Никаких сожалений

***

− Есть сигнал? Глядя на свой телефон, Лестрейд качает головой. Шерлок сидит на полу, подложив под задницу пальто, чтобы не замёрзнуть. − Боже. − Лестрейд тоже садится, жалея, что не оделся потеплее. Когда он проснулся этим утром, он планировал провести день, занимаясь бумажной работой, а не быть схваченным и запертым в гигантском холодильнике. − Если бы они собирались убить нас, мы были бы уже мертвы, − указывает Шерлок. Лестрейд выдыхает морозный воздух в темноту. − Теперь я чувствую себя намного бодрее. − Уокер слишком умён, чтобы убить полицейского. Он даёт себе время скрыться и замести следы. − И я уверен, что через несколько дней кто-нибудь заедет на этот заброшенный склад, чтобы проверить, как там дела, − говорит Лестрейд. − У нас достаточно времени, чтобы замёрзнуть насмерть. Или умереть с голоду. − Вряд ли. По моим оценкам, здесь не менее трёх градусов по Цельсию, недостаточно холодно, чтобы замёрзнуть до смерти. Мы сухие и одеты для выхода на улицу, и пока температура наших тел не упадёт, с нами всё будет в порядке. Что касается голодания, то человеческий организм может выдержать несколько дней без пищи. Нам больше грозит обезвоживание, чем голодная смерть. − Ты просто лучик солнца, не так ли? Шерлок улыбается. − Давай поиграем в игру, пока мы ждём. Лестрейд роется в карманах и находит одну из своих перчаток. Надевая её, он говорит: − Почему ты такой бодрый? Шерлок пожимает плечами. − Нет причин терять всякую надежду. И в любом случае, я мало о чём сожалею. Я выбрал самый логичный курс действий. Хотя был шанс, что всё обернётся плохо, риск, на который мы пошли, был оправдан. Насколько я помню, ты согласился. Так что никаких сожалений. − Так что за игра? − Мы будем делать выводы о друг друге. Я скажу кое-что, о чём ты мне никогда не говорил, и ты сделаешь то же самое. Лестрейд качает головой. − Мы оба знаем, кто победит. Ты уже всё обо мне выяснил. − Но насколько хорошо ты меня знаешь? Мы знаем друг друга уже давно, и я готов поспорить, что есть несколько вещей, которые ты думал обо мне, но никогда не говорил. Посмотрим, кто сделает правильный вывод. − Хорошо, − соглашается Лестрейд, дуя на голую руку. − Ты первый. − Хорошо. − Шерлок протягивает ему вторую перчатку. − Сегодня утром ты уронил перчатку в лифте, потому что отвлёкся на свой кофе. Ты сделал глоток, и он был слишком горячим, из-за чего ты уронил перчатку. − Как ты... Неважно. Ты прав. − Я увидел её в лифте, когда поднимался к тебе, заметил пролитый кофе, а остальное было элементарно. Даже Джон мог бы догадаться об этом. Одно очко в мою пользу. Твоя очередь. − Верно. Я делаю вывод... − Лестрейд задумчиво смотрит на своего спутника. Он знает Шерлока уже много лет, с тех пор как тот боролся с зависимостью. Он знает, что такой фасад − это просто способ держать людей на расстоянии. Иногда он удивляется тому, что является одним из людей, которым Шерлок доверяет. Таких всего несколько − Майкрофт, миссис Хадсон и Джон − и даже с ними он редко проявляет что-либо, кроме неохотной терпимости. Но у него действительно есть сердце. Лестрейд видел проблески этого. Однако это может быть слишком серьёзным выводом в их нынешних обстоятельствах. Он всегда немного легкомысленно ступает по этой земле. Тем не менее, было бы интересно проверить гипотезу. − Ты не ненавидишь своего брата. Ты только притворяешься, потому что он много для тебя сделал, а ты не знаешь, как его отблагодарить. Ты заботишься о нём. − Забота − это не... Лестрейд перебивает его: − Честность должна быть правилом в этой игре, иначе всё зависит только от того, кто лучше лжёт. Признай это. Ты любишь своего брата. − Хорошо. Мы редко ведём вежливые беседы, но я знаю, что он любит меня. И хотя я не ценю формы, которые принимает его любовь, такие как наблюдение за моей квартирой... Он перемещается, чтобы сесть рядом с Шерлоком. − Скажи это. Шерлок не отодвигается, но вздыхает и закатывает глаза к потолку. − Я люблю его, − бормочет он. − Люблю его. Моя очередь. − Дерзай. − У тебя есть сожаления. − Если это касается моей жены... − Это не так. Это о женщине, на которой ты чуть не женился. Она отказала тебе, потому что не хотела быть замужем за полицейским. Иногда ты думаешь о ней и жалеешь, что не отказался от этого ради неё. Мгновение