Kill me in my sleep

      Ньют с трудом унял свой смех и прислонился спиной о холодную стену, на секунду прикрывая глаза, пытаясь успокоить громко стучавшее сердце.              Ему не верилось. Совершенно не верилось. Он был жив и почему до этого он не понимал как прекрасна жизнь? Насколько потрясающее чувствовать, как воздух поступает в лёгкие, ощущать прохладу камня лопатками, видеть лёгкие блики на предметах, на которых падал холодный свет, из-за чего они отбрасывали тени. Ходить, видеть, слышать, дышать — разве это не чудо? До этого момента он даже не осознавал ценность того, что имел. Не осознавал ценности своей жизни.              Его дражайшая тетушка вполне могла избавиться от него в младенчестве, но не сделала этого, отдав заботу о нём в руки домовиков. Позволила вырасти, пусть и не счастливым. С самого детства он копил на нее обиду из-за унижений, оскорблений, ненависти в свою сторону, но теперь все это испарилось без следа. Все его чувства заменила лёгкая, почти призрачная благодарность. Если бы не она, то, возможно, он умер бы ещё в младенчестве и не стал свидетелем казни (другого подходящего слова Ньют так и не смог подобрать), но теперь все изменилось. С новым именем он почувствовал себя новым человеком. Джейдан Ферт стал теперь не более, чем прошедшим этапом его жизни. Теперь его место занял Ньют Блэк и пусть он не знал зачем он понадобился Темному Лорду, что привлекло в нем внимание такого могущественного человека, но не смотря ни на что он был счастлив. По настоящему счастлив, возможно, впервые в своей недолгой жизни и он без страха готов был встретиться со своим будущим лицом к лицу, каким бы оно не было.              Он подавил порыв радостно захлопать в ладоши, как маленький ребенок, к которым, несмотря на возраст, он себя не причислял. Эта была ещё одна из причин ненависти Эйлин в его сторону.              Всем сердцем любящие его эльфийки не раз говорили, что он родился с поразительным умом и это было чистой правдой. С самого детства он отличался от других детей своей смышленостью и почти нездоровым желанием изучить все, что попадалось ему на пути. Ньют научился ходить раньше других детей, что особенно сильно восхищало заботящихся о нем эльфов. К одному году он уже умело формировал свою речь и мог разговаривать целыми предложениями, а к двум научился поддержать практически любой разговор. Читать научился в таком же возрасте, а писать раздражающим пером только через год и то, только потому, что Эйлин узнавшая о его попытках учебы подчистую их обрубила, приказав эльфам не допускать его к таким вещам. Но это мало чем помогло, ведь Нуну, добродушная старая эльфийка поощряла его интерес к учебе, поэтому добыла для него перо с чернильницей и несколько чистых пергаментов. Ей пришлось наказать себя несколько раз, за неповиновение хозяйке, но она считала эту жертву вполне достойной, но не признавшая об этом поступке тетушка. Он как наяву до сих пор помнил, как Эйлин сделала самое страшное, по мнению эльфов, и позорное для домовиков дело. Она подарила Нуну одежду. Горестные и умоляющие рыдания старой эльфийки ещё долго эхом отдавались у него в ушах и с тех самых пор он больше никогда ее не видел, а добывать книги или ещё какие-нибудь интересные штуки для изучения приходилось своими руками.              Из-за своего ума ему было тяжело наладить общение со своими ровесниками, которые толком не могли разговаривать. Он хотел завести друзей до того, как маленькие ребятишки поймут, что он не их уровня. Что он бастард, полукровка. Ублюдок, рождённый не в браке. Но со временем для него это стало совершенно неважно и безразлично. Он понял, что дружба это лишь прикрытая манипуляция. Он не раз видел «друзей» тётушки, которые нередко приходили в гости. На первый взгляд в этом не было ничего странного. Обычные любезности, которыми обменивались при встрече, вопросы о семье, работе, смех, улыбки, но нельзя было не отметить осторожность и некую холодность в общении. Именно тогда он и понял, что у взрослых нет друзей. Друг для друга они не более чем полезная пешка в их жизни, если им будет выгодно, то, он не сомневался, они с лёгкостью воткнут друг другу ножи в спины. Для чего же ему тогда нужны друзья, если в будущем все они превратятся в таких же хищников, полным отражением своих семей и родителей? Вот именно, незачем.              Ньют яростно потёр свое лицо ладонями, приходя в себя. Сердце перестало стучать как бешеное, дыхание тоже пришло в норму и он почувствовал уже привычное ледяное спокойствие и отрешённость. Недавние события выбили его из колеи, а при одном воспоминании о Темном Лорде ему до сих пор хотелось смущённо зарыться головой в песок. Как ни странно, жалости ко всем тем людям, погибшим в том поместье, не было. Он сказал чистую правду, они действительно заслужили. Все их речи, слова, планы были отвратительны. Единственная причина по которой он не высунулся были их слова. Они с такой лёгкостью и непринужденностью говорили о похищении и убийстве детей, что он не сомневался: его жизнь оборвалась бы в тот же момент, как они обнаружили постороннего на их собрании.              Ньют выпрямился и рассеянно попытался пригладить взъерошенные, спутанные волосы. Его взгляд начал бродить по окружающей обстановке и он почти сразу же наткнулся на ярко-зеленые глаза, которые с нескрываемым любопытством наблюдали за ним. Он не вздрогнул только потому, что сразу же узнал их обладателя.              Изумрудик смотрел на него с лестницы, облокотившись об перила, слегка склонив голову к плечу. Кажется, его совсем не волновало, что его заметили. Он даже в позе не изменился.              — Здравствуй, — протянул мальчик, первым нарушая тишину. — Кто ты?              Его лицо буквально излучало спокойствие и умиротворённость, но глаза оставались поразительно живыми, слегка поблескивая лёгкой настороженностью и интересом. Под таким пытливым взглядом Ньют почувствовал себя неловко и с трудом заставил себя не сжаться и отпустить взгляд. В этом мальчике определенно было что-то властное, мрачное и удушающе холодное. Возможно это было связано с тем, что мальчик возвышался над ним, стоя почти на вершине лестницы или из-за тона, которым были сказаны слова. В тихом, спокойном голосе чётко слышался приказ. Ньют подавил свою растерянность, напомнив себе, что нет ничего странного в том, что ребенок ведёт себя подобным образом. Он живёт в одном поместье с самым опасным волшебником в истории Магической Британии и разумеется ему интересно знать чужака, пришедшего с Темным Лордом в место, которое тот, наверняка, считал своим домом.              