До встречи, папочка!

Быстро выйдя в коридор, Клэр спустилась с чемоданом на первый этаж. В Англии он, правда, назывался цокольным, отсчёт шёл начиная со второго этажа, который тут был первым. Ей поначалу такое казалось странным, но потом привыкла. Собственно, начиная с восемнадцати, пришлось ко многому привыкать и приспосабливаться. Она зашла в туалет холла гостиницы. Хорошо, что со стойки ресепшена это место не проглядывалось. Клэр быстро закрыла кабинку и достала из кармана носовой платок. Если бы не присутствие этого горячего маггла, она бы прямо из номера активировала портключ, но, увы, Статут секретности ещё никто не отменял. При воспоминании о проведённой ночи, девушка невольно улыбнулась. Такого с ней ещё не случалось. А Эндрю её ещё фригидной называл, козёл. — Глушь, — проговорила она слово-пароль и сжала зачарованный платок. Миг, и она уже оказалась в кладовке под лестинцей их загородного домика в Чеширской равнине. Возвращаться в этот дом, где живёт Эндрю, совершенно не хотелось, но что поделаешь. Оставив чемодан внутри, девушка выбралась в гостиную. Последний раз их запихнули в эту… попу мира около года назад по программе защиты свидетелей. Её теперь уже бывший муж проходил по одному делу с наркокортелем как осведомитель, а потом ухитрился попасть под программу защиты свидетелей. Клэр, как супруга, тоже попадала под действие программы. Другое дело, что именно из-за этого она и не могла официально развестись с Энди, ведь тогда бы по закону лишилась защиты, а вот бандитам всё равно, бывшая ты жена или нынешняя… Такие люди могли её зачистить и просто для подстраховки. Вспоминая совместные годы супружеской жизни, Клэр до сих пор только диву давалась, как же она могла быть настолько слепой любящей дурой! Почему позволяла… А впрочем, неважно. Голова опять заболела. — Когда это ты войти успела? Вроде дверь не открывалась, — послышался знакомый слегка гнусавый голос. Девушка резко оглянулась. В кресле, развалившись, сидел агент Спенсер, курировавший их с Эндрю с самого Лондона, когда началась эта чехарда с переездами. Её тогда ещё не бывший — умудрился связаться с преступным кланом турков-киприотов из семьи Гюнеш, распространяя наркотики. Когда в девяностом году Искандер и Осман Гюнеш были арестованы в графстве Суррей при попытке ограбления, Гюнеши вынуждены были уйти ненадолго в подполье на героиновом рынке. Энди понял, что и его скоро схватят за задницу, а потому быстренько соориентировался, став осведомителем в полиции. На рынке активировались другие турецкие группировки. Полиция как раз арестовала Мехмета Гюнеша по кличке Барон, его ожидал суд за попытку импортировать в страну 100 кг героина (1), но адвокаты умело тянули время, и судебные слушания постоянно откладывались. Эндрю был отнюдь не ключевым свидетелем, скорее уж его держали на всякий случай как и многих других до кучи, чтобы уж наверняка засадить Барона на самый большой срок. Разумеется, о его двойной работе очень скоро узнали бандиты, что и немудрено. Для них с Эндрю тогда наступили тяжёлые времена. После первой попытки покушения и запугивания Энди как осведомитель сумел добиться сокращения собственного срока и попасть под программу защиты свидетелей, пока не начнётся суд. Клэр же, тогда, конечно, её звали совсем иначе, как член семьи тоже оказалась под государственной защитой. Им дали новые имена и документы, а затем сослали в деревенскую глушь. Всё бы хорошо, но каким-то образом информация об их местонахождении со временем становилась известной, несмотря на регулярно проводимый с мужем ритуал отторжения частиц и постоянное ношение амулетов необнаружения, правда слабеньких, но других не было. Пока им везло, и служащие Европола успевали их увезти и сделать новые документы до того, как до них добирались люди Гюнеша. За год — это был уже третий переезд. Возможно, в маггловской конторе кто-то регулярно сливал информацию… или на бандитов работали маги. — Разбирала вещи в кладовке, вы застали меня врасплох, агент, — ответила девушка, стараясь не показать, как сильно нервничает, только нарушения Статута при маггле не хватало. Кто же знал, что Спенсер уже в доме? Она-то думала, что он подойдёт чуть позже, и позвонит в дверь. — Что-то случилось? Опять утечка информации и переезд? — Не только, — водянисто-голубые глаза худого и высокого мужчины смотрели на неё с неприязнью и отвращением. Клэр очень не повезло, что их с мужем куратор оказался тем ещё расистом и женоненавистником, а потому и к ней относился соответственно. — Твой муж убит. А поскольку ты не являешься подданой Королевства Великобритании и не проходишь по делу как свидетель, то и под действие