Декабрь 2009 год
Зима — самая, что есть худшая пора года для Эйлин Джонс. Особенно, жесточайший месяц — декабрь.
— Папа, прости, прости! — плакала девочка, с мольбой глядя на отца, после очередного удара по невинному детскому личику. Но в глазах мужчины не наблюдалось ни капли сострадания к своей дочери. Джарельд схватил Эйлин за шиворот, безжалостно таская тело девочки по ступенькам крыльца. — Как ты мне уже надоела, непутёвая ты недотёпа! — рявкнул отец, и распахнув дверь, вышвырнул её за порог дома. Маленькая Эйлин со слезами на глазах смотрела в след Джарельду. Дверь её прежнего дома с грохотом захлопнулась. Девочка всю ночь блуждала зловещей тьмой улиц Ист-Хайленда, подобно жалкой псине, которую бросили нелюбящие хозяева, дабы сбыться лишней заботы. Скорее всего, она и есть маленькая, слабая, ненужная собачка, нежеланно прирученная собственным отцом. Её, в любой момент можно выбросить на улицу, за малейшую капость. Только Эйлин и капости не успела сотворить, лишь попросила у папы купить новые черевички, потому что из-за старых, потрепанных, с неё смеются в школе. За что Джарельд прозвал её мелкой меркантильной сукой, подобной её матери. Маленькая Джонс бродила неведомыми кварталами, в надежде найти всевозможной помощи, или хотя бы некий ночлег, в виде одинокой лавочки, возле чьего-то дома. На большее она и не надеялась. Её пугала полная луна в небе, свет которой, словно скитался в след за ней, создавал мрачные тени, заставляя её детскую фантазию рисовать ужасающие, такие страшные для дитя образы. Её пугал тот дремучий страх, идущий из не пойми откуда, который безжалостно давил на грудную клетку. Хочется выть, кричать, плакать, но юный ум убеждает её не делать этого — помощи рыданиями она не добьётся. Из-за густых кустов напротив, повиднелся тёмный, неотчётливый силуэт. Сквозь листья сочился яркий, резкий свет, видимо, от, не самого дешёвого фонарика. Белые лучики бегали по её домашней обуви, поднимаясь все выше по хрупкому, дрожащему телу. Эйлин хмыкнула, от одной только мысли, что сейчас, посреди ночи, она может оказаться в страшной опасности, страшнее той, что ужаснула её в родном доме. Никто не знает, кем может оказаться неизвестный, чужой человек, находящийся за несколько метров от девочки. Свет стремительно приближался к Эйлин. Чем ближе неизвестная фигура становилась, тем больше испуг пытал подсознание Эйлин, заставляя её шагать назад. — Девочка! — раздался голос совсем поблизости. Услышав женский глас, Эйлин медленно вырвалась из плена оцепенения, но не решилась шагнуть на встречу. Милая женщина, невысокого роста переняла всю ответственность на себя и подошла к девочке, заботливо укутав её плечи вязаной безрукавкой молочного, то-ли совсем белого цвета. В правой руке она держала непонятную, плетёную верёвку, похожую на поводок. Опустив глаза, Эйлин увидела, у ног женщины белый комочек — небольшую породистую собачку. Вроде, таких маленьких, миловидных, пушистых собак, компетентные люди называли шпицами. Однажды Эйлин доводилось видеть эту породу собак в школе, на одном из плакатов учеников о домашний животных. Ту добрую женщину звали Катрин. Худенькая, изящная, с грациозной походкой, помешанная на дорогих блестящих цацках, постоянно утопает в уходовых средствах и в боязни увидеть на своём лице хоть одну морщинку. Властная женщина, любящая командовать, — та ещё истеричка и любительница закатить феерическое шоу. Несмотря на противный характер и узкий кругозор, Катрин Миллер была хорошей, сострадательной, совсем не безразличной женщиной. В тот ужасный, для Эйлин вечер, Катрин стала для неё воплощением самого, что есть настоящего спасителя. Она приютила маленькую Джонс, согрела тёплым чаем и накормила до «не хочу», в то время, когда её родному отцу было совершенно наплевать, где находится его маленькая дочь. Месяцами Эйлин проживала в доме Миллеров, в окружении ещё троих сыновей и главного хозяина особняка — Алана Миллера. Девочка настолько породнилась любящей паре, что, спустя ещё некоторое время, они приняли обоюдное решение — удочерить Эйлин.***
