Чрезмерная забота

— Мы вместе будем делать ожерелья из леденцов! — восторженно воскликнула Пинки, зажмурив глаза от чистого волнения. Она громко ахнула, поднеся копыто к лицу и сжав щёки, когда что-то поняла, её зрачки расширились до звёздной черноты. — Я говорила тебе, что это семейная традиция? — Да, милая, ты это уже говорила, — категорично ответил Сомбра, затем тихо добавил, — несколько раз… Сомбра сидел рядом со своей эксцентричной подружкой на железнодорожной платформе, его глаза были полуприкрыты в раздражённом нетерпении, а Пинки продолжала беспорядочно подпрыгивать. Несмотря на то, что он очень любил свою пони вечеринок, его терпение было на пределе. — Мы делали это с тех пор, как были кобылками! — Пинки продолжила, не обращая внимания на раздражение Сомбры, подпрыгивая на месте, — Она научила меня делать леденцы по «Секретному рецепту семьи Пай » из секретного ингредиента! — И дай угадаю… — сказал Сомбра, закрыв глаза, борясь с желанием огрызнуться на неё, — секретный ингредиент — камни? — Да! — Пинки защебетала, затем приподняла бровь, недоверчиво посмотрев на него, — Вау, да ты экстрасенс? — Нет, я не экст… — Сомбра остановил себя, обдумав свой ответ, и невесело улыбнулся, — Да, Пинки, у меня есть способность заглядывать в будущее и читать мысли. Пинки ахнула. — Правда?! Сомбра застонал, раздражённо ударив себя копытом по лбу. — Почему ты мне так нравишься…? — проворчал он, проводя копытом по лицу. Пинки хихикнула и притянула его в боковые объятия своим передним копытом. — Потому что я веселая! — с энтузиазмом ответила она, а затем лукаво добавила, — И из-за этого… Сомбра не был готов к тому, что Пинки поцелует его в щеку, его раздражённо опущенные уши приподнялись, когда её действие полностью запечатлелось в его сознании. Лёгкий румянец покрыл его щёки и переносицу, что в каком-то странном смысле делало его похожим на Пинки. Сомбра вздохнул, сдаваясь, и повернулся, чтобы посмотреть на неё с лёгкой улыбкой. — Из-за тебя трудно ненавидеть тебя, — сказал он ей, нежно уткнувшись носом в её нос. — Оу, ты такой милый! — Воскликнула Пинки, возвращая действие, затем остановилась и добавила, — Я так считаю. Сомбра усмехнулся. — Прими это как комплимент, Пинкс, — сказал он, прижимаясь лбом к её лбу. Пинки наклонилась в ответ и поцеловала его в нос. — Давай просто надеяться, что Мод так думает, — сказала она, обеспокоенно глядя в сторону. — Я имею в виду, она замечательная и всё такое, но… — Не волнуйся, — прервал он, приложив копыто к её губам, чтобы заставить её замолчать, — если она такая покладистая, как ты говоришь, тогда о чём нам беспокоиться? Пинки улыбнулась ему. — Спасибо, Сомбри, — сказала она ему, но ее улыбка ненадолго дрогнула, — Но Мод может быть действительно… Её прервал звук гудка поезда, разнёсшийся по станции, звук становился всё громче по мере приближения поезда. Глаза Пинки расширились и драматично ахнули, когда она отпустила Сомбру, и сила её действия опрокинула его на спину. — Она уже здесь! — воскликнула Пинки, взволнованно прижимая копыта к лицу. — Мод уже здесь! Сомбра раздражённо фыркнул, поднимаясь с пола платформы. — Лучше бы она стоила такой суеты… — проворчал