Danganronpa: Ultimate despair collapse

— Но зачем?       Кокичи задал вопрос с неожиданной серьёзностью, что было очень непривычно. Нет, он всё ещё слегка улыбался, но голос его звучал более деловито и ясно. При этом в нём не слышалось какого-либо недоумения, нет, он говорил так, как говорил очень часто: казалось, что парень уже знает ответ и задаёт наводящий вопрос. Таким тоном он говорил и сейчас, при этом очевидно — ответа на эту загадку у него не было. Но он явно представлял, куда мы должны вести свои рассуждения дальше. — Зачем убийца сделал весь этот механизм? — Возможно, — задумалась Махиру, — убийца боялся, что появится лишний свидетель, тот же Сода-кун, он ведь был вместе с Комару долгое время перед её смертью. А с помощью этого механизма убийца действовал более осторожно, но наверняка. — Нет, — сухо и хладнокровно произнесла Кёко, одновременно с этим убирая свой блокнот в карман куртки. — Вполне очевидно, зачем убийца сделал это. Всё ради одного — времени. — Времени...? — неловко переспросил Казуичи. — Времени для чего? — Времени для побега с места преступления, — девушка достала свой монопад, слегка кивнула всем нам, мол "сделайте так же", и, судя по всему, стала смотреть на информацию от Монокумы. — Если верить этому документу, Комару скончалась в 20:22. Ранее мы говорили, что если человек имеет алиби на время ранее указанного, значит он не может быть убийцей, потому что в момент смерти девушки, по нашему мнению, убийца находился рядом с ней, в верхней спальне. — Точно, — спокойно произнесла Чиаки, продолжив рассуждение, — но наше суждение было ложным, ведь убийца использовал данный механизм! Он прибил её к стене в нужной для убийце точки, прямо напротив гарпуна, что был за стенкой, и быстро скрылся с места преступления, в то время как лёд в ведре постепенно таял. В какой-то момент механизм сработал, из-за чего выстрелил гарпун, и именно тогда он пронзил тело Комару и именно тогда она умерла. — А значит, — ухмыльнулся Нагито, осматривая всех нас, — значит, что в момент настоящей смерти Комару убийца мог быть уже где угодно! Невероятно, кто-то додумался использовать время смерти, выданное Монокумой, в свою же пользу. — И это значит, — грустно сказал Рантаро, глубоко вздохнув, — что те, кто получил алиби на момент до смерти девушки, сейчас его не имеют, разве только Чиаки и Монака всё ещё вне подозрения, ведь они были вместе как минимум несколько часов. — Ни-ши-ши! Получается, что и Хината-кун, что "спал", может быть, в комнате, не имеет алиби, и Ирума-чи, которая отдыхала в комнате правого крыла тоже не имеет алиби, и ты, Амами-кун, ты тоже не имеешь алиби, ведь встретились мы с тобой не так уж задолго до выключения света. Ну и конечно я, Кокичи Ома, верховный мать его лидер, я тоже не имею алиби, и теперь вы все смело можете полагать, что именно я убил Комару! — Но это не отменяет того, — скромно сказала Чиаки, — что предыдущие подозреваемые всё ещё могут быть убийцей.       Пока они делились всеми этими подробностями, всеми выводами, что мы получили, я внимательно слушал, при этом всё ещё стараясь понять самостоятельно, кто же мог это сделать. Рантаро? Но он был искренне зол... хотя все показали настолько правдоподобные эмоции, и Миу, и Каэде. Нет! Сейчас не время пытаться разгадать эту тайну, основываясь на психологии. У нас на руках новые улики, я должен понять, что произошло. — Послушайте, — сказал я, — это очень важная зацепка, и всё же мы не можем долго останавливаться на ней. Я... не понимаю, как убийца смог выкинуть шприц в мусоросжигателе, если вход туда есть только с коридора, где точно находился Казуичи! — Может убийца смог это сделать, — отвечал Нагито, — потому что он и есть Казуичи Сода? Вспомните мои слова. Он мог пойти в коридор, встать между люками и активировать их вместе с выключением света, в то время Комару всё ещё теоретически была жива, ведь механизм продлил время её жизни на несколько минут. — Вообще-то, — взял себя в руки Казуичи, — я шёл по этому коридору, выходящему к центру комплекса, и меня могли видеть Рантаро и Кокичи, которые как раз были здесь, и они могут вспомнить, что я не заходил в мусоросжигатель, а шёл прямо, после чего вырубился свет, а ещё через некоторое время сверху упали эти люки. — После выключения света ты мог... — Да не успел бы он, — прервал Нагито Рантаро пессимистичным голосом, — мы правда видели, как Казуичи шёл сюда, и если подумать, мы слышали, как упали эти тяжёлые люки на пол, это было не бесшумно. Так что вряд ли за пол минуты между выключением света и падением люков Казуичи в полной тьме смог бы добежать до баков мусоросжигателя и после успеть "попасть в ловушку".       Но тогда кто и как? Казуичи точно никого не видел в коридоре возле себя, но об этом уже говорил. Был ли ещё какой-то путь, можно ли было... постойте! Если подумать... ведь на карте вентиляции от спальни верхнего крыла уходят три развилки, одна идёт в левое крыло, другое ровно вниз вплоть до вокзала, а третье... оно идёт ровно через комнату мусоросжигателя и выходит в правое крыло, где я как раз и спал. Но в этом случае... — Похоже, я понял, — сказал я медленно и... грустно? Почему в моём голосе столько грусти и боли, ведь этот вариант — единственный? — Мы слушаем, — через силу улыбнулась Каэде. — Если мы исключаем тот факт, что убийца попал в мусоросжигатель через коридор, то... то он мог скинуть шприц из решётки вентиляции. — Хм, — Кёко улыбнулась и посмотрела на меня, словно что-то поняв. — И поэтому, вероятно, шприц находился в таком странном положении. Не потому, что убийца хотел его спрятать — просто... наверное, убийца не попал с дальнего расстояние шприцом туда, куда хотел, и он завалился меж баков. — Ха-ха-ха! — Нагито начал смеяться, но это был искренний смех, похожий на смех нормального человека. Через секунду он успокоился, а смех перешёл в откровенную иронию. — Хина-ата-кун, ты же понимаешь, куда эта теория ведёт? Ведь в таком случае убийца явно продолжил свой путь по этой вентиляции. — Я... понимаю. — А значит, — продолжил Нагито, — это значит, что убийца в момент смерти Комару был в правом крыле, в котором было только два человека... — Хината! — дальше произошло то, чего я никак не мог ожидать. Миу нервно выкрикнула моё имя и... — Как ты мог!? Если это правда, то ты... ты... это ты убил её! — Что!? — я просто не мог поверить тому, что слышал. — Ублюдок, я ведь с тобой ещё столько времени провела, когда ты... ты этими руками привёл её к такой смерти! — Я... я ничего не делал, Миу... — Тогда кто!? — резко выкрикнула она. Пот стекал по её щекам. — Ведь я знаю, что я невиновна, но кроме меня только ты был в том крыле тогда! — Кто...? — тихо и прерывисто спросил я, словно сам себя. — Кто, если не ты мог её нахер убить!? — Ты хочешь... знать, кто её убил? — я чувствовал, что у меня вот-вот потекут слёзы, и мой голос вдруг стал таким тихим, и я никак не мог ничего с этим сделать, произнося следующую фразу с невероятной болью в душе, сорвавшимся хриплым голосом...

"Это ты её убила..."

      Тишина, та самая, что всегда окутывает зал суда в этот момент. Эти слова сорвались с моих губ, и я сразу же прикусил их, приложив ко рту ладонь. Все были в неком ступоре, никто не мог ничего сказать, а может все ждали ответа Миу. Нагито еле сдерживал себя, чтобы не начать смеяться, и лицо Кокичи также было озарёно улыбкой. — Я!? — она нагло вскрикнула, но ком в горле не позволил продолжить говорить, Миу Ирума сильно нервничала. — Ты... т...т...тупой? Я не могла это сделать... и как ты можешь такое говорить... у тебя у самого нет никакого алиби. — Ни-ши-ши-ши! Это. Просто. Умора. Ты только посмотри, Миу, как он уверен в себе! Плевать, что он как осенний лист дрожит, он сказал то, что хотел, так спокойно, как мы можем ему не верить? — Заткнись, мудак грёбаный, не влезай! — Нет уж, я всё же позволю себе влезть! Дело в том, что... у Хинаты есть алиби, аха-ха-ха-ха-ха! — Кокичи засмеялся изо всех сил, слегка откинувшись на стойку, и чем громче становился смех, тем мрачнее была абсолютная изобретательница. — Ты... ты... лжёшь... — Да ну!? Ха-ха-ха! Я — лгу! Вот это поворот! Да, ты права, такое со мной бывает. Но сейчас! Сейчас я говорю от всего сердца, ведь я отдыхал в одной комнате вместе с Хинатой. — Это ничего не значит! Ты сам говорил, что ушёл задолго до... — Да я тебе нахрен солгал, Ирума-чи! Со-лгал! Солгал, ха-ха-ха-ха! Просто так! Без причины! Солгал, видишь как теперь просто стало! Конечно же я не ушёл сразу, как этот придурок заснул, мы же так не договаривались! Вдруг его во сне убила какая-нибудь стерва, я не знаю. Я ушёл от него минут за пять до отключения света, просто прогуляться, и сразу же встретил Рантаро, которому сказал, что просто "шастаю по комплексу"! А затем отключили свет! И я тебе гарантирую, Миу Ирума, что этот парень спал как младенец, и если бы не сирены — проспал бы ещё часов восемь, а даже если нет, то за пять минут он бы ни как не добрался до верхнего крыла! Так что истина проста, это ты, это ты, это ты!       Кокичи продолжал давить девушке на нервы, весело повторяя "это ты", в то время как сама Миу, захлёбываясь в чувствах страха и гнева одновременно, не могла стоять на месте, она всячески пыталась двигаться, нервно двигала руками туда-сюда по перилам стойки. Но несмотря на эти чувства, её взор молящей просьбой упал на Рантаро, она ждала, что он опровергнет очередную ложь Кокичи Омы, но парень встретил её взглядом, полным безучастия и даже ненависти. Тогда она посмотрела на меня, и я просто не мог смотреть в её глаза теперь, больше не мог понимать, какие чувства она испытывает. Почему... почему я плачу? — Я... я... не убивала... её... Это не правда... — сейчас она говорила тихо и плаксиво. — Это не правда... это не правда... не правда... не правда... не правда! — она закричала гневно и громко, продолжая нервно повторять одни и те же слова. — У тебя ещё совести хватает... — Махиру хотела сказать что-то ещё, но она своими словами просто направила весь гнев изобретателя на себя. — Совести!? Да ты как смеешь говорить мне о совести, шлюха! Я... я... вы думаете, у меня был выбор!? Смотрите на меня, как на хреново чудовище! Да! Да, я убила её, но вы должны быть мне благодарны, твари! Я вас всех тут спасла от смерти! Половину из вас мне должны! Что мне ещё оставалось делать? А? Ну же, что ты молчишь, Хината!? Ответь мне нахрен? Что ещё я должна была сделать? Ведь я тоже была крестиком, я была просто приговорена к смертной казни? Разве это справедливо!? Разве так... разве так должна закончится история великого изобретателя... это не честно... — она заплакала и упёрлась головой об стойку, постепенно скатываясь ниже и ниже по ней. — Это... не честно... у меня не было выбора...

