I want to see you not only in physics.

Глухие удары дождя по стеклу никак не давали заснуть. Переворачиваясь с боку на бок, Чуя томно вздыхал, пытаясь погрузиться в царство Морфея. За окном уже светало, что ещё больше мешало уснуть. Завтрашняя сессия не давала покоя парню. Преподаватель предмета, кажется, предвзято относится к нему, нарочно придираясь, что сильно раздражало Чую. Очень часто заведующий кафедры называл его кличками, высмеивающими низкий рост или цвет волос студента. Даже когда парень перекрасился, издевательства со стороны преподавателя не прекращались. Наоборот, их стало ещё больше и потому Накахарой было решено больше ничего не менять в своей внешности. Физика — единственный предмет, который давался Чуе тяжело. Ещё со школьных времён он не особо хорошо её понимал, из-за чего потерял к ней интерес, стал прогуливать уроки или отсиживать их, рисуя на полях или играя в телефон. Но его тетка Коё настояла на том, чтобы тот пошёл в технический вуз. Два года были потрачены на навёрстывание упущенного материала и изучение нового. Еле как написав экзамен на твердую «4», он подал документы в рекомендованный Одзаки университет Йокогамы. А там с поступлением уже помог её старый знакомый, Мори. Он был хирургом, но имел хорошие связи с директором Фукудзавой, который тоже вел пары у некоторых групп. Зачётная книжка лежала на столе, Чуя смотрел на неё глазами, полными надеждой на завтрашний успех. Хоть преподаватель и был молод, но садизма в нём — хоть отбавляй. Свой урок он преподавал хорошо, даже очень, но частые грозные взгляды, бросаемые в сторону рыжеволосого, постоянно напрягали. После месяца таких визуальных угроз парень мало того, что перестал разговаривать на парах, так ещё и повернуться лишний раз боялся. По началу Накахара был уверен, что так он относится ко всем, но всё оказалось совсем иначе: похоже, остальные студенты заслужили его уважение. С одногруппником Чуи, Ацуши, он разговаривал по доброму, как будто со своим младшим братом. Или Кёка. Ей тоже демонстрировалась его добрая сторона. А так же преподаватель математики — Куникида Доппо. С ним физик разговаривал так, будто ленивый работник с начальником. Но так же были и козлы отпущения, вроде Чуи. Например, Рюноске. Причем только он. К его сестре тоже относились хорошо. Но конкретно ему не повезло. К Акутагаве относились вроде бы так же как и ко всем остальным, но постоянные фразы по типу: «Зачем ты здесь учишься, раз не можешь понять элементарного?», или же: «Я думал, ты умнее, но оказалось, что ты просто ничтожен» помогали ученикам понять, что Акутагава в немилости у преподавателя. Дазай Осаму — преподаватель физических наук. Ожидание его пар заставляет Накахару дрожать и покрываться мурашками. Но, несмотря на его местами несносный характер, многие девушки университета мечтают лечь к нему в постель. Накахара Чуя за три месяца, прожитые в Йокогаме успел попасть в небольшую группировку «Овцы». Ему нравилось бить что-либо или кого-либо, поэтому это пристанище стало для него чем то не особо дорогим. Небольшой подвал был обустроен на компанию не больше чем для 2 человек. Две груши для битья, диванчик, купленный за общий счёт с рук и пара стульев. Деревянный стол, добродушно сделанный дедом одного из «овец» и два маленьких холодильника с вкусностями и мини баром. Единственная лампочка, свисающая с потолка, давала не особо много света, но его было достаточно для того, чтобы разглядеть друг друга и вещи, находящиеся в комнате. Накахара никогда не перевязывал руки эластичками или чем-то полным, желая ощутить полный спектр чувств от ударов. Неважно, будь то человек или груша. Костяшки всегда неприятно саднило под струями воды или от небрежных касаний, но смотреть за тем, как они каждый раз разбивались вновь и вновь, доставляло парню удовольствие. Он не был мазохистом, но так мог почувствовать себя «живым» или избавиться от навязчивых мыслей. И завтра он точно вновь посетит это место. Сегодня Накахара был там один. Такое случалось редко, и Чуя искренне радовался, когда заставал такие моменты. Дождь