Счастье в поцелуях

Мало кто об этом знал, но главной слабостью Марко Ройса были поцелуи. А вот Роберт Левандовски мало того, что знал, так еще и нагло пользовался этим каждый раз, когда Марко вновь обижался на него по всяким пустякам. Потому что прекрасно знал, что поцеловать Марко — самый простой способ придти к примирению, ведь как бы сильно на него не обижался Ройс, он все равно быстро оттает, стоит лишь Роберту найти его губы своими. А потом еще и сам же попросит добавки, потому что губы Роберта Левандовски — его еще одна большая слабость, от которой он так и не смог избавиться даже спустя годы. Целоваться с Робертом было восхитительно приятно, и Марко никогда не упускал лишней возможности, чтобы вновь сделать это. Кажется, за несколько лет отношений они успели поцеловаться абсолютно везде: на стадионе, в пустой раздевалке, на парковке, стоя под проливным дождем, в ближайшем магазине, в любимой кондитерской Марко, когда тот в очередной раз перепутал его губы со сладкой карамелью, на старых качелях во дворе, в просторном самолете и даже в зависшем между этажей лифте. А уж сколько поцелуев за это время случилось в их квартирах! Даже если бы Марко захотел, он бы никогда не смог бы назвать точное число. Сюда бы как никак кстати подошло короткое, но емкое слово много, к которому так и напрашивалось наречие очень. Очень много — идеальная фраза для того, чтобы ответить на прозвучавший в контексте вопрос. Каждое утро, которое они проводили вместе, неизменно начиналось с поцелуев. Каждый вечер, который они проводили вместе, неизменно заканчивался поцелуями. Нежными и страстными, торопливыми и неспешными, мягкими и грубыми. Иногда Роберт называл его сумасшедшим, иногда Марко с ним соглашался. Но в конечном итоге все снова сводилось к очередному поцелую. Марко готов целоваться с ним бесконечно, и ничто в мире не способно оторвать Ройса от губ Левандовски в их единственный выходной. И даже сам Роберт был просто не в силах сопротивляться этой удивительной настойчивости, порой перераставшей в откровенную наглость. Потому как Марко абсолютно не знал никаких границ, когда дело касалось его любимой польской курвы, а Роберт слишком сильно любил Марко, чтобы ссориться с ним из-за пустяков. В конце концов он ведь и сам был не против подобного поведения немца. Потому что такой Марко заводил, потому что такого Марко хотелось. Хотелось — во всех смыслах этого слова. Хотелось любить, целовать и трахать. Именно в таком порядке. Ройс готов променять несколько кусков абсолютно потрясающей пиццы на возможность вновь увидеться с Робертом, вновь оказаться в его объятиях, вновь приподнять голову и мягко поцеловать, а затем, отстранившись, тихо прошептать о том, как сильно он скучал по нему. Они могли не видеться месяцами, когда все их общение сводилось к перепискам и коротким разговорам по телефону, но потом, стоило им лишь вновь оказаться наедине вдвоем, все само собой возвращалось на свои места. Роберт резко прижимает его к стене и жадно целует. Целует так, что перед глазами взрываются звезды. Целует так, что внизу живота сладко тянет. И это все, что нужно Марко для счастья.