— Олли?...
В ответ слышались лишь тихие посапывания.
— Матела, — снова шëпотом позвал гитарист, осторожно толкая спящего в плечо.
— Мммм... — раздалось недовольное мычание, показывающее, что просыпаться он не намерен, и парень отвернулся от кучерявой головы, склонившейся над его полкой.
Йоонас разочарованно выдохнул и сказал уже чуть громче:
— Олли, если ты сейчас не встанешь, у тебя будет шанс поприсутствовать на очередном интервью Мойланена и Хокка, а, может, даже в нëм поучаствовать.
— Йоон, отстань... — пробубнил басист в подушку, сильнее закутываясь в одеяло.
— ... А так у тебя есть прекрасная возможность прогуляться со мной по городу, посмотреть достопримечательности, сходить до клуба, где мы будем сегодня выступать. Что скажешь? — он уселся на кровать Матела, заставляя того отодвинуться к стене, и навис над ним, тепло улыбаясь. — Давай, будет здорово! Можем камеру взять, поснимать что-нибудь для влога!
Недовольно фыркнув, Матела перевернулся на живот и уткнулся лицом в подушку.
— Ну, Олли, — жалобно протянул Йоонас, навалившись на него сверху и убирая его волосы, в попытках открыть его лицо, — Мы так давно не выбирались никуда вдвоëм, — шëпотом добавил он над самым ухом, надеясь на этот раз услышать положительный ответ.
Тяжело вздохнув, Олли открыл сонные глаза и повернул голову к гитаристу:
— Ладно, уговорил.
— Ура! Я знал, — тихонько хихикнул кучерявый и чмокнул своего спящего красавца в губы.
— Учти, теперь ты должен мне завтрак! — широко зевая, сказал Матела, когда Йоонас вставал с его кровати.
— Будет тебе завтрак, — ответил Йоон, а его рука смачным шлепком приземлилась на ягодицы басиста.
— Йоонас, блять! — прошипел парень, но того уже и след простыл.
***
На небе не было ни единого облачка. В городе стояла тёплая погода, поэтому Йоонас решил выгулять новый спортивный костюм в яркий цветочек. Как только не успели пошутить над данным аутфитом и парни, и поклонники. Но Йоонас Порко не был бы Йоонасом Порко, если бы оделся, как обычный обыватель. И Олли это всегда нравилось. Сам он был в чёрных джинсах, чёрной кожаной куртке, чёрной кепке и чёрных солнцезащитных очках. Такой контраст был заметен особенно сильно, когда они шли по улице, держась за руки.
Лёгкий ветер шевелил кудряшки гитариста, они смешно колыхались, и Олли не мог перестать умиляться этому. Йоон был, как маленький ребёнок на экскурсии. Он смотрел по сторонам, записывал истории в инстаграм (в некоторых засветился и Олли), его яркая улыбка не сходила с лица. Они записывали материалы для серий документального сериала на ютуб-канал, когда подошли к месту, где должно было состояться их выступление сегодня вечером. Да и просто интересные американские находки парни пытались задокументировать, чтобы осталось как можно больше воспоминаний об их путешествии.
— Олли, смотри! — крикнул Йоон, подходя к какой-то парковке, — Включай камеру!
— Ты что там увидел? — спросил Матела, но камеру всё же нацелил на кудрявого.
— Снимаешь? — уточнил гитарист, и, увидев удовлетворительный кивок, состроил серьёзную моську, но довольная улыбка всё равно выдавала его хороший настрой. — Я не люблю тур-автобусы, поэтому езжу на своей новой Феррари, — с деловым видом начал Порко, — Ну, знаете, легко и быстро...
— Это Мустанг, — сказал Матела, развернув на себя камеру.
— Ах, ты! — засмеялся Йоонас и в шутку толкнул парня в плечо.
Они решили, что этот момент точно пойдёт во влог.
— Окей, идём, — Йоонас взял за руку басиста, который всё ещё возился с камерой, переплёл их пальцы и потянул за собой обратно в сторону клуба. Скоро должен был начаться саундчек.
