Непонятное чувство

Мастер говорит ему ни расстраиваться, ни обращать внимания. Должно быть, стоит прислушаться, вот только что-то ему не даёт покоя. Якумо всегда любезно готовит завтрак для Эйдена, да и для других жителей замка, Астер и вовсе позволяет жить здесь, а этот? Этот то чего здесь вообще забыл? В голове дроида не укладывалось, почему этот дикарь здесь, ещё и ведёт себя так, словно ему все всё должны, а ведь это именно Мастер помог ему с алтарём. Да если бы не его Дорогой… С одной стороны юноша понимал, что Мёртвая Зона опасная штука, и в Солярии из-за её воздействия пострадали бы невинные люди, но что-то так сильно не давало ему покоя. Такое непонятное чувство. Всё началось, когда Эйден пустил его на порог замка, ещё и представил, как нового члена клана. Блейду он сразу не понравился, ещё тогда, когда он впервые увидел его в Солярии: весь такой напыщенный, важный, как павлин, что вот-вот распустит хвост. Ему любезно выделили комнату, а уже на следующий день в общем зале появилась софа, явно не похожая ни на что из той мебели, дизайну которой придерживался владелец замка. Дроид единственный воспринял это как некое отделение от всех, ведь был же один большой общий диван, кресла тоже были. Он ими… брезгует? Брезгует всем их обществом? Но это всё ерунда. Однажды произошло такое, от чего Блейд впал в ярость — Данте толкнул его Дорогого, его Мастера. Прямо… Он точно видел, что это было сделано намеренно, специально: Эйден стоял в проходе столовой, и разговаривал с сидящими за столом, а этот… Мало того что опоздал на завтрак, так он ведь даже не попросил дать ему пройти. Толкнул без предупреждения. Тогда-то Блейду впервые и сорвало крышу. Ох, что было бы, если Мастер не остановил его. Ну, по крайней мере так думал сам дроид. Впрочем, остаться с ним один на один возможность выдалась следующим же вечером, после произошедшего. Дорогой просил не вспоминать об этом случае, забыть о нём, словно и не было вовсе, но Блейд точно помнил. Этот дикарь, он дремал на своей софе, явно чувствуя себя в безопасности. Такой самонадеянный. Дроид встал у подлокотника мебели, на котором лежала голова мужчины, и стал пристально наблюдать за ним, не сводя взгляда. Солнце постепенно скрывалось за горизонтом, а глаза юноши, что выглядывали из-под густой чёлки, стали тускло подсвечиваться. Со стороны эта картина даже выглядела пугающе, ведь дроид стоял над ним без движения уже дольше десяти минут, и стоял бы так и дальше, вот только услышал в коридоре чужие шаги, и пришлось отойти к окну, и сделать вид, что он просто рассматривает прилегающую к замку территорию. Впрочем, шаги быстро стихли, и Блейд вернулся к своему занятию, однако ненадолго: стоило ему только подойти к софе, и склониться над ней, как чужая ладонь резко накрыла его лицо, и сильно сжала, не позволяя двинуться. Неприятно. — Смотрю ты совершенно не боишься глаза сломать, да? Тогда бойся хотя бы за свою черепушку. Он чуть оттолкнул его назад, и приподнялся на локтях, лениво потягиваясь, и сладко зевая, словно кот, даже не удосужившись прикрыть себе рот. И это то аристократ? Это правитель? Да чем вообще может править такой дикарь? — Ты здесь… Ты здесь не главный. Понял? Главный здесь Мастер, и ты должен его слушаться! Голос неуверенно дрожал, хотя голосовой модуль не был повреждён, да и страшно дроиду тоже не было. Или… было? — Что? Я сам решаю, что мне делать, и советы от недочеловека мне не нужны. Юношу словно холодной водой окатили. Он убежал прочь, в свою комнату, причём так быстро, что по пути чуть не сбил своего драгоценного Мастера. Теперь, когда он запер дверь изнутри, и был в полном одиночестве, дроид стал сметать с полок все книги. Это его книги, те самые, которые он читал после пропажи Хьюи. Именно по ним он и узнавал людей: сказки, научные энциклопедии, детективы, романы, словари. Во всех этих книгах, без исключения, есть понятия добра и зла, понятия справедливости. В сказках не было доброго принца, который спас принцессу, а затем издевался над ней; в романах тоже ничего подобного он не встречал, а здесь… Эйден выбрал его, доверился ему, тогда почему же Данте ведёт себя с ним, как какой-то злодей? Он неправильный, испорченный, сломанный. Ему не место здесь. В своих мыслях он пробыл до самого утра, и в итоге всё же решил убедить Эйдена в том, что Данте — ошибка, что Эйден выбрал не того человека. Не то, чтобы он шёл против Мастера, или подвергал его решения сомнениям, но людям ведь свойственно ошибаться, даже его Великому Мастеру. Он вышел из своей комнаты, и по коридору уверенно направился к покоям Дорогого, как вдруг услышал голоса, доносящиеся из столовой. Голос