программы защиты уже не подпадаешь. — Что?! — воскликнула Клер. — Как убит?! — Влетел на скорости на машине в столб, судя по показаниям очевидцев, его кто-то преследовал и даже стрелял по колесам. Экспертиза это подтвердила. Водитель на машине скрылся. Мы пробили номера, она числится в угоне уже полгода. Подробнее можешь ознакомиться в участке, впрочем, вы уже месяц, как жили раздельно, верно? Так что, ты ему жена лишь на бумаге. — Я не могла развестись с ним официально! — Разумеется, ведь тогда бы лишилась визы жены, не так ли, Лала Матэй? (3) — её настоящие имя и девичью фамилию он буквально выплюнул, будто это были грязные ругательства. — Дело не в визе и гражданстве! — с ужасом проговорила девушка. — Они же убьют меня! — Да, с чего бы? — усмехнулся Спенсер. — Показания в суде против них не даёшь, так что никакого резона убивать. Разве что поразвлечься, ну так это уже твои проблемы. Вали обратно в свою Румынию, может, там среди цыган спрячешься. С этими словами он встал, небрежно бросив на журнальный столик толстую синюю папку. — Тут твои настоящие документы. Счастливого пути! — издевательски попрощался он и вышел из дома. Обескураженная и шокированная девушка смотрела, как захлопнулась дверь. Её только что лишили даже призрачного шанса на спасение. Как долго она теперь протянет? Даже думать не хотелось. Она упала на диван и разрыдалась, горько оплакивая свою неудавшуюся жизнь, корила себя за брак. Как она могла связаться с таким человеком, как Эндрю Уилсон — деспотом, преступником и самодуром с садистскими наклонностями? Почему так отчаянно его любила и позволяла вытирать об себя ноги? Ведь она мечтала когда-то учиться, сделать карьеру, а вместо этого… просто стала домохозяйкой, тенью, готовой угодить и исполнить любую его прихоть. Почему?! Вспоминая сейчас их отношения, она ясно видела, что Эндрю её совершенно не любил, контролировал, не разрешал работать и учиться. При этом, сам он гулял напропалую, мог пропасть на несколько дней и даже недель, а она его ещё и оправдывала! Искренне винила себя и старалась угодить ещё больше! Неужели, все влюбленные женщины такие непроходимые дуры?! Опять разболелась голова, и Лале пришлось заставить себя встать с дивана и взять из аптечки парацетамол. Приняв таблетку, она окончательно успокоилась. Боль привела девушку в чувство. Порефлексировали и будет. Разве не знала она до сих пор, что проблемы утопающих — это их и только их проблемы? Никому нет дела до её благополучия, кроме неё самой, какие бы иллюзии в прошлом в отношениях с Эндрю Лала ни питала, в глубине души она всегда понимала, чувствовала, что это не тот человек, особенно когда… Нет, лучше об этом не думать. Сейчас нужно собраться и действовать. Вдруг повезёт, и она всё же сумеет скрыться и покинуть страну? Сейчас у неё два комплекта документов, неизвестно, являются ли до сих пор действительными те, где она Клэр Джонс, но надо хвататься за любой шанс на жизнь. По этим документам она является гражданкой Великобритании, и, следовательно, виза в ту же Америку ей тогда не нужна. Конечно, если только её документы ещё действительны, а не удалены из общей базы данных. В США будет легко затеряться. Главное, из Великобритании успеть уехать… С другой стороны, может, лучше действительно вернуться в Румынию? Там, правда, её тоже никто не ждал, но… вновь оказаться на Родине, иметь возможность поговорить на родном языке с людьми, чей менталитет и характер ей близок и понятен? Лала ощутила приступ горькой, отчаянной тоски и ностальгии при воспоминании о детстве, любимых блюдах, приготовленных воспитавшей её бабушкой так, что даже от одного запаха можно было язык проглотить. Какая шикарная получалась у неё чоба! А дроб из куриной печени, потому что баранину Лала не очень любила, а бабушка всегда с удовольствием готовила для единственной внучки. Вот, кто на самом деле всегда её любил и по-настоящему заботился, заменив рано умерших родителей. Собственно, именно бабушка с детства учила её готовить, в том числе и национальные блюда, вести хозяйство. Кто бы мог тогда подумать, насколько скоро ей пригодятся полученные навыки. Она хорошо училась в школе, мечтала получить высшее образование, построить карьеру. Лала совсем не относилась к той категории девушек, что мечтали о замужестве как единственно возможном варианте устроиться в жизни. Но почему-то… всё сложилось вопреки её целям и убеждениям. После всего пережитого, в свои двадцать Лала ощущала себя уставшей, битой жизнью в эмиграции, и браком с деспотом, женщиной по сравнению с ровесницами, веселыми и беззаботными. Они казались ей такими детьми. Каким же счастливым и безоблачным представлялась