* * *
Я ненавижу пары у Игоря Михайловича, и повторять это никогда не устану. Может, как преподаватель он и хорош, но только не в пятьдесят с хреном лет, когда уже самое элементарное из головы вылетает. На его парах я умею только спать, а не что-то записывать. А если уж мне и понадобится какая-то информация с его предмета, Карина поможет. Она, в отличии от меня, умеет слушать его безэмоциональную *речь. Из мыслей меня выдернул внезапный шум в аудитории. Я лениво открыла глаза, желая ещë полетать в облаках, и подняла голову с парты. — Всë что-ли? — услышав свой хриплый голос, я дëрнулась, и тихо откашлялась. –Всë, всë, соня. Жду в восемьсот тридцать шестой. — Карина, не дожидаясь пока я полностью прийду в себя, собрала вещи и вышла из кабинета, где оставалось всего несколько студентов, в числе которых была и я. Обведя аудиторию взглядом по кругу, я собрала вещи и поплелась в восемьсот тридцать шестой кабинет, в сопровождении странного предчувствия. Оно появилось ещë утром, когда значение мозг не предал, но сейчас прошло уже достаточно времени, чтобы эта неясная паника пропала. Я, конечно, не уверена, что это именно паника, но похоже на то. Страх, переживание, как это ещë называется… Эту пару я просидела довольно бодрая от начала до конца. Половину материала даже записала, что являлось редкостью. Правильно говорят, что предмет от учителя много в чëм зависит, вот Марья Евгеньевна — преподаватель хороший, не лучше Алëны конечно, но, по моим любимым, занимает второе место. Объясняет понятно, лишнего не болтает и не орëт как резаная за каждое случайно брошенное слово… Кстати, об Алëне Сергеевне… С пары еë я решила по-тихому свалить, чтобы проблем меньше себе же создавать, а объяснить тем, что голова разболелась, затошнило и всё в этом роде. Я хотела. А вот Карина, видимо, нет. Она подловила меня, просекла, что сдаюсь, и потащила в аудиторию насильно. — Я буду как дура, Кась! Ну зачем?! — Зачем? Затем, что страхи свои бороть нужно! Сдай хотя бы сессию, а потом бездельничай ещë месяц, пожалуйста. — твердила своë она. Как мамка, ей Богу. — Я наоборот уйти хочу отсюда, а ты… Я что, учителем буду? Нет, конечно! Музыкант я… Карин, ну отпусти, пожалуйста. — я разговаривала не с ней, с собой. Задавала вопросы, и сама же давала на них ответы. Карина остановилась посередине коридора и повернула меня к себе. Вздëрнув бровью, я беззвучно спросила: «не опаздываем ли мы?», хоть и ответ сама знала. Он положительный. — Саш, кому ты пиздишь? Ну вот честно. Я же знаю, что ты не уйдëшь из-за неë. Как ты бросишь вот так просто? Сама же говорила, что любовь — это наркота, просто отказаться от неë сложно. — прошептала девушка. Меня будто током шибануло от еë слов… Откуда ты, милая Карина, с которой мы знакомы год и пару месяцев, так читаешь меня? — А я антинаркотический радикал, поэтому смогу отказаться. — выдернув руку из еë не сильной хватки, я двинулась назад к выходу, но не успев сделать и трëх шагов, снова почувствовала чужое прикосновение. О, Господи, дай мне сил… — Нет. — утвердила она, словно управляет моей жизнью как марионеткой. — Что «нет»? — Ты не уйдëшь. Точнее, не так… Я помогу с Алëной, только не уходи. — Карин… Зачем? Мы в любом случае вместе не будем. Ты видела кто мы друг другу сейчас? Мне до обычных друзей как до Пекина с ней, о чëм ты вообще? — я устало вздохнула, всë ещë желая уйти в общагу. — Попробуй… Мне кажется, даже если это не взаимно, она всегда объяснит, и… — Хватит. Пожалуйста. Ты давишь на больное. Я сдам сессию, и по окончанию курса уйду, я не хочу мучить ни себя, ни еë. Да, буду разводить драму и сопли, зато она никогда не узнает о моей симпатии и будет счастлива с… Другим. — если честно, ненавижу такие речи, но от Каси можно отвязаться только так. Хватка на моëм запястье ослабна, и, выдернув руку, я пошла к аудитории, где уже как минут десять идëт история русской литературы. Ещë за дверью кабинета, я услышала еë голос. Такой мелодичный, мягкий… Я знаю, что она закончила музыкальную школу, это придаëт ещë более сильное желание послушать что-то в исполнении этой дамы. Дамы, которую я не смогу ни обнять, ни тем более пошептать нежности перед сном… Я легонько постучалась, после чего открыла дверь. Взгляд Алëны Сергеевны мгновенно стал принадлежать мне, он внимательно, но несмотря на это, быстро, просверлил меня, словно насквозь, заставляя залиться краской. — Э-э-э… Можно? — я знаю, точно знаю, как глупо выгляжу. Хочется саму же себя пинать и толкать, только бы не тупить так сильно, однако, я не могу. — Можно. Но лучше к началу пары приходить. Ладно, останешься на пять минут после, а сейчас садись. — прощебетала она, от чего я вновь и вновь становилась живым помидором. Чëрт… Только после того, как села на место, я поняла, что она сказала. «Останешься после пары»… Нет… Нет, нет, нет! Я же не выдержу… А если засмотрюсь? Что она тогда скажет? Господи, я веду себя как влюблëнная в старшеклассника тринадцатилетняя девочка! Я старалась слушать. Правда старалась. Но ничего не получалось. Вечно казалось, что вот, сейчас закончится пара и настанет мой позор. Я просто не могла думать о чëм-то кроме этого. В голове уже видела, как Алëна будет презирать меня… Это какая-то одержимость, или на всех так любовь влияет? Сквозь густую кашу мыслей я услышала рядом с собой взволнованный голос Карины: — Что с тобой? Я обернулась на неë, но ничего не ответила, снова вернув взгляд на Алëну Сергеевну. Я слушала то, что она говорит, но не понимала. Летала в своей голове. Хорошо поняла только фразу: «Пара окончена, вы свободны». Я же только пришла… Ну не могло так быстро пройти два часа! В голове поселилась идея сбежать. Я надеялась, что она забыла, и я смогу по-тихому уйти. Схватив тетрадь с ручкой, которые мне даже не понадобились, я попыталась слиться с небольшой толпой, таких же выходящих из аудитории, студентов. И вроде бы даже получилось, но не тут то было: — Горбачёв! — голос еë звучал твëрдо, требовательно. Я остановилась и замерла. Когда все вышли, я обернулась. В голове была каша. — Я просила тебя остаться. — А… Да-а? Наверное, я не услышала… — можно было придумать отмазку и получше, но сейчас я способна только на это. — Ладно, неважно. Я хотела спросить, почему тебя давно не было, и всë ли хорошо. — успокаивало только то, что тон Алëна смягчила, поэтому стало не так страшно. — Ты как-то то краснеешь, то бледнеешь. Не заболела? — Не знаю… — я хотела сказать, что заболела, но вовремя поняла, что тогда она спросит почему пришла в универ. Мозг ещë со мной, это хорошо. — Ну как не знаешь? — я молчала, смотрела в пол. — Ладно, садись… — Что? — я медленно подняла взгляд. — Садись, чего стоишь-то? — она не смотрела на меня, лишь иногда мельком, рылась в каких-то бумажках на столе, раскладывая их по местам. — А-а… Хорошо, извините. Я села на место, что находилось ближе всего к преподавательнице. Она молчала, продолжала разгребать бумаги, а я смотрела на неë, словно на самую ценную вещь в музее, хоть и понимала, что палюсь, оторваться не могла. Когда на столе был порядок, Алëна облегчëнно вздохнула, и, облокотившись на него, посмотрела на меня. — В общем… Скоро сессия, а ты, как я понимаю, не подготовлена совсем. Может, тебе чем помочь? — Нет-нет, не тратьте своë время. Я как-нибудь сама… — мы встретились с ней взглядом, но я почти мгновенно отвела глаза в сторону, чтобы не смущаться. — Саш, а если не сдашь? — она сказала это тихо, мне даже показалось, что боязливо. — Не многое потеряю. Я изначально не планировала идти на филолога. — Ясно… Ладно, тогда можешь идти. — Спасибо. Я встала, всë-таки кинув как-бы прощальный взгляд на Алëну Сергеевну, и направилась к двери. Проходя мимо еë стола, я случайно задела папку с чем-то, она сдвинулась, из-за чего на пол полетел лист бумаги, лежащий на самом краю. Мы с Алëной наклонились одновременно, чтобы поднять его. Вместе схватились с разных сторон. Я отпустила краешек, давая ей взять его, и немного подняла голову. Лицо Швецовой оказалось прямо напротив моего, в паре сантиметров. Это такая глупая ситуация… Такая же как и моя одержимость ей. Казалось бы, осталось только подняться и разойтись. Но мы смотрели друг на друга, даже, кажется не моргая. Я чувствовала еë дыхание, это сводило с ума. Сердце вдруг заколотилось так, что пульс чувствовался на руках. И я не сдержалась. Впилась в еë губы. Такие нежные, с привкусом спелых ягод… Безответно. Когда я поняла это, всë рухнуло. Не осталось даже малейшей надежды. Я отстранилась. Забегала взглядом по еë лицу… Она пару секунд оставалась в том же положении, потом резко вскочила, подошла к окну. Я встала. Оставалось только смотреть ей в спину, уйти просто так я не могла. — Алëна… — я не успела договорить, как перебил дрожащий, беспомощный голос: — Уходи… Просто уходи. И я ушла. Ушла со слезами на глазах.* * *
Я ревела уткнувшись в подушку. Карина сидела рядом, пыталась успокоить, но ничего не помогало. Казалось, что я потеряла что-то важное. Что-то, что терять была не должна. — Как мне ходить туда теперь?! Я не смогу! Не смогу… — я срывалась на ни в чëм не виноватую подругу. Но она понимает, что я не со зла… Карина молчала. Она не знала, что ответить на это также, как и я. Эта истерика длилась не один и не два дня. И всë время со мной было это чувство чего-то потерянного. Я начала злиться и винить во всëм себя и свою глупость. Начала думать, что это я виновата в том, что влюбилась в неë, и положительного ответа и быть не могло. Потом стала понемногу отпускать и остывать… На всë вместе ушла где-то неделя. В это время я не училась, чувствовала, что такой нагрузки точно не вывезу. До экзаменов оставалась неделя, даже меньше, а я ещё не начинала готовиться…* * *
Я ходила в университет, избегая пары Алëны и еë саму в принципе. С того случая прошло уже больше месяца, а отпустить до конца я так и не смогла. С сессией помогла Карина. Преодолев и огонь, и лëд, и всё, что только можно, я в итоге сдала. На самом деле, мысли специально завалить и съебаться отсюда от греха подальше, посещали голову не раз, но отгоняла их, конечно же, Кася. Так я и жила до одного дня…//14 февраля//
Сегодня суббота, а я со всех ног, что странно, бегу в универ, вспоминая школьные годы, когда училась только пять дней в неделю. Радовала только мысль о том, что вечером нас с Кариной пригласили в бар отметить день рождения кагого-то там парня, которого я даже не знаю. Забежав в универ, я по привычке глянула на расписание, хоть и сама его знала, оставила верхнюю одежду, и пошла в аудиторию. Сегодня всë шло как-то слишком легко и гладко. Это, конечно, радовало, но обычно после таких моментов идëт что-то противоположное им. Когда закончилась первая пара из двух, я резко захотела есть, потому пошла в столовую. К слову, столовка в университете мне нравится куда больше, чем в школе. Людей там было не особо много, и бóльшая часть просто отдыхали, а не брали еду. Я решила, что булочка с тëплым чаем сейчас будет самое то, поэтому пошла не к основной пище, а к буфету. Уже подходя, заметила знакомую розовую макушку в очереди. Вот чëрт, уже даже поесть спокойно нельзя… Я решила не уходить, в надежде, что она купит всë что надо и уйдëт, не увидев меня. Конечно, как всегда и бывает, всë пошло не так, как бы мне хотелось. Алëна обернулась на меня. На лице еë я увидела то ли грусть, то ли разочарование, разобрать точно не смогла, — отвернулась. И всë же меня накрыла очередная волна мыслей о своей вине. Я попыталась их поскорее отогнать, чтобы случайно не утонуть с концами. После второй пары я пошла обратно в общежитие, валяться на кровати. Все дни были однотипные и скучные, как у сурка, это меня раздражало, но поделать ничего не могу. Сегодня хоть как-то развлекусь в баре, правда не очень их люблю… Я зашла в свою комнату, переоделась и легла в кровать вместе с телефоном. Буду убивать время в соц.сетях, залипая на смешных и милых котиков, это вызывает хоть какие-то позитивные эмоции, которых в последнее время очень не хватает. Я зашла в тик ток, и понеслось... Около трëх часов дня на телефоне высветилось уведомление от неизвестного номера в телеграме. Сначала я хотела проигнорировать, но интерес взял верх и я его открыла: Неизвестный: Привет, Саш. Это Алëна Сергеевна. Нам нужно поговорить. Сегодня в 16.00 буду ждать тебя у главного входа в университет, если прийдëшь, напиши. 15.17. И снова этот бешенный стук сердца… Уже сегодня… Уже через час… Грëбанный час! Что она скажет? Что это неправильно и я ей противна? В любом случае, не пойти я не могу.Я прийду
15.19.
Я отложила телефон и тяжело вздохнула. Мысли снова начали путаться в кашу и уносить в мир глубоких раздумий. Среди них промелькнуло и то, что в бар я сегодня уж точно не пойду. Нужно написать Карине…Привет, ты где? В общем, сразу к делу. В бар я не пойду, объясню всë потом
15.24
Увидев время, я подумала, что пора бы собираться. Всë время пока я одевалась, причëсывалась и выходила из общаги прошло как в тумане. Привести в чувство меня смог только холодный ветер на улице. Вместе с этим чувством пришло осознание того, что до универа идти не больше трëх минут. Я заволновалась ещë сильнее, но попыталась успокоить себя тем, что ещë не всë потеряно. Старалась думать о хорошем. Вот здание учебного заведения уже совсем близко. Я сразу обращаю внимание на главный вход, и вижу там еë... Немного замедляюсь, но чтобы не выдать свою волнение, вновь ускоряюсь. — Здравствуйте…– я почему-то почувствовала себя маленьким ребëнком, стоящим перед взрослым незнакомым человеком. — Привет. — еë голос звучал, на удивление, мягко и уверенно. — Давай отойдëм подальше отсюда… Я промолчала, но покорно пошла за Алëной. Было страшно даже подойти к ней близко, поэтому я держала дистанцию не меньше, чем в полтора метра и старалась идти немного позади. Когда мы отошли достаточно далеко от универа, Швецова нашла лавочку в более-менее безлюдном месте, на которой мы и расположились. Первые несколько минут она молчала, смотря то вдаль, то себе под ноги. Потом вздохнула, будто говоря себе «вперëд!», и начала: — Тот случай… Ты, наверное, подумала, что я отвергла… А я просто испугалась… — сердце замерло. Внутри смешалось сразу несколько эмоций, которые я толком даже не могла разобрать. — Ты начала меня избегать, а мне было так больно от того, что я тебе тогда разрушила всю надежду… Я же видела всë, Саш. Понимала. Но боялась. – она сделала короткую паузу, вероятно, обдумывая что сказать дальше. –Я не понимала, что чувствую, поэтому боялась спешить. Мы же даже почти незнакомы близко… — она смотрела себе под ноги и говорила тихо. Мне казалось, что вот-вот и заплачет. — Получается… Вы меня не отвергали? — Нет. Я боялась дать ложный ответ. — Я поняла вас… Мы замолчали. Я переваривала всë услышанное, не веря, что это реальность. — Ты сильно расстроилась тогда?.. — вдруг спросила Алëна. — Я до сих пор не могла отпустить это… Но, получается, всë ещё возможно? — только после того как спросила, поняла, что сейчас это может быть лишним. — За этот месяц я убедилась, что чувства есть, и… Мы можем попробовать. — она посмотрела на меня. Сердце снова забилось с бешенной скоростью. Я не верила своим же ушам. Этого не может быть… Почему всë оказалось так легко? Такого же не бывает. — Правда?..– прошептала я. — Правда. Я ещë несколько секунд смотрела на неë, отходя от шока. Мне просто казалось, что это всë не правда что меня обманывают. Ожидала я всего чего угодно, но точно не такого разговора. — Можно… Тебя обнять? — она кивнула. Я сжала Алëну в крепких объятьях, словно пыталась скрыть еë от всех. По щекам покатились слëзы. Я не верила, что мне теперь не надо прятаться. Не верила, что могу разговаривать с ней, смотреть на неë… — С днëм святого Валентина, Саша…