***

      Несколько дней назад девушка с розовыми волосами в откровенном наряде пробралась под покровом ночи на станцию комплекса. Нервно улыбаясь, она ещё раз посмотрела в свой монопад, где роковая надпись светилась всё так же ярко, предрекая ей смерть к концу этой неделе. — Грёбаные условия! Нет ни деталей, нихрена, — тихо причитая себе под нос, она убрала за спину монопад, подобрала с пола ящик с инструментами и подошла к одному из вагонов поезда. — Если даже я и сконструирую что-то гениальное, они сразу же поймут, что это была я. А кто ещё? Я же здесь абсолютный изобретатель. Казуичи Сода? Ха, "ну он такой сякой, не смог бы никого убить"! Да если бы он был на моём месте!       Продолжая тихо говорить себе под нос, она осторожно стала работать инструментами, сидя возле сцепления между первым и вторым вагоном. После того, как она закончила с этим, девушка, аккуратно ступая на рельсы, подошла к колёсам второго вагона. — Детектив мне здесь нахрен не нужен, надеюсь только второй вагон не зацепит первый и они не сдохнут там все! — Ку-ку! — резко над девушкой, стоя на крыше вагона, появился Монокума, — что это тут за тёмные делишки? — Сука! Не пугай меня так! Чё ты здесь забыл!? — Да так, мимо проходил, вот решил сказать, что ты — молодец, раз решила действовать. — И без тебя знаю! — Знаешь, интересно ты это придумала, — после этих слов писклявого медведя Миу вопросительно подняла бровь, — я про ту "программу" на монопаде, что сейчас у тебя. Монопад то не твой, а Бьякуи Тогами. Управление люками и светом на расстоянии, все дела... — Эй! — девушка подняла гаечный ключ, что держала в руках, указала им на медведя. — Знаешь, я никаких правил не нарушала. Не я взломала комнату, а то, что она была открыта, ну, хе, не моего ума дела. — Нет, нет, нет, я не в коем случае тебя не обвиняю, если ты совершишь убийство, то искупишь свой грешок. Это же так повысит ставки нашей игры... что-то я заговорился. Однако, хотелось бы тебя предупредить, ты ведь помнишь о том, что у стороны "невиновных" будет некий бонус? — Время смерти? Ещё б. — Ну так вот, — медведь сделал маленькую паузу, после начал тихо с интригой в голосе, — если ты назовёшь мне имя того, кто взломал комнату управления, то я с радостью отменю этот бонус, а может и тебе что-то приятное дам. Для дела, конечно же! — Хм...       Миу Ирума взяла паузу на размышления. "На самом деле... я ведь могу использовать время смерти в свою пользу...". — Нет уж, ещё и устранять себе потенциального подозреваемого, увольте. Да и вообще, скоро утро, катись ка ты нахер отсюда, если не хочешь сорвать мой план!