С момента потери, прежне родного для Эйлин дома, прошло больше девяти лет, а Джонс все ещё терзает себя вопросом : «За какой такой дьявольский грех с ней так поступил родной отец?». Она ни разу не рыдала, и даже скупой слезинки не пустила, но это вовсе не говорит о том, что на душе у неё не скребут кошки. Если бы у неё спросили: «Счастлива ли ты в окружении новой семьи? » — Эйлин безсомненно ответила бы: «Нет». Её счастье или несчастье не зависит от родителей или близких: она сама — единственный человек, от которого зависит её счастливая или несчастная жизнь. Она так считает. Нельзя винить псевдо-родителей в плохом отношении к ней, напротив: о ней заботились, выполняли все её детские хотелки, баловали дорогими вещами. Эйлин, за все время жизни в семье Миллер никто не посмел обидеть, или отругать, за глупую детскую проделку, но и того желанного родительского тепла, они ей не подарили. Новые мама с папой часто не находились дома, в связи с работой. Свою поддержку и любовь они выражали раз в месяц, с помощью переводов круглых сумм на банковские карты каждого из детей. Но юной Джонс иногда так хотелось простых объятий и моральной поддержки от людей, которые заменили ей родных. Алан и Катрин, руководили огромнейшей арт-компанией в Лос-Анджелес. Когда всем детям семьи Миллер выполнилось четырнадцать: отец заявил о срочном переезде в мегаполис. Неожиданная новость заметно взбудоражила и разочаровала Эйлин и двоих её братьев. Дети успели крепко привыкнуть к провинциальному городку Ист-Хайленд, и уезжать совсем не хотелось. Алан, «сквозь зубы» принял решение, позволив желающим остаться в прежнем доме, с условием того, что после шестнадцати, каждый из них начнёт обеспечивать себя сам, а родители смогут помогать лишь с комуналкой, так как основной их доход пойдёт на развитие компании. Эйлин и двое из троих братьев согласились на предложение отца, и после отъезда родителей начали сами строить свою жизнь. Только старший из братьев — Фридриг поддержал решение отца, и отправился в новую жизнь, вместе с родителями. Фридриг единственный сын семьи Миллер, который наотрез противился появлению Джонс в кругу его родных. Юноша никогда не относил Эйлин к членам своей семьи, и уж тем более не считал её своей сестрой.Старался всячески избегать её персоны, и тех, кто к ней не равнодушен. В душе парня таилась неистовая обида к Эйлин и собственным родителям, братьям, которые позволили этой дряни остаться с ним под одной крышей. Подросток стремительно быстро замыкался в себе, не искав малейшего желания продолжать находиться в одном доме рядом с Джонс и братьями, которые, в отличии от Фридрига, относились к девочке с особой любовью, как к родной сестрёнке. Именно поэтому, переезд в Лос-Анджелес стал, своего рода спасением для Фридрига Миллера, и позволил забыть о Джонс, как о страшном сне. Отсутствие контроля родителей заметно сразилось на самостоятельной жизни приёмной дочери и двоих сыновей. Эйлин, к своему пятнадцатилетию, кажется, успела пройти и пережить всевозможные испытания жизни. Множество жестоких людей заставили её почувствовать на себе ещё немалую чреду предательств. Не раз Джонс попадала в плохие компании, чьи проделки частенько заканчивались криминалом, который все виновные, с лёгкость сваливали на Эйлин и её братьев. Девушка со временем начала замечать, что слишком много человеческого отребья развелось: эгоистичного, циничного и безразличного к чужим бедам. И именно это отребье диктует, как нам жить. Нужно всегда быть начеку, когда имеешь дело с людьми. Думая о них плохо — не ошибёшься. Осознав очевидную истину, девушка медленно отдалялась от общества, сконцентрировав все свое внимание на вопрос, касаемый обеспечивания семьи. Так как Эйлин была старше двух своих братьев — Маркуса и Даниэля, заниматься зарождением бизнеса предстояло именно ей. Денег начинало не хватать, порой даже на еду, и девушка не стала тянуть с поиском работы. Джонс пробовала себя в разных сферах работы, которая не требовала высшего образования, по причине того, что девушка проучилась в школе только до девятого класа, решив, что дальнейшее развитие в школе и универе ей не понадобится. Она считала себя и без того умной. Эйлин и вправду была достаточно, умелой, трудящейся, образованой ученицей в школе, и много чего успела для себя вынести за школьные годы. К большому сожалению Джонс, все её попытки найти средне оплачеваемую работу оказались тщетны. Для некоторых должностей Эйлин была слишком юна, либо для