Рождённый для страха

      Я шагаю по длинному коридору. Жёлтый дом встречает меня — Короля Кошмаров с волнением. По какой-то причине безумцы обладают повышенной чувствительностью к потустороннему и чувствуют, когда на их территорию заходят духи. Но я сегодня пришёл не просто навестить обитателей сумасшедшего дома, а с конкретной целью. Несколько лет назад родился особый ребёнок, вера и чувства которого дарили невиданную силу духам. Это случалось крайне редко, но такие дети одной крупицей веры могли напитать духа так же как не большой городок. Я иду вдоль палат с душевнобольными людьми, прислушиваясь к течению страха за стенами, я им ничего не делаю, я ищу определённой, самый вкусный страх.       Поскрипывают половицы, от моих ног расползаются тени, они проникают под двери и тянутся к лежащим на кроватях пациентам, показывая присутствие тёмного духа. Тени хватают за торчащие из-под одеял пятки, и не отпускают, усиливая хватку, пока человек не проснётся и не наполнит палату ужасом от увиденных плясок на стенах, ведь это не отражение веток, это живые сгустки чего-то тёмного, подползающего к пациенту…       Я нахожу твою палату. Неужели ты думал, что я не найду тебя? Ты достаточно отдохнул в объятьях белых стен, теперь твой мир вновь окрасится в черный цвет и острейший страх. На моём лице играет хищная улыбка, я знаю, ты боишься, ты чувствуешь, кто за тобой скоро явится. Я не спешу, у нас вся ночь впереди. Я осторожно скребусь, издаю звуки на границе слышимости. Я чувствую нарастающую в тебе тревогу, ты пытаешься успокоить себя, убедить что это параннойя, но крики из соседних палат только добавляют масло в огонь. Ты забиваешься в угол больничной кровати, поджимая под себя колени и натягивая на голову одеяло, хотя и понимаешь, что это не спасёт. Мой тихий шёпот проникнет под слои ткани и ты уже не можешь отринуть страх.       — Я вновь нашёл тебя — одна маленькая фраза, а какой эффект — ты забыл как дышать. Я не могу сдержать зловещий смех. Годы страха истощили тебя. С твоего рождения я всегда обитал где-то рядом, дарил лучшие кошмары. Однажды случайно почуяв твой испуг я больше не мог оставить тебя, ты стал моим сокровищем, путём к возрождению. Когда-то я был слаб, но теперь моя мощь возвращается и во многом благодаря тебе. Я пришёл сделать тебе прощальный подарок, он тебе обязательно понравится… Я не уверен, что тебе сказали какая процедура тебя ожидает, но это и неважно. Ты всегда был моим и моим так и останешься до конца.       Ты рос болезненным и пугливым ребёнком, чем я к своему удовольствию регулярно пользовался. Твоей семье надоели проблемы с болезненным отпрыском и тебя сдали в дурдом, где твои ночные крики, причитания о голосах, страхи темноты, шорохов, практически всего чего ты так боялся должны были вылечить. Меня не было рядом в тот день, когда тебя забирали, с того момента, о тебе в доме не было сказано ни слова, словно тебя вычеркнули как бракованный товар. Мне пришлось постараться, что бы вычислить куда тебя отправили. Я долго прислушиваться к разговорам, ловил обрывки фраз, рылся в бумагах в поисках упоминаний о тебе. Единственное, что я выяснил, так это, что тебя закрыли в лечебнице для душевно больных и с тех пор, я искал тебя везде и наконец нашёл.        — Вот и ты, как давно я тебя искал — ты узнал меня сразу, мой спокойный голос заставил тебя вздрогнуть. Я медленно подхожу к твоей кровати и стягиваю с головы одеяло. Онемевшие от напряжения пальцы послушно выпускают тонкую ткань и ты предстаешь перед моим взором. Некогда шелковистые волосы превратились в солому, взгляд потух от постоянных процедур и дурманящих препаратов, которых в стенах больницы стало только больше. У тебя с рождения была какая-то болезнь, название не помню, но благодаря ей ты и так закончил бы в больничных стенах.       