***

      Приготовления закончены. Уже давно будущий убийца сидит вместе с другими людьми, отрезанными от лагеря аварией на путях. Однако у Миу Ирумы был приготовлен хорошо спрятанный запас с провизией.       Дождавшись хорошего момента, девушка нашла в огроменной фармацевтической лаборатории паралитический яд. Всё ещё не понимая, почему имя изготовителя замазано, девушка всё же прочла аннотацию этого "медицинского средства". Несмотря на то, что передозировка могла вызвать почти мгновенную смерть, это не входило в её планы. Убедившись, что следы заметены, она аккуратно покинула лабораторию через вентиляцию, как делала это и ранее в своих приготовлениях.       Самой трудной частью была перевозка углей из разных частей комплекса, ведь сделать это надо было за небольшое время до убийства. Везение заключалось в том, что уголь можно было взять в правом крыле, куда редко кто заходил, и перетаскивать его маленькими частями по вентиляции в верхнее крыло, где весь механизм уже давно был готов.       Она прикладывала все свои усилия, чтобы притащить с места на места всё, что нужно, и они, если так можно сказать, не были напрасны...       И вот момент истины. Абсолютная изобретательница до конца не знала, кто станет жертвой, она лишь знала место, где можно её подловить. И девушка хоть не надолго, но почувствовала грусть и сожаление, когда Казуичи Сода, простодушно огляделся по сторонам и покинул помещение, оставив бедную Комару на верную смерть.       На монопаде Бьякуи Тогами были установлены ещё и камеры видеонаблюдения, которыми так же могла управлять Миу, только в комплексе однако, так что она всегда могла отследить передвижение каждого, что помогало ей при подготовке, что помогло ей и сейчас.       Комару... кричала от боли, даже с паралитическим ядом внутри тела, и Миу пришлось заткнуть ей рот. Не было хладнокровия в действия Ирумы, но был точный расчёт...       Но расчёт не подразумевал случайной ошибки. На обратном пути, когда, казалось бы, вся грязная работа была сделана, она увидела этот открытый бак мусоросжигателя, в котором так удачно можно было спрятать шприц, но... если бы она не бросила его тогда, возможно, судьба остальных сложилась бы... иначе.