Сомбра, стряхнув плечо. Пинки проигнорировала его, продолжая беспорядочно подпрыгивать, издавая взволнованный визг, когда появлялась в случайном районе железнодорожной станции. Сомбра вздохнул и снова сел, изо всех сил стараясь не комментировать, насколько раздражающим была его особенная кто-то. — Ооо, я не могу дождаться, когда она встретит тебя! — воскликнула она, появляясь над головой Сомбры вверх ногами. — Я имею в виду, она супер веселая, и ты супер весёлый! Пинки появилась рядом с ним, высунувшись из ниоткуда, и нежно потянула его за щеку. — Она полюбит тебя! — воскликнула она, двигая его щекой вверх и вниз. — Я имею в виду, ты очарователен! Сомбра не успел отбросить копыта, как она появилась с другой стороны от него, её шея вытянулась до пугающей длины. — Но она может быть действительно властной с моими парнями-жеребцами, — призналась она, и выражение её лица утратило веселость. — Я имею в виду, как тогда, когда мы с Баритоном встречались! Она чуть не напугала беднягу! Сомбра усмехнулся при упоминании бывшего Пинки, которого он имел несчастье встретить в предыдущий День Сердец и Копыт, вместе со своей новой подругой-кобылой Белл Перин. Несмотря на то, что он заявлял о своей верности Пинки до их расставания, Баритон пошёл и нашёл новую кобылу, чтобы быть с ней, как только он переедет в Кантерлот, которой он намеревался сделать предложение. — Твой бывший, возможно, был напуган твоей сестрой, — сказал Сомбра, глядя на Пинки рядом с ним, — но ты забываешь, с кем ты. Я сам Король Страха, милая. Я навлёк страх и тьму на целую расу, которая до сих пор дрожит при одном упоминании моего имени. Пинки нахмурилась. — Дааааа, возможно, ты захочешь оставить это при себе, — сказала она ему, присоединяясь к нему и садясь рядом с ним. — Мод может немного побеспокоиться, если узнает, что я встречаюсь с бывшим правителем недавно вернувшегося королевства… Которого я, так уж случилось, являюсь реформатором. Сомбра усмехнулся. — Если ты беспокоишься, что я начну разглагольствовать о правлении Империей, тебе не стоит, — сказал он ей, наклоняясь к ней. — Я довольно полюбил этот город, несмотря на суровость и шумную общественную жизнь, которую он ведёт. Пинки улыбнулась и наклонилась к нему в ответ. — Приятно это слышать, — сказала она. — Возможно, награда в порядке вещей…? — предположил Сомбра, его нос коснулся её носа. — Я был не менее хорош, ты же знаешь. Пинки хихикнула. — Похоже, ты заслужил на что-то сладкое… — сказала она ему, закрыв глаза и наклонившись к нему. — Пинки Пай? — услышали они голос, совершенно лишённый эмоций. Пинки замерла, когда её глаза распахнулись, и её взгляд сразу же метнулся к прибывшему вагону поезда. — МОД! — закричала она, отталкивая Сомбру и бросаясь к своей старшей сестре. Сомбра издал удивлённый вопль, когда он снова упал на платформу поезда, его глаза болтались по сторонам, пока он пытался вернуть себе самообладание. Покачав головой, Сомбра, наконец, избавился от головокружения и встал, снова отряхиваясь и оглядываясь на вагон поезда. Пинки взволнованно прыгала вокруг кобылы, которую Сомбра мог только принять за Мод, которая оставалась равнодушной к выходкам своей