Прощай

Сквозь высоченные окна вливался яркий свет полуденного солнца, нещадно жарившего все поверхности, куда попадали его лучи. Даже деревянная скамейка, на которой сидел Финес, была настолько разогрета, что казалась раскалённой плитой. Воздух в зале стоял неподвижной горячей стеной, сильно давившей на всех присутствующих. Благодаря ярким лучам, было видно, насколько много пыли в этих горячих неподвижных массах. Часы на передней стене медленно гулко тикали, нарушая гнетущую тишину, нависшую в зале. Руки парня сковывали наручники, надетые настолько туго, что каждое лёгкое движение отдавал сильной болью. Он даже почесаться не мог. Финес только сидел и смотрел в пол. Красивый лакированный натёртый паркет отражал лучи и на столах и стенах были яркие белые блики. Тишину нарушил скрип старой шариковой ручки прокурора. Он что-то старательно выписывал на маленьком клочек серой бумаги. Закончив писать, прокурор вложил листок в конверт и сунул в папку. Снова разразилась оглушительная гнятущая тишина, нарушаемая тихим тиканьем часов. Прошло ещё около получаса. В дверь, находящуюся около большого широкого стола, вошёл мужчина лет сорока пяти и что-то протянул судье. Тот поправил рясу и выпрямился. - Господа присяжные вынесли приговор, - его низкий голос было еле слышно сквозь завесу раскалённого воздуха, - но, вы, подсудимый, можете облегчить свою участь. Финес оторвал взгляд от лакированного паркета и направил его на судью. - От вас требуется признание, и местоположение денег, вам сократят срок, и вы останетесь в триштатской тюрьме. Слово Финесу Флинну. Парень поднялся, скривившись от боли в руках. - Ваша честь, я, Финес Флинн, в среду, четвёртого июня, устроил вооружённое ограбление в Денвильском банке на третьей улице. Также мною был уничтожен небольшой ювелирный магазин, во время погони. Но я, ваша честь, отказываюсь сказать вам, где находятся деньги. - В таком случае, смягчающие обстоятельства будут отклонены. После окончательного утверждения приговора, суд был окончен, и Финеса повели прочь. В холле стояла семья Флинн-Флетчеров и Джонсонов. Родители плакали. Кендис крепко сжимала руку маленькой рыжей девушки и пыталась поймать взгляд брата. Когда Финес посмотрел ей в лицо, он увидел в её глазах грусть и горечь. Под глазами были тёмные пятна, а волосы растрепаны. Она что-то говорила, но из-за шума в здании, её слов не было слышно. Но Рыжику не нужно было их услышать, он знал, что она сейчас говорит. Кендис повторяла одно и то же слово: "зачем?" Ферб выглядел более спокойным. Но это парень только выглядел так. Внутри у него все крутились, но он все знал, всё. Но не мог сказать никому. Финес это прекрасно понимал. Парня вывели на улицу, где его уже ждал фургон. Когда его подвели к дверям, он услышал до боли знакомый голос. - Финес! - девушка бросила велосипед и побежала к конвою, - подождите! Финес посмотрел на неё и улыбнулся. Брюнетка попыталась пробиться к нему, но её остановил охранник - высокий широкрплечий мужчина с пышными усами. - Нет, мем, вы не сможете поговорить с ним, он подлежит транспортировке.. Она его не слушала и пыталась вырваться из его лап. - Финес! - она поймала взгляд Рыжика. Финес улыбнулся и ответил. - Я люблю тебя, Изабелла, прощай! Полицейские захлопнули дверцы, и фургон покатил прочь. Девушка, ещё долго бежала за ним.. Сквозь крохотном решотчатое окошко в стене, Финес разглядывал родные места, мимо которых проезжал фургон. Вот красивый Денвильский парк, вот сцена, где Трио любви устраивает концерты, вот его родной дом... Вскоре Рыжик увидел высокий знак: "Вы покидаете Триштатье"... Мать Изабеллы Гарсиа Шапиро, выжила, после очень дорогостоящей операции на сердце.