все просто

сидя на крыше здания, слышен лишь тихий шум ветра. такой приятный и вовсе не раздражающий. он ласкает горячую кожу, что начала неприятно стягиваться из-за недавно пролитых слез, мелко шевелит непослушные пряди. краснота щёк потихоньку начинает спадать: слезы заставили всю кожу гореть каким то противным и горестным пламенем. на бледной плоти всегда оставались следы, даже самые незначительные. это словно проклятье. небо перед юношей уже совсем потемнело, лишь небольшой красные свет разрезает полотно ночного небосвода где-то далеко-далеко. эта прорезь потихоньку переходит в персиково-жёлтый. последние лучи солнца словно не желают покидать пригретое местечко; хотят подольше полюбоваться этим миром, оставить свой след в сердцах. бедному детю думается, что природа сейчас описывает его внутреннее состояние. такое же хрупкое, кажется, дотронуться, и шов разойдется ещё больше, обнажая ещё свежую рану. но её потихоньку окутывает необъятная пустота, которая немного неприятна. это чувство не нравится гиуку, но ещё больше не нравится то, что его хрупкое сердце разбили, так неаккуратно сжали в тёплой любимой руке. и вправду печально. в сравнении и успела наступить совсем ярая ночь. огни города озарили землю, звезды еле горели, пытаясь справиться с ненавистным светом города. парень совсем продрог, ибо ветер уже не окутывал сладкой колыбелью, а пытался прощупать все косточки. юное тело дрожало, но сил уйти отсюда не было: этот вид так завораживал. он вовсе не тянул вниз, не побуждал запретные мысли, но просто хотелось сидеть на этой самой крыше и вглядываться в даль. парень вздрогнул, когда на его плечи упало что-то мягкое, теплое. он сразу же замотал головой, пытаясь найти этого кого-то, кто потревожил его небольшое разрушение внутреннего мира. но его лишили зрения, закрыв глаза все теми же тёплыми руками. он узнает их из тысячи, потому что... – прости. ...эти руки принадлежат только одному единственному, любимому, и, о боже, как можно на него злиться, человеку. гиук улыбнулся уголками губ, но не стал ничего отвечать. не было даже обидно, что этот человек просто пришёл, сказал всего слово, а все ненужные мысли в мгновение рассыпались пеплом. феноменально? но он не против. на самом деле, не приди ёнхун на эту крышу, малыш гиук так бы и страдал из-за их нелепой ссоры, что произошла на фоне ревности. это же так глупо, потому что оба знают - они есть только друг у друга и так будет всегда. ёнхун кутает любимого не только в своей куртке, но и в своих тёплых руках. прижимает его так близко к себе, что пение сердца слышно отчётливо. он сцеловывает новые слезы, гладит румяные щеки, обещает быть всегда рядом. ночь гиуку уже не кажется такой холодной и пожирающей, она теперь скрывает под своим непроглядно-чёрным крылом две влюбленные души.