Эйдена он узнал сразу же, и уже собирался сменить маршрут, и направиться к нему, вот только этот разговор заставил его притихнуть, и прислушаться. Так делать нельзя, он знал, но ничего не мог с собой поделать. — Ты бесполезный и жалкий, и мало того что не хочешь это признать, так ещё и не пытаешься это изменить. — ну этот голос дроид узнал сразу: грубый, низкий, он принадлежит Данте. — Эти тренировки, они же даже не для людей! Программа всегда разрабатывается с чего-то… С чего-то, что не убьёт новичка в первый же день! — а этот голос он узнает из тысячи других, голос его Мастера. Он… злится? — Мне не нужны твои оправдания. Мне плевать. Просто когда ты, дурень, не овладевший магией, погибнешь, все они будут убиваться по тебе, но ты эгоист, Эйден, и думаешь только о себе. — Не смей говорить так! — Иначе что? Придут твои няньки, и надерут мне зад? — мужчина тихо усмехнулся, — Ты думаешь, что они будут спасать твою задницу снова и снова. Это же так удобно, неправда ли? Но что если в один прекрасный момент их не окажется рядом? Что тогда, Эйден? Ах, ну конечно, этот Данте ничего не понимает, заставляет тренировать какую-то там выносливость, ловкость. Бедный Эйден. — Ты не прав! Я прос-… — Ты просто жалкий слабак. Давай, сходи, поплачь. Тебе есть кому вытирать сопли. Стул подвинулся, и раздались звуки шагов, вот только дроид и с места не мог сдвинуться. Почему же так? Данте вышел из столовой, и тут же остановился, заметив юношу, который на цыпочках крался в противоположную от столовой сторону, но делал это так неуклюже, так медленно. Мужчина медленно пошёл следом, не отвлекая Блейда от столь интересного занятия, но и не обгоняя его. Так дроид дошёл до самого холла, а когда оглянулся посмотреть, удалось ли ему остаться незамеченным, замер, и удивлённо открыл рот, обнажая острые зубы. — Какое жалкое зрелище. Ты заржавел что-ли? Ещё более неуклюжий, чем этот сопляк Эйден, — но ответа так и не последовало. Юноша выглядел так, словно окаменел, — Э, ты заснул там что-ли? Данте собрал волосы с его лица ладонью, задирая из вверх, и придерживая на его голове, чтобы они не упали обратно. Глаза были круглые, даже испуганные. Кто бы мог подумать? — Эй! Отомри! Это… это приказ! Мужчину начинало это нервировать, поэтому второй, свободной рукой, он стал щёлкать пальцами перед лицом дроида, и это действительно сработало: тот проморгался, и поспешил убрать от себя руку мужчины. — Не говори про Дорогого ничего плохого. Если он сказал, что ему не нужны твои тренировки, значит они ему не нужны, — Блейд уверенно оттолкнул мужчину от себя, и чёлка вновь упала на его лицо, — Я всегда буду рядом с ним, и смогу защитить его.  — Да неужели? — неожиданно Данте перехватил запястье юноши, крепко сжимая в своей руке, — Должно быть, когда эта штука станет совсем красной, ты тоже сможешь помочь ему? На запястье дроида оранжевым светом мигала полоска. Судя по всему, это что-то вроде заряда энергии. Ему тоже нужен отдых. Блейд молчал, явно понимая, что на сей раз этот дикарь оказался прав. Получается, он заботится о Мастере? Не хочет, чтобы он, такой беспомощный, погиб, не сумев дать отпор? Хоть методы Данте и были жёсткими, а слова колкими, он явно не желал Эйдену зла. Лишь теперь юноша понял это. Он опустил голову, чувствуя себя виноватым. — Не говори Дорогому плохие штуки. Они его расстраивают, — он сказал это более тихо, и сейчас это звучало как просьба, а не угроза или же приказ. — Не волнуйся, — он освободил запястье юноши, и явно собрался уходить, — Я больше не буду трогать твоего «Дорогого». И он действительно ушёл. Просто развернулся, и… и ушёл. — Что? Н-нет. Погоди, ты не можешь бросить его. Ты же сам говорил, что ему нужны эти тренировки. Не оставляй его. Дроид хвостом увязался за мужчиной. Страх теперь отсутствовал напрочь. Было ли это связано с тем, что он делает это для того, чтобы помочь Мастеру, или ещё с чем-то, но… — Итак, — он всё ещё уверенным шагом шёл в зал, видимо снова на свою софу. Собственно, так и вышло: он улёгся на мягкую мебель, прикрывая лицо тыльной стороной ладони, а Блейд вновь навис над ним, сверля взглядом, — Ты будешь ходить за мной до тех пор, пока я не передумаю?  — М-угу. Мужчина лишь недовольно цокнул языком, и отогнал его от себя, словно назойливую муху, махнув рукой. — Ох, давай, катись отсюда. Тебе нужно убеждать не меня, а «Любимого», или как ты его там зовёшь? Давай, кыш, брысь. Не мешай мне отдыхать. Дроид лишь довольно улыбнулся, и поспешил вернуться в столовую. Кто знает, к каким он там выводам пришёл в своей голове, но одно он теперь знал точно — забота бывает разной. «Всё таки люди такие удивительные создания»