стих, а на часах уже почти пять утра, а это значит, через час нужно будет вставать. Решая не тратить это время, валяясь на кровати, парень поднялся, сделав пару шагов вперёд и назад, чтобы размять ноги, так сказать. Выйдя в коридор однокомнатной квартиры, которую тетка присмотрела ещё полтора года назад, Чуя направился к вешалке, на которой покоилась помятая ветровка. Достав из кармана пачку сигарет и зажигалку, он пошел на кухню за банкой безалкогольного пива с малиновым ароматизатором. Странная смесь, но очень приятная на вкус, из-за чего она стала любимым напитком Чуи. Впервые он попробовал его в первый день, когда попал в ряды «овец». Его угостил один старшекурсник института, неизвестному Чуе. Парень часто менял такие группы. Начиналось всё вроде с какой-то «Гильдии», но там по его словам были слишком «громкие» люди, которых вскоре он бросил. Потом Накахара узнал, что тот часто обсуждает книги с его одногруппником Рампо. Чуя всегда забывал, как зовут этого парня и потому часто называл его просто По, ибо это было одной из составляющих частей его полных инициалов. Хотя обращаться к нему по какому-то поводу часто и не нужно было: он довольно-таки закрытый в себе человек, редко с кем-то общается не играет значительной роли в коллективе. В основном он выполняет приказы главы. Всегда говорит, что ему здесь спокойно, ибо его никто тут не трогает. Странный парень, но при этом начитанный и образованный. Если завести с ним диалог, то можно узреть его страсть к грамотности. Банка пшикнула при открытии, немного напитка небольшими каплями брызнули в лицо Чуи. Сморщившись от неожиданности, он вытер тыльной стороной ладони свою щеку и сделал небольшой глоток. Сигарета тлела между пальцев. Такое, казалось бы, спокойное утро, но страх облажаться накатывал с каждой минутой сильнее и сильнее. Сколько бы парень не старался не думать об этом, у него ничего не получалось, потому он, смирившись с неостановимым потоком негативных мыслей, просто закрыл глаза, облокотившись о спинку стула, вновь затянувшись. Ещё с подросткового возраста Чуя любил слушать музыку, которая подходила под его настроение или атмосферу. Парень встал за своим телефоном, банка пива была поставлена на сидушку стула, а сигарета брошена в пепельницу. Вскоре в руках крутилась новинка известной китайской технологической фирмы с немного побитым экраном. Устройство не менялось уже два с половиной года, что удивительно, ведь Коё любила побаловать своего «сына» чем-то новым за его успехи. Чуя сел на старое место, вновь глотая пиво из банки, одной рукой набирая пароль и перелистывая страницы рабочего экрана в поисках розовой иконки с надписью «музыка». Включив любимый плейлист, он дотянулся до стакана со стола и засунул в него телефон, чтобы звук был громче, но не настолько, чтобы соседи услышали специфичную мелодию. Новая сигарета вновь покоилась между двух пальцев, немного пережатая у начала фильтра большим и указательным пальцами. Лёгкая горечь отдавалась в горле, но малиновый напиток перекрывал это неприятное ощущение. Поджав колени под себя и качая головой в так музыке, Чуя молчал. До безумия хотелось запеть под уже давно заученный текст песни, но стеснение и неловкость за самого себя будто заклеивали рот парня широким скотчем, как у жертв похищений в фильмах. Может быть, когда-нибудь он сможет попеть в тишине и совершенно пустом месте, там, где его никто не найдет и не услышит. ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ Стоя перед массивной дубовой дверью и боясь даже постучать, Чуя простоял в коридоре добрые 7 минут. В этому времени все его одногруппники уже давно всё сдали и ушли с заветной записью «зачёт». Опустив голову и занеся кулак для удара о дверь, он закусил свою губу, которая снова начала кровоточить. Из-за нервозности парня, они просто не успевали восстановиться. Повторяя в голове все формулы, что удалось выучить, он так и стоял. И опять это давящее чувство. Буквальная ненависть к своему жалкому состоянию отняла последние остатки сил у парня. Когда он в очередной раз решалтся