младшей сестры. Её плоская серовато-фиолетовая грива контрастировала с вьющейся ярко-пурпурной гривой Пинки, в то время как её шерсть была персидской голубовато-серой, покрытой синим комбинезоном, украшенным сплошным чёрным поясом. — Ты здесь, ты здесь, ты здесь! — Пинки воскликнула, подпрыгивая при каждом слове, — Я так, так, так взволнована! Мод даже не улыбнулась своей сестре, её пристальный взгляд только стоически следил за Пинки, пока она оставалась бесстрастной. Как только Пинки подпрыгнула вокруг неё ещё пару раз, взгляд Мод метнулся к Сомбре, выражение её лица даже не дрогнуло, когда она оглядела его. — Ты, должно быть, Сомбра, — сказала она без эмоций в голосе. — Пинки упоминала тебя в своих письмах. Сомбра подавил желание нахмуриться, услышав, как Пинки снова и снова рассказывала ему о том, как Мод и Пинки обменивались письмами друг с другом, обсуждая то, что происходило в их жизни. Пинки несколько раз упоминала ему, что Мод была заинтересована в встрече с ним, хотя он начинал сомневаться в этом по мере того, как их встреча продолжалась. — Пинки рассказала мне о том, как вы двое пишете друг другу, — сказал ей Сомбра, а затем добавил, — Вы двое, должно быть, очень близки. Мод моргнула, её глаза были совершенно твёрдыми, когда она продолжала смотреть на него. — Да, — по простому ответила она, — мы были близки с тех пор, как были кобылками. Сомбра приподнял бровь, глядя на Мод, затем на Пинки, которая подпрыгивала, как обычно, затем снова на Мод, которая оставалась невозмутимой. Было так странно видеть, как две пони одной и той же родословной ведут себя так по-разному, особенно потому, что одна из них не соответствовала описанию другой. Неважно, сколько раз это было сказано. — Может быть, она стесняется…? — подумал Сомбра, вспомнив, что Флаттершай была такой же. Конечно, он пытался укусить её при их первой встрече, но, тем не менее, это было всё то же самое. — Давай, пойдём в Сахарный уголок! — Воскликнула Пинки, подпрыгивая к Сомбре, — Я хочу показать Мод все леденцы! Не колеблясь ни секунды, Пинки запрыгнула Сомбре на спину, устроилась у него на шее и прижалась к его гриве. Мод оставалась невозмутимой поведением Пинки, несмотря на то, что ей было уютно с Сомброй перед ней. — Вперёд, Сомбри! — воскликнула Пинки, драматично выставив копыто и наклонившись в стиле "вперёд". Сомбра усмехнулся и покачал головой, но его улыбка выдавала его веселье. — Ты такая глупышка, — сказал он ей, глядя на неё снизу вверх. Пинки нахмурилась, глядя на него сверху вниз. — Не такая! — Такая, — просто сказал Сомбра. — Я отказываюсь спорить с тобой по этому вопросу. Пинки ещё мгновение хмуро смотрела на него, но потом нахально ухмыльнулась. — Оки-доки-локи! — сказала она, снова прижимаясь к нему. Мод подошла к нему, всё ещё сохраняя при этом эмоциональный стоицизм. — Я не могу дождаться, — сказала она им, и в её тоне не было того волнения, которое, по мнению Сомбры, она хотела передать. Сомбра снова приподнял бровь, но решил, что расспрашивать возможного будущего зятя было бы не слишком мудро, тем более что первое впечатление невозможно изменить. — Кроме того, — подумал он, — что может случиться хуже?