Но ничего не поделаешь, ты боялся даже собственной тени когда приступал к лечению. Сильнодействующие препараты подавили страх, ты стал спокойнее, но не забыл меня. Может я не так страшен, как жизнь в психушке первой половины двадцатого века? Шоковая терапия, гидротеропия, электрошок — больше походили на пытки, чем на лечение…       Бледные, сухие губы мальчишки дрожали и как мантру повторяли:        — Это мне кажется, здесь только я и больше никого нет. Это моё воображение. Тебя нет, тебя нет…       — Я есть мальчик мой, я не иллюзия, придуманная больным разумом, ты не сошёл с ума. Я вполне материален и пришёл за тобой — зелёные глаза полны ужаса, подросток смотрит на меня не мигая.       — Твоя жизнь принадлежит мне. Я не позволю каким то людям разлучить нас — я присаживаюсь на край кровати.       — Ты знаешь, на что обрекла тебя твоя семья? — ты оцепенел от ужаса, но я вижу, как упоминание семьи изменило твой взгляд.       — Они отправили тебя в сумасшедший дом, но ты и так это знаешь — я развожу руками охватывая пространство вокруг — посчитали слишком проблемным и избавились вычеркнув из жизни. Твои метания и страдания надоели окружающим и они захотели подарить себе спокойствие, знаешь, что с тобой решено сделать завтра? — ты молчишь — Тебя отправляют на лоботомию — чёткие и безапелляционные слова делают своё дело. Ты понял, что больше не будешь прежним. В соседнем доме жила женщина после такой операции, результатом, которой стала инвалидная коляска и разум двухлетнего ребёнка.       — С завтрашнего дня ты станешь овощем. Спокойствие и покорность подарит тебе операция. Ты перестанешь переживать свои неудачи, испытывать колебания, конфликты и чаще будешь находиться в состоянии безразличия или эйфории. Если пройдёт всё хорошо, ты сохранишь все виды чувств и навыков движения, сможешь меня узнать или свою маму, поговорить. Возможно в тебе много останется от прежнего, но как говорят врачи — сложные формы психической деятельности распадутся. Ты сможешь отвечать на обычные вопросы или совершать привычные действия, но твоя индивидуальность исчезнет, не будет уверенности в себе и самостоятельности. Я не хочу что бы у тебя были пустые глаза… — я подхожу ближе и касаюсь твоей головы, ты даже не шелохнулся — Тебя избавят от страданий и возможно от меня. Ты будешь видеть меня, бояться, но без былого задора — я печально качаю головой — Ты хочешь быть таким? — бледная фигурка дёрнулась так, что это можно было принять, за отрицательный жест. Я не могу сдержать хищной улыбки.       — Ты боишься потерять себя, я чувствую твой страх. Так пойди со мной — я раскрываю руки в доброжелательном жесте — Страх будет с тобой с рождения до последнего вздоха, так сделай последний шаг к пропасти. Я подарю тебе истинный покой, раз и навсегда. Я знаю, ты устал жить в постоянном страхе, своей болезни и всепоглощающего одиночества. Я подарю тебе избавление от этой жизни, прими мой дар, останься собой перед лицом смерти… — я протягиваю руку к осунувшемуся подростку, он колеблеться, но всё же тянется ко мне за избавлением от мук земной жизни. Я притягиваю в свои объятья обречённого парня.       — Не бойся своей судьбы, ты был рождён чтобы умереть в объятьях страха — сознание мальчишки тонет во тьме, он рефлекторно пытается избавиться от наступающей волны холода, вздрагивая всем телом. Сердце набирает бешеный ритм, что бы на пике уснуть навеки, в беззвучном крике остановить свой бег.       — Жаль, что это наша последняя встреча, не скоро появится кто-то подобный тебе — я аккуратно возвращаю холодеющее тело на кровать. Я конечно ужасен, но уважение к умершим испытываю, особенно к избранным детям, чей огонёк веры горит тысячей свечей.       — Годы проведённые рядом останутся в моей памяти навсегда — я закрываю тебе глаза. Теперь ты словно спишь, такой бледный и умиротворённый. Твой последний вздох наполнил меня энергией, когда волна страха окутала твоё сердце, останавливая его навсегда. Моё сокровище мертво и убил его я, дабы оно не досталось никому другому. Да, я эгоистичен, бескомпромисен и зол, таким я рождён в тенях мироздания. Высокая чёрная тень ускользает из палаты, оставляя за собой не видимые флюиды страха.