ей теперь собственная жизнь до шестнадцати… Потом бабушки не стало, а её угораздило повстречать Эндрю. Именно тогда начались их отношения, точнее он стал за ней ухаживать, а Лалу он поначалу даже заинтересовал. И было отчего: взрослый перспекивный и интересный мужчина, да ещё и англичанин оказывал ей, обычной румынской девчонке знаки внимания, он казался умнее и интереснее сверстников, умело ухаживал. Другое дело, что потом у Лалы появились сомнения, он стал казаться ей мутным типом. В чем дело, она тогда не могла объяснить, просто некоторые его фразы, поступки стали её настораживать после шести месяцев знакомства, и, собственно, правильно, как показала жизнь. А потом в какой-то момент её просто переклинило, и девушка влюбилась и больше не сомневалась, слушаясь его во всем. Первая близость прошла у них для Лалы не очень, впрочем, как и последующие. После чего девушка искренне стала считать себя фригидной, но Эндрю всё устраивало, тем более, что со временем она научилась притворяться. Их отношения продолжались до её восемнадцатилетия. Раньше жениться по законам Великобритании они просто не могли, а Эндрю было почему-то очень важно увезти её в Англию. Тогда Лала, уже влюбленная по уши, была просто неспособна критически мыслить, искренне считая, что он это делает из любви к ней. Сейчас ей это казалось таким странным. В итоге, волшебная сказка с замужеством и переездом в Великобританию обернулась настоящим кошмаром, но почему-то Лала даже не пыталась хоть что-то изменить, слепо любя и доверяя мужу. Почему только недавно она задумалась и стала задаваться такими вопросами? Ведь ничто её особо в этой стране не держало! Да, она знала многих эмигранток-соотечественниц, готовых выйти замуж за любого и терпеть очень многое, лишь бы остаться, но лично Лале этого было не нужно. Может, в Румынии было бы и тяжелее, но… после всего, что она пережила в благополучной Англии?! Нет уж, хватит с неё! Как можно было стать за несколько лет такой тряпкой?! Терпеть издевательства и побои?! В угоду мужу она начала скрывать собственное происхождение, тщательно маскируя акцент, хоть и не всегда это получалось, не возражала и покорно позволяла называть себя Клэр, потому что он этого хотел. Со временем даже привыкла и стала ассоциировать себя с новым именем, но оно было насквозь фальшивым… как и весь её брак… Пора возвращаться к истокам и начать строить жизнь заново. Теперь она не Клэр, смотрящая в рот мужу и подстраивающаяся под его требования, а Лала Матэй, которая больше никогда и никому не позволит так обращаться с собой! Решено! Она вернётся в Румынию! И начнёт новую жизнь. Плевать на кризисы и безработицу. Уж лучше так, но быть самой себе хозяйкой и полноправным гражданином, а не третьесортной мигранткой, в полной зависимости от самодура-мужа! Больше Лала такой ошибки не совершит! Но для этого надо, прежде всего, выжить. Она быстро приготоготвила яичницу, поела, привела себя в порядок. Потом Лала заехала в морг на опознание тела супруга, чтоб ему в аду пожарче было! Будь её воля, вообще бы не приезжала и не тратила драгоценного времени, но истинной целью Лалы были его вещи, по крайней мере, уцелевшая их часть. Их оказалось немного, но среди них она нашла и то, что искала — носовой платок, парный к её, и, разумеется, деньги, в основном на картах, но и наличные были. Они, как известно, лишними не бывают, тем более, в её случае. — Тело забирать будете? — осведомился патологоанатом. — Нет, — соврала Лала, изобразив на лице положенное выражение скорби. — Мой Тедди всегда хотел, чтобы после смерти его тело послужило на благо науки. «Собаке собачья смерть, сволочь!» — мысленно добавила она. Затем, вернувшись домой, Лала провела ритуал отторжения частиц с накопителем, но магический обряд отнял у нее гораздо больше сил, чем обычно. Всё-таки для сквиба подобное слишком тяжело. Правда, не ожидала она, что настолько. Ритуал очень сильно истощил её. А потому Лала просто вырубилась на полу, потеряв сознание. Обряд тянул силы не только с амулетов-накопителей, но и с мага. А вот если подобное проводит сквиб, то — жизненную силу. Раньше они с Энди проводили подобные ритуалы вдвоем, жертвуя жизненной силой на пару. Сейчас же, девушке пришлось расплатиться по полной, а потому и утомление наряду с усталостью и слабостью были гораздо сильнее, чем обычно. Так что, почти до самого утра следующего дня она так и провалялась на полу в отключке. Когда она проснулась, за окном было уже позднее утро. Лала быстро собралась, больше нельзя было медлить ни минуты. Брала она только самое необходимое, чтобы путешествовать налегке. Порт-ключ мужа, оба комплекта документов и