***

— Не могу поверить, что мы наконец здесь, — подумал Сомбра, испытывая облегчение. — Я думал, эта прогулка никогда не закончится! Сказать, что дорога в Сахарный уголок была менее чем неловкой, было бы ложью, особенно со стороны Сомбры, который был в эпицентре взаимодействия. Он молился о том, чтобы пекарня попала в поле его зрения, поскольку дискомфорт ситуации начал расти для него, но не для двух сопровождавших его кобыл. — Слава богам, что Пинки общительная, — мысленно взмолился он. — По крайней мере, ей удалось сохранить это в тайне. — Оооо, пекарня! — воскликнула Пинки, усаживаясь на голову Сомбры. — Мы уже здесь! Сомбра боролся с желанием показать явное облегчение, не желая, чтобы Мод почувствовала, будто она его беспокоит. Хотя Сомбра не был уверен, что она способна что-то чувствовать, он не хотел рисковать, попадая на её плохую сторону. Прибавив шагу немного галопа, Сомбра подошёл к пекарне и вошёл вместе с Пинки и Мод, первая из них спрыгнула с него. — Итак, пока мы здесь, мы можем… Святая Мэнди, так много конфет! — Воскликнул Сомбра, его глаза расширились, когда они увидели горы разноцветных леденцов. — Будь ты проклята, Пинки… — подумал он, борясь с желанием нахмуриться. — ты рифмуешь, что натура передалась мне… Пинки рассмеялась. — Да, я немного перестаралась… — сказала она, нервно потирая затылок. — Я просто хотела убедиться, что у нас достаточно средств, чтобы сделать ожерелья. Сомбра бросил на неё невозмутимый взгляд. — Пинкс, у нас достаточно леденцов, чтобы покончить с голодом во всём мире, — сказал он ей, подняв брови. — Напомни мне позже отнести это в центр пожертвований. — Ты занимаешься благотворительностью? — спросила Мод, хотя по её тону не было никаких признаков того, что это так. Сомбра пожал плечами. — Не всегда, конечно, — сказал он ей, а затем замер, осознав, что это одна из немногих вещей, которые он сказал ей с момента их встречи на вокзале. — Я понимаю, — сказала Мод, и в её тоне не было ничего, что заставило бы его продолжать. — О, я должна сказать семье Пирожок, что ты здесь! — Воскликнула Пинки, возбуждённо хлопая копытами, — Они умирали от желания познакомиться с тобой! — Э-э, ты уверен, что это не может подождать, пока… — Сомбра замолчал, когда Пинки выскочил из комнаты, полностью игнорируя его. С настороженным взглядом Сомбра повернулся, чтобы посмотреть на Мод, которая оставалась бесстрастной, что начинало до некоторой степени беспокоить Сомбру. — Давай, Сомбра, скажи что-нибудь, — сказал он себе, напустив на себя решительный вид. — Ты сталкивался с вещами и похуже этого. Ты управлял целой Империей, ради Тартара! — Итак… — начал он, чувствуя себя неловко, — Пинки сказала мне, что ты изучаешь камни? Мод медленно моргнула в ответ. — Я думаю, мы с тобой оба знаем, что дело не в этом, — сказала она, её тон и выражение лица не изменились. Сомбра удивлённо моргнул. — Прошу прощения? — спросил он, ошеломлённый её заявлением. Мод подошла к нему, её невыразительное лицо делало её ещё более пугающей, чем негативное выражение. В мгновение ока она оказалась перед ним, в глубине её светло-бирюзовых глаз светилась стоическая злоба. — Пинки рассказывает мне в своих письмах обо всём, что происходит в её жизни, — сказала она ему, и её тон ни на секунду не изменился. — В-всё? — Сомбра запнулся, нехарактерно для него встревоженный намёком Мод. Мод сурово кивнула. — Пинки очень любит тебя, — сказала она, — я понимаю почему. Ты красивый, подтянутый, и давай не будем забывать о том, что ты можешь делать в постели. У Сомбры отвисла челюсть. — Она рассказала тебе об этом?! — воскликнул он, его глаза расширились от ужаса. Мод снова кивнула. — Она довольно… повествовательная, — сказала она, сделав паузу на мгновение, когда она ненадолго отвела взгляд в сторону, как будто она смирилась с тем, что только что сказала, хотя она оставалась стойкой. Лицо Сомбры приобрело ярко-красный оттенок, когда он попытался переварить то, что только что услышал, его охватил шок. — Но эти вещи для меня ничего не значат, — сказала она ему, — я думаю об аспектах пони. И, судя по письмам Пинки, ты, похоже, демонстрируешь некоторые из них… отрицательные качества. Сомбра