тишины, затем Лестрейд испускает ледяной вздох. − Я думаю, ты встречаешь такого человека только один раз. В то время я не мог представить себя занимающимся чем-то другим, кроме полицейской работы. У меня не могло быть и того, и другого, и я был слишком молод, чтобы понять... Ты прав. Я думаю о ней и задаюсь вопросом, стоило ли это того, было ли бы лучше быть с ней. − Мне жаль, − говорит Шерлок. Он поднимает глаза. − Ты это серьёзно. Как ты узнал? − Я не бессердечный, Лестрейд. Ваш брак не был счастливым, но ты пытаешься заставить его работать, потому что ты выбрал её. Ты никогда не изменял ей, хотя она изменяла тебе. Это говорит мне о том, что ты понимаешь, что такое настоящая любовь, а значит, у тебя это уже было раньше. − Он улыбается. − Я однажды обокрал тебя. − Я знаю. Ты столько раз брал мой значок, что у тебя, должно быть, целая коллекция. − Я имею в виду, я однажды украл твой бумажник. Мы только что вернулись из ситуации с заложниками, стреляли, один офицер был ранен, и я видел, как ты что-то искал в своём бумажнике. Я украл его, чтобы посмотреть, на что ты смотришь. Это была её фотография. Ты думал, что в тебя могли выстрелить и убить, и жалел, что не мог сказать ей, что она имела в виду. Лестрейд печально качает головой. − Снова правильно. Я храню её фотографию, чтобы напомнить себе, что каждый выбор создаёт новое будущее. − Это так. Ты когда-нибудь звонил ей? − Нет. Это было бы неправильно. Шерлок кивает. − Я не могу принять это очко. Если ложь запрещена, то и воровство тоже. Так что ничья. Твоя очередь. Лестрейд поднимает голову. Игра приняла серьёзный оборот, но, возможно, это было неизбежно. Всё ещё возможно, что они умрут здесь. Может быть, какое-нибудь признание полезно для души. − У тебя тоже есть сожаления. Даже если ты сказал, что не знаешь, это не совсем так. − Ты прав. У всех есть сожаления, и я полагаю, что я не исключение, − говорит он. − Как ты думаешь, о чём я сожалею? − О нём. Ты никогда ему не говорил и жалеешь, что не сказал. − О ком ты говоришь? − Джон. − Ах. − Шерлок закрывает глаза. − Джон. − Чего я не понимаю, так это почему ты этого не сделал? Ясно как день, что он любит тебя. Так же очевидно, что ты его любишь. Только ты не занимаешься любовью, не так ли? Ты сказал, что это искажает твои суждения. − Так и есть. − Послушай, Шерлок. − Он вздыхает. − Когда я позволил Энн уйти, я думал, что работа в полиции − это моя жизнь. − Не так ли? − Только потому, что у меня больше ничего нет. Моя жена ненавидит меня, мои дети отдалились от меня. Я не говорю, что не люблю полицейскую работу, но наша жизнь − это то, что мы выбираем, и на данный момент... ну, сожаления болезненны. Нет смысла думать об этом, когда я уже сделал выбор. Но ты... ты мог бы выбрать по-другому. Когда-нибудь ты будешь готов отказаться от игры, уйти на пенсию и завести тех пчёл, о которых ты всегда говоришь. Но ты будешь один. Ты был женат на своей работе, и, возможно, это был очевидный выбор для тебя, но когда-нибудь ты поймёшь, что быть любимым очень важно. Это преимущество. Дрожа, Шерлок глубже закутывается в пальто. − Энн живёт в Кройдоне. Она много лет преподаёт в школе, у неё есть дочь от кратковременных отношений, которые были у неё много лет назад. Никогда не была замужем. − Я тебя не спрашивал, − рычит Лестрейд. − Я не оглядываюсь назад. Шерлок издаёт насмешливый звук. − Почему? Потому что ты пообещал себе? Это было много лет назад, когда ты всё ещё был идиотом. Позвони ей. Во всяком случае, было бы неплохо посмотреть, как вы оба изменились. Возможно, это не был бы удачный брак. Тем не менее, ты потратил год, думая об этом, фантазируя о том, что это было бы. Я просто говорю, что ты мог бы сравнить эту фантазию с реальностью. − Это всё ещё моя очередь, − огрызается Лестрейд. − Признай это. Ты сожалеешь о Джоне. Шерлок улыбается. − Если мы умрём здесь, я пожалею, что не попрощался с ним. Я буду сожалеть, что ему придётся найти нас здесь и снова иметь дело с последствиями моего неправильного выбора. Я буду сожалеть о том, что он будет горевать. Но я не пожалею, что не сказал ему, что люблю его. Они слышат приглушённые голоса снаружи, на складе. Люди кричат. − Лестрейд! Холмс! Поднимаясь на ноги, они кричат: − Мы здесь! − С вами всё в порядке? − Это Джон. Шерлок