A nightly visit/Ночной визит

Прошло два месяца с тех пор, как они победили Адриэля и Винсента. Два месяца, которые, учитывая все обстоятельства, были хорошими. Да, их новая Несущая Ореол была всё ещё неподготовленной тупицей, но даже Лилит могла признать, что у неё есть сердце для этой работы. Тот факт, что её инстинкты, казалось, переключились с бегства на борьбу, безусловно, помог (за исключением того, что она сбежала от тренировок с Лилит — хотя это может иметь какое-то отношение к тому, как однажды она сломала семь костей Эйвы). Итак, Лилит была удивлена, когда поймала Эйву, крадущуюся из Кошачьей Колыбели под покровом ночи. Хотя, возможно, ≪ускользнуть≫ ей придавало слишком большое значение — глухой человек мог бы услышать, как она вышла. Она даже не удосужилась воспользоваться задним выходом. Скрытность явно не входила в число её навыков. Готовясь к худшему — к тому, что Эйва решила вообще покинуть OCS, — Лилит последовала за ней, готовая тащить её назад, брыкаясь и крича, если потребуется. И с пулевым ранением, на всякий случай. О, Эйве это не сойдёт с рук. Чего, однако, Лилит не ожидала, так это того, что пунктом назначения Великого Побега Несущей Нимб был не аэропорт или автобусная остановка, а фактически приют Святого Михаила. Сбитая с толку и любопытная, Лилит решила последовать за ней. Она была в тёмном коридоре, избегая монахинь, когда услышала возбуждённый голос из одной из комнат: — Эйва! Ты вернулась! ≪Странно≫, — подумала Лилит.  Голос принадлежал мальчику. Он был взволнован, но немного хил. Насколько она знала, у Эйвы не было семьи. Точно не брат. — Конечно, Диего. Диего. Диего звали мальчика, к которому пришла Эйва. Была ли она здесь, чтобы вызволить его и сбежать вместе? Или она просто пришла в гости? Кто он вообще был? — Извини, что не смогла прийти раньше… я… мне пришлось драться с очень плохим человеком. — Ты выиграла? Ты победила плохого парня? — Да, Диего. Я сделала. Мы это сделали, — последовал ответ, пронизанный достаточными эмоциями, чтобы Лилит почувствовала себя незваной гостьей.  Она могла поклясться, что слышала, как Эйва слегка всхлипнула. Раньше монахине это показалось бы жалким. Теперь она была немного обеспокоена. Развитый набор чувств, который она получила в качестве прощального подарка от Ада, позволил ей услышать шорох ткани — они обнимались? Она предполагала, что ответ будет положительным. Все знали, насколько тактильной была Несущая Ореол. — Я же говорил тебе: ты ангел! Слегка грустный смешок раздался у Эйвы.  Лилит представила, что она, должно быть, вытирает беспризорные слёзы, когда она ответила: — Нет, я нет. Диего пробормотал что-то ещё, но даже с её развитым слухом Лилит не могла слышать. Поэтому она подошла ближе к двери. Что оказалось ошибкой, так как из-за этого она споткнулась и упала на землю с глухим стуком (что было бы вторым самым неловким моментом в её жизни, сразу после того, как Мэри бросила её в воду). — Лилит? — удивлённо спросила Эйва. Удивление, замешательство и гнев отразились на её лице в считанные секунды. — Что ты здесь делаешь? Однако, прежде чем монахиня получила возможность ответить, мальчик — Диего — заговорил, с горящими глазами и изумлённый: — Ты тоже ангел? Лилит немного растерялась. В конце концов, она попала в ад. Не Небеса. Спутать её внешность с ангельской было удивительно, но… утешительно, подумала она.  Покачав головой, она ответила: — Я думала, что ты убегаешь, поэтому пошла за тобой. — Взглянув на взволнованного, но сонливого ребёнка, она добавила: — И нет. Я не ангел. — Ты преследовала меня?! — спросила Эйва, явно разозлившись. — Вот вам и доверие вашей команде, — фыркнула она. — Тогда кто ты? — спросил Диего.  ≪Слишком любопытен для его же блага≫, — подумала Лилит.  Она собиралась проигнорировать его, но, почувствовав это, Эйва послала ей смертельный взгляд, предостерегая от этого.  Не желая напрягать их отношения, над созданием которых они так усердно трудились, она подыгрывала: — Я монахиня. Но с силами. — Как Эйва? — Нет, не так, как Эйва. У меня есть когти, и я могу телепортироваться. Очевидно, это было неправильным высказыванием, потому что это только раззадорило ребёнка. Или, может быть, она была наказана судьбой за то, что не доверяла своему товарищу по команде. В любом случае, на неё обрушился поток вопросов: может ли она показать ему? Как она их получила? Что она имела в виду, говоря, что она в аду? Почему её волосы были серебристыми? И это был поток вопросов, на которые она должна была ответить, чтобы предупредительный взгляд Эйвы не превратился в реальную угрозу вышеупомянутым слабым отношениям между ними. Если её спрашивали, это была единственная причина, по которой она отвечала на них с умеренным терпением — широкая улыбка Диего не имела к этому никакого отношения. Очевидно. — Ты дружишь с Эйвой? — Вроде того, — ответила за неё Эйва.  