"Быть может именно смерть и является той силой, которая и придаёт ценность жизни."
"Если мне суждено предстать перед ангелом смерти, то я предпочту,
что бы она была в виде бледной, вечно прекрасной леди.
Ведь важна не сама смерть, а то какой мы её видим"
Гора Луаньцзан была проклята, проклята на века. Место жестоких битв и сражений, место где балом правит смерть. Вечная и истинная владычица миров и народов. Многие представляют её жестокой старухой, жадной паучихой живущей лишь для того, чтобы набивать своё бездонное нутро. Всё это ложь, а точнее искажённое представление о том, что есть на самом деле рождённое страхом и непониманием. На самом деле она вечная леди прекрасная в своём могуществе, ужасная в своей силе и мудрая в своих знаниях. Вэй Ин видел её, три месяца он был в её объятьях и слышал лишь её шёпот, был терзаем воспоминаниями о детстве, о семье и о том,что он сделал. Война жестока и это правда с которой приходится мирится. Таковой она была и для кланов. Война которая уничтожила клан Вэнь, лишила их дома. Заставила прятаться не где нибудь, а в месте названном - обителью проклятых, горой мертвецов и для него это был дом. Она не понимала как он мог здесь жить, просто не понимала. Здесь и днём и ночью постоянно ощущался холод смерти, здесь словно на постоянной основе были открыты врата в мир мёртвых. Живые существа перерождались и принимали порой странные формы, извращённые и искажённые, постоянно снились кошмары навеянные потусторонним холодом этого места. А ему всё нипочём. Там где самые смелые отступали, он чувствовал себя как в раю. Здесь на границе с мраком, во власти смерти он распускался как цветок. Отгородив их всех от смерти, он при этом с ней сроднился и само его присутствие пробуждало потусторонний шёпот. Многие винили клан Вэнь в развязывании войны, в жестокости по отношению к ученикам, в неправомерных действиях. Да. Вэни были жестоки, потомки солнца были горды и высокомерны, да вот незадача - остальные были не лучше: -Гусу лань - которые кичились своей праведностью, показывали всем как они чисты и насколько правильны во всём, отрицавшие греховный мир, они почти перестали быть людьми, скорее уподобившись каменным изваяниям без чувств и привязанностей - сколь много самого человека осталось внутри них? А люди ли они вообще ил уже гордые и далёкие от страданий и несчастий людей боги, что подобны звёздам? Такие же холодные. -Ланьлин Цзинь - лидеры которого погрязли в пороках и которые пожелали присвоить как можно больше земель клана Вэнь. Лицемеры. Главы которого были нечисты на руку и погрязли в скандалах и сами желающие занять место владык мира. -Цинхэ Не - те "герои" которые ближе всех кланов подошли к границе запрета. Вечно стоящие на грани между запретом и праведностью. Те кто бахвалятся своей способностью удерживать себя на грани, а по сути едва ли не нарушающие все запреты или находящиеся в шаге от этих нарушений. -Юньмэн Цзян - пострадали больше всех, дома сожжены, люди убиты. Вот только мало кто спрашивал себя, что вызвало нападение. Без повода никто не нападает. Причина может крыться в политике, но повод быть обязан. Всегда. И вот странно - его не находили. Быть может была провокация? Смешно то, что война бы началась и без Вэнь Жоханя. Претензии между орденами существовали всегда и были неизменны да же спустя поколения, а мелке стычки стали анекдотом. Война давно назревала, не начни Вэни, так начал бы кто нибудь ещё. Вэни были лишь поводом для жестокости, лишь поводом для того, что дать волю внутреннему зверю. И лишь клан Лань не отрицал этого, что делало им честь, но не более. Здесь же все были равны перед вечной леди и её преданным слугой - некромантом. Придя сюда они сами того не ведая покинули мир где всем правил свет и вторглись в мир тьмы. Здесь звания и почести значения не имели, как и политика, политика смертных если быть более точным. Он не отпустил их. Даже пребывающий в состоянии сна он удерживал их на горе. Не