Я хочу тебя убить

      Ужасный день. Хуже не бывает. Коммунист проснулся утром с отвратительным чувством, потому что сегодня — худший день в году. Потому что именно на этот день было назначено его свидание с Анкапом. Наверняка он был пьян, когда предложил этому Кулаку встречаться, но теперь всё было именно так. Комми терпел Кулака только потому, что они вместе сражались против центристов, но в любом другом случае он с удовольствием сломал бы ему шею, как зубочистку.       — О Маркс, во что я ввязался? — спросил самого себя Комми, глядя на отражение в зеркале. Он надел на голову свою ушанку, которую настаивал носить в любую погоду и при любых обстоятельствах.       Пора выходить. Они с Анкапом договорились встретиться в каком-то парке. Конечно, у него был ещё час, но Коммунист всегда был слишком пунктуален.       Он повторил у себя в голове все известные ему ругательства и вышел из дома.

***

      Пожалуй, он пришёл немного раньше, чем нужно. Намного раньше, чем нужно. Но в конце концов Комми заметил приближающегося к нему Анархо-капиталиста.       — Здравствуй, Красный, — хихикнул Анкап. — Чудесная погода, не так ли? Я сегодня надел новый костюм, специально по случаю.       — Я заметил, Кулак, — медленно произнёс Коммунист, оглядывая его с ног до головы. Они стояли так несколько секунд.       — Чего уставился? — усмехнулся Капиталист, и Комми стал краснее флага СССР, осознав, как долго на него пялился. Он покраснел ещё сильнее, когда Анкап взял его за руку.       — Какого хрена… — прошептал он.       — О, я думаю, что раз уж мы теперь встречаемся, то имеем право ходить так, — проговорил Анкап. — Кстати, у тебя на удивление мягкие руки. Я думал, что у плебеев вроде тебя руки грубые и…       — Заткнись, Кулак, — перебил его Коммунист, опуская голову.       — Разве так нужно общаться со своим бойфрендом? — спросил Анархо-капиталист, недовольно посмотрев на Комми сквозь свои солнечные очки.       — Ненавижу тебя, — прошипел тот. — Когда-нибудь я выбью тебе зубы.       — О нет, Красный, ты же не хочешь нарушать принцип ненападения? — Анкап дьявольски улыбнулся. — Я бы тоже с большим удовольствием сбросил бы тебя с вертолёта, но я никогда не нападу первым. А сейчас предлагаю прогуляться здесь, а потом сходить в кафе, — сказал он, крепче сжимая руку Коммуниста.       — Замечательно…       Комми не знал, чем его так привлекает Анкап. Тот самый Анкап, которого он должен ненавидеть сильнее всего. Конечно, тот действительно его и ненавидел больше всего! Но почему-то Коммунист не мог оторвать от него взгляда.       Он безвозвратно застрял в этом болоте, чёрт…       Коммунист даже не заметил, как пролетело время, но вскоре он сидел на диванчике в кафе, а напротив него сидел Капиталист, напряжённо листающий меню.       — Я даже не знаю, что выбрать… — пожаловался он.       — Ешь ананасы, рябчиков жуй, день твой последний приходит, буржуй, — фыркнул Комми.       — Как смешно, — язвительно заметил Анкап. — Ты что заказывать собираешься?       — Я не голоден, — ответил Коммунист. — Я возьму только чай, — у него действительно пропал весь аппетит.       — О, а я предпочитаю пить кровь коммунистов, но такого в меню не предусмотрено, — ухмыльнулся Анкап, проводя языком по своим острым клыкам. Коммунист снова покраснел, глядя на него. Этот Кулак прочно поймал его в свои сети.       — Разве это не нарушение принципа ненападения? — Комми смог взять себя в руки и ответить.       — Нет, это совершенно другое! — возмутился Анкап.       — Нет, это то же самое! — Комми стукнул рукой по столу и тем самым привлёк внимание остальных посетителей, после чего он стал гораздо тише.       — Ладно, — закатил глаза Анархо-капиталист. — Давай лучше выбирать, что заказывать…       Вечер. На самом деле их выгнали из кафе, потому что они сломали окно. Даже вызвали полицию, но Анкап смог замять это дело. Взяткой, разумеется.       После этого они вернулись в парк, всё это время, разумеется, обмениваясь едкими комментариями, оскорблениями и угрозами. Потому что между ними настоящая любовь.       А сейчас они сидели на скамейке. Держась за руки, да. Анкап по дороге успел нарвать себе цветов, которые теперь украшали его шляпу.       Коммунист смотрел на заходящее солнце и закрыл глаза, о чём-то размышляя. Потом он резко повернулся к Анкапу и прошипел:       — А знаешь что? — после этого Капиталист недоумённо посмотрел на Коммуниста, пока тот продолжал. — Я собираюсь нарушить принцип ненападения.       С этими словами Комми схватил его за плечи, притянул к себе и поцеловал в губы. Анархо-капиталист замер, осознавая, что происходит, но, оправившись от первоначального шока, чувственно ответил на поцелуй. Через некоторое время они отстранились друг от друга и отвернулись.       — Ненавижу тебя, Кулак.       — Я рад, что это взаимно, Красный.       — Это худший день в году.       — Абсолютно согласен.       Чуть позже они попрощались и разошлись по домам. Как только Комми зашёл домой, он услышал звук уведомления на телефоне. Тот достал телефон, чтобы выяснить, в чём дело.       Ах, да. Сообщение от Анкапа.       Хочешь завтра встретиться в парке, солнце? ^^       — Клянусь, когда-нибудь я тебя убью, Кулак, — пробормотал себе под нос Коммунист. Он лёг на кровать в своей комнате и уставился в потолок. — Как можно так любить и ненавидеть одновременно? — спросил он самого себя.       Комми снова достал телефон и стал печатать ответ:       Конечно. Во сколько встретимся?)       К чёрту всё это.       Тот вновь поднял глаза на потолок, будто хотел найти там ответы и разобраться в собственных чувствах.       — Я хочу его убить. Но я его люблю.