Разрешение на бегство

— Я знал, что найду тебя здесь, — Доктор подает голос, а затем и касается плеча Джека, потому что сидящий за столом спиной Харкнесс не оборачивается, хотя не услышать в полной тишине Хаба шум приземляющейся ТАРДИС просто невозможно. — Даже не повернешься? — Зачем? Я знаю, что это ты. Капитан улыбается сам себе, накрывая узкую ладонь на плече своей. Доктор прикасается аккуратно, будто спрашивая разрешения. Будто ему когда-нибудь было нужно это разрешение, сегодня, или в прошлый раз, или те пару десятков раз назад. Десятая регенерация — все еще десятая, Джек слышит по голосу — путешествует в одиночестве уже какое-то время. Харкнесс не спрашивает, но совершенно точно это знает, потому что будь у него в запасе очередная симпатичная земная девушка, он бы не приземлился сегодня в Хабе. А, может, и была, но опять закончилась. Для Джека с предыдущего визита прошло едва ли больше пары недель, для Доктора же могло пройти и несколько столетий. Капитан не спрашивает. Он никогда не спрашивает, чтобы не нарушить то, что между ними так внезапно сложилось, и никогда не держит с того самого раза, когда все началось. Впервые это случилось лет пять назад. Джек оставался в Хабе один, срочных дел не было, команда разошлась по домам, поэтому крик потревоженного птеродактиля стал неожиданностью, впрочем, едва ли большей, чем появление в зале Доктора. Джек тогда был ошарашен визитом, слишком соскучившись, чтобы разбираться в причинах и сдерживать эмоции, целуя таймлорда, как пару столетий назад и внезапно осознавая, что ему отвечают — агрессивно и как-то отчаянно. Уже буквально в следующий момент Харкнесс отметил и запах гари и мокрый пиджак, начиная стаскивать его с таймлорда, чтобы высушить его и обогреть, уже заготавливая объяснения, которые ему непременно придется дать после того, как он услышит фирменное «Джек, не начинай!», но… вместо того, чтобы отстраниться, Доктор начал расстегивать на нем рубашку. Вероятно, в тот самый момент что-то пошло не так, во всяком случае, не так, как обычно. Удивленный взгляд капитана столкнулся с отчаянно решительным таймлорда, и… Джек ничего не спросил. Уже утром, делая вид, что спит, когда Доктор бесшумно покинул постель, отыскивая по дороге свои вещи, Харкнесс подумал, что, возможно, не стоило его отпускать без объяснений, но, зная, как Доктор ненавидит подобные разговоры, зато обожает самоистязание по любому поводу и без, Джек позволил ему сбежать. В конце концов, как бы там ни было, в первый и скорее всего в последний раз капитан получил то, о чем и мечтать не смел. Да, при сомнительных обстоятельствах, да, не понимая, почему, но он оказался в постели с Доктором, а это стоило многого, возможно, даже разбитого в очередной раз сердца, в котором один конкретный инопланетянин всегда занимал совершенно особое место. Доктор исчез после проведённой в постели Джека ночи, как утренний морок, ничего не объяснив, не оставляя ни следа, ни ниточки связи. История внезапно повторилась через несколько лет. Сценарий был до ужаса схож — пустой Хаб, синяя будка и Джек, ожидающий у деревянной двери буквально вывалившегося ему навстречу Доктора. Таймлорд был напряжен и очевидно измотан — под глазами залегли тёмные круги, черты лица еще сильнее заострились. Капитан хотел было что-то спросить, но Доктор его опередил, вцепляясь в рубашку и хрипло выдыхая ответ на совершенно другой вопрос: — К тебе. Все последующие и в принципе возможные вопросы, вертевшиеся на языке, Джек проглотил, начиная от ненужного «что это было в прошлый раз?» и заканчивая важным «как ты?», помогая таймлорду устоять на ногах, а уже через секунду подхватывая на руки. Удивительно, но Доктор не протестовал, с удобством устраиваясь в крепких объятиях и непослушными пальцами ковыряя доступные пуговицы на рубашке Джека. Не знай Харкнесс таймлорда, решил бы, что он пьян, но зная, предполагал, что у спасителя многих вселенных был очень долгий трудный день. Капитан не задавал вопросов, раздевая почти безвольного таймлорда и обнаруживая длинную глубокую царапину на боку повелителя времени. Доктор чуть вздрогнул, когда пальцы коснулись воспаленной кожи по краям явно свежей раны, и перехватил чужое