Это было больше, чем Лилит ожидала от всё ещё безумной, всё ещё свирепо смотрящей монахини-воительницы. Она знала, что Эйва отдаст свою жизнь за монахинь, включая Лилит, но надеялась, что однажды ответом станет ≪да≫. Диего открыл рот, чтобы задать ещё один вопрос, когда Лилит услышала шаги в коридоре.  — Кто-то идёт. При этом Диего закрыл рот, но его глаза расширились в почти комическом выражении.  — Ты должна идти, иначе у тебя будут проблемы, — встретив растерянный взгляд Эйвы, он предложил объяснение. — После того, как ты убила сестру Фрэнсис, они стали проводить больше ночных обходов. Для безопасности. Эйва кивнула и обняла мальчика, прижав его голову к своей груди. Лилит снова почувствовала себя злоумышленником (которым она вроде как и была). — Прежде чем я уйду, другие медсёстры правильно с тобой обращаются? — Да. Они совсем не похожи на сестру Фрэнсис. Я в порядке, — успокоил её Диего, когда Лилит заметила, что её имя снова упоминается. Ей придётся спросить об этом Эйву, когда она перестанет злиться. — Теперь иди! У тебя будут проблемы. Лилит подтвердила его слова: — Монахиня приближается, Эйва. Мальчик прав. Эйва кивнула: — Увидимся снова, Диего. — Я знаю. Улыбнувшись напоследок, Эйва подошла к окну, выбрав его в качестве пути побега. Лилит тоже собиралась уйти, когда пара хрупких рук заключила её в объятия.  — До свидания, Лилит. И если бы её сердце хоть немного растаяло в этот момент… ну, никто бы не узнал. *** — Ты мне не доверяешь? — Ты убила монахиню? Неловкое молчание повисло между ними, когда они вместе направились обратно в ≪Колыбель для кошки≫.  Вздохнув, Лилит заговорила: — Я должна была доверять тебе. Ты по-прежнему эгоцентрична и эгоистична, но тебе можно доверять. — Это должно быть извинением? Глубоко вздохнув, Лилит собралась с духом.  — Нет. Это было объяснение. Но мне очень жаль. На её губах появилась широкая улыбка, все следы прежнего чувства негодования исчезли: — Ого. Я не ожидала, что ты на самом деле извинишься передо мной. — Не позволяй этому ударить тебе в голову, Эйва. Закатив глаза от энтузиазма другой женщины, Лилит сменила тему: — Так ты убила монахиню? — Да. Но это была самооборона! — Эйва поспешила объясниться: — Она однажды убила меня! И она пыталась убить Диего, а потом снова пыталась убить меня! Лилит кивнула в ответ. Она также убила монахиню, поэтому осуждать её было бы лицемерием с её стороны. Особенно учитывая обстоятельства. — Так кто для тебя Диего? Если Эйва и была удивлена резкой сменой темы, она этого не показала. Широкая улыбка вернулась на лицо Носительницы Ореола, когда она начала рассказывать истории о том, как они познакомились и как провели годы вместе в приюте. Она не прекращала говорить, пока они не достигли Кошачьей колыбели. И, возможно, впервые с тех пор, как они встретились, Лилит не возражала против разговоров Эйвы. *** — Сестра Эмильен? — Д-да? — испуганно спросила пожилая женщина.  Она явно была потрясена, и на то была веская причина: не каждый день в её кабинет телепортировалась устрашающая, вооружённая, седовласая женщина. — Ты отвечаешь за заботу о Диего, я права? — спросила она холодным, но требовательным тоном. — Д-да. — Она отчаянно кивнула.  По мнению Лилит, Эмильен выглядела безобидно. Она была пожилой женщиной, морщины покрывали её кожу во многих местах, а седеющие волосы были видны, несмотря на привычку. Она казалась хорошим человеком. Но опять же, как и Винсент когда-то. — Слушай меня очень внимательно, — подошла к ней Лилит. Женщина выглядела так, будто вот-вот потеряет сознание: — Если ты когда-нибудь, хоть на мгновение, отнесёшься к этому мальчику с чем-то другим, кроме доброты и заботы, я приду за тобой и устрою тебе ад. Ты поняла? — Да, я обещаю. — Она снова кивнула и каким-то образом заставила себя добавить: — Я забочусь о нём. Он хороший мальчик. — Хорошо. — Лилит сделала шаг назад, позволив монахине перевести дыхание: — Я узнаю, если ты нарушишь это обещание. И с этим она телепортировалась оттуда. *** Лилит снова посетила его. И снова. И снова. Она действительно не знала, как это началось. В какой-то момент Эйва упомянула, что Диего спрашивает её, и решила навестить его. Один визит превратился в два, два в три, а потом… после этого она потеряла след. Она отвечала на его вопросы, показывала ему свои способности, рассказывала ему истории. Она даже принесла ему книгу, которая ей нравилась, когда она была в его возрасте. И счастье Диего стоило того, чтобы Эйва называла её ≪мамой-медведицей≫ (что бы это ни значило).