Fix you

В груди защемило.    Ноющая боль так быстро распространялась по всему телу, что ужасная пульсация в лодыжке по сравнению с ней казалась не более чем легким уколом.   С каждым близким, погибшим во время очередной экспедиции, Леви терял частичку себя. Хотя для капрала было и непозволительно показывать эмоции на людях, в конце концов от самого себя ему не скрыться. Когда он нагнал свой отряд и нашел лишь окровавленные, свисающие с веток деревьев куски плоти, от него отломился еще один немаленький кусок.    Это были его ученики. Эрвин доверял ему достаточно, чтобы назначить на особую руководящую роль в разведкорпусе и ​​выделить личный спецотряд. Обучая новобранцев, Леви днями напролет вдалбливал им в головы единственную мысль — они не должны умирать. Он передал им все свои знания о том, как выжить в этом проклятом мире, доставшемся человечеству по наследству.   Он не был лидером. Никогда не был. Несчастные просто стремились во всем следовать за ним. Леви никогда не понимал, что и как сказать, чтобы правильно донести до них свои мысли, но его отряд все равно быстро учился. Они были умны и настойчивы в своем стремлении, он… Гордился ими. Правда гордился.   Их кровь должно быть все еще не просохла на злополучной лесной поляне.   Один глоток, и боль на мгновение притуплялась. Мимолетное бегство от ужасов, которые снова и снова заполоняли его разум с наступлением темноты. Еле удерживая себя в сидячем положении на барном стуле, Леви ссутулился еще больше, его плечи едва держали голову. Он попросил официанта принести следующий стакан, надеясь не дать снова всепоглощающей боли одержать над ним верх.   Было не совсем ясно, что заставило его перебраться в более суровую часть города, чтобы утопиться в дерьмовой выпивке. Во многом такое решение было связано с его руками, на которые он отказывался смотреть. Каждый раз опуская глаза, он видел красный цвет. Темно-малиновый. Кровь его товарищей. В сочетании с эхом пульсирующей боли, исходящей от лодыжки. Боль была вполне заслуженной.   Он даже не должен был вставать сегодня, Ханджи яро пыталась вбить ему эту мысль в голову, велев обратиться к настоящему врачу из-за боли и не проходившего отека. Но сейчас Леви не мог найти в себе силы даже думать об этом. Пока он был в состоянии засунуть ногу в ботинок и, спотыкаясь, пробраться в бар на ночь, по его скромным меркам все было в порядке.   Еще одна порция виски, и жжение в горле уже почти не чувствовалось. Комната кружилась, и Леви тихо усмехнулся. Прошли годы с тех пор, как он в последний раз напивался до такой степени. Когда это было? Во времена подземного города? Или, может быть, после гибели Фарлана и…   Он одним глотком опрокинул неизвестно какой по счету шот и резко вздохнул, упрямо стараясь отмахнуться от старых воспоминаний. Его веки плотно закрылись, когда он попытался выкинуть из головы мысли о своих неудачах, которые стоили кому-то жизни. О всех людях, которых не смог уберечь. Несмотря на данную ему силу.    Сильнейший боец человечества…    Какая наглая ложь.   Он снова остановил бармена и попросил всю чертову бутылку. Старик, похоже, не возражал. Деньги есть деньги. Даже если гость упивался где-то в канаве. Таковы порядки в этих частях города. Валюта была единственным языком, на котором говорили, потому что являлась единственным способом прожить еще хоть день.   Это напомнило ему о доме.   Швырнув пару монет на стойку и забрав бутылку, он направился к выходу, бар бешено закрутился с еще большей силой. Леви почти забыл о своей травме, но внезапный перенос веса на поврежденную ногу заставил его немного споткнуться и, наконец, вспомнить. Он зашипел от резкой боли, но ответил лишь еще одним глотком виски прямо из горла.   Вместе с прохладным ветерком с улицы пришло чувство отвращения. От запаха канализации и грязи никуда не деться. Немного покачиваясь, Леви вслепую схватился за что-то, ища опору. Ладонь наткнулась на кирпичную стену, покрытую чем-то липким. Он вздрогнул, боль снова пронзила ногу, когда переулок стал стремительно расплываться.   