А я не знаю, что будет дальше

14:34 «Антон» «Антон» «Антон» «ШАСТ БЛЯТЬ»

14:38 «ты меня разбудил» «че случилось»

14:40 «Шаст, помоги» «Бля я щас умру» Антон, не на шутку перепугавшись за друга, нашел его номер среди своих немногочисленных контактов и нажал кнопку вызова. Практически сразу же, спустя лишь несколько гудков, в трубке послышалось странное шуршание и тяжелое дыхание. — Поз? Что у тебя случилось? Ты в порядке? — Антон сел на кровати и потер глаза, пытаясь отойти ото сна. В телефоне было молчание, — Дима? — Шаст, я идиот. Я такой дурак, блять — Да что случилось- то? Ты меня пугаешь, Дим — Я короче Оксану гулять позвал, — в трубке послышался тяжелый вздох, а затем щелчок зажигалки — друг явно курил. Антон поперхнулся воздухом, запутался в одеяле и упал с кровати. Так и остался лежать на полу, пытаясь переварить в голове слова друга. — Я, короче, не знаю, че делать теперь Заторможенно и удивленно моргнув, Антон вновь обрел способность говорить, и теперь уже примерно представлял чувства и состояние друга. — А она согласилась вообще? — единственное, что смог спросить Антон. На кухне послышался звон бутылок и приглушенный кашель Ромы. Шастун в отвращении поморщился и, медленно выпутавшись из одеяла, сел на подоконник. На улице светило солнце, впервые за несколько недель не закрытое черными тяжелыми тучами. Растущие во дворе его дома, куда выходили окна, стояли уже практически голые с редкими желтыми листьями на ветках. Внизу кричали счастливые дети, которые, радуясь солнечному дню, выкатились на улицу гурьбой и бегали по всей площадке. Это вызвало улыбку на лице парня. — Да, согласилась. Че мне делать-то теперь, Шаст? — Дима, находясь в панике, практически прокричал последний вопрос. — Ага, то есть ты щас подтверждаешь, что тебе нравится Окс, да? — Антон хитро улыбнулся и прищурился, а потом вспомнил, что друг его не видит и улыбнулся уже этим своим мыслям. — Бля, Шаст, щас не до этого! Щас мне че делать, скажи! Антон начал смеяться от реакции друга, чуть было не свалившись с подоконника, но вовремя схватился рукой за оконную ручку, возвращая свою тушу обратно. — Ну, во-первых, откуда мне знать, че тебе делать? Если ты не забыл, у меня не было подобного опыта в жизни. А во-вторых — взял яйца в руки, поднял свою жопу и пошел с ней на встречу. В кафе ее своди там, не знаю, че еще. Поговорите о чем-нибудь, узнайте друг друга получше. Короче, дерзай, все в твоих руках. Дима что-то прокричал в трубку и сбросил звонок. Антон надеялся, что его друг не наломает дров и они с Оксаной все-таки проведут хороший вечер. Он был очень рад за Позова, хотя и не понимал, почему тот так неожиданно решился позвать девушку погулять. Сам же Шастун, поняв, что субботу ему придется провести в одиночестве — до этого он хотел позвать друга куда-нибудь — решил, что поедет в торговый центр и сходит в книжный, так как ему нужен был один сборник по английскому и какая-нибудь новая интересная книга. Не долго думая, он быстро собрался и поехал, спустя сорок минут оказавшись в ближайшем к его дому торговом центре. Когда парень проходил мимо фудкорта в сторону его любимого книжного магазина, справа от него мелькнула знакомая макушка и из одного из магазинов выскочила девушка, взмахнув длинными светлыми волосами. Потом она схватила его за локоть в попытке остановить и привлечь внимание. — Антош, привет! — девушка с широкой улыбкой на лице остановилась и закусила губу. — О, Ира, привет. Не ожидал тебя здесь увидеть, — Антон сразу же заразился ее весельем и улыбнулся в ответ, с удивлением отмечая, что до этого момента никогда не встречал девушку вне школы. Сейчас она была другая — явно отдохнувшая, с красивым макияжем на лице и в светло-голубых джинсах, обтягивающих ее худые ноги. Ира всегда была