постучать, дверь сама открылась, как будто говоря: «Хватит уже там стоять, быстрее начнёшь — быстрее закончишь». — Ну и чего ты там так долго стоял, Накахара? Не уж то всё настолько плохо? Преподаватель сделал акцент на последней фразе, как будто издеваясь. — Нет, я просто… — Заходи, ты последний остался. — Даже договорить не дадите, Дазай-сан? — Твои жалкие оправдания собственной никчёмности мне выслушивать не хочется. Поэтому почему бы тебе не начать решать задачи из билетов и отвечать на вопросы? Мне не приятна твоя компания. — Вы не поверите, мне тоже. Ничего на это не ответив, Дазай указал на бумажки, лежащие в ряд, давая понять, что затягивать у него действительно нет никакого желания. Взяв в руки первый попавшийся листок, Чуя перевернул билет. Пробежав по заданиям глазами, он понял, что сможет ответить лишь на половину вопросов и решить всего одну задачу из трёх. Руки начало потряхивать, всего Чую бросило в мелкую дрожь. Бросив испуганный взгляд на преподавателя, он подошёл к доске, взяв в руки маркер. Начиная писать то, что он знает, он старался расписывать всё так, чтобы Дазай-сану просто наскучило его проверять и он отпустил студента, недопроверив билет. Но, к большому сожалению рыжего, брюнет быстро раскусил его план, из-за чего парень заволновался ещё сильнее. Когда настала пора приступить к последнему заданию, на которое Чуя мог бы ответить, его грудь словно чем-то зажало, а сердце забилось чаще, будто выскакивая из груди. Панические атаки случались часто, особенно после восьмого класса, так что Чуя привык к ним и в большинстве случаев мог быстро представлять вещи, которые бы его успокоили, но сейчас такой фокус не прошёл, ибо у него не получалось думать о чем-лтбо кроме физики. Прижав к груди ладонь, парень выпучил глаза и широко открыл рот, пытаясь сделать хотя бы небольшой глоток воздуха. Маленькие соленые капли скопились в уголках глаз. Вытянутая наверх рука с маркером дрожала, оставляя чёрные точки на доске. Он мог сесть на колени, дабы облегчить протекание панической атаки, но так сильно унижаться перед ненавистным ему человеком он не мог. Неужели три месяца показушной непоколебимости и холодности со стороны рыжего пойдут по заднице? Заметив ухудшение в состоянии своего ученика, Дазай-сан взял со стола бутылку воды, предварительно открутив крышку, и поднёс её к лицу Чуи. — Пей. Не хватало, чтобы ты тут ещё сердечный приступ получил. Ответственность-то на мне будет из-за тебя. Продолжая биться в мелких конвульсиях, парень не вымолвил и слова, даже не смог взять бутылку в руки. Поставив воду на мини стол перед доской, обычно захламлённый всякими бумагами и учебниками, Дазай вытащил маркер из руки студента. Закрыв его колпачком и положив рядом в бутылкой, он одной рукой начал легонько массировать плечо парня, второй в это время слегка поглаживая его холодный лоб, иногда сжимая его кулаки в своих широких ладонях. Когда уже парня более менее отпустило, Дазай сразу же отошёл от него, садясь на свое прежнее место. — Успокоился? Ну и номер ты мне тут закатил, на столько собрался надавить на жалость или ты просто больше ничего не знаешь? — Я… Я больше не смогу решить. Можно попробовать другой билет? — с мольбой в глазах спросил парень. — Нет, Накахара, — отрезал преподаватель. — Ты должен был подготовиться ко всем темам, а сейчас говоришь мне, что не знаешь? О каком тогда зачёте идет речь? Будешь приходить и решать этот билет, пока не осилишь все задания в нём, понял? Надеюсь, что ты выучишь всё за один раз, и мне не придётся видеть твою рыжую голову намного чаще, чем положено. Можешь идти, и вот. Это тоже забери. Вытянув зачётку и отдав её, Дазай повернулся к каким то документам и начал что-то в них исправлять, казалось, совершенно забыв про Чую. ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ На ватных ногах Накахара добрался до дома, с трудом поднялся по лестнице, еле забрёл в квартиру. Уже проходя по коридору к единственной комнате, он зацепился ногой о валяющийся тапочек, от чего упал. Тьма окутала глаза, а сам Накахара потерял сознание.