большую часть сбережений положила в плоскую барсетку с длинным ремешком и, надев её на шею, спрятала на животе под широким свитером и заправила в джинсы. Мало ли что. Жаль, что магия ей как сквибу недоступна, насколько было бы проще сбежать международным порт-ключом, но на это у неё никаких денег не хватит. Даже то, что получилось достать пару кустарного производства портключей-платков, было уже большой удачей. Один портключ вел домой в кладовку, но вот на какое место был зачарован платок мужа, она не знала. Не посчитал Эндрю нужным в своё время рассказать ей об этом. Так что использовать его она решила только в самом крайнем случае, положив в барсетку к деньгам, а свой платок, ведущий в кладовку, оставила в кармане. Так было привычнее. По крайней мере, она знала, куда попадёт. Вскоре девушка уже ехала по просёлочной дороге в сторону Ливерпуля, точнее международного аэропорта. Дорога на этом отрезке пути была тихой, но не безлюдной. За окном мелькали пасторальные пейзажи, типичные для сельской местности. Лала уж было окончательно успокоилась и понадеялась на благополучный исход, когда мимо по встречной полосе проехал автомобиль с лондонскими номерами и двумя мужчинами внутри. Поначалу она даже не обратила на него внимание, конечно, машин тут было немного, но и не сказать, чтобы совсем не попадались. Мало ли туристов колесит по стране на арендованных автомобилях? А в графстве было на что посмотреть, тот же Честерский собор, например, или Пекфортонский замок, да и многое другое. Если бы не душевный раздрай и обстоятельства, Лала бы и сама наверно с удовольствием поездила по окресностям, но, эти частые головные боли и вечное напряжение в ожидании опасности, держащее в постоянном стрессе, просто не оставляли душевных сил спокойно наслаждаться природными видами и замками. Лала мельком бросила взгляд на боковое зеркало… когда сердце, пропустив удар, учащённо забилось. Позади неё, где-то метрах в пятидесяти, машина разворачивалась, грубо нарушая правила… Она не очень чётко видела с такого расстояния, но заметила, как из чуть опустившегося стекла с переднего пассажирского места, появилось и блеснуло на солнце что-то явно металлическое… — Мамочка… — прошептала девушка на родном языке. Никогда Лала не была набожной, но тут судорожно перекрестилась. Слишком хорошо представляла она, что могут сделать с ней бандиты. И смерть была отнюдь не самым страшным из возможных вариантов. Её охватил просто дикий животный ужас, вспомнилось, как вломились к ним в квартиру люди Гюнеша в первый раз… Если бы не целительные зелья... Нет! Только не снова! Вдавив педаль газа на максимальной скорости, она рванула что было сил от теперь уже очевидной погони. Повезло ещё, что они, видимо, не сразу поняли, кто ехал им навстречу, иначе всё могло бы тут же и закончиться. Лала гнала, выжимая старый миник до предела, но машина преследователей была куда мощнее. Расстояние между ними стремительно сокращалось, раздался выстрел, затем ещё и ещё. Послышался звон разбитого стекла. Машину резко занесло, похоже пробили колесо, а может, и несколько. Лала безуспешно пыталась справиться с управлением на скорости, но не смогла. Машина полетела в овраг. В последний момент успела она убрать руку с руля и, сжав собственный носовой платок в кармане джинс, сказать слово-активатор… Падая, машина несколько раз перевернулась… После очередного сильного удара головой, свет в её глазах померк…

***

(1) Основано на реальных фактах, тогда в Лондоне (и не только) действительно орудовали банды выходцев из Турции (как и в наше время), но имена и фамилии членов банды я изменила, плюс изменила дату ареста. Он произошёл не в 1999 году, а раньше, поскольку сейчас у нас 1995 год. (2) Согласно действующему на территории Соединённого Королевства Великобритании законодательству, осведомители тоже подпадают под категорию лиц, имеющих право на участие в программе защиты свидетелей, а также члены их семей и близкие им лица. (3) Виза жены у Лалы заканчивается, потому что прошло со дня свадьбы как раз около 2.5 лет, плюс-минус несколько месяцев. После этого виза продлевается, но не раньше. И только после этого можно получить гражданство. Вышла она замуж в восемнадцать по визе невесты (с другой визой просто не имела права), до этого встречалась с Эндрю с шестнадцати, потому что английские миграционные службы надо было убедить, что отношения длятся как минимум два года, плюс до восемнадцати брак заключить по законам было нельзя, по крайней мере с иностранкой и без уважительных причин (беременности, например, да и то не факт). Подробнее о правилах продления визы и получения гражданства в примечаниях.