запястье прежде, чем Джек успел сориентироваться, понять, насколько все плохо и предложить помощь: — Оставь. И иди сюда… На следующее утро таймлорд исчез немного позже, очевидно, восстанавливаясь во сне дольше обычного. Джек лежал с закрытыми глазами и мыслью о том, что чего-то он никогда не узнает, ощущая, как остывает полупустая уже кровать, и слушая торопливые, почти бесшумные шаги по металлической лестнице хаба. В следующий раз Доктор застал самого Джека не в духе, утомленного ссорами в коллективе и страшными последствиями того, что кто-то из команды посчитал себя умнее командира, в очередной раз поддавшись на манипуляцию кого-то более умного и инопланетного. В обычное время Харкнесса злят инопланетяне на Земле, но одного конкретного он готов ждать до конца вселенной, и, как ни странно, этот самый инопланетянин внезапно приходит. Снова. И как всегда, без предупреждения. Усталый, с пустыми грустными глазами и написанным на лице разочарованием, когда злость уже выгорела, прошло время действий и пришло время сожалений, Доктор появился спустя чуть более, чем полгода с момента своего прошлого визита. Таймлорд ничего не сказал, а Джек ничего не спросил. Снова. Кажется, в тот вечер они вообще не проронили ни слова, не желая нарушать нейтральную тишину. В тишине было безопасно, можно было сделать вид, что нет никаких проблем и нет никаких вопросов. Каждый немо сбрасывал свой личный груз в общую пропасть тишины, и, как ни странно, но это помогало. Жаль только, что эта самая общая тишина не спасала от тоски, вновь к утру разделяясь на два одиночества. В следующую проведенную в одной постели ночь Джек не спал. По правде говоря, он никогда не спал в те редкие моменты, когда рядом посапывал Доктор. Порой капитан думал, что и таймлорд не спит, но именно тогда он понял, что на самом деле спит, и в последнее время явно спит очень плохо, вздрагивая, мечась по постели и вскрикивая во сне, пытаясь перед кем-то извиниться и постоянно повторяя «мне так жаль». Джек вытерпел ровно десять минут, взвешивая свое решение и все же притягивая Доктора к себе ближе, обнимая и успокаивающе поглаживая. Таймлорд вздрогнул всем телом, и Харкнесс уже ожидал, что вот сейчас он проснется — и это будет точно последняя их встреча с повелителем времени, но Доктор только повозился и лег повыше, устраиваясь на предоставленном плече щекой и выдыхая. Он еще немного повозился и что-то пробормотал, но речь становилась все неразборчивее, пока таймлорд окончательно не успокоился, уснув спокойно в теплых объятиях. Джек знал, что что-то произошло, что-то очень плохое, даже подозревал несколько вариантов, которые могли настолько выбить из колеи много чего повидавшего повелителя времени, но так же четко он знал, что точно ничего не спросит, уже через каких-то пять часов позволяя Доктору выпутаться из кольца теплых рук и как всегда уйти. Хотелось посмотреть на его реакцию в тот момент, когда он понял, что проснулся, обнимая капитана, но Харкнесс не стал рисковать, как всегда имитируя крепкий сон, пока, как всегда, не услышал звук дематериализующейся ТАРДИС. Поднимаясь, чтобы привести себя в порядок до прихода команды, Джек не мог перестать думать о том, когда их с Доктором случайные нерегулярные встречи перестали для него быть чем-то невозможным и стали проходить под грифом «как всегда». Очередная их встреча состоялась уже через несколько месяцев после предыдущей — Харкнесс не мог не отметить, что видеться они стали чаще, но постарался не думать об этом, чтобы не обманываться и не тешить себя пустой надеждой. Доктор чувствовал себя словно неуверенно, даже просто стоя на ногах — все движения были плавными и замедленными. Для вечно бегающего невротика это было как минимум необычно. Таймлорд попытался было уже привычно начать расстегивать на капитане рубашку, но никак не мог совладать с мелкими пуговицами, глядя на ровный ряд с некой обидой и недоверием, будто они сами залезали обратно в петли, пока он расстегивал следующую. Джек сразу удивился, но почти сразу понял, что Доктор буквально спит с открытыми глазами, позволяя себе подхватить таймлорда на руки, когда он споткнулся на очередной ступеньке лестницы. Оказавшись в