работы, которая могла принести ей хороший доход — требовалось больше физической силы. Девушку не покидала надежда, и она усердно пыталась пристроиться хотя-бы сиделкой осознав, что сначала ей нужен базовый бюджет, чтобы иметь возможность прокормить себя и братьев, оставив дальнейшее развитие денежных средств для семьи на потом. Со временем, судьба подарила Джонс белую полосу в жизни. Девушка спонтанно познакомилась с милой, пожилой женщиной, которой как-то раз помогла перенести тяжёлые пакеты от супермаркета домой. Старушка Нэнси порекомендовала Эйлин своему единственному сыну, который давно искал для себя спокойную, уравновешенную домохозяйку, которая не будет лишний раз лезть ему под руку, или пытаться закрутить с ним роман. Как и ожидалось — Эйлин прекрасно подошла хазяину дома, в котором трудно проработала около года. Галантный, статный бизнесмен, который выглядел, словно с иголочки, был приятно доволен работой девушки и даже платил ей, чутка больше, чем рассчитывала Джонс. Эйлин радовалась возможности работать с этим человеком: она смогла полностью обеспечить свой дом едой и могла себе позволить перекрывать коммунальные услуги каждый месяц, но всему хорошему, рано или поздно приходит конец. Со временем, девушка начала замечать, что хозяин зарабатывает себе на жизнь далеко не лучшим образом. Часто в дом приходили неизвестные, подозрительные люди. Когда хозяин принимал таких важных для него гостей, Эйлин должна была немедленно покинуть дом и скрыться с виду, пока они не уйдут. Но однажды, хозяин не предупредил девушку о незванном для неё госте, и все карты быстро раскрылись. Человек, в доме коготрого она работает — самый, что есть настоящий наркоторговец, судя с дядьки, который пожаловал в дом с кучей наркотиков в сумке. Хозяин быстро подловил подозрения девушки и вышвырнул её за дверь, дабы сбыться нежеланного свидетеля, пригрозив убийством, если чуть что лишнее вылетит из её рта. После потери работы, Эйлин в отчаинии продолжала искать источники денег, однажды наткнувшись на того самого мужчину, из-за которого её и вышвырнули с места домохозяйки в особняке богача. Маус был поставщиком хозяина особняка. Смуглый, мужчина, приблизительно сорока пяти лет. На его макушке сверкала лысина, а тело было покрыто множеством татуировок. На вид человек, совсем не внушающий доверия, но Джонс не оставалось иного выбора. Маус предложил девушке погрузиться в незаконную деятельность и работать для него — барыгой. Ещё долгое время Эйлин не могла простить себя за то, что связалась с наркотиками, но чем больше она работала в этой сфере, тем быстрее её покидало мучения совести. С каждой новой закладкой, Эйлин зарабатывала все больше, и денег ей хватало с лихвой. Джонс поняла, что такого рода бизнес позволит ей жить так, что она сможет ни в чем себе не отказывать и получать от этого выгоду, если будет работать не на кого-то, а на саму себя. После трех лет работы барыгой, когда ей наступило восемнадцать, Эйлин подсчитала свой наличный бюджет, и принялась сама скупать у малоизвестных поставщиков с соседних городов товар и открывать свою, небольшую лавочку наркоторговца. Спустя некоторое время, Эйлин, покинула дядюшку Мауса, который за все время успел стать для неё хорошим старшим другом и наставником. Маус и сам был рад, что однажды помог Эйлин в поисках денег, уж больно понравилась ему эта настойчивая, смелая девчушка. Джонс успешно продвигала свой незаконный бизнес, уже у себя в доме, оповестив об этом младших братьев, которые положительно восприняли тёмный заработок денежных средств старшей сестрой. Маркус и Даниэль всегда принимали любые решения Эйлин, помогали и считались с ней. Через год, Джонс — непутёвая недотёпа для своего отца, насобирала множество связей с далеко, не самыми низкими по статусу людьми, и успела стать настолько влиятельной, юной гангстершей, что ей смог бы позавидовать сам Николас Честер — уже покойный наркоторговец, у которого она однажды работала домохозяйкой. Он и позавидовал, поэтому его кости и плоть сейчас гниют где-то в лесах малоизвестного посёлка Калифорнии. Главное — она гордиться собой, и больше не даст себя в обиду. И пусть её влияние не самое доброчестное и законное, но она докажет всем, кто молился против неё, молился, чтобы она упала — обратное.