****
Люси шла медленно, еле-еле делая маленькие шаги, но уверенно. Она надеялась, что сможет поговорить с Амандой и перестанет бояться задать ей щекотливый вопрос. Но, увы, ее надежды не оправдались, когда она, подойдя к двери Тронной залы, увидела, как та покрылась толстым слоем льда. — Что происходит? .. Громкий крик Аманды сотряс не только залу, но и коридор, ведущий к ней. — Что ты, мать твою, только что сказала?! — Во-первых, мать у нас одна, не забывай, а, во-вторых, я сказала то, что сказала. И не повышай на меня голос! — голос Патрисии утратил всё самодовольство и уверенность. — Что с Алекс?! Что. С. Моей. Дочерью? — Люси никогда не слышала, чтобы бывшая Хейд произносила слова с такой яростью и резкостью. Видимо, случилось нечто из ряда вон выходящее. И случилось с Алекс — любимой дочерью Аманды, которая отдалилась от нее. Прислушиваясь, Люси улавливала свистящий шепот, какие-то оправдания Патрисии и крики рыжеволосой, а после раздался оглушительный взрыв и Хартфелия, не сразу поняв в чем дело, завороженно смотрела на дверь, рассыпающуюся на мелкие кусочки. — Аманда! — взревела Хейд, нанося удар своей сестре, которая прибывала в дикой ярости и была готова убить каждого. Люси смотрела на то, как из рук Патрисии вырывается огненный смерч, превращается в гигантского льва с горящей гривой и несется на противника. Глаза хозяйки замка потемнели от злости, внезапно стали льдисто-голубого цвета, потеряв весь винный оттенок, и она, подняв ладонь параллельно полу, быстро зашептала заклинание. Хартфелия упала и больно ударилась головой об огромный булыжник, лежащий рядом, потому что весь замок затрясся и будто ходуном заходил. Ошарашенно смотря за Амандой, Люси увидела, как из пола поднимается секира изо льда, опущенная частью с лезвием вниз. Бывшая светлая Хранительница ловко ухватилась за ручку, выставила левую ногу вперед и, дождавшись льва, выпрямила правую руку в сторону и произвела круговое движение, разрубая льва на части. Всё это произошло настолько быстро, что блондинка и глазом моргнуть не успела. И тут она почувствовала, что сидит на чем-то холодном. Резко вскочив, Люси чуть было не подскользнулась, но удержала равновесие. Оказывается, Аманда превратила весь замок и все его комнаты и вещи в них в лед. Все сверкало и мерцало, искрилось и плавилось от огня Патрисии. В принципе логично, что бывшая Хейд решила использовать такой стратегический ход. Она теперь может тратить ресурсы бездумно, используя части замка, ей не придется тратить силы на создание того же оружия, к примеру. А вот Патрисии будет несладко, женщине нужно постоянно рассчитывать свою магию, разумно растрачивать энергию. Но, видимо, мозг фиолетоволосой отключился от ненависти, потому что она наносила мощные удары, не щадя ни себя, ни Аманду. Под натиском Патрисии все ледяные атаки превращались в пар, но, что странно, щит и секира рыжеволосой не исчезали из-за повышенной температуры. Наверняка заколдованы… Патрисия не учла того, что находится на вражеской территории, где всё сделано изо льда, потому что за пару секунд её ноги начали покрываться толстым слоем льда, это было похоже на то, как к фигуре прикрепляют кусочки пластилина. И спустя минуту Хейд застыла в огромном ледяном коконе. Аманда отошла на пару шагов, вздохнула и опустила секиру. — Никто не расплавит этот лед, кроме меня… Рыжеволосая развернулась спиной к кокону и успела сделать лишь шаг, как услышала шипение. — Не забывай, что я знаю все твои уловки, — Патрисия пылала огнем, а красные глаза приобрели оранжевый цвет. Аманда успела лишь поставить молочно-белую стену, как Хейд нанесла сокрушающий удар. — Не надо идти против старшей сестры, слышишь, Аманда, не надо! Огненный вихрь возник прямо из пола, охватил все пространство вокруг хозяйки замка. Учительница Хартфелии сопротивлялась, это было видно даже сквозь языки пламени. И то, как ей было больно, тоже видно. Люси бездумно вытащила ключ Водолея, произнесла нужные слова и оказалась в экипировке воздушного знака. Символ одиннадцатого по счету знака появился на ключицах, блондинка взмахнула рукой и вызвала огромную волну, ну, не такую уж и огромную… Ну, на что силы хватило. Но и этого оказалось достаточно, потому что огонь Патрисии был потушен, щит Аманды начал таять, потому что температура воды больше температуры льда. Фиолетоволосая промокла насквозь, злобно смотрела на девушку и сжимала руки в кулаки. Женщина кривила губы, подбирая слова, чтобы задеть девчонку, но лишь раскрыв рот, получила в лицо от самой Люси, которая оказалась рядом с ней. — Хватит! На лице учительницы Хартфелии сияла победоносная улыбка, но блондинка, нахмурившись, направила на Аманду волну. Та, не успев среагировать, попала под раздачу и упала на спину. — А твоя ученица быстро учится, Роксвелл, — Патрисия усмехнулась, точно так же лежа на спине, раскинув руки в стороны. Люси не ожидала, что ударит так сильно, что повалит женщину, которая больше ее самой по весу, возрасту и росту. — Аналогично…****
— То есть, у Алекс психическое расстройство? — спросила Люси, потягивая горячий шоколад и посиживая в пледе. После такой битвы её трясло от холода, хорошо хоть то, что Аманда вернула нормальные стены и мебель. Женщины разговаривали так, словно ничего и не было вовсе. Как будто это не они кидались друг в друга сильными заклятиями, надеясь задеть и глубоко ранить. Но их взгляд выдавал с головой истинные чувства. Люси хмыкнула в кружку, расплескав шоколад. Она не может понять характер Патрисии, ну никак вообще. То она вспыльчивая и на каждое замечание или насмешку реагирует остро и резко, то она относится ко всему настолько наплевательски, что аж зубы сводит. С Амандой та же проблема. Такое ощущение, что они слишком разные, но в то же время слишком одинаковые, чтобы уживаться вместе и понимать друг друга. — Да, — подтвердила догадку Люси Патрисия, — она медленно сходит с ума. Эта сила, которая находится в ее руках, эта власть и мощь. Она пленяет её, заставляет делать бездумные поступки, совершать всякие мрачные дела. Так было и будет у каждой Хранительницы Тьмы. — В смысле? — опа, что-то новое про носительниц от них же самих. — Это сложно объяснить, но не волнуйся, с тобой такое не произойдет… У меня была такая же ситуация, вот прямо точь-в-точь. Аманда, помнишь? — рыжеволосая молчала, тупо уставившись потухшим взглядом в стену, она посмотрела на Патрисию после ее вопроса и утвердительно кивнула. — Так вот, из-за того, что до меня победила темная Хранительница, я ощущала это превосходство, оно манило меня, подначивало совершать ужасные поступки, о которых я до сих пор жалею. Я сходила с ума от этой уверенности, я зациклилась на том, что я лучше, я сильнее, я буду главной! Правда, я устояла, я выдержала. Но, увы, я не уверена в том, что Алекс сделает то же самое. — Алекс сможет! — крик Аманды резанул по ушам. — Она моя дочь. То, как она произнесла «моя дочь», заставило сердце Хартфелии сжаться от трепета. Нахлынула какая-то тоска по маме и папе, ведь у нее никого не осталось. На смену грусти пришла злость на эту своевольную девчонку, которая оставила Аманду. — У нас, светлых Хранительниц, происходит взрыв эмоций, они переполняют тебя, хочется любить всех, понимать всех, общаться со всеми, — хозяйка замка невесело усмехнулась. — Это только кажется, что легко, на самом деле даже хуже, чем у темных. Если тех сводит с ума власть, то нас любовь. Разум отключается, ты идешь на всякие безумия ради любимого человека, в прошлом некоторые Хранительницы Света от этой «безграничной любви» пострадали настолько, что легли в могилу. Так что осторожнее с привязанностями, Люси. Глубокий взгляд глаз винного цвета пробирал до самх костей, проникал под самую кожу, оставляя на ней ожоги от не тактильного прикосновения. Захотелось спрятаться или вообще исчезнуть. Но вместо этого Люси с головой окунулась в этот красный омут, стойко выдерживая взгляд. И теперь она проникла в самое сердце Аманды, почувствовала, как она съежилась и повела плечами, как кинула заинтересованный взгляд, как еле заметно улыбнулась. В ее глазах читался страх за свою дочь вперемешку с верой в ее возможности, это был океан непонятных Хартфелии чувств и желаний. От этого еще интереснее. — Люси, принеси, пожалуйста, ту самую книгу, — Патрисия красноречиво посмотрела на нее, кинув взгляд на дверь, чтобы та поторапливалась. — Откуда? .. — Без вопросов, — ехидная ухмылка скользнула по ее губам и, сверкнув ярко-красными глазами, Патрисия подвигала бровями. — Быстрее. Люси попыталась двигаться несколько шустрее, чем сегодня днем, но получалось не очень. Дойдя до своей комнаты, Хартфелия оперлась на стену, тяжело вздыхая и прокручивая некоторые варианты развития событий. Если Патрисия знает про эту книгу, возможно ли то, что она сама передала её Люси? Всё может быть… И девушка оказалась права. — Я попросила отдать эту книгу тебе одному другу, — она ласково прошлась пальцами по обложке, потянула за уголок и раскрыла на странице, где лежала закладка. — Правда, он был злым магом, и вам пришлось его ловить, но не суть. Наверное, тебя не очень-то обрадовало то, что нужно нести с собой домой эту пыльную книжонку? — Ну, я люблю читать старинные рукописи… — пробормотала Хартфелия, осуждающе смотря на Патрисию. Как можно было такой редкий экземпляр назвать книжонкой? Это очень глупо с ее стороны! — Да, старинная… Кстати, тот друг мог предсказывать будущее. Люси, он ничего не бубнил там, прежде чем переместиться? — скрывать бесполезно, да? Этот зоркий взгляд, который хотя бы не проникал в самую душу, блондинка не смогла выдержать. — Да, болтал. Что мое будущее покрыто мраком, я буду сражаться за жизнь своих друзей и за мир, вроде, но результат неизвестен. Честно, тогда я не осознавала весь смысл его болтовни, но сейчас, окунаясь в этот мир с головой, я понимаю, что ввязалась в опасную игру. На кону — моя жизнь. И Люси отчетливо ощущала, что как бы Аманда к ней хорошо не относилась, если ей пришлось выбирать, кого убить… Удар приняла бы на себя не ее дочь. И в душе женщина надеется, что Алекс выживет, пускай весь мир погрязнет во тьме и жестокости. Но в то же время Роксвелл желает Люси победы. И это два берега, между которым мечется хозяйка замка. Патрисия точно знает, на кого поставит. На свою крестницу, ученицу и Хранительницу Тьмы. Для чего ей верить в незнакомую девчонку, Заклинательницу Духов? Конечно, обидно, но это правда, какой бы горькой она не была. И её надо принять, как принять свою новую сущность. Назад пути нет.****
— Почему от Люси нет вестей? — Нацу, как огненный смерч, ворвался в кабинет Макарова и вперился в него тяжелым взглядом. — Куда она направилась? Дайте мне координаты, я её найду и приведу обратно! — Нацу, это не шутки, Люси нужно выполнить свою миссию, — Дреер потер подбородок и посмотрел в окно на город. — Она скоро вернется, не волнуйся. — Как скоро? Я хочу увидеть своего друга! Она мне нужна, дедуль, понимаешь? — Прости, Нацу, я ничем не могу тебе помочь, так как сам не знаю, куда она направилась. Да и поздно искать Люси. Она наверняка нашла то место, в которое направлялась. Или место её нашло… Драгнил прищурился, погладил Хэппи и, лишь хмыкнув, вышел из кабинета. Мастер так и остался сидеть в кресле, смотря на огромный город, который находился под защитой его гильдии. Он знал, почему Люси ушла, знал о пророчестве и искренне желал, чтобы она победила в первую очередь битву с самой собой, а после и с Хранительницей Тьмы. Хартфелия не одна, у нее есть семья, которая всегда встанет за нее горой, поможет и успокоит. Но даже в этом случае они все, абсолютно все бессильны. Это не просто битва за мир. Изначально это война за свою жизнь. — Люси, девочка моя, мы верим в тебя. Где бы ты не была… мы с тобой!****
Хартфелия завороженно слушала размеренный и спокойный рассказ Патрисии, в котором иногда пробегала нотка задумчивости и воодушевления. Это было странно, правда, смотреть на побитую женщину, изредка смеявшуюся с историй, связанных с этой книгой. Аманда говорила, что сестра не разрешала ей брать в руки книгу, мол, ты светлая, а это книга темных… Фиолетоволосая лишь глянула на нее скептически и фыркнула: — А кто без спроса залез в нее? А, кто же? — она подвигала бровями и самодовольно усмехнулась. — Ничего не знаю! — рыжеволосая вскинула две руки вверх и, подмигнув Люси, состроила обиженное лицо. — А вот сейчас было обидно, Си, очень. И как будто не они дрались, используя против друг друга самые мощные заклинания. Словно не они желали друг другу смерти. Не именно они кричали друг на друга, срывая голос и расшатывая нервы. И все же женщин трудно понять. Люси внимательно следила за тем, как Патрисия переворачивает страницы, проводит по ним пальцами, трет написанные от руки слова, что-то шепчет себе под нос, а после выдает каую-нибудь интересную историю. Блондинка уже ожидала, что Хейд перевернет страницу, как та вдруг замерла. — А это, — пробормотала она и, поняв, что ее никто не расслышал, произнесла: — А это моя самая нелюбимая часть этой книги. Люси скептически фыркнула, присев рядом. И с чего бы Си так ее не любила? Этот вопрос задала Аманда, на что услышала тяжелый вздох. Патрисия цепко осмотрела и сестру, и девушку, мотнула неопределенно головой и, поджав губы, наконец-то собралась с мыслями. — Возможно, после моего рассказа ты будешь недоумевать, почему я ненавижу такой ценный дар, но… это уже твое дело. — Она смотрела на Люси, не моргая, и эти ярко-красные глаза затягивали в неопределенную бездну. Девушка стойко выдержала взгляд, и Патрисия продолжила: — Эта страницы показывает ближайшее будущее, наиболее верный вариант развития событий. Когда человек посмотрит на нее, то ничего особого не увидит. Но, если присмотреться, то можно почувствовать, как перед тобой открываются двери в неизведанное. Никто не знает, какой период показывает эта страничка. Может месяц, а может и день, неделю, пару минут. Также здесь, — она ткнула пальцем в книгу, — возможно и то, что ты увидишь будущее близких тебе людей. Когда-то мне нравилось рассматривать всё это, запоминать детали, лица… Я чувствовала все эмоции, которые испытывала на этом фрагменте. Слышала еле-еле улавливаемые диалоги, звуки природы, ощущала все свои раны, если они были. Загляните, узнайте свое будущее. И то ли темно на улице было, то ли атмосфера нагнетала, но слова женщины произвели на Люси пугающее впечатление. Хотелось выкинуть книгу куда подальше, не видеть, не трогать. Стало страшно. С одной стороны хочется заглянуть одним глазком, вдруг, там будет исход битвы Хранительниц? А может ее, Люси, смерть? А с другой… аж в дрожь бросает. Но Люси взяла из рук Патрисии раскрытую книгу, глубоко вздохнула и заглянула, как показалось, в самую даль страницы. Было солнечно. Было плохое предчувствие. Был Нацу и Хэппи, и один наглый Тэмпл. Был Ледяной замок, стоял, величественно возвышаясь над холмами и деревьями. Был запах крови. И ее, Хартфелии, широко распахнутые глаза и громко стучащееся сердце, как будто отбивающее ритм чечетки. А после протяжно завыл Тэмпл, сидя на плече, и казалось, что из его рубиновых глаз потекли слезы. Горькие, едкие слезы, которые не говорили ни о чем хорошем. Картинка ушла так же быстро, как и появилась, но это чувство страха, причем не за свою жизнь, осталось. Дрожало тело, разболелась голова, и не хотелось ничего делать. Просто лечь и завыть от осознания, что скоро произойдет нечто страшное. Аманда, заглянувшая после блондинки в книгу, резко отбросила ее и, вскочив, убежала. Патрисия лишь посмотрела ей в след, перевела взгляд на побледневшую девушку и сказала ей ложиться спать. Перечить Хейд, которая внезапно стала слишком серьезной и свела брови к переносице, было невозможно. Да и не хотелось спорить, ведь она попала прямо в цель. Только голова Люси коснулась подушки, как девушка провалилась в сон, закутавшись теплее в одеяло.