Ньют хотел уже представиться, но почти сразу же одернул себя, когда с губ едва не сорвалось его старое и уже больше не нужное имя. Лёгкая заминка не осталась незамеченной и глаза мальчишки подозрительно прищурились.              — Меня зовут Ньют Блэк. — сглатывая неизвестно откуда появившуюся нервозность, которой не было даже при разговоре с Повелителем, ответил Ньют, приветливо улыбнувшись. Несмотря на странность поведения, этот ребенок смог очаровать его ещё тогда, когда он впервые его увидел и теплое чувство при взгляде на него никуда не делось, также, как и лёгкая жалость. Темный Лорд явно не пылал к нему тёплыми чувствами и из-за этого Ньют почувствовал себя ещё хуже, ведь даже его, грязную полукровку, одарили такой мягкой улыбкой, от которой хотелось бросится на шею с объятьями, а Изумрудик получил лишь призрение.              — Блэк? — слегка недоверчиво переспросил мальчик, на этот раз взглянув на него более пристально, словно сканируя. В своей потертой одежде, с обувью, давно просящей каши, Ньют почувствовал себя втройне неловко. По скептическому взгляду он понял, что не выглядит, как представитель этого рода, но он и сам это прекрасно понимал. Что было ещё более странным, так это то, что Изумрудик за все это время не показывал и грамма привычного презрения в его сторону. Он умудрялся выглядеть предельно вежливым, но и не скрывал своей лёгкой враждебности. Словно хищник на чью территорию ступил незнакомый зверь и он теперь раздумывал насколько опасен или, наоборот, безобиден его противник.              — Да, а как зовут тебя? — как можно более вежливым тоном поинтерисовался Ньют, вглядываясь в чужое лицо, которое стало совершенно непроницаемым и страшно пустым. Ребенку было от силы лет пять-шесть, а тот уже умел пугающе хорошо скрывать и контролировать свои эмоции. Даже Ньют в таком возрасте не мог похвастаться такой идеальной выдержкой.              — Феликс — помолчав немного всё-таки ответил мальчик и Ньют едва заметно выдохнул, до этого не замечая напряжения сковавшее его тело.              — Странное имя, но красивое. Я так когда-то бродячего кота назвал, когда думал, что смогу приютить его и забрать себе. — сказал Ньют прежде, чем смысл дошел до него, а когда это случилось, его глаза испуганно расширились а рука непроизвольно подлетела к губам, закрывая рот.              Феликс, в лёгком замешательстве вскинул одну бровь и с нескрываемым потрясением на лице, взглянул на него. Ньют едва сдержался, чтобы не настучать себе по голове. Слова вырвались непроизвольно и Феликс вполне мог посчитать это оскорблением, которое таковым не являлось. Ньют хотел наладить с ним отношения, а не оттолкнуть или насмехаться. Ему был известен крутой нрав чистокровных, Феликс был непростым ребенком и вряд-ли простит такое вопиющее оскорбление его имени. Подумать только! Он сказал прямо в лицо человеку, что называл бродячего кота его именем! Прежде, чем Ньют смог придумать достойное объяснение, на лице Феликса появилась широкая, веселая улыбка, а в глазах заблестели смешинки. Удивленный такой резкой переменой Ньют непроизвольно замер и уставился на Изумрудика, словно на нем использовали заклинание Остолбеней.              — Надо же, тетя Нарцисса будет возмущена таким сравнением. — словно по секрету поделился Феликс и перепрыгивая по несколько ступенек, спустился к нему и незамедлительно протянул руку. — Рад с тобой познакомиться, Ньют. Надеюсь мы сможем стать хорошими друзьями.              Ньют смотрел на протянутую ладонь, словно впервые увидел чью-то руку. Немного подумав, он сжал мягкую, изящную детскую ладошку в своей, скрепив их знакомство рукопожатием. Феликс ещё сильнее просиял, и схватив его за локоть, потащил за собой по лестнице.              — На самом деле, мое имя должно звучать, как Фелис¹, но тёте Нарциссе не совсем нравилось и она слегка подправила его на Феликса. — с нескрываемым весельем сказал мальчик, отбросив всякие маски и Ньют был так очарован энергией, которую изучал мальчик, что с трудом заставлял себя понимать смысл сказанных ему слов. Феликс едва не прыгал от восторга, одарив его сияющей улыбкой. — Твое имя тоже довольно интересно и необычно, особенно для представителя рода Блэк.              Ньют почувствовал лёгкое смятение не совсем понимая, что необычного в имени и чем оно отличается от привычных Блэковских. Он хотел задать вопрос, но передумал, справедливо полагая, что выглядеть это будет странно. Феликс успел дотащить его до конца лестницы и открыл двойные двери за которыми следовал ещё один длинный ярко освещенный коридор, свет которого был настолько ярким, что Ньюту ненадолго пришлось прикрыть глаза из-за неприятно резанувшей боли. Недолго думая, Феликс активно зашагал к одной из многочисленных дверей, сделанных из темного дерева и открыл ее, но почти сразу же с негромким хлопком закрывая.              — Мерлинова борода, я совсем забыл. — опечалено вздохнул Феликс и встретив недоуменный взгляд Ньюта поспешил разъяснить: — Тетушка Нарцисса спит в моей комнате. Я хотел поболтать и хорошо познакомиться с тобой там, пока ты не ушел, но…              Он махнул свободной рукой в сторону, двери, которую он так поспешно закрыл. Он выглядел таким искренне огорченным, что Ньют почувствовал зудящее под кожей желание утешить мальчика, при этом чуть не взвыв от щемящей нежности. Ему неожиданно понравилось слышать звонкий, весёлый голос Феликса без затаенной настороженности и враждебности, каким он был в самом начале их немного странного знакомства.              — Ничего страшного, Феликс — мягко, как можно аккуратнее начал Ньют, тут же переключая все внимания Феликса на себя. — У нас много времени познакомиться, так как теперь я, кажется, буду тут жить. Так что…              Договорить он не успел, потому что выглядевший хрупким, подобно хрусталю, Феликс стиснул его в на удивление крепких объятьях, почти сбивая с ног и вытесняя весь воздух из лёгких. Изумлённый, Ньют замер, совершенно не зная куда деть свои руки. Это было первое в его жизни объятье и ему вдруг показалось, что руки — это лишние конечности, ведь он совершенно не знал, что с ними делать. Обнять в ответ? Но как? Как это делается? А вдруг он чем-то разозлит Феликса или оттолкнет своими действиями? Вдруг Феликсу не понравится и он перестанет хорошо себя с ним вести? Почему он не додумался в своей жизни поискать книги о том, как правильно обнимать человека? Сейчас это знание ему бы очень пригодилось.              Накрутить ещё сильней себя ему не позволил Феликс, который отстранился, продолжая лучезарно улыбаться, заражая своей улыбкой, даже не подозревающего об этом, Ньюта. Ньют же, был приятно поражен тем, что Феликс смог сохранить свою наивность, присущую всем детям, несмотря на то, что вырос в, очевидно, не совсем доброжелательной и хорошей обстановке.              — Ты не шутишь?! — громким шепотом, вскинулся Феликс, теребя его за руку. — Ты, действительно, будешь жить здесь? Со мной?!              — Да, кажется. — Не сдержавшись и потрепав Феликса свободной рукой по непослушным темным волосом, про себя отмечая из мягкость, ответил Ньют, искренне начиная беспокоится о второй, которую Изумрудик кажется решил ему оторвать в порыве эмоций. — Темный Лорд так мне сказал и разрешил выбрать любую понравившуюся мне комнату.              Изменения произошедшие после этих слов были едва заметными, но воздух словно похолодел на несколько градусов, а в зелёных глазах, которые недавно едва не светились от радости, потемнели, но широкая улыбка даже не дрогнула. Но это не обмануло Ньюта, он буквально кончиками пальцев почувствовал появившуюся призрачную стену между ними и это оказалось на удивление неприятно, как и то, что он смог привязаться к нему за несколько минут их разговора. Для него, человека недоверчивому и не подпускающего к себе никого ближе, чем на несколько метров, это оказалось не самым хорошим открытием.              — Вот и отлично! Ты можешь взять комнату рядом с моей, тогда мы сможем быть поблизости! — воодушевленно хлопнув в ладоши, воскликнул Феликс и подошёл к двери, которая была расположена напротив его комнаты. Невозмутимо распахнув ее, он первым зашёл внутрь и махнул рукой, показывая, чтобы он следовал за ним. Немного помедлив, Ньют всё-таки пошел следом.              Он оказался в просторной комнате оформленной в уже привычных зелёных и серебряных тонах. Она выглядела такой же роскошной, как и все поместье, но какой-то пустой и необжитой. Окна были занавешены тяжёлыми шторами, мягкий ковер на полу словно так и приглашал прилечь на него, высокий шкаф стоял возле стола, напротив которого расположилось широкое и выглядевшие очень удобным кресло, куда Феликс почти сразу же уютно устроился. Здесь не было странных сфер, а свет попадаемый из коридора, едва ли давал достаточно света, чтобы хорошо рассмотреть здесь все.              — О чем вы говорили с Темным Лордом? — спокойно поинтерисовался Феликс и Ньют смог различить, пусть и с трудом, грусть в его голосе. Это было… Странным?              В полутьме его лицо словно светилась, а кожа казалась ещё бледнее, чем на свету. Зелёные глаза стали устрашающе черными, не на секунду не отрывались от него. Тщательно изучая, сканируя. Дружелюбный настрой мальчика испарился без следа, его место вновь занял всепоглощающий холод, который тот демонстрировал стоя на лестнице и требуя, чтобы он назвал свое имя. Такие резкие измены настроения приводили Ньюта в смятение. Было ощущение, как будто в одном тельце умещалось два абсолютно разных человека. Первый был властным, ледяным, словно сталь, с замашками полководца, а второй был мягким и хрупким, как цветок.              Но больше всего волновало Ньюта не это. Он жаждал знать: какая личность из двух была настоящим Феликсом?              — Ни о чем, он просто спросил об истории моей жизни и позволил жить здесь. — легко ответил Ньют, думая куда ему пристроится. Тут было одно единственное кресло, которое уже занимал Феликс, а на стол садиться было как-то некультурно. Ньют остро пожалел, что здесь нет кровати, кстати, действительно, почему ее нет?              Феликс некоторое время сверлил его ничего не выражающим взглядом, но быстро расшифровав и поняв не озвученный вопрос, почти лениво щёлкнул пальцами в воздухе и перед ним сразу же появился эльф, учтиво склонившийся в поклоне. Он был в аккуратной, белой, идеально чистой сорочке, а его болотно-зеленые глаза обожающе-вопросительно уставились на Феликса.              — Шаффи, будь добр, перенеси сюда какую-нибудь кровать из пустующих комнат.              Эльф со странным именем ещё ниже склонился в поклоне, почти касаясь своим длинным носом пола и с едва слышным треском исчез. Буквально через мгновение большая двухспальная кровать появилась в углу, рядом с плотно закрытым окном, оттесняя комод в сторону. Ньют незамедлительно упал на нее, с блаженством растягиваясь на прохладном покрывале. Волнения, опасения, страхи отошли в сторону заменяясь всепоглощающей усталостью. До этого Ньют не замечал, как сильно он вымотался, но теперь все навалилось на него неподъемным грузом, придавливая к мягкой кровати и делая веки непосильно тяжёлыми. Чувство нереальности произошедшего Ньюта не покидало, но уже не вызывало такой бурной реакции. Хотелось спать, но сон к нему идти упрямо не желал. Поэтому, подавив тяжкий, разочарованный вздох, Ньют с трудом приоткрыл один глаз и встретился взглядом с Феликсом.              — Расскажи о себе, — попросил Феликс, поняв, что внимание Ньюта вновь было сосредоточено на нем. На его лице было абсолютное спокойствие, но в глазах блеск, выдавающий его нетерпение. В полумраке его лицо казалось неестественно бледным, делая похожим на приведение, отчего Ньют на мгновение почувствовал себя неуютно, но неприятное ощущение тотчас прошло и он вновь расслабился.              Ньют притянул к себе подушку, почти сразу же зарываясь в нее лицом и стал медленно рассуждать о том, что рассказать новому знакомому. Ему не давали никаких инструкций или предупреждений, поэтому он не знал, что можно говорить, а что нет. Интуиция подсказывала, что знать о том, при какой ситуации он сюда попал, Феликсу не стоит, а также то, что он не являлся настоящим Блэком. Также Ньют прекрасно понимал, что хитрый Феликс получив размытый ответ на свой вопрос, решил добиться от него ответа другим путем: задав дежурный вопрос не вызывающий никаких подозрений, но при этом все-таки выяснить детали разговора с Темным Лордом. Действительно, весьма маленький, но хитрый мальчишка. Он стал бы достойным представителем факультета Слизерин, с таким хорошим умением к ненавязчивому манипулированию уже в таком юном возрасте, да ещё с талантом к Парселтангу, если из разговора Темного Лорда и Феликса он все верно понял, то Феликс им владел. Ньют бы даже не понял, что его пытаются обхитрить, если бы сам не прибегал к манипуляциям с завидной регулярностью. Правду маглы говорят, рыбак рыбака…              Мысли плавно перетекали из одной в другую, словно зыбучий песок. Ньюту с трудом удавалось сосредоточиться и не впасть в состояние полудрёмы, но сознание неумолимо меркло, а перед глазами появлялось темнота, которая в конце концов поглотила его полностью, вырывая из реальности, утягивая в очередной тревожный сон.              

***

                    Феликс разочарованно вздохнул, заметив, как слегка сбивчатое дыхание Ньюта Блэка выровнялось, а веки прикрылись. Он мирно спал, вытянув одну руку и убрав под подушку, на которую с удобством положил голову. Феликс почувствовал лёгкий укол зависти, мечтая также спокойно забыться и провалиться в сон, как это сделал Блэк, но сна не было ни в одном глазу.              Ньют слегка недовольно сморщил нос и сжался в комочек, прижав к себе колени, явно пытаясь согреться. Недолго думая, Феликс тихо поднялся и приблизился, нависая над ним и внимательно разглядывая. Ньют Блэк был довольно симпатичен для своего возраста. Он имел приятные, миловидные черты лица, четкий контур пухловатых губ, прямой, чуть вздернутый нос, длинные ресницы и высокий лоб. Внимательный взгляд Феликса скользнул к светлым волосам и он в лёгком замешательстве нахмурился. Несмотря на свое происхождение, его волосы были слишком светлые, да и схожих черт совершенно не было. Блэки славились своими черными волосами, глазами и, почти сравнимой по цвету с вампирами, аристократичной бледностью. Из всего у Ньюта было последнее, но даже цвет кожи выглядел как-то болезненно.Если взять в расчет его внешний вид, неподобающий для носителей такой фамилии, то пазл совершенно не желал складываться в целостную картину. Феликс неплохо общался с Драко до того, как он перестал появляться в особняке и неплохо разбирался в том, как должны выглядеть наследники благородного рода. Даже если взять тетушку Нарциссу и миссис Лестрейндж, то в их происхождении нельзя было даже сомневаться. Сразу видно, что Блэки. С тётушкой Нарциссой, конечно, можно было засомневаться из-за светлых волос, но в остальном она была истинной Блэк. Смотря на Ньюта сказать тоже самое можно было с огромным трудом.              Феликс не мог найти объяснения, но у него было ощущение, словно ему солгали и что более странно, он был уверен, что Ньют верил в свою собственную ложь. Но для чего ему лгать? Где здесь смысл? Если верить его словам, то Темный Лорд позволил ему жить здесь. С ним. Почему какой-то незнакомый мальчик удостоился такой почести, если даже Драко, часто бывавшему тут, запрещали оставаться даже на одну ночь?              Феликс подавил желание растормошить Блэка и заставить ответить на все интересующие его вопросы, вместо этого взяв одеяло и укрыв его. Лицо Ньюта почти сразу расслабилось и стало умиротворенным, почувствовав желанное тепло. Феликс присел перед кроватью, не переставая разглядывать спокойное лицо спящего Ньюта. Его плечи вздымались под такт спокойного дыхания, а светлые чуть кудрявые волосы разметались по подушке, словно нимб, делая похожим на ангела неизвестно каким образом оказавшимся здесь на земле среди людей.              — Помогаешь обустроится?              Услышав ледяной голос, который невозможно спутать ни с чьим другим, Феликс замер, даже забывая как дышать. Его тело напряглось, словно зверь перед прыжком и он медленно обернулся, натыкаясь взглядом на насмешливые алые глаза, ярко горящие в полумраке. Улыбка, больше похожая на оскал одичавшего зверя, в темноте казалась ещё более жуткой в сумме с пугающими глазами, но вместо страха Феликс чувствовал привычное напряжение, которое появлялось каждый раз, когда Темный Лорд снисходил до общения с ним. На лицо Феликса опустилась привычная ничего не выражающая маска непоколебимого спокойствия.              — Я лишь предложил комнату рядом с моей, Повелитель. — ровным голосом, полным вселенского равнодушия ответил Феликс, учтиво склонив голову вперёд в лёгком полупоклоне. — Ньют Блэк сказал, что теперь он будет жить здесь, это так?              Феликс бросил быстрый взгляд из-под отросшей челки и успел заметить едва уловимую тень ухмылки скользнувшую по чужим губам.              — Верно, — лёгким, почти ленивым голосом сказал Темный Лорд, усаживаясь в то самое кресло, где совсем недавно был сам Феликс. Он закинул ногу на ногу, слегка покачивая носком ботинка в воздухе, давая рукой знак, что можно расслабиться. Феликс сразу же выпрямился и вздернул подбородок вверх, одарив Темного Лорда нечитаемым взглядом. Расслабиться в его присутствии у Феликса никогда не получалось. При одном его появлении на горизонте, он моментально становился напряжённым, как натянутая струна и не мог сделать даже полноценный вдох.              В любой другой ситуации Феликс бы обрадовался новому жителю в поместье, которое выглядело всегда пустым и мертвым несмотря на обилие дорогих вещей и красивой обстановке, но сейчас все портило плохое предчувствие. Все это было неспроста. Это точно не была забота о нем. За время, которое он прожил здесь, он не раз убедился, что до него и его желаний никому нет никакого дела. Он бы сравнил себя с деталью интерьера, но его, в отличии от обычных вещей, заставляли учиться, правильно себя вести, контролировать эмоции и самосовершенствоваться. Он лишь постоянно слышал, что он что-то должен, обязан, не имеет права ослушаться, у него нет выбора и другие похожие по типу и смыслу слова в свою сторону. От всех его вопросов, на которые он не мог получить ответа из книг, лишь отмахивались и дополнительно заваливали учебой, если он не успокаивался.              По началу он буйствовал, отказывался мириться, требовал, чтобы ему ответили, но со временем он все же успокоился, смирился и даже потерял интерес, поняв, что даже если у него и были какие-то привилегии в виде личного домового эльфа, круглосуточного доступа в библиотеку Темного Лорда, талантливых учителей, хорошей одежды и вкусного питания, в этом доме он все равно оставался никем, а возились с ним лишь потому что не имели права ослушаться приказа Темного Лорда, непонятно почему заинтересованного только в его успехах, а не им самим. К хладнокровным преподавателям и слугам нельзя было разве что отнести тетушку Нарциссу, которая, кажется, искренне его любила и заботилась, как о родном сыне, а точнее, также, как и о Драко.               Драко же даже как-то раз сравнил его с Ханией², единственной дочерью лорда с кристально чистой кровью из сказок. Лорд из опасения, что его дочь могла сбежать с недостойным и опозорить его и весь их род, запер ее в неприступной башне окружив всеми возможными защитными и маскировочными чарами до тех пор, пока не нашел подходящего жениха, с которым им так и не было суждено сойтись в браке. Хания, на протяжении многих лет изолированная от всего мира в обществе одних лишь книг и домовиков, которое даже не показывались ей на глаза, незаметно выполняя свою работу, сошла с ума и оборвала свою жизнь незадолго до того, как ее отец наконец не решил освободить свою дочь из заточения.              