Слабым здесь не место

Да мертвы они, мертвы. Все твои родные под тем домом лежат, в массе коровьего дерьма. В массе фарша человеческого, с кровавой подливкой. Да посмотри же ты на них, там, вдали гора человечины тухнет. С мухами заодно весело наблюдