Девятнадцать лет спустя

— Папа, а что если я попаду на Слизерин? —Альбус взволнованно посмотрел на отца. Гарри тяжело вздохнул и присел, чтобы смотреть прямо в глаза своему среднему сыну. — Не волнуйся Альбус, не важно куда ты попадёшь, я буду все также любить тебя. Не факультет делает человека, а человек факультет. — Гарри наклонился чуть ближе к сыну и заговорчески зашептал: — Шляпа предлагала мне выбор между Гриффиндором и Слизерином. — Мужчина улыбнулся смотря на шокированное лицо Альбуса и погладил его по голове. — Все будет хорошо. Поезд издал предупреждающий гудок. — Мальчики, вам пора. —Джинни на прощание нежно поцеловала каждого в лоб. Гарри рассеяно погладил шрам, что не беспокоил его уже как девятнадцать лет и оглядел вокзал полный любящих родителей, что сажали своих детей на поезд до Хогвартса. Альбус и Джеймс забрались в пустое купе и махали руками в окно на прощанье своим родителям и маленькой малышке Лили, пока те не скрылись из виду. Вскоре людный пейзаж за окном сменился на зелёные поля, леса, ручьи и редкие деревеньки. Предстояла долгая поездка. Джеймс предупредил своих друзей, что в эту поездку он должен провести время с братом. Они уютно устроились на сиденьях, купив у добродушного вида женщины шоколадных лягушек и тыквенного печенья. Альбус после долгих расспросов брата о Хогвартсе, задал интересующий вопрос, что волновал его с самого отбытия. — Почему люди вокруг так смотрели на папу? Гарри вернулся в дом на Гриммо, чудом не споткнувшись об подставку для зонтов. Джинни отбыла сразу, как только они проводили детей на поезд. Маленькую Лили он отправил к Молли, что была счастлива понянчиться с внучкой. Гарри сейчас было не до младшей доченьки. — Папа не говорил, но он вообще-то самый известный человек в Британии. Он победитель Темного Лорда. — Джеймс горделиво вытянулся, когда увидел как лицо Альбуса принимает удивлённый вид. Старший брат говорил с таким тоном будто это он сотворил поражающий подвиг, а не его отец. Гарри скинул пальто и удушающее кашне с шеи, скинул с ног ботинки. Он оглядел мрачный дом, что терял свою привлекательность когда Гарри оставался один. — Папу только не расспрашивай об этом- он не очень любит свою славу. Думаю он поэтому и ничего не сказал тебе. — Альбус хотел бы обидеться на папу, но вспомнил его взгляд на толпу людей, восторженно смотрящих на него. Быстрый приказ злобным тоном для раздражающего эльфа Кричера, который хоть и стал послушнее после победы, но его скверный характер совсем не изменился. — Обед, Кричер, живо. — Помнишь когда мы с папой остались одни на Рождественских каникулах, а мама поехала на тренировки Холидейских Гарпий. Мы легли спать. А когда ночью я встал в туалет, увидел в гостиной пьяного папу с пустой бутылкой огневиски. И как-то разговор зашёл о войне. И знаешь что он мне сказал? В глотку не лезла паста с тушеными шампиньонами. Проблема не в том, что она была приготовлена не вкусно. Проблема была в самом Гарри. Последнее время его все бесило и раздражало до дрожи в сжатых кулаках, до красной пелены перед глазами, до дикого желания избавиться от раздражителя. Его раздражал домовик, раздражал этот Блэковский дом с вечно облезлыми обоями, которым не страшен ремонт, раздражали счастливые друзья, раздражала Молли, что лезла в его жизнь с удушающей заботой, даже раздражала его красавица жена Джинни. — Что? —Альбус подался вперёд, заинтригованный услышать то, что слышал только его старший брат. Ледяная вода из под ржавого крана сводит руки судорогой и жжёт лицо. Белый кафель, местами с жёлтыми подтеками, слепил глаза. Холодные капли стекали за шиворот. Жизнь его текла ужасно медленно и ужасно предсказуемо. Никаких стрессов. Никаких перемен. Гермиона была права – он адреналиновый наркоман. Получив то, что он так хотел– спокойную жизнь, он крупно разочаровался. Смыслом его жизни была постоянная опасность, державшая его в напряжении. И когда он победил своего последнего врага– жизнь стала скучной. Энергии и воли к жизни не придавали ни жена, ни любимые дети. Ему не хватало опасности. — Он сказал, что жалеет, что убил Темного Лорда. Он поднял усталый взгляд на зеркальную поверхность над раковиной. В ответ на него смотрели красные равнодушные глаза. Сердце счастливо затрепетало за клеткой рёбер. На лице растянулась радостная улыбка. — Здравствуй, Том. Я скучал...