Страсть.

Скрип тяжелой металлической двери согнал птиц с ближайших деревьев. Мелкие грызуны бросились в рассыпную, исчезая в траве и норках. Ранним утром людей в лесу быть не должно. Дверь громогласно закрылась, от чего девушка вздрогнула. Раз в год можно перепугать всю живность в округе. Ночь в подземном бункере, полном реликвий охотничьего дела, ни в коем случае не делает человека готовым к следующему утру. Когда-то их было много. Несколько поколений охотников занимали бункеры по всей стране, чтобы тренировать своих младших и продвигать священную цель в массы. Истребление ночных тварей, которые могут выкосить целую деревню, не производя ни звука. Если где-то обоснуется гнездо вампиров, простым людям вокруг не выжить. Она видела последствия такого соседства, множество фотографий, из далекого прошлого и полгода назад. Поэтому и проделывает этот путь в одиночку уже второй год. В рассветном солнце фигура в черном плаще выглядела внушительно. Возможно, она является причиной местных слухов о призраках и культистах в лесу. Но приближающееся лето мешает атмосфере мистики, вскоре плащ оказался перекинутым через руку. Под ним ничего необычного — свитер, широкие брюки с карманами и длинные сапоги. Так просто с любителями реконструировать исторически битвы не сольешься. По уже заведенной традиции, на пути никто не попадается. Она все равно внимательна к окружению, хоть и располагает только коллекцией метательных ножей, на которые выбор пал сегодня. Бункер ломится от оружия, жалко будет все оставить там. Но придется. Одна-единственная девушка может вынести по одному предмету за раз. Арбалет на прошлой неделе подарил несколько дней ноющей спины. Если взять большую сумку, можно вынести несколько капканов. Книги, к счастью, вынести удалось быстро. Лес вызывал одни и те же мысли каждый раз. Воспоминания о шумной компании, походные песни, ритмичные кричалки про азы убийства вампиров. Нечто особенное и совершенно ни на что не похожее. Но единожды моргнуть оказалось слишком много, чтобы упустить перемены. Вскоре осталось всего трое: Александра и её два старших брата. Они отправились в путешествие по наводке от друзей семьи. Так Александра осталась одна. Она давно не слышала свое имя, произнесенное вслух. В голове она всегда будет Александрой, но для редких людей на пути её нет вовсе. Это полезно, никаких сомнений нет. Но иногда очень одиноко. Хороший охотник умеет признавать свои слабости. И пока не было людей, чтобы заполнить пустоту внутри, её заполняла ненависть. Не будь в мире вампиров, у нее была бы полноценная семья. Наивность гасла перед желанием принадлежать чему-то. Но почти ничего не осталось. Прошел час, другой. Прохлада пришла с северо-запада вместе с легким ветерком. Кто-то в дали печет хлеб. С другой стороны леса есть, как минимум, две большие фермы. Целые жизни, которые легко сможет разрушить один вампир. То, что люди занимаются своими делами, готовят еду, ухаживают за скотиной, давало жизни Александры цель. Она продолжала идти в гору, хватаясь на стволы деревьев, дабы наконец-то выйти к дороге. Ступая на асфальт, охотница чувствовала, как мир вокруг нее чуточку меняется. Там, где люди ходят, в основном, не по земле, есть множество проблем, не включающих в себя слово «вампир». Это ли не прекрасный, светлый мир? Нет. Обычные люди не знают, что их ждет глубокой ночью в далекой глуши. У них есть представления, безусловно, как и свои собственные опасности. Пока спокойны существа, нарушающие законы природы, не спят люди. Круговорот жестокости. Машины тут редко проезжают. Большинство жителей ближнего городка передвигаются на велосипедах. Издалека кажется, что цивилизация приближается с каждым шагом, но таковым город назвать можно с трудом. До ближайшего кинотеатра идет автобус. С годами Александра потеряла интерес к фильмам, к книгам, не рассказывающим о настоящих вампирах, к барам и каким-либо выходам в общество. Глупо, наверное, так запустить свою жизнь. Особенно потому, что прошел год с последней охоты. Фамильный дом стоял всего в километре от въезда в город, постепенно разваливаясь. Правая сторона была полностью опалена. Александра все еще ощущала запах дыма и удушающий жар в горле. Удивительно тихий пожар, ведь кричать уже было некому. Обычно, Александра ускоряла шаг, чтобы не задерживать взгляд на окне своей детской спальни. Но сегодня остановилась, вглядываясь в черную дыру, на месте которой когда-то было стекло. Среди пепла смешались кости нескольких тел. Ветер, наверняка, унес большую часть. Мимо проезжающий велосипедист вернул девушку к реальности. Она вздрогнула, и по традиции, ускорила шаг. Нужно переодеться, поесть и поспать, а не жалеть об упущенных возможностях. Маленькая, темная квартира на первом этаже будет в разы безопаснее, чем стоять на открытой местности. На дороге, с полями по обе стороны. Соберись, соберись, соберись. Бывали дороги и дольше. Соберись. Хлопнув входной дверь, Александра остановилась, прикасаясь к ней лбом. Ожидание ощущения безопасности затянулось. Охотница медленно расправила плечи и повернулась. Ничего не поменялось. Беспорядок, перевязанный несколько раз тонкой бечёвкой, еще держался. Книги, принесенные из бункера, лежали в углу неаккуратным квадратом, от самых крепких к самым древним. Нужно их перебрать, некоторые запереть. Арбалет на журнальном столике не менял положение уже неделю и слегка запылился. Изначально, болты лежали под журнальным столиком. В несуразном мешке, из которого выглядывали наконечники. Но теперь они лежали вместе с арбалетом, в ровной линии, протертые, словно новые. Александра не могла этого сделать, будучи под землей. В смятении, она смотрела на приведенное в порядок оружие, подходя ближе. Пыль с арбалета была стерта почти полностью. — Да ладно, — тишину квартиры разрезала трель звонка в дверь. В гости напрашиваться некому, объявлений с адресом охотница нигде не оставляла, за квартиру заплачено не год вперед. За порогом никого не должно быть. Можно просто не открывать. Но кто бы там ни был, он не собирался убирать пальца с кнопки, пока не получит ответной реакции. Изощренная шутка быстро стала похожа на кошмар со вкусом мигрени. С трудом концентрируясь, Александра зарядила арбалет и подошла ко входной двери. Она не часто слышала свой звонок, но теперь никогда не забудет этот звук. — Кто там? — Голос она не повышала, однако звонить перестали, словно услышав. Начался стук. Сначала одной рукой, костяшками, но стук начал нарастать, словно количество существ за дверью увеличивалось поминутно. Приклад арбалета крепко упирался в плечо, пока Александра медленно поворачивала замок. Как только он щелкнул, наконец-то, настала тишина. Между тем местом, где на двери должен быть глазок и наконечником болта оставался метр. Как только дверь откроется наполовину, она выстрелит. Момент растянулся на целые часы. Часы без дыхания и других мыслей, кроме одной: убить. Все нутро девушки приготовилось к бою. Она отрицала то, как страстно желала схватки с вампиром. Многолетние тренировки воспитали в ней жажду не крови, но смерти. «Ночная тварь живет долго, потому что забирает жизни других. Убей и верни года грядущим поколениям» — первое предложение в справочнике охотника, написанном прапрадедом Александры. Входная дверь, со скрипом, начала открываться. Болт тут же отправился в полет, но арбалет выбило из рук невидимой силой, а Александру прижало к стене. Большая ладонь держала её лицо отвернутым в сторону. Она попыталась взглянуть на своего противника, и свет погас.