Боль приветствовалась. На самом деле он решил, что не заслуживает того оцепенения, которое принес с собой алкоголь. Он должен чувствовать все это. По его вине убиты товарищи . Снова. Хотелось что-то ударить. Или кого-то.   Шанс Леви шел по другой стороне переулка, уверенно волоча ноги по захламленным улицам — группа мужчин, идущих вместе и говорящих раздражающе громко.   — Ха-ха! Он оказался куда глупее, чем выглядел! — уверенно закричал один.   — Чего ты ожидал от сына шлюхи? — крупный тип, шедший рядом, сплюнул и засмеялся, его глухой голос эхом разнесся по переулку. Очевидно, он был для них кем-то вроде главаря.   Его последнее слово привлекло внимание Леви. Он остановился, крепко сжав бутылку виски, едва не разбив ее вдребезги.   — Осторожнее со словами. — Леви лениво поднял дрожащий палец, указывая на здоровенного мужчину. Или, по крайней мере, туда, где он должен был стоять. В глазах двоилось. — Чего тебе, пьяный идиот? У тебя, что какие-то проблемы с шлюхами?    — У меня проблемы с твоей наглой физиономией. — прорычал Леви с полурассеянной ухмылкой. Хотя его угрожающий вид портил тот факт, что он едва мог балансировать на ногах, без помощи стены рядом. Вся компания громко рассмеялась и начала вплотную подступать к нему.    — Я смотрю, ты смелый, коротышка. Есть желающие выбить из него все дерьмо?   Лидер закатал рукава, остальные последовали его примеру. Все они были готовы подраться. Леви глухо рассмеялся в темноте. Болезненный, пустой смех, навеянный виски, наполняющим его вены.   Он с силой замахнулся на первого подошедшего, немного удивившись тому, что у него получилось попасть ему в челюсть. В этот момент Леви едва видел, куда бить. Слева прилетел удар, от которого он с горем пополам смог вяло уклониться, прежде чем схватить нападавшего за запястье рукой, все еще сжимавшей виски. Он скрутил его, сломав мужчине пару костей.   Леви сделал медленный глоток, прежде чем краем глаза заметил блеск метала в темноте справа от него. Кто-то вытащил нож. Интересно.   Возможная опасность не осознавалась им должным образом, пока следующий отброс не кинулся на него с ножом на перевес, Леви едва не упустил шанс схватиться за руку, прежде чем нож вонзился бы ему в грудь. Это новое лицо выглядело сердитым. Куда злее, чем у него самого после комментария дородного мужлана — причины развернувшегося хаоса. На самом деле, Леви вообще не испытывал особого гнева из-за этой драки - желанное облегчение так и не пришло.   Нож подходил все ближе и ближе. Ему удалось оттолкнуть лезвие в сторону. Звук отброшенного металла, эхом перекрывал тяжелое дыхание всей группы. Леви перенес вес на лодыжку, и последнее движение заставило бессознательно поморщиться. Прежде чем он успел понять, что произошло, волна боли от удара в ногу накрыла его.    Дыхание перехватило, в глазах потемнело.   Бутылка виски с шумом упала, и бордовая жидкость растеклась по каменному полу.   Мужчина вновь сильно пнул его по раненой ноге, попав прямо в цель. Леви потерял равновесие. Кожа ладоней лопнула от удара о стекло разбившейся бутылки. Подняться не выходило, его вело.   Зрение начало темнеть по краям от жгучей боли, длившейся казалось целую вечность.   — Я так и знал! У него больная нога!    От второго подряд удара по ноге по всему телу прокатилась волна агонии. Это довольно быстро его отрезвило. Побитые им снова поднимались, а Леви продолжал дрожать на земле от боли.   Вокруг все погрузилось во тьму, когда последовал еще один ожидаемый удар, на этот раз резко пришедшийся по ребрам. Раздался оглушительный хруст костей. Ему ничего не оставалось, как ждать очередного удара. Он не мог не закричать от боли, когда новая порция агонии с головой захлестнула его.   В туманном видении над ним нависали шестеро. Голова раскалывалась, когда он отчаянно пытался взять себя в руки.   Их всегда было шестеро? Все они превратились в сбивающую с толку мешанину лиц. Уродливые, перекошенные, закрученные лица. Ему было чертовски плохо.   Еще один тошнотворный треск костей сквозь их смех и крики, и сознание наконец оставило его.