Феликс считал, что это жестоко, а Драко всеми возможными силами оправдывал лорда с кристально чистой кровью, защищая любимую сказку, приводя мыслимые и немыслимые доводы от которых хотелось то ли смеяться до коликов в животе, то ли плакать от безысходности. Феликсу сравнение с Ханией не нравилось, но он был действительно заперт в огромном особняке. Ему было позволено передвигаться лишь исключительно по поместью, а во двор разрешалось выходить только с сопровождением. О мире за высоким забором он знал лишь из рассказов Драко, оговорок тётушки Нарциссы и преподавателей. Раньше можно было выносить такое странное заточение, но затем по неясным причинам его лишили и общества единственного друга, а теперь появляется новый мальчик и ему даже позволили остаться жить здесь, где никто, даже из самых близких сторонников, старался не задерживаться.              Феликс ни в коем случае не был параноиком, но и глупцом не слыл, что-то здесь было нечисто. По взглядам, которые Темный Лорд бросал на него и на Драко, когда тот ещё появлялся здесь, можно было легко понять, что он терпеть не может детей. Так зачем он взял под свое крыло ещё одного, позволив жить ему в такой относительной близости к себе?              — Почему? — не сдержав своего любопытства всё-таки спросил Феликс, чуть приподняв одну бровь, бесстрашно смотря в чужие глаза, не отводя взгляда и даже не моргая.              Темный Лорд едва слышно хмыкнул, но в оглушительной тишине, разбавляемой лишь равномерным дыханием Ньюта, это прозвучало очень громко. У Феликса по позвоночнику пробежали холодные мурашки и ему потребовалась вся своя выдержка, чтобы не вздрогнуть. Феликсу хотелось выйти из комнаты, как можно дальше от этого человека, но желание получить ответ хоть на какой-нибудь из своих вопросов, оказалось сильнее. Феликс не испытывал перед Темным Лордом страх и ужас, которые часто мелькали в глазах его подчинённых, но он его опасался и ему инстинктивно хотелось отдалиться. Феликс жил с ним в одном доме, но не знал о нем абсолютно ничего, кроме обращения и того, что он опасен. Его информация о нем начиналась и заканчивалась на Милорде, Темном Лорде и Повелителе. Он даже не знал его имени, происхождения, занятий, возраста. Ни-че-го. И что самое обидное, он и о себе мало что знал. У него было лишь имя, возраст, а на вопросы кто его родители или какая его фамилия, ему не отвечали.              — Почему? — лениво переспросил Темный Лорд, подчёркнуто вопросительно приподняв темные брови и скривив губы в ехидном оскале. — Потому что мне так захотелось. Ты чем-то недоволен?              Феликс поджал губы на тон, которым были сказаны эти слова. Его можно было бы посчитать дружелюбным, игривым, если бы Феликс не понимал, что тот просто над ним издевается. Хотелось огрызнуться, ответить привычной колкостью или своим любимым таким же издевательским «Отец», но он лишь плотнее сомкнул губы не давая и звуку с них сорваться. Вспомнилась бледная и измученная тетушка Нарцисса, которая спокойно спала в его комнате и все мысли о неповиновении с головы моментально улетучились. Она не должна отвечать за его ошибки.              — Нет, мой Лорд. — процедил Феликс, продолжая хладнокровно смотреть на него. — Совсем нет. Я рад, что здесь теперь будет жить такой приятный человек, как Ньют Блэк.              Феликс всматривался в лицо Темного Лорда пытаясь разглядеть хоть какую-нибудь эмоцию, хоть что-нибудь, но непроницаемая маска отображала явное безразличие и даже скуку. Ему порой даже казалось, что они с Темным Лордом соревнуются в том, кто из них быстрее сможет убить второго своей холодностью.              На бледных губах Лорда заиграла насмешливая улыбка.              — Ты нарушил мой приказ. Знаешь, я даже начинаю думать, что ты делаешь это специально. — обманчиво мягким и вкрадчивым голосом проговорил Темный Лорд, продолжая со скрытым интересом наблюдать за Феликсом, который замер, не решаясь даже пошевелиться и покинуть комнату, прекрасно понимая, что в этот раз ничего интересного извлечь из разговора не получится.              — Какой именно? — с одной из самых своих любезных улыбок съехидничал Феликс. — Я исчез с ваших глаз, как вы и приказали мне совсем недавно. В этот раз моей вины здесь нет. Вы сами меня нашли.              Красные глаза потемнели, меняя цвет на обсидиановый, из-за чего в полутьме стали практически неразличимы. Феликсу приходилось напрягать свое зрение, чтобы не отвести взгляд, не желая проигрывать даже в таком маленьком противостоянии, которое, казалось, никто кроме него в этой комнате всерьез не воспринимал.              — Не забывайся, мальчишка — спокойно ответил Темный Лорд, но в его голосе появились низкие шипящие нотки предупреждающие об опасности. Угроза. — Ты, возможно, забыл, но ты не имеешь права контактировать с кем-либо без разрешения и без близкого нахождения Нарциссы. Я уж было подумал, что ты на сегодня успокоился со своей любовью нарушать приказы, но ты вновь удивил.              Темный Лорд презрительно скривил губы, сузив глаза в едва заметные щелочки. Феликс почувствовал привычную ярость, которая начала разливаться по сосудам от этого снисходительного тона. Темный Лорд разговаривал с ним, как с несмышленым ребенком, при этом давая приказы наравне со своими последователями, требуя беспрекословного подчинения.              — Но Блэк все равно будет жить здесь! — возмутился Феликс, сжав кулаки и растеряв все свое напускное спокойствие. — Мы бы все равно, рано или поздно, познакомились!              — А если бы на его месте был бы другой человек? Откуда ты знаешь, вдруг это кто-то из моих врагов под оборотным зельем? — даже в позе не меняясь, лениво поинтересовался Темный Лорд, придирчиво оглядывая спящего Ньюта. — Порой мне кажется, что ты абсолютно безнадёжен. И знаешь, — он перевел глаза, посветлевшие до бордового, на Феликса, слегка дёрнув уголком губ вверх. — Сейчас я в очередной раз в этом убедился. Ты абсолютно бесполезен.              Феликс дернулся, как от сильной пощёчины, отшатываясь. Глаза противно защипало, но Феликс упрямо сцепил зубы, прикусывая изнутри щеку, не позволяя даже слезинки упасть, стараясь отвлечься на физическую боль, чтобы притупить вспыхнувшую внутреннюю. Тяжесть сказанных слов, непосильным грузом оседает на детские плечи придавливая к земле. Феликсу хочется закричать, что это не так, что он не бесполезен и уж точно не безнадёжен. Внутри словно мир рушится, превращаясь в руины, ломая что-то хрупкое, когда-то трепетно Феликсом оберегаемое, заменяясь звенящей пустотой. Внутри Феликс плачет, вопит, задыхается от обиды и несправедливости, но на деле лишь приподнимает брови, с трудом растянув губы в ядовитой улыбке.              — Сомневаюсь, что вы позволили кому-нибудь из них зайти внутрь. — равнодушно бросил Феликс, но в конце голос все равно предательски дрогнул, что не осталось незамеченным Темным Лордом, все это время наблюдавший за ним, как учёный над занимательным открытием. — И я не бесполезен. Я прилежно учу все, что мне дают. Разве вы сами не говорили, что знания- это сила и я обязан хорошо учится?              — Этого недостаточно. Ты плохо стараешься. — медленно и задумчиво хмыкает Темный Лорд, рассеяно покачав головой, уходя куда-то далеко в свои мысли. — Абсолютное разочарование.              Феликс сжал кулаки, чувствуя как ногти впиваются в мягкую кожу, но не обратил на это никакого внимания, из последних сил сдерживая свою ярость.              Феликсу было противно, в первую очередь от себя. Он давно понял, что Темный Лорд не его отец, ведь родители так, как он со своими детьми себя не ведут, но все равно продолжал упрямо цепляться за него, пытаясь найти одобрения, гордости за него и свои достижения. Он даже слюни самостоятельно не мог себе подтереть, а его уже начали обучать. Учеба, учеба и ещё раз учеба. С самого детства у него была лишь учеба, а постоянную рутину из книжек разбавляли разве что редкие игры с Драко, которые позволяли ему хоть немного расслабиться и почувствовать себя обычным ребенком, но даже этого его лишили. Феликс не возмущался, продолжая хорошо учиться, старательно изучая все аспекты магии, прерываясь лишь на сон и еду. Они почти никогда не разговаривали с Темным Лордом. Несмотря на то, что жили они в одном поместье, но пересекались все равно крайне редко. Феликс прекрасно понимал, что очень не нравится Темному Лорду, но тот не смотря на свои грубые слова, оскорбительное «выродок», никогда ещё не показывал настолько прямо свою неприязнь.              Феликс лихорадочно соображал, пытаясь понять где он ошибся и что сделал не так, но мозг подкидывал совершенно неподходящие картины. Разве мог Темный Лорд окончательно разочароваться в нем из-за его наглого поступка при Беллатрисе Лестрейндж и Ньюте на лестнице? Или из-за того, что он вновь забыл про правила, гонимый своим любопытством? Нет, это было глупо. Феликс совершал ошибки и похуже, тут что-то другое, но что? Неужели розыгрыш Нагини так сильно повлиял на отношение Темного Лорда к Феликсу?              И почему ему настолько важно, чтобы Темный Лорд гордился им? Почему ему вообще важно как к нему относится Темный Лорд? Почему так больно осознавать, что в его глазах он гораздо меньше, чем просто «Никто»?              — Я делаю все, что в моих силах. — стискивая зубы до скрежета, прошипел Феликс, стараясь утихомирить внутреннюю бурю и сохранить долго создаваемую, тщательно скрывающие его эмоции маску.              — Значит ты слаб — равнодушно усмехнулся Темный Лорд, замечая, как резко Феликс дернулся от его слов, чуть сжавшись и сам того не осознавая слегка отступив от него.              В комнате неожиданно резко упала температура, из-за чего при каждом выдохе появлялось небольшой клубок пара. Вся поверхность комнаты медленно начала покрываться тонким слоем льда, из-за чего спящий Ньют недовольно пробормотал что-то, поплотнее укутываясь в одеяло чуть ли не с головой. Феликс ничего не замечал, сосредоточив все свое внимание на Темном Лорде, который откинулся на спинку кресла и с все тем же академическим любопытством наблюдал за Феликсом. Как учёный за кроликом.              Феликса трясло, но не понятно от чего. От холода, от которого не спасала тонкая пижама или от ледяной ярости, вспыхнувшую ярче прежнего. Феликс пытался отгородиться от своих эмоций, напоминая себе, что Нарцисса будет недовольна, если узнает, что он позволил эмоциям взять над собой вверх, но слова полные равнодушия и явной незаинтересованности били сильнее, чем Феликс ожидал, отчего контролировать себя становилось практически невыносимо тяжело.              — Мне всего шесть — голосом, сравнимым с температурой в комнате, выдавил Феликс, маскируя, меняя и пряча свое настоящее «Я», рвущиеся наружу, под маской хладнокровия. Он не имел права потерять контроль и только доказать этим ранее сказанные слова. — Я не могу быть лучшим во многом из-за своего возраста. Я не слаб, я не виновен в том, что мне шесть.              Темный Лорд криво усмехнулся, на мгновение блеснув в темноте белыми зубами, слегка качнув головой в сторону и в следующий момент растворился в воздухе. Не успел Феликс моргнуть, как рядом с ним уже появился волшебник и довольно болезненно схватил за локоть, обращая внимание на себя. Феликс дёрнул рукой, пытаясь вырваться, но тот проигнорировал сопротивление, лишь больнее сжав пальцы.              На лице Темного Лорда была привычная ничего не выражающая маска, но в глазах горел какой-то сумасшедший огонь. Феликс даже не успел ничего сообразить и отреагировать, как Темный Лорд положил свою обжигающе холодную ладонь ему на лоб и бросил тихое и пугающее: -Спи.              Феликс почувствовал, как его насильственно утягивают в темноту и постарался сопротивляться. Его заполнила незнакомая эмоция и он с трудом понял, что это был самый настоящий страх. Голова сразу же начала неприятно кружиться, а темнота все сильнее утягивало его сознание. Чем больше он боролся, тем быстрее перед глазами все меркло и смазывалось. Паника стремительно захватила все его существо и он не переставал отчаянно вырывать свою руку, вместе с этим часто моргая, пытаясь восстановить свое зрение и убрать появившуюся сонливость с каждой секундой становившийся все сильнее. Откуда-то появилась странная и отчего то знакомая уверенность в том, что ему ни в коем случае нельзя сейчас засыпать. Последнее, что он увидел, перед тем, как окончательно провалиться в сон, было слегка расплывчатое лицо Темного Лорда, сосредоточенно смотрящего на его лоб, где располагался шрам, а затем все исчезло.       

***

             Феликс почувствовал ласковое прикосновение к своим волосам и довольно поморщился, непроизвольно придвигаясь ближе. Рядом послышался весёлый смешок, за которым последовал лёгкий толчок в плечо. Феликс неохотно завозился и поняв намек приоткрыл сначала один глаз, а затем второй. Сонно проморгавшись и дождавшись, пока зрение сфокусируется, он обратил внимание на склонившуюся над ним тетушку Нарциссу. У той было шутливо-серьезное выражение лица, за которым с трудом проглядывалось тщательно скрытое беспокойство.              — Дорогой, добрый день, как себя чувствуешь? — мягко улыбнувшись, спросила она и подавшись вперёд поцеловала в щеку, быстро стиснув в объятьях и почти сразу же отстранившись, нервным движением поправив его одеяло.              Феликс не обратил внимание на немного странное поведение тётушки, сосредоточившись на своих ощущениях. Этот вопрос она задавала ему каждое утро, постоянно беспокоившись о его здоровье. Он хотел ответить, как обычно, что все в порядке и чувствует себя отлично, но у него было явное ощущение, что что-то не так, но он не мог понять и вспомнить что именно.              — Постой, — нахмурился Феликс и внимательно посмотрел на замеревшую Нарциссу, не сводящую с него пронзительного взгляда. — Ты сказала день? Сколько сейчас времени?              — Сейчас третий час дня — нехотя процедила она и увидев испуганно расширившиеся глаза Феликса поспешила успокоить: — Ты не проспал занятия. Сегодня их отменили. У тебя был сильный жар, в таком состоянии ты был не в состоянии проснуться, не то что учиться.              — Я заболел? — медленно спросил Феликс, пытаясь проанализировать свое состояние. В висках неприятно пульсировало, безбожно тянуло в сон, но в остальном он чувствовал себя абсолютно здоровым. Что ж, чего таить, чувствовал он себя вполне неплохо. Кто бы его не лечил, он очень хорошо постарался.              — Да. Ты… — Нарцисса запнулась, но затем решительно расправила плечи и впилась в него горящим взглядом, отчего Феликс почувствовал себя неловко. — Ты не помнишь что-ли, дорогой? Я говорила тебе не лезть в фонтан, а ты меня не послушал и вот что в итоге получилось! Тебя лихорадило всю ночь, ты хоть представляешь, как я беспокоилась?              Феликс виновато сжал голову в плечи, пытаясь понять в чем его обвинили. Он сосредоточенно нахмурился, пытаясь припомнить события прошлого дня, но в голове был странный туман. Последнее, что сохранилось в его голове были обрывочные воспоминания того, как он учился под присмотром учителей, завтракал и все. Дальше пустота и затем пробуждение. Заметив выжидательный взгляд тётушки, он буркнул тихое извинение, состроив свое самую виноватую моську и ее лицо сразу же смягчилось и приняло облегченно- отчаянное выражение, но быстро взяв себя в руки она ласково погладила его по щеке и выпрямившись, поспешила к двери, на последок обернувшись и окинув его ещё одним нечитаемым взглядом, тщательно скрываемый ее чувства, произнесла:              — Сегодня ты отдыхаешь. Можешь ещё поспать если хочешь, когда почувствуешь себя достаточно хорошо я познакомлю тебя кое с кем, а пока отдыхай и не думай даже вставать со своей кровати, пока достаточно не окрепнешь.              Подарив ему ещё одну мягкую улыбку, которая совершенно не сочеталась с серьезным взглядом, она поспешно скрылась за дверью оставив его в полном одиночестве. Феликс недоуменно приподнял одну бровь. Она выглядела так, словно ей физически тяжело было находиться рядом с ним. Он так сильно ее разочаровал или она до сих пор очень беспокоилась? Второе больше было на тетушку Нарциссу похоже. Поставив себе отметку в голове в следующий раз не лезть куда его не просят, он задумался уже о другом.               Значит его собрались с кем-то познакомить. Но с кем? У них гость? Может Драко наконец-то разрешили вновь приходить?              От этой мысли он радостно подскочил на кровати, желая как можно быстрее удостовериться в этом, но почти сразу же пожалел об этом. Его замутило, а перед глазами на мгновение все потемнело. Сдавленно застонав, он обратно откинулся на подушки и прикрыл глаза, став дожидаться, пока перед глазами перестанет все плыть, а голову сдавливать невидимым обручем. Ощущения были слишком неприятными и предупреждение Нарциссы сразу приобрело в его глазах значимость. Ему действительно лучше не подниматься с кровати.              — Шаффи? — позвал Феликс не открывая глаз, став ждать пока раздастся лёгкий треск, означающий, что домовик пришел. Едва это произошло он продолжил: — Принеси мне, пожалуйста, воды.              — Секунду, хозяин. — учтиво ответил домовик, исчезая и через мгновение появляясь со стаканом наполненным водой и протягивая Феликсу, который слегка приоткрыл глаза, только для того, чтобы понять в какую конкретно сторону тянуться за питьем.              Взяв прохладную воду, он слегка приподнялся на локтях и принялся делать жадные глотки с каждой секундой чувствуя, как ему становится все лучше. Тошнота мгновенно отступила, а из рта убрался неприятный привкус. Благодарно кивнув, Феликс протянул опустевший стакан терпеливо дожидавшемуся домовику, который смотрел на него с неприкрытым сочувствием, вызвавший у Феликса лёгкое недоумение. Едва Шаффи исчез, Феликс облегчённо лег обратно, положив голову на мягкую подушку и поудобнее укрываясь одеялом практически до самого носа, закрывая глаза планируя поспать ещё, но мысли то и дело возвращались к последним словам Нарциссы.              Она сказала, что познакомит, а это значит, что Феликс с этим человеком ещё не знаком. Феликс стойко проглотил свое разочарование, что он не обратил внимания на такую важную деталь, когда подумал о возвращении Драко. Раз это не блондинчик с бесконечным запасом энергии в одном месте, значит с этим человеком он будет часто пересекаться, ведь раньше его знакомили лишь с его учителями. Значит ли это, что у него появиться ещё один? Но тогда что он будет ещё преподавать?              Феликс почувствовал привычное предвкушение. Он всегда был рад узнать что-то новое, тем более, что больше заняться здесь было нечем. Учеба прекрасно помогала справиться со скукой и он даже не жаловался на то, что предметов очень много. Феликс остро пожалел, что заболел так не вовремя. Ему нужно чувствовать себя относительно хорошо и предстать в лучшем виде перед новым преподавателем, ведь первое впечатление очень важно и он не имеет права ударить в грязь лицом.              Феликс с трудом подавил вздох, завозившись под одеялом. Хотелось спать, но уснуть не получалось. Отвратительно.              Послышался лёгкий скрип открываемой двери, заставляющий Феликса моментально насторожиться. Нарцисса никогда не заходила в его комнату не постучав перед этим, а остальные старались с ним никогда не пересекаться. Он ровно задышал, притворяясь спящим и незаметно приоткрыл один глаз. Увидев растерянного парнишку не намного старше него самого, неуверенно застывшего в дверях, он с трудом подавил пораженный вздох, буквально насильно заставляя себя не сбиться с ритма и сделать очередной вдох.              Неизвестный мальчик топтался в дверях и явно не решался войти внутрь. Его тёмно-синие глаза с плохо скрытым любопытством перемешанным с восхищением скользили по комнате практически ни на чём не задерживаясь, пока не остановились на нем самом. Взгляд мальчика со светлыми кудрявыми волосами, при свете дня отливающие красивым янтарным оттенком, неуловимо поменялся наполняясь настороженностью и беспокойством.              — Феликс? Ты спишь? — шепотом позвал его мальчик, делая шаг в комнату и замирая в нерешительности. Весь его вид буквально кричал о том, что тот совершенно не знал, что ему делать и это по неизвестным причинам позабавило Феликса.              Включив все свои самые лучшие актерские способности, Феликс лениво зевнул и устало потер глаза, как если бы его разбудили. Состроив сонное, ничего не понимающее лицо он якобы удивлённо распахнул глаза и посмотрел на мальчика, который принял теперь уже виноватый вид, вспыхнув до самых кончиков ушей, с лёгкостью купившись на его игру.              — Прости, я не хотел мешать. Просто решил удостовериться в том, что ты в порядке. — Вздернув нос и придав голосу чуть ли не могильное спокойствие проговорил мальчик, видимо всё-таки заметив смешинки застывшие в глазах Феликса и сразу подобравшись.              У Феликса в висках неприятно запульсировало, а комната пошатнулась перед глазами. Легонько тряхнув головой, он вновь сосредоточил свое внимание на госте и располагающе улыбнулся, придав себе самый дружелюбный вид, на который только был способен. Неужели этот мальчик и был тем, с кем тетушка Нарцисса хотела его познакомить? Если да, то для Феликса он автоматически становился втройне интереснее.              — Я полностью здоров. — солгал Феликс даже глазом не моргнув, и не отрывая оценивающего взгляда от мальчика. — А что ты тут делаешь?              Слегка приподнявшиеся брови выдали удивление незнакомца, но в остальном он сумел сохранить бесстрастный вид, чем невольно восхитил Феликса. Отличная выдержка, а если сравнить его с Драко, то, можно сказать, безупречная.              — Сказал же, пришел к тебе удостовериться, что ты в порядке. Ты меня не слушал? — хмыкнул он, и сложив руки на груди всё-таки решился пройти дальше, быстро устроившись на небольшом диванчике расположенным напротив кровати. Он внимательно оглядел стол, стоявший поблизости, который был завален разновидными свитками и учебниками в абсолютном беспорядке, который гордо звался Феликсом «творческим хаусом». Нахмурившись, мальчик взял книгу привлекшую его внимание и прочитав название, поджал губы, затем быстро положив ее на место.              Феликс не обратил внимания на такую наглость, стараясь игнорировать лёгкий озноб во всем теле, тупую боль в голове и глазах, веки которых с каждой секундой словно наливались свинцом, то и дело закрываясь. Феликсу требовалось прикладывать усилия, чтобы держать их открытыми.              — Я не об этом, — заинтерисованно проследив взглядом за книгой, Феликс посмотрел на ее обложку, вызвавшую такую реакцию и быстро прочитал: «Тяжелые проклятия ведущие к непредотвратимой смерти». Весьма занимательная книга, чем не нравится то. — Как ты тут оказался? Кто-то из твоих родителей пришел к Темному Лорду навстречу, прихватив тебя с собой?              — Тц, нет. — Он едва заметно скривился и осуждающе посмотрел на Феликса. — Ты же сам лично меня вчера видел. Если я Блэк, это не значит, что Беллатриса Лестрейндж моя родительница, особенно если учесть, что у нее уже есть муж и она сменила фамилию.              Феликс нахмурился, слегка прикусив в задумчивости нижнюю губу. Что он вчера видел? Феликс попытался вспомнить что-нибудь, но в голове была звенящая пустота и он был абсолютно уверен, что видит этого парня в первый раз. Неужели он действительно Блэк? Феликс прошёлся по нему заинтересованным взглядом пытаясь найти родовые отличия этого рода, но так ничего и не найдя, махнул рукой, решив чуть позже ещё раз просмотреть родословную Блэков, которую он и так знал на зубок.              — Как тебя зовут? — задал больше всего интересующий его вопрос Феликс, поворачиваясь на бок и уставившись в окно, стараясь накопать в своей голове воспоминания вчерашнего дня. Боковым зрением он заметил, что мальчик застыл и медленно прищурился, впиваясь в него взглядом и остро вглядываясь в его лицо о чем-то напряжённо думая. На мгновение его лицо вытянулось от изумления, но быстро приняло прежнее непроницаемое выражение.              — Ньют. — словно через силу выдавил Блэк и каким-то нервным движением руки зарылся пальцами себе в волосы, ещё сильнее спутывая свои кудрявые локоны и отводя взгляд.              — Рад знакомству, как меня зовут ты уже знаешь, так что представляться мне нет смысла. — миролюбиво улыбнулся Феликс, отмечая про себя резкую напряжённость появившаяся в позе мальчика, бегающий взгляд и нервное постукивание пальцев по коленке.              Феликс ещё не знал чем вызвана такая необычная реакция на вопрос, но жаждал выяснить, тем более, что парнишка знал его имя. Хотя, это и неудивительно, если их хотели познакомить позже, то Ньюту наверняка уже рассказали о нем. Тем не менее, Феликс был заинтригован.              — Верно, — хмыкнул Ньют и поднявшись, подошёл к двери, хватаясь за ручку, но не спеша выходить, а лишь замерев о чем-то быстро рассуждая. Видимо приняв какое-то решение он повернулся лицом к внимательно наблюдавшему за ним Феликсом и дёрнув уголком губ бросил: — Выздоравливай, Феликс. Встретимся позже, когда почувствуешь себя лучше.              Улыбнувшись ещё раз, но на этот раз более заметней и мягче, он ужом выскользнул за дверь, мигом исчезая из его поля зрения. Возможно, Феликс лишь себя накручивал, но этот внезапный уход был похож больше на побег. Феликс бы не заострял на этом внимания, если бы за сегодня это не было вторым случаем. Сначала тетушка Нарцисса, затем новый знакомый, но самым главным было не это.              Феликс сосредоточенно нахмурился, вновь и вновь начиная рыться в своей голове, пытаясь найти нужные ему воспоминания, но бесполезно.              Привычный туман и ничего.              Феликс испытывал давно забытое чувство растерянности. Почему, мордред, он не мог вспомнить события прошлого дня?