***

Голубое небо, постепенно закрываемое ветвями деревьев. Только ветви деревьев. Тьма. Прежде чем Александра полностью очнулась, она почувствовала, как сильно болит голова. Запах костра подкрадывался незаметно, сам костер потрескивал на уважительном расстоянии, но когда пламя начало опаливать кусок мяса, охотница подскочила, приходя в сознание уже в сидячем положении. — Тихо, тихо, — встать ей полностью не дали, усаживая обратно на землю. Размытая темнота вокруг постепенно приобретала черты ночной чащи. Оранжевое пятно вдали — большой костер, с разных сторон закрываемый спинами людей. Или нелюдей? — Ч…что? — Внезапно проступившие слезы вконец смутили Александру. У нее забрали целый день и она не смогла ничего с этим поделать. Даже не нанесла удар. Держа в руках оружие, она не смогла защитить себя. — Прекращай, — чужие пальцы повернули её подбородок и на секунду ей показалось, что рядом сидел старший брат. Роберт терпеливо ждал, пока реальность пустит корни в разуме девушки, и улыбнулся, когда увидел осознание в её глазах. — Дыши главное, — бывший охотник обошел сестру и сел рядом, — и слушай. Первое появление разумного вампира было зафиксировано в четырнадцатом веке. Тогда, он ничего не знал о своей истинной природе, поэтому отправился на многолетнюю войну против людского рода. Из-за жажды, жадности и природной жестокости, которая была с ним с рождения. Первый вампир стал завоевателем, с множеством земель и слуг, но всего ему было мало. Если бы не случайная встреча с простолюдинкой, которая без страха предложила ему испить своей крови, вампир бы продолжил чахнуть в одиночестве. Попробовав кровь смелой девушки на вкус, он осознал, что его поиски закончены. Судьба даровала ему прозрение. Все это время он ждал только её — свою родственную душу, которая напоит его жизнью и примет его сердце. С тех пор, Первый Вампир учил этому секрету всех, кого успел обратить за время отчаянного голода. Но не все понимали ценность любви, не все хотели ждать единственное существо, которое избавит их от животного проклятья. Так, постепенно, начала выстраиваться легенда о безжалостных поселенцах ночи. Никакой морали, никакого здравого смысла, только блестящие глаза в темном углу комнаты. Люди боролись с ними, но с каждым годом находилось больше вампиров с пристрастием к беспочвенным бойням. В основном это были те, кого другие не удосужились убить полностью. Жадные вампиры породили страстных охотников и через несколько десятков лет, бой стал происходит более-менее на равных. Те вампиры, кто знал правду, спрятались. Любая случайная смерть могла обречь их на вечное одиночество. Пострадавшие от безрассудности собратьев старались держаться благой цели, но некоторые к ним присоединялись, а некоторые и вовсе пытались истребить. Жадность и глупость обрывала жизни обоих видов. Охотники только становились умнее, но даже не думали разбираться в том, кто прав, а кто виноват. Прав тот, кто защищает людей. Или думает, что защищает. Единожды получилось заключить перемирие между людьми и вампирами. Семья охотников и клан вампиров прожили в мире двадцать пять лет, пока не потеряли бдительность. На охотников напали, и продолжали нападать, добиваясь полного уничтожения. Клан пытался помочь, как мог. Но спасти всех было трудно даже бессмертным. Так остались только три ребенка из последнего поколения. Роберт, Александра и их младший брат, Эрик. Перемирие заключал их прапрапрадед, и его сын, оставшийся сиротой после первого налета, заново начал охоту на вампиров. Из его дневников и справочников собирался материал для тренировок, обучения детей. Говорили, что он умер за письменным столом, пытаясь закончить очередное руководство. Александра могла цитировать его слова во сне. Когда-то думала, что если умрет не в бою, то передавая свои знания будущим охотникам. Теперь, слушая Роберта, она поняла, что ничего не знает. Абсолютно. За последние два года, она смирилась со своим полным сиротством и раздумывала, в какой точке мира лучше устроить символическую могилу для погибших братьев. Но теперь один из них рассказывал, насколько их семья была не права все это время, а другой, кажется, танцевал у костра. — Когда мы уехали, мы наткнулись на этот клан. Сборище даже, вторая часть клана поселилась где-то в Испании, и пока у них не получалось воссоединиться. Как оказалось, им не доставало тебя, — усмехнулся Роберт. — Меня?! — Злость, наконец-то, проступила в голосе Александры, — это ты меня оглушил? — Ей вдруг стало плевать, чьим вечным возлюбленным является Роберт. Тот только громогласна рассмеялся, как смеялся за обеденным столом над шутками отца. Он всегда дразнил сестру, пока та не начинала лезть в драку. Перестал