***
Очередное выступление в США прошло на высоте, как и обычно. Парни выложились на полную, поэтому провести вечер в компании пива и веселья им показалось самой хорошей идеей. Как и вчерашний... Как и позавчерашний... А кого это волнует, если они счастливы? Правильно, никого. Уж точно не компанию финнов,
орущих поющих песни, записывающих пьяные компроматы друг на друга и смеющихся так, что было слышно даже на улице.
О последнем узнал басист, когда вышел подышать свежим воздухом. Голова кружилась от алкоголя и от возбуждения. Порко так пошло завязал рубашку на груди, оголив торс, и танцевал, двигая бёдрами, что внизу живота Матела сладко потянуло. И пока никто не увидел, что он уже не контролирует своё тело, Олли вышел на воздух. Приятная прохлада быстро отрезвила голову, но теснота в штанах всё ещё вызывала дискомфорт.
Исчезновение басиста не осталось незамеченным.
— Олли, всё хорошо? — послышался голос сзади.
Парень развернулся и увидел перкуссиониста.
— Да, всё окей, только мутит немного, — он коротко улыбнулся и поспешил отвернуться, чтобы скрыть реальную причину своего ухода.
Алекси остановился рядом и достал сигарету из пачки, предлагая басисту.
— Нет, спасибо.
— Как хочешь, — пожал плечами Маттсон и, подкурившись, сделал первую затяжку, вдыхая дым вместе с холодным ночным воздухом.
Сзади послышался хлопок двери автобуса.
— Вот вы где! — слишком знакомый голос с потрохами выдавал количество спиртного, выпитого его обладателем.
— О, Йоонас, ты всë-таки решил проветриться? — Алекси сделал очередную затяжку, оборачиваясь к гитаристу.
— А что, так заметно, что я пьяный?
— Нет, что ты! — Олли состроил удивлëнное лицо, но сарказм в его голосе невозможно было не услышать.
— Значит, не так уж много я и выпил! — широкая улыбка Порко всегда лишала Олли любых шансов на сопротивление.
Йоонас встал рядом с Олли так близко, чтобы при желании их пальцы могли соприкоснуться, но достаточно далеко, чтобы ненароком не выдать тот прилив нежности, который он испытывал, находясь рядом с Матела.
Нет, парни в группе знали, что гитаристы находятся в отношениях, но всë равно Олли и Йоонас старались не показывать ту сторону их жизни, которая была наполнена любовью, страстью и трепетом. Они хотели, чтобы это оставалось их личным, их сокровенным.
Затушив сигарету, Алекс понимающе улыбнулся и поспешил удалиться, чтобы подарить голубкам несколько минут наедине.
Как только дверь за Каунисвеси закрылась, Порко переплëл пальцы их рук, согревая их.
— Когда там у нас планируется ночëвка в отеле? — Олли задал этот вопрос, глядя гитариста, метаясь взглядом от его глаз к губам и обратно.
— В эти выходные. А что? — после этого вопроса голос Порко стал тише, и он томно произнëс, приближаясь вплотную к басисту, — Так не терпится остаться со мной в одном номере?
Хитрая улыбка, огонëк в глазах – и Матела обезоружен перед ним.
— Ты прекрасно знаешь, что да, — он отвернулся и бросил, — Ты бы ещë шест притащил и на нëм станцевал.
Порко удивлëнно поднял брови:
— Так вот оно что! — на его лице мелькнула довольная ухмылка, а его пальцы потянулись к подбородку Олли, — Может, я специально тебя соблазнял, — шепнул он в губы басиста.
Олли подался вперëд и поспешил сократить расстояние между ними до нуля. В длинные туры так не хватало таких простых сокровенных моментов, когда только они есть друг у друга. Просто целовать родные губы. Просто держать чужие пальцы в своих. Просто ощущать вкус, запах любимого человека. Просто чувствовать любимого человека.