***

      Миу Ирума плакала, а от её бывшей гордости, нахальности и грубости в этот момент не осталось и следа. Были слова, были разговоры, но я молчал. Рантаро... он смотрел на Ирума-чан долго, но взгляд его постепенно сменился, в нём тоже появилась грусть. Чиаки не смотрела в сторону Миу Ирумы долго, а вскоре сказала: — Если бы погибли семеро из нас, было бы справедливее. Монокума уничтожает нас изнутри, так... что лучше, смерть человека или смерть личности...? — Я не знаю... — безэмоционально произнёс я. — У-пу-пу-пу, — очнулся медведь от своей "спячки", устав, видимо, от всей этой драмы. — Похоже, я дал вам очень уж много времени на всякую чепуху, но оно вышло, так что время голосовать!       Никаких эмоций, тишина и плачь. Я слегка дрожащим движением пальца отдал свой голос за Миу Ируму, после чего просто ждал, ничего не делая, ничего не говоря. Я просто... устал. — Вау, 12/12, даже сам убийца за себя проголосовал, как интересно. Ой! Это что, был спойлер? Ну ла-а-а-а-адно, вы меня поймали. Да! Убийцей Комару Наеги действительно была Миу Ирума!       Монокума замолчал на минуту, видимо, давая время ей сказать последние слова или всё так же молчать. Но... она повернулась ко мне и тихо, всё так же грустно, с болью в душе, произнесла. — Наверное... у меня изначально не было шансов выжить здесь... так не хочется умирать... но... в любом случае, спа... спасибо тебе... — она не переставала плакать и не меняла выражение лица, но она посмотрела мне прямо в глаза. — Ирума-чан, — со всей серьёзностью спросил её Нагито. — Кто? Скажи нам, кто проник в комнату управления? Ты слушаешь, Миу!? — Да пошли вы все... — Всё, больше никакой интриги, ведь это Время Наказания!       Услышав эту фразу, Миу Ирума словно в себя пришла, она резко обернулась и, казалось, сейчас попытается бежать, но её стойка резко взмыла вверх и точка невозврата была позади, она уже была слишком высоко. А тем временем сверху открылся небольшой люк, за которым и скрылась Миу Ирума, Монокума так же ускользнул в небольшой открывшийся проход под его троном, а мы увидели две красные мигающие стрелки, призывающие нас пройти в комнату с большим монитором, куда мы быстро и побежали.       Но нас встретила не та ужасающая картина, что была на этом мониторе ранее. На экране было небольшое тесное помещение, в котором оказалась абсолютная изобретательница. В помещении была механическая дверь, из которой виднелся длинный коридор. Возле этой двери было что-то вроде щитка, однако он почему-то находился на полу, перед самой дверью. В самом помещении были раскиданы разные инструменты, кроме того в углу лежала куча разнообразных предметов, начиная от всякого металлолома и заканчивая большими коробками.       Ирума-чан осмотрелась по сторонам. Над дверью висело табло, которое в миг загорелось надписью "Последний рубеж".       Вдруг, вдали видневшегося коридора, появились силуэты маленьких копий Монокум. Они медленно шли к комнате Миу Ирумы, и мы сразу же увидели в их руках миниатюрные оружия, топоры, копья и мечи. Их было больше десятка, и все они постепенно приближались к Миу.       Как только девушка заметила их, она сразу же бросилась к кнопке закрытия двери, но ничего не произошло. Тогда она взяла несколько инструментов, ловким движением вскрыла замок щитка, сев при этом на пол. Ей явно было неудобно, но она просто не замечала ничего вокруг, и, подгоняемая всё приближающейся толпой вооружённых медведей, она что-то очень быстро делала с самим щитком.       С каждой секундой звуки толпы были всё сильнее, нам показали камеру, наведённую прямо на лицо Миу Ирумы. Недавние слёзы ещё были видны на щеках, но она вся трудилась над тем,с чтобы успеть, чтобы выжить... Она очень волновалась, пот стекал с её волос ручьём, но она не сдавалась.       Однако шли секунды, и толпа подошла прямо к двери. И тогда девушка, откинув отвёртку в лицо первому попавшемуся медведю, кинулась к небольшому топору, лежащему рядом с ней, и со всей силы ударила по щитку. Искры полетели во все стороны, обжигая нежную кожу девушке, от чего она сразу отскочила подальше. Но дверь... дверь с громким и шумным стуком закрылась. Щиток всё продолжал искрить, но девушка не обращала на это внимание, она могла немного успокоится.       Но лишь немного. Резкий удар в дверь с другой стороны оставил на ней отпечаток. Затем ещё и ещё. Медведи... вот-вот её разломают. Девушка мигом бросилась в другой конец комнаты, брала всё, что попадётся под руку и кидала в сторону двери, после чего подбегала к ней и стала заставлять её всеми силами, в то время как толпа Монокум всё сильнее и сильнее била по двери.       Она подбежала к огромной деревянной коробке и изо всех её оставшихся сил поволокла её к двери. Но коробка... коробка закрывала небольшую щель в стене, и когда она стала её отодвигать, из-за этой щели тонкой струёй потекла вода...       Она из последних сил дотолкала коробку к двери, и... стук утих. Медведи отступили. Миу Ирума, дрожа, тяжёло съехала по стене этой коробки и упёрлась об неё лбом, плача то ли от усталости, то ли от радости. Но... но... вода, попадавшая в помещение всё больше и больше, медленно заполняла комнату.       Я не мог смотреть на это, я боялся и переживал и, не сдержав себя я крикнул "Обернись"! Словно услышав меня, девушка обернулась назад. Она почувствовала мокроту воды под своими ногами, почувствовала это "касание смерти".       Вода наполнила почти всё пространство пола. Миу так устала, что уже почти не могла соображать, но она всё же увидела это. Увидела, как всё усиливавшийся напор воды течёт прямиком к щитку, который, находясь на полу, всё не переставал искриться яркими жёлтыми огоньками.       Свет этих искр отразился в глазах Миу Ирумы, как будто ослепил её, после чего...       Ток прошёл по всей комнате, и Миу закричала, её тело словно вбирало себя весь ток, а Монокума явно постарался, чтобы разряд там был как можно больше. Она всё кричала и кричала, её голос охрип, а после она опустилась на колени, издала свой последних хрип и вздох и, резким безжизненным движением упала прямо в растекающуюся по полу воду.

Миу Ирума погибла...

Нас осталось одиннадцать