только тогда, когда она начала побеждать. — Мне тебя просто отдали, успокойся. Я не вампир, я пока просто сопровождающий. Может, ты им тоже будешь. А теперь вставай, — Роберт поставил Александру, как куклу. Два года в подполье явно придали ему сил. Девушка долго всматривалась в его глаза, пытаясь увидеть красную искру. — Иди давай, — он толкнул её, как в детстве. Александра сделала несколько шагов вперед и почти попросила Роберта пойти с ней, но из толпы к ней направился Эрик. И вправду, Эрик. — Саша! — Он возмужал и приблизившись, сгреб сестру в охапку. Крепость его объятий выдала сдерживаемую в нем силу, а когда Александра взглянула в его лицо, то убедилась. Обращен. Эрик восхищенно лепетал о том, как скучал и очень хотел познакомить её со своим мужем. Говорил он быстро, пока за его спиной вампиры менялись местами и кидали что-то в костер. Эрик изо всех сил пытался успокоить все ещё напуганную Александру. — Пора, — шепнул парень, поцеловал сестру в лоб и встал в круг. Заиграла музыка, тихий струнный инструмент, слишком изящный на звук, чтобы быть гитарой. Александра заняла последнее место в круге, вроде бы только желая увидеть сам инструмент. Но её взяли за руку, закружили и она оказалась носом к носу с Эриком, который по-доброму ей улыбнулся и отпустил. Следующим была девушка, чьи холодные пальцы словно прожигали одежду до самой кожи. Темные глаза с веселым сожалением осмотрели охотницу, и её закружили вновь. Мир сомкнулся до круга лиц, освещенных пламенем костра. Казалось, это костер — и есть эпицентр всего живого. Александра пыталась найти где-то на глубине сознания свои инстинкты, страх, желание драться. Но она двигалась под музыку и ощущала только нарастающий интерес. Танец — проверка, не находится ли её вторая половина в этом круге. Чьи руки будут держать её вечность? Чье сердце умрет, если она погибнет? Танец ускорился, Александра не замечала, как к ней принюхиваются и приближаются слишком быстро к её шее. Она почувствовала громоздкую усталость, с неожиданным равнодушием поняла, что нож, а может и два, все еще находятся у нее в кармане. Драться нет смысла. Пусть вырывают артерии, если захотят. Она умрет на руках брата-вампира, ну и пусть. Музыка остановилась слишком резко. Пошатываясь, девушка облокотилась на кого-то спиной, не в силах заставить себя посмотреть. Александра не заметила, что круг увеличился на одного, не заметила и недоумения на лицах других вампиров. Только Эрик с упоением следил за происходящим. — Адриан, — наконец, охотница обернулась. Лицо показалось ей до ужаса знакомым, но отшатнуться ей на дала ладонь на талии. Адриан не держал её, однако хватило едва ощутимого прикосновения. Они с интересом смотрели друг на друга. Момент затянулся. — Ты хочешь? — Неловко начал Адриан, не замечая других. Но передумал, крепче обнял Александру за талию и повел к чаще леса. Та, словно кукла, покорно пошла и даже не обернулась назад. — Слишком быстро, — выдохнула, когда костер исчез из виду. Вампир остановился, позволяя ей отойти и оглядеться. — Все хорошо. Мы никуда не торопимся, — он с досадой заметил, что слова не возымели должного эффекта. Александра стояла на месте, пытаясь осознать происходящее вокруг. Её мир перевернулся. Адриан подождет еще пару мгновений, после стольких лет. — Можешь укусить меня, — страх нашел свой путь назад. Готовность покончить со всем напугала Адриана. Он подошел вновь, но теперь только взял за руку, глядя в глаза. — Если хочешь, уходи. Тебе необязательно этого делать, — Любовь такой ценой ему не нужна. Но Александра покачала головой. Может, вампир и не знал, что идти ей некуда. — Кусай, — не без ломанной неловкости, она наклонила голову. Адриан наклонился и без предупреждения впился в нежную кожу шеи. Охотница не вздрогнула, позволяя вампиру сделать глоток собственной крови. Александра никогда не краснела перед парнями, даже перед мальчиками в детстве, но теперь к её щекам подступил жар, стремительно пробирающийся до кончиков ушей. Даже в темном лесу она увидела цвета растений и яркость луны. Вновь встретившись лицом к лицу с Адрианом, девушка разглядела яркие глаза необыкновенного цвета, черты лица падшего ангела и губы, налитые её кровью. Они слились в поцелуе так быстро, что их зубы клацнули. Адриан забыл про осторожность, и его клыки задевали губы Александры, которой было все равно. Даже неожиданная горькость крови на языке не смутила её. Крепко взявшись за воротник плаща, который потом назовет «излишне вампирским», девушка целовала единственного мужчину, чье присутствие вернуло её к жизни. В свою очередь, вампир, вновь нашедший смысл для своей долгой жизни, прижимал к себе свою душу, которая так давно искала себе пристанище.