закрыл свою раззявленную пасть и нахмурился, глядя на неё. — Никто не идеален, — мягко возразил он, не желая испытывать судьбу с ней. Мод кивнула в знак согласия. — Я понимаю это, — стоически ответила она, — но Пинки — моя сестра. Она не заслуживает меньшего совершенства. Сомбра недоверчиво посмотрел на неё. — Вау, ты слишком заботлива, — сказал он ей, широко раскрыв глаза. — Пинки не шутила об этом. — Я люблю свою сестру, — сказала она категорично, — я забочусь о ней и хочу для неё самого лучшего. Сомбра пристально посмотрел на неё. — Я тоже забочусь о ней, — сказал он ей, — и больше всего на свете хочу, чтобы она была счастлива. Мод долго смотрела на него, прежде чем сказала, — Странно. Я помню, как Баритон говорил то же самое. Сомбра снова уставился на неё, совершенно застигнутый врасплох её намёком. — И мы все знаем, чем это закончилось, — сказала Мод. — Он сбежал с другой кобылой, готовый сделать предложение, хотя и сказал, что хочет быть с Пинки. — Я совсем не такой, как этот трус, — прорычал Сомбра. — У меня не холодеют копыта, когда я вижу, как мимо проходит ещё одно симпатичное личико. Мод продолжала пристально смотреть на него. — Есть ещё тот вспыльчивый характер, о котором упоминала Пинки, — размышляла она вслух. — Она была права, когда сказала, что ты морщишь нос, когда расстроен. Однако я не могу утверждать то же самое о том, что это «самая очаровательная вещь на свете». Сомбра перестал сердито смотреть на неё и застенчиво подненс копыто к носу. — Она сказала, что это очаровательно? — повторил он, мягко тыча себя в нос. Мод медленно моргнула. — Я удивлена, что вы двое зашли так далеко, — сказала она ему, но на её лице не было никаких признаков ранее упомянутых эмоций. — Несмотря на твою физическую привлекательность, я не вижу ничего, что ты мог бы предложить в эмоциональном плане. Сомбра пристально посмотрел на нене и открыл рот, чтобы ответить, но закрыл его, когда увидел, что Пинки возвращается в комнату. — Мы закончим это обсуждение позже, — тихо сказал он, его глаза сузились. — Не нужно, — сказала ему Мод, — у меня уже есть всё, что мне нужно знать. — Приветики, ребята! — Пинки защебетала, подскакивая к Сомбре, — О чём вы говорили? Сомбра испытал искушение рассказать ей об их разговоре, но его взгляд упал на Мод, чье лицо оставалось стоическим, но в её глазах было что-то ещё. Это мешало ему хотеть поделиться своими заботами и мыслями о ней, вселяя небольшой укол страха в его сердце. Он был искренне напуган стоявшей перед ним кобылой. — Э-э, ничего, — сказал он Пинки, оглядываясь на неё с нервной улыбкой, — мы говорили о том, какая ты классная, по моему мнению. — Оу! — воскликнула Пинки, заключая его в объятия. — Ты такой милый! Сомбра нервно рассмеялся. — Верно… Милый… — повторил он, глядя через её плечо на Мод. Пинки отстранилась и хихикнула, глядя на него. — Ты милый! — сказала она ещё раз, уткнувшись носом в его нос. Сомбра ещё раз взглянул на Мод, когда Пинки нежно ткнулся в него носом, не зная, как реагировать, когда Мод наблюдает за ними. — Что-то случилось? — спросила Пинки, отстраняясь и вопросительно приподнимая бровь. Сомбра снова нервно рассмеялся. — Нет, ничего! — он быстро сказал, — Я просто… — Чёрт возьми, почему я так волнуюсь? — раздражённо подумал он. — Чёрт бы тебя побрал, Мод! Ты сделала это со мной! — Ты беспокоишься о том, что Твайлайт спросит, где ты, не так ли? — спросила Пинки, бросив на него понимающий взгляд. — Э-э, верно! — ответил он. — Я думаю, Спарклер, вероятно, задается вопросом, где я сейчас нахожусь! — Слава богам… — подумал он, на мгновение подняв глаза к Небесам. — Тебе, наверное, пора идти, — сказала ему Пинки, слегка улыбнувшись. — Увидимся позже, хорошо? Сомбра кивнул и улыбнулся в ответ. — Непременно, — ответил он. Пинки хихикнула и наклонилась, её губы легко коснулись его щёки. — Пока, Сомбри! — Пока, Пинкс, — сказал он ей, слегка уткнувшись носом в её голову, надеясь компенсировать то, что не ответил на её эскимосский поцелуй ранее. Не говоря больше ни слова, Сомбра поднялся со своего места на полу и вышел из пекарни, наполненной леденцами, молясь всевышним богам, чтобы Мод снова не была частью его дня.

***

— Хорошо, значит, Спарклер не было в библиотеке, — думал Сомбра, шагая по городу. — Я не знаю, что задумала эта Принцесса, но что-то подсказывает мне, что Мод каким-то образом замешана. Судя по тому, что Сомбра так далеко ушёл от Мод, не было бы таким уж большим сюрпризом, если бы всем остальным было неудобно из-за отсутствия у неё эмоций и движений в целом. Это же, а также её честность без всяких преград, чтобы сдерживать её. — Эпплджек могла бы преподать урок, — размышлял Сомбра, и в его голове всплыла южная пони. — Интересно, заметит ли Пинки, как отреагируют остальные?.. Сомбра покачал головой, отбрасывая эту мысль, вспомнив, Пинки, как правило, не обращала внимания на чувства других. Хотя в своих действиях она руководствовалась благими намерениями, иногда это было трудно запомнить из-за её причудливого поведения и поступков. Сомбра почувствовал, как его сердце немного упало, когда он увидел пекарню, напомнившую ему о его встрече с Мод. Но как раз в тот момент, когда он собирался отвернуться, он оглянулся и узнал Пинки и её лучших подруг, которые окружили входную дверь пекарни, когда Пинки стояла в ней. — Что они все там делают? — подумал он про себя, подходя, чтобы посмотреть. С того места, где он стоял, он едва мог разглядеть девушек, о чём-то разговаривающих с Пинки, выражения их лиц показывали, что то, что они хотели сказать, не было позитивным. Но когда Сомбре удалось подойти достаточно близко, он увидел, что пышная, растрёпанная грива Пинки немного разгладилась, а пушистость исчезла вместе с улыбкой Пинки. Сомбра почувствовал, как им овладевает тревога, когда он вспомнил все случаи, когда грива Пинки распрямлялась, и результаты были не менее положительными. — Я должен попасть туда! — подумал он, решительно направляясь к пекарне. Когда он подошёл, Пинки исчезла обратно в пекарне, её голова была низко опущена, а пушистый хвост жалко волочился по земле. Обеспокоенный видом своей особенной пони в депрессии, Сомбра бросился к пекарне, не сбавляя скорости, пока не оказался в десяти футах от неё. Сомбра затормозил, когда Твайлайт и остальные кобылы собирались уходить, остановившись прямо перед ступенями Сахарного уголка. — Сомбра? — Твайлайт спросила, её глаза расширились от удивления, — Что ты здесь делаешь? — Пинки… Грива… Сдулась… — Он задыхался, вскакивая на копыта, — Что, во имя Тартара, вы сказали, чтобы расстроить её? — Мы не хотели! — Эпплджек защищалась, делая шаг вперёд, — Это просто… — Нам было трудно ладить с Мод, — сказала ему Рэрити, глядя на свои копыта, — И мы не хотели лгать Пинки об этом, поэтому мы рассказали ей об этом. Остальные кивнули в знак согласия, издавая звуки согласия. — Вы тоже? — Сомбра сказал, приподняв бровь, — Думаю, я могу найти некоторое утешение, зная это. — Мод доставляла тебе неприятности? — Спросила Рэйнбоу, нависая над ним и рядом с ним, — Я так и думала, что ты её полностью очаруешь! — Ни капельки, — категорично сказал Сомбра, его уши от досады опустились вниз. — Я ей совсем не нравлюсь. Твайлайт вздохнула. — Она сестра Пинки, — сказала она ему, — она просто присматривала за ней. Глаза Сомбры расширились, когда Твайлайт упомянула его особенную пони и вскочил на копыта. — Пинки! — воскликнул он, вбегая в пекарню. Войдя в пекарню, Сомбра посмотрел слева направо, и единственное, что привлекло его внимание, это 200 фунтов разноцветных леденцов, на изготовление которых Пинки потратил Бог знает сколько времени. — Вся эта суета из-за Мод, и из-за неё Пинки грустит, — с горечью подумал Сомбра, сердито глядя на конфеты перед собой. — Сомбри? — услышал он чей-то голос. Сомбра поднял глаза и увидел Пинки наверху лестницы, её грива безвольно свисала на лицо и плечи. Её обычно яркие глаза были тусклыми и печальными, когда она смотрела на него сверху вниз, её удивление было не таким эмоциональным, как могло бы быть. — Ты в порядке? — спросил он, бросаясь вверх по лестнице. Сомбра мгновенно оказался перед ней, его глаза с безумным беспокойством оглядывали всё её тело. — Я увидел тебя возле пекарни и я… — Всё в порядке, Сомбри, — перебила она, подняв копыто. — Я в порядке. Сомбра нахмурился, глядя на неё. — Врунишка, — сказал он, обнимая её передним копытом. Он притянул её ближе к себе, её голова покоилась у него на груди, а другим передним копытом он обнял её маленькую фигурку. — Сомбри… — тихо сказала Пинки, глядя на него снизу вверх, — я… — Если разговор слишком расстраивает тебя, просто ничего не говори, — сказал он ей, глядя вниз на её грустное лицо, — Я не хочу, чтобы ты начала плакать. Это не очень хорошо для тебя смотрится. Пинки вздохнула и прижалась головой к его груди, обхватив его передними копытами и закрыв глаза. Всякий раз, когда она была чем-то расстроена или просто нуждалась в уединении в целом, она часто оказывалась там, в объятиях Сомбры. Было страшно осознавать, что она любила это место, особенно потому, что только там она чувствовала себя в безопасности. — Я рада, что ты у меня есть… — сказала она ему, уютно кутаясь в его пальто. — Так и должно быть, — просто сказал он ей. — Хотя я терплю тебя больше, чем следовало бы. Пинки слабо улыбнулась. — Мне должно быть грустно, если твой сарказм заставляет меня чувствовать себя лучше. Сомбра крепче прижал её к себе. — Я не хочу, чтобы ты грустила. Мне больно видеть тебя в таком состоянии. Пинки вздохнула и посмотрела на него снизу вверх. — Я ничего не могу с этим поделать, — сказала она ему, её глаза блестели от слёз, — я просто чувствую себя так… — Шшш… — Сомбра потёрся носом о её нос, его глаза смягчились, когда он посмотрел ей в глаза, — помнишь, что я сказал о разговорах? Пинки прерывисто выдохнула, когда снова положила голову ему на грудь, её хватка усилилась, когда она прижала его ближе к себе. Она слышала биение его сердца, ритм которого успокаивал её расшатанные нервы и заглушал печаль. Было так хорошо чувствовать себя в безопасности в его объятиях, все опасности в мире ничего не значили для неё, пока она оставалась там. — Я люблю тебя, — прошептала она достаточно громко, чтобы он её услышал. Сомбра удивлённо моргнул. — Что? Пинки застыла в его объятиях. — Я сказала это вслух? — спросила она, глядя на него широко раскрытыми глазами. Сомбра ухмыльнулся, увидев её взволнованное выражение лица, и усмехнулся. — Да, ты это сказала, глупенькая, — ответил он. Тёмный румянец залил её щёки. — Я не должна была этого говорить! — быстро сказала она, — по крайней мере… во всяком случае, не сейчас. Сомбра улыбнулся ей, глядя в её глаза. — Знаешь, я не очень терпелив, — сказал он ей, — так что лучше тебе сказать мне сейчас. Пинки хихикнула, но тут же замолчала, вспомнив причину своей печали. — У каждого Пони проблемы с Мод, Сомбри. Сомбра нахмурился, услышав это, но, тем не менее, обнял её. — Я знаю, — признал он, — у меня тоже. Пинки бросила на него озадаченный взгляд, который затем превратился в ухмылку, когда она разразилась смехом. — Что? — спросил Сомбра, не оценив её реакцию. — Она напугала тебя, не так ли? — Спросила Пинки, всё ещё смеясь, — Я знала, что что-то случилось, когда я вышла из комнаты! Сомбра нахмурился. — Она меня не напугала, — сказал он ей, его глаза сузились. Пинки приподняла бровь. — Правда? — Однако она запугала меня до крайности, — признался Сомбра. — Кто знал, что Пай-кобылы такие пугающие? — Ты уже должен был это знать! — поддразнила его Пинки, игриво ударив его передним копытом. — Возможно… — сказал он, на мгновение отведя взгляд в сторону, — но, может быть, я бы знал, если бы ты действительно была страшной! Пинки издала удивлённый визг, когда Сомбра повалил её на пол, хихикая, когда Сомбра присоединился к смеху. — Я могу быть пугающей! — Пинки заскулила, бросив на него фальшивый взгляд. Сомбра усмехнулся. — Я, честно говоря, сомневаюсь в этом, Мисс «Хихикающая… Над… Призраками». Пинки сердито сморщила носик. — Эй! — Я просто дразню тебя, Пинкс, — сказал он ей, наклоняясь к ней, — кроме того, ты делаешь это со мной всё время! — Не делаю этого! — возразил Пинки. — Делаешь это! — Сомбра возразил в ответ, его нос прижался к её носу. — Не делаю этого! — Пинки в ответ прижался к его носу. — Хорошо, я устал спорить, — сказал ей Сомбра. — Давай просто скажем, что я выиграл, хорошо? Пинки нахмурилась. — Ни за что! — воскликнула она. — Это нечестно! — Я сказал, что устал спорить, — сказал он, наклоняясь к ней, — но мне действительно хочется заняться чем-нибудь другим… Пинки не была готова к тому, что Сомбра поцелует её, её глаза расширились от удивления. Сначала мягкий и нежный, он становился всё более интенсивным, когда она наклонилась к нему. Через несколько мгновений поцелуев Сомбра отстранился, улыбаясь Пинки нежными глазами. — Ты хочешь кое-что знать, глупенькая? — спросил он её, его тон был мягким и сладким, когда его губы оставались близко к её губам. — Хмм? — спросила Пинки, её глаза были полуприкрыты, поскольку она оставалась ошеломлённой наркотическим поцелуем Сомбры. — Я тоже тебя люблю, — прошептал он, прижимаясь губами к её губам. Поскольку пара продолжала наслаждаться обществом своих вторых половинок, они совершенно не подозревали о паре глаз, наблюдающих за ними. — Возможно, я ошибалась насчёт тебя, Сомбра, — размышляла Мод вслух, наблюдая, как Сомбра и Пинки продолжали целоваться. — Возможно, ты не идеален… Лёгкая улыбка украсила её губы, первая, которую она изобразила за этот день. — …но она тоже. И это то, что делает тебя таким особенным. И с этими словами Мод оставила парочку в покое, довольная тем, что её сестра была в хорошем настроении.