***

      — Привет, Тони как дежурство? — спросил зашедший в ординаторскую врач средних лет.       — Хреново, все больные словно с цепи сорвались ночью. Подняли крик на всю больницу, кидались на стены, бились головой обо что попало и даже один умер.       — Ого, и кто же умер?       — Парень из 72 палаты. Вскрытие пока не делали, но кажется что-то с сердцем — пришедший врач грустно посмотрел на дежурного — Стив, ты расстроился? Это случайно не твой пациент? — проявил проницательность мужчина в белом халате.       — Мой, сегодня парню должны были делать лоботомию, но видимо не судьба… впрочем тем или иным способом он обрёл покой — врач хотел уйти, но остановился — странно, не помню, что бы у него были проблемы с сердцем. А что остальные пациенты? — поинтересовался он у отдежуревшего ночную смену Тони, присаживаясь напротив него. Ординаторская, как и всё здание было выкрашено в белый цвет, имела два дивана для персонала и большой массивный стол, на котором стояла не одна чашка кофе, после столь насыщенной ночи.       — Все больные твердят об абсолютном Ужасе, приходившем ночью. Прям какое-то массовое помешательство — хихикает Тони делая акцент на «ужас», отхлёбывая из чашки — Помнишь как в детстве пугали детей Бугименом? — второй врач уверенно кивает, ведь об этом существе не раз слышал от умершего пациента, имя которого так и не вспомнил. Имена ничего не значили, большинство врачей запоминали их по палатам, особо не напрягаясь запоминать имена и фамилии, все данные есть в больничной карте.       — Так каждый пациент упоминает, что приходил Бугимен. Проходил ночью по общему коридору, не на долго заглядывая в палаты. Видимо твой парень не выдержал общей истерии и умер от страха. Хотя я видел его тело, на удивление спокойная смерть.       — В смысле?       — В прямом. Зашли проверить как себя чувствует главный трус больницы, а он спокойно спит. Но как оказалось вечным сном. Ладно, поговорили и хватит, я отмучился, через пять минут моя смена заканчивается и это больше не моя проблема. Дежурный начинает собираться, отрешившись от проблем больных людей, свою работу на сегодня он выполнил и большего от него ждать не стоит.       Тони ушёл, оставив Стива в мыслях о пациенте.       Пациент из 72 палаты не раз говорил, что с детства к нему являлся Кромешник и насылал на него кошмары. То что он его сейчас не видит, это дело времени, тёмный дух найдёт его, а когда это случится, то заберёт с собой. Для врача, это очередной бред безумного пациента, детский страх, преобразившийся в болезнь. Только остался после слов подростка осадок, словно вера пациента передалась и врачу. Мысли о Кромешнике будут долго преследовать его, особенно после каждого обхода врач будет вспоминать с какой уверенностью о нём говорили пациенты, после смерти парня из 72 палаты и как говорил он сам о Короле Кошмаров.       Но это будет не сегодня, врачу нужно на операцию, ведь сегодня не одному пациенту из 72 нужно делать лоботомию. Их сегодня будет несколько. Данная операция позволит заметно разгрузить психиатрические больницы США, ведь пациентов просто переводили в молчаливое, спокойное, смиренное состояние и отпускали домой.       Врач поправил халат и пошёл работать, не заметив внимательного взгляда из приоткрытого шкафа. Когда дверь в ординаторскую закрылась из него вышел Король Кошмаров. Оглядев помещение, тёмный дух принялся вчитываться в оставленные врачём документы, узнавая его личность, расплываясь в злобной ухмылке, в предвкушении реализации своего каварного плана…