улыбается. − Мы в порядке, просто замёрзли. − Как они узнали, что мы здесь? − спрашивает Лестрейд. − GPS. Мы с Джоном отслеживаем телефоны друг друга. Он настоял на этом после того, как я несколько раз убегал и бросал его. − Здесь нет сигнала. − Службы определения местоположения сообщили ему, где я был, прежде чем сигнал исчез. − Мы ищем ключи, − кричит Джон. − Если мы не сможем их найти, нам придётся резать дверь. Вы нормально дышите? Конечности онемели? − Мы в порядке, − повторяет Шерлок. Затем они слышат голос Донован, кричащей, что она нашла ключи. Лестрейд смотрит на Шерлока. Он думает, что немного волнуется. Дверь открывается, и внутрь врывается более тёплый воздух. − Иди сюда! − Джон хватает Шерлока за руку, снимает с него перчатки и осматривает его пальцы, проверяет пульс и, нахмурившись, изучает его лицо. − В самом деле? Снова? Я думал, мы договорились... − Ты здесь. Всё в порядке, − говорит Шерлок. − Однако Уокер сбежал. − Мне на него насрать, − рычит Джон. − Ты великий мерзавец. Ты идиот. Пока Лестрейд наблюдает, глаза доктора наполняются слезами, и он закусывает губу. − Ох, к чёрту всё это, − говорит Джон, притягивая Шерлока для поцелуя. Все останавливаются, чтобы посмотреть. Это долгий поцелуй, знакомый, в котором оба полностью участвуют. Когда они отрываются друг от друга, они оба улыбаются, немного смущённые. − Как долго? − спрашивает Лестрейд. − После бассейна, − отвечает Шерлок. − Именно тогда я понял, что забота иногда является довольно большим преимуществом. Качая головой, Лестрейд ухмыляется. − Когда мои пальцы оттают, я бы хотел купить вам обоим по пинте. Две недели спустя они наконец встречаются в любимом пабе Лестрейда. − Ты выиграл игру, − говорит Шерлок. − Я должен платить. − На самом деле я этого не сделал, − отвечает Лестрейд. − Я сделал вывод, что ты не сказал Джону, и это было неправдой. Теперь, когда я думаю об этом, я должен был заметить это давным-давно. − Ты действительно должен был, − говорит Джон. − Мы не прилагали особых усилий, чтобы скрыть это. Шерлок кивает. − Тогда ничья. Следующий раунд за мной. Если только ты не хочешь сыграть ещё один раунд? Лестрейд хмурится. − Нет, и прежде чем ты начнёшь делать выводы, я хотел бы тебе кое-что сказать. − Он ставит свой стакан. − Я развожусь. − Я... прошу прощения? −Шерлок бросает взгляд на Джона, ожидая указаний. − Я знаю, что ты пытался всё уладить. − Я пытался. Но вы не можете возродить брак, если этого хочет только один человек. Она не пыталась, и я понял, что жизнь слишком коротка, чтобы проводить её с кем-то, кто тебя ненавидит. Я сказал ей, что съеду, если она решит, что между нами всё кончено. Она так и сделала, и я нашёл новую квартиру. − Ты в порядке? − спрашивает Джон. − Она разумно относится к детям? Он кивает. − Да. Думаю, я удивил её. Просто то, что я вот так выложил это в открытую, имело значение. Больше никаких споров. Сейчас мы оба ведём себя как взрослые, чтобы убедиться, что с детьми всё будет в порядке. Это всё равно что сбросить тяжёлый груз. Больше никакой борьбы. Шерлок кивает. − Это... хорошо. Он ухмыляется. − Да, ты был прав. Я действительно рад, что мы не умерли в том морозильнике. То, что ты сказал, заставило меня задуматься. Я имею в виду, насчёт Энн. Я начал вспоминать... много чего. − Ты позвонил ей? − спрашивает Джон. − Позвонил. И она захотела меня увидеть. Мы ужинали на прошлой неделе, и я сказал ей, что часто сожалел о нашем расставании. Она тоже извинилась, сказала, что сожалеет о том, что отказала мне. − Он чувствует, как пылает его лицо. − Я не знаю, приведёт ли это к чему-нибудь, но было приятно повидаться с ней. Мы снова встречаемся в выходные. Её дочери столько же лет, сколько Челси, так что мы могли бы их познакомить. − Могу я сделать вывод? − Шерлок ухмыляется. − Боже, нет! Ты был прав насчёт Энн, но я просто хотел бы посмотреть, как всё сложится. Пусть всё происходит само собой. Больше никаких выводов. − Ты хороший человек, Лестрейд. − Шерлок поднимает свой стакан. − Это мой вывод. Ты заслуживаешь счастья. Я желаю вам всего наилучшего. Лестрейд поднимает свой стакан в ответ. − Ты тоже заслуживаешь, Шерлок. Вы с Джоном этого заслуживаете. Шерлок улыбается Джону, который присоединился к тосту. − Никаких сожалений. − Верно, − говорит Лестрейд.