Там, в саду

От белых стен уже тошнит, но Джейкоб исправно ходит сюда, каждый чертов день. Улыбается, иногда приносит цветы, чтобы хоть как-то разбавить эту белезну, изгнать запах лекарств, заменив их на цветочный. Сидит рядом с кроватью, говорит о самом незначительном на свете, и молчит о самом главном. Не пытается утешить, потому что Кевин в этом не нуждается, он лишь иногда даёт слабину, сжимая руку друга слишком сильно, желая почувствовать пожатие в ответ, удостовериться, что Кевин всё ещё с ним. Джейкоб теряется в днях, иногда проводя у кровати друга несколько дней подряд, вдыхая собственное отчаяние, которое стало частью его самого за эти пол года. — Где-то между добром и злом, есть сад. Встретимся там? — Повторял Кевин, уже который день, слабым голосом, улыбаясь еле заметно. Он почти сливается цветом кожи с простынями, идеально белый. Джейкоб на это лишь кивает, ведь куда он без него? Он любит его. Не в том, опошленном смысле, от которого уже тошнит, нет. Он любит его, как лучшую часть себя. Любит как вселенную, заключённую в нем, как саму жизнь. Без «потому что» а лишь с «как иначе» Когда Кевин выдыхает в последний раз в своей прекрасной, яркой, но такой непростительно короткой жизни, истерики нет, лишь на миг замершее сердце, которое будто хочет последовать за Кевином, но… Через секунду продолжает свою работу. Джейкоб сидит у кровати, может час, а может лишь десять минут, но когда он целует лоб друга, тот уже холодный. От понимания, что солнце его жизни погасло, становиться невыносимо больно, и парень жмуриться, заставляя пару слез упасть на щеку Кевина. Джейкоб отстраняется, все ещё держа его за руку и сломанным от неизданного крика голосом, шепчет в пустоту комнаты. — Жди меня в саду.