горизонтальном положении, Доктор даже не успел хоть как-то отреагировать, мгновенно отключаясь. Это было даже больше похоже на обморок, нежели на сон, но Харкнесс не стал его тревожить, пытаясь вернуть в сознание. Судя по всему, повелитель времени настолько устал, что вряд ли что-то могло бы привести его в себя лучше, чем десять часов сна. Очевидно, последнее приключение было очень сложным, раз Доктор прилетел… просто поспать. Впрочем, капитан порой — почти всегда — совершенно не понимал, что на уме у древнего пришельца. Зато мог ему помочь, раздев и уложив в постель. Однако — во сне или нет, Джек не понял — Доктор не захотел оставаться один, цепляясь за рукав его рубашки, но Харкнесс и не протестовал, послушно укладываясь рядом. Он вообще никогда не мог отказать этому таймлорду и не считал это проблемой, даже скорее гордился, как своим личным достоинством. Хотя подобная безотказность всегда являлась актом отборного мазохизма, Джек никогда о ней не жалел, не пожалел и тогда, утром привычно слушая знакомый шум, который ни с чем бы не перепутал. И вот сейчас, когда Доктор в очередной раз неожиданно появился, капитан впервые задумался о том, сколько у них было встреч и почему они были. А еще, кажется, это один из самых их длинных диалогов за все то время, что они делят постель. — Ты мне не рад? — уточняет таймлорд, и Джек по голосу буквально слышит, как между бровей на секунду залегает сосредоточенная складочка, когда Доктор размышляет, переосмысливая и надумывая, очевидно, что-то новое. И Харкнесс даже рад, что это происходит, потому что совершенно уверен, что за все то время, что они делят постель, повелитель времени впервые задумался об этом. Впрочем, тот факт, что думать у Доктора получается не всегда хорошо, если дело не касается конца света или массового геноцида, доходит до капитана с секундным запозданием, когда таймлорд уже начинает отвечать сам себе, как и всегда: — О, конечно, я все понимаю. Я и так слишком долго пользовался твоей добротой, лет пять, да? Сумасшедшее количество времени для человека, можно прожить целую жизнь. А я врывался, не спрашивая, и мне совершенно точно пора… Джек, мимоходом удивляется, что для таймлорда прошло так же мало времени, как и для него, но уже в следующий момент фыркает и оборачивается, все так же не отпуская его ладонь, удерживаемую на своем плече. — Я всегда тебе рад, и ты это знаешь. Самый длинный диалог закончился с началом самой длинной ночи. *** — Если ты собираешься бежать, то сейчас самое время. Через десять минут тут уже будут Тош и Янто, — Джек, лежа с закрытыми глазами, сам не верил, что говорит это, но не хотел рисковать тем, что у них появилось, и впервые, наверное, сам не хотел вопросов от коллег, на которые отвечать будет не только бессмысленно, но еще и больно. — Ты не спишь, — таким же слишком ровным для спящего голосом уверенно отозвался Доктор. — Ни разу не спал, — признался в ответ Джек, хотя подозревал, что таймлорду это и так прекрасно известно. — Ты хочешь, чтобы я снова сбежал? — внезапно спросил повелитель времени, впрочем, при этом никак не меняя уютного положения на груди капитана. — Не хочу, — мгновенно отозвался Джек, даже не задумываясь и подозревая, что сделал это слишком поспешно для того, кто сам только что предложил таймлорду бегство. — Я тут внезапно понял одну важную вещь, — Доктор был внезапно настроен на серьезный разговор, — зачем сбегать, чтобы раз за разом возвращаться? На секунду у капитана сердце упало куда-то в пропасть от мысли о том, что все, пришел тот момент, когда сказка закончилась. Состоялся тот самый разговор, который никому не принесет счастья, который замалчивался все эти пять лет. — Ты останешься со мной?.. — осторожно поинтересовался капитан, когда пауза затянулась. Конечно, он понимал, что вопрос прозвучал глупо, зная таймлорда, но… но надежда умирает последней, а у повелителя времени всегда было свое мнение по каждой ситуации. — Или ты пойдешь со мной, — мгновенно внес встречное предложение Доктор, приподнимаясь на локте и глядя в глаза Харкнессу сверху вниз, будто пытался увидеть там ответ, — пойдешь же? Джек только улыбнулся и глубоко поцеловал таймлорда в губы, вместо ответа.