном шоке, чтобы осознать, какие эмоции испытывал Патрик. Шум детей, хватающих свои пеналы и приветствующих своих новых соседей по столу. Ричи медленно собрал свои вещи и только начал двигаться к своему новому столу, когда увидела Стэна Уриса. Он завис - явно ожидая, чтобы устроиться и познакомиться со своими новыми приятелями за столом. Патрик уже ждал за уединенным столиком и выглядел совсем как кот, которому достались сливки, подход Ричи только усиливал удовлетворение. Медленно сев, Ричи достал свой маленький, зеленый пенал с карандашами и слушал, как учитель раскладывает листки бумаги, чтобы написать имена. Взгляд смягчился, превратившись в обычный (хотя и продолжительный) пристальный взгляд, казавшийся слишком довольным таким исходом. Ни Ричи, ни Патрик ничего не сказали, пока они оба работали над украшением своих имен, пока с того места, где сидел Патрик, не раздался спокойный "треск". Этот звук удивил Ричи, который сосредоточился на том, чтобы нарисовать собачку, и взглянул на источник, только чтобы увидеть два аккуратно отломанных кусочка желтого карандаша Патрика. - Могу я одолжить твой желтый карандаш? Ричи тихонько вздохнул, направляя свой драгоценный желтый карандаш на этого демона, который сидел на почтительном расстоянии от него, но расстояние было недостаточно утешительным. Не тогда, когда он посылал свой карандаш на смерть. Но темноволосый мальчик на удивление пощадил карандаш Ричи и вернул его, как только Патрик решил, что каракулям на его странице достаточно цвета. -------------------------------------- Интерес Патрика к огню возник в раннем возрасте. Начиная от зажигалки, которую его мама тайно прятала от своей привычки курить, до пламени кухонной плиты. Языки пламени танцевали, и Патрик наблюдал. Генри и Виктор всегда были просто двумя шумными детьми, которые сидели рядом с ним в классе, и никогда особо не выделялись (хотя румянец на щеках Генри, когда Патрик в шутку держал его за руку, действительно вызывал небольшое развлечение). Эти двое затмевали его собственные проблемы в классе (треск,треск,треск), и то, как они задирали пухлого мальчика, временами было забавно. Однако мозгов им не хватало. Однажды прохладным днем Патрик оглядывал класс, когда это случилось. Класс состоял из 5-7 -летних детей, которые были с ним в одной группе за счет низкой численности населения, которая была у Дерри, и до него Патрик ненавидел это. Ненавидел младших детей, с которыми им приходилось быть милыми, и ненавидел особенно чувствительных. Патрик смотрел на голову маленького мальчика, с темно-каштановыми кудрями, который носил отвратительно толстые круглые очки. Мальчик внезапно пошевелился, а затем быстро развернулся, чтобы встретиться взглядом с ним. Патрик наблюдал, как мальчик с медово-карими глазами погрузился в мысле, а затем покраснел, подняв бровь. Глаза-жучки дрогнули, и Патрик увидел, как мальчик в замешательстве прикусил губу, а затем быстро развернулся. Действие длилось не более 5 секунд, но Патрику хотелось еще раз посмотреть, понаблюдать за этой маленькой искоркой пламени. Мальчик, конечно, снова начал избегать любого зрительного контакта. Умно в любом другом случае, но на этот раз это приводило в бешенство. У Патрика отняли эти теплые, невинно выглядящие глаза, в которые он хотел вонзиться. Хотел узнать о нем побольше. Ричи Тоизер. Тихий шепот раздался в ответ на рассказ учителя. Имя звучало хорошо. И это выглядело еще лучше рядом с его именем на их новом, совместном столе Патрик думал почти издалека, эхом отзываясь на общение будущего. - Как ты будешь танцевать под моим пламенем, Ричи Тоизер?