в юбках или платьях и без яркого макияжа на лице — в школе девушкам это запрещали, — поэтому парень сильно удивился, увидев ее сейчас в таком виде. — А я заметила из магазина, как ты прошел и решила подойти, поздороваться, — улыбка стала смущенной, а глаза девушки ярко блеснули в свете ярких ламп, — куда идешь? — Да я в книжный шел, надо кое-че прикупить бы, — Антон не знал, что еще ей можно сказать, поэтому на секунду между ними воцарилось неловкое молчание. — О, а мне тоже нужно туда. Давай вместе пойдем? — и, не дождавшись ответа, Ира взяла парня под локоть и повела в сторону магазина. Все, что оставалось Шастуну — просто подчиниться ей. Не отказывать же, правда? Пока Антон ходил между стеллажей с учебной литературой и искал нужный ему сборник, Ира шла позади него и без умолку щебетала о всяких вещах — о том, какое красивое платье нашла, о том, как ее рано утром разбудили лучи солнца, пробивающегося сквозь шторы, о том, что должна была поехать по магазином с Оксаной, но у нее появились другие планы — говорила обо всем подряд. Сначала Шастун честно пытался слушать ее, даже пытался что-то отвечать, но потом забросил это гиблое дело — слишком уж быстро девушка перескакивала с темы на тему, парень просто не поспевал за ходом ее мыслей, поэтому теперь просто ходил между стеллажей, вполуха слушая Иру. Найдя нужный учебник, Антон резко развернулся, и Ира, явно не ожидав, врезалась ему в грудь. Ее голова еле доставала шеи Шастуна, поэтому ей пришлось высоко задрать голову, чтобы увидеть лицо парня. Антон же в это время держал ее за плечи, чисто на автомате схватив ее. Потом аккуратно отодвинул девушку от себя и увидел, как переменилось ее лицо с удивленного на разочарованное, но она быстро взяла себя в руки и натянула на лицо смущенную улыбку, извинившись. Антон облегченно выдохнул — он точно не был готов сейчас к любому другому развитию событий, кроме этого, когда девушка нехотя отстранилась и сделала шаг назад. До отдела художественной литературы они шли тихо — Шастун не знал, какой разговор можно завести с девушкой, а Ира просто была сбита с толку произошедшим. — О, ты еще и такую какую-нибудь книгу хочешь взять? — Ира с удивлением посмотрела на раздел, где остановился парень, — не знала, что тебе нравится зарубежная классика. — Ну а почему бы и нет? В зарубежной классике хотя бы финалы иногда счастливые, в отличие от нашей, хотя это не мешает мне. Просто больше мне нравится читать зарубежную литературу. — А можешь посоветовать мне какую-нибудь книгу интересную? Просто дома я уже перечитала все, что у нас есть, — Антону показалось, что девушка подошла к нему чуть ближе, чем следовало бы, заходя в его личное пространство. Он напрягся, но виду не подал, дабы не обидеть Иру. Затем в задумчивости уставился куда-то вдаль, кусая еще не зажившую после разговора с учителем губу. Кивнув каким-то своим мыслям, парень сказал: — Я, честно говоря, могу посоветовать тебе последнюю прочитанную мной книгу, а точнее два ее тома. Это «Унесенные ветром» Маргарет Митчелл. Эта книга, наверное, больше не о любви, а о трудном времени, о смене эпох, о войне. Если ты не читала, то я думаю, она должна тебе понравиться, — с блеском в глазах Антон говорил об этой книге. Уж больно она запала ему в душу. Ира внимательно слушала, а когда парень закончил свою мысль, она кивнула и уверенно направилась куда-то, ловко лавируя между стеллажами. Шастун нахмурился, смотря ей вслед, махнул головой и продолжил делать то, на чем его так нагло прервали — рассматривать корешки книг, читая названия. Антон отметил галочками у себя в голове несколько приглянувшихся ему книг, прежде чем нашел то, что действительно вызвало в нем сильный интерес — «Собор Парижской Богоматери» авторства Виктора Гюго. Он достаточно давно читал об этой книге в какой-то группе во вконтакте, но по каким-то неизвестным ему причинам всегда обходил ее стороной. Вот теперь настало ее время. Не думая, парень достал эту книгу с полки и пошел по магазину в поисках Иры. Она была совсем недалеко — в соседнем ряду — и стояла с двумя книгами в руках. Прочитав на обложке название, Шастун улыбнулся и посмотрел на Иру. Она держала «Унесенные ветром», бережно прижимая книги к своей груди. Пара медленно двинулись к кассе, разговаривая. Ну, в основном снова говорила Ира, а Антон опять просто слушал, но он понял, что ему стало немного комфортнее в компании Кузнецовой. Ближе к девяти вечера Антон вернулся домой — Ира предложила прогуляться по улицам города, а потом они зашли в кофейню, взяв по капучино и вкусному пирожному, и провели там еще некоторое время. В один момент девушке позвонила Оксана и Антон услышал через динамик, как та возбужденно и радостно рассказывала подруге о прогулке с Димой. Шастун облегченно выдохнул, узнав, что у Позова все прошло гладко, и пообещал себе чуть позже написать об этом другу. Потом узнал от Иры — по большущему секрету, конечно же — что Оксане очень нравился Дима, причем достаточно давно. Шастун обрадовался еще больше — у друга теперь точно все будет хорошо, а затем они с Ирой заговорщически переглянулись и пришли к выводу, что этих двоих надо сводить. На этом и разошлись. Придя домой, Антон увидел, что Рома отсутствовал, а мама сидела на кухне с еще полной бутылкой водки и пустым взглядом смотрела в стену. — Мам? Как дела? — парень решил начать хоть какой-то разговор с матерью, привалившись бедром к кухонной тумбе. Женщина перевела взгляд на него. — Нормально, — емко и понятно. Сразу видно, что она горит желанием общаться с сыном. — Где Рома? — Шастун не оставлял попыток разговорить женщину, хотя в душе понимал, что смысла в этом было абсолютно ноль. — Не знаю. Где-то, — она пожала худыми плечами, а затем набросила на себя старую серую кофту, практически изъеденную молью и временем. Антону было жаль ее, ему было неприятно на это смотреть — видеть своих родителей такими просто невыносимо. — Нравится тебе так жить, мам? — прямо в лоб он задал вопрос, который долгое время его мучал. — О чем ты? — снова этот пустой и ничего не выражающий взгляд. Аж тошно. — Ну, нравится тебе такая жизнь? Работать продавщицей в засранном ларьке, терпеть эту пьяную тушу у себя под боком, пить водку каждый день? Неужели тебе не хочется это все изменить, мам? — практически кричит, пытаясь образумить мать, хотя и зная, что это бесполезно — Нет, меня все устраивает, Антон. Если бы я могла что-то изменить в своей жизни, ты думаешь, мы бы жили сейчас так? — у нее в глазах промелькнули первые эмоции, у Антона в глазах блеснули слезы, — не все в жизни можно изменить. Поэтому приходится терпеть и просто жить, сын. Ее тонкая рука потянулась к бутылке. В глазах снова было полное безразличие. Антону захотелось кричать. — Ты не живешь, мам, ты существуешь, — его голос дрожал от едва сдерживаемых слез. Он развернулся и ушел в свою комнату. На эмоциях, Антон швырнул пакет с новыми книгами на стол, уронив при этом свой альбом с рисунками. Тот открылся на странице с последним рисунком, и парень, присев на колени, поднял его с пола, повернув изрисованную страницу к себе. На него с листа смотрело лицо Арсения Сергеевича. За окном послышался стук о карниз — пошел осенний дождь, смывающий с деревьев последние листья. У Шастуна же в душе был ураган, уносящий с собой все счастье и все эмоции. Антон закричал. Потом сел на пол и горько заплакал, прижимая к груди портрет мужчины. Вскоре дождь закончился, небо очистилось и с него глядела большая яркая луна. У Антона в душе ураган тоже прошел, оставив после себя одну лишь пустоту.