отдал на расправу. Защитил снова. Она молила, просила отпустить их, что бы гнев кланов не обрушился на него, но увы. Они привязались друг к другу больше чем сами готовы были признать. Но сейчас она не была готова его отпускать, как и он. Он занимался утренними делами не обращая внимания на глав кланов которые пришли за ними и за ним. Он спокойно и даже не торопясь умылся, без лишней суеты обнажившись по пояс окунулся головой в ведро, после так же не торопясь приготовил себе обед, жестом пригласив за стол и Цин и клан Вэнь, притом он делал это с таким спокойствием, с такой отрешённостью от мира, что становилось не по себе даже ей. Сначала пришедшие кричали, ругались, требовали. Она чуть ли не плача пыталась объяснить им, что и рада бы сдаться, да не может. Когда он только вышел из пещеры, она обратилась к нему вместе с А-Нином и его сестрой, но почти сразу поняла, что он не слушает. Он напоминал монаха который вдруг постиг все тайны мира: такой же отрешённый взгляд, отсутствующее выражение лица. Он прошёл мимо людей Вэнь сел рядом с тем местом где она стояла попросив А-Нина подвинутся. Спокойно, совершенно умиротворённо будто и не на его пороге стояли главы кланов и их маленькие армии он сел медитировать, под изумлёнными взглядами присутствующих он сидел и возносил свои молитвы, в таком же молчании принялся готовить обед не интересуясь гостями, да и помешать они бы не смогли, всё таки здесь его вотчина, а не их. Он был здесь хозяином и сейчас это демонстрировал. -Брат, ты спятил? - вопрос который задал Цзян Чэн беспокоил явно не только его. -Она моя жена - Цин потрясённо посмотрела на него и в следующий миг услышала шёпот в голове - "только попробуй". Его голос был пропитан силой, властью которая заставила замолчать всех. Голос который проникал сквозь кожу, шёпот на задворках сознания. И по его лицу было видно что он доволен эффектом. И пока они в бессильной ярости ругались, пытались штурмовать защитные обереги, что показательно - безуспешно. Он не торопясь ел, пил, угощал её и пристально наблюдал за ней, видимо, что бы не натворила глупостей. А вот после - уже слушали все они. Его доводы были не безупречны, но логическая цепочка была слишком ясной. Он не верил кланам и оправданно подозревал их в предательстве. Клан Ланьлин Цзинь жаждал власти и он вспомнил всё: интриги и промахи каждого клана, вспомнил и их жестокость к невинным людям из клана Вэнь. Вспомнил и амбиции клана Ланьлин. Он любил её и собирался защищать до конца. Он в открытую говорил и о чувствах и о симпатии. Он был честен и сомневался, что она любит в ответ, но он назвал её своей женой и как только встал между Вэнь и остальными призвал свои силы. Его плоть казалась сотканной из мрака. Он смотрел на них и они дрогнули, ведь он источал чистую силу смерти, сам являясь средоточием мрака. Он был как пульсирующее сердце тьмы. И всё же сама Цин ощущала себя на удивление комфортно с ним, она инстинктивно встала за его плечом, ощущая одобрение и неожиданно для себя: -Прости, что усомнилась. - Какие бы противоречия их обоих не терзали, но она была благодарна и не только. Неожиданно она поняла, что он оценил её решимость пожертвовать собой по достоинству. Когда он взял её руку, она вздрогнула. Тьма окутала её, но не жестоким палачом, а покрывалом, коконом, который проникал сквозь кожу. Ласково и нежно мрак струился по её телу, словно вторая кожа, конечно большая часть была скрыта её одеждой, но всё равно, это было так интимно, так.... странно. Но от этого вопреки всему стало теплее. Он защищал её. - Здесь моя власть абсолютна. Только попробуйте... - он не лгал, не шутил, он просто ставил перед фактом: троньте и вы трупы. Он мастерски сыграл на их противоречиях посеяв сомнения. Они больше не были едины и от этого он стал только сильнее. Они любили другу друга, хотя открыть это для самих себя им ещё предстояло, а точнее открыть глубину этой любви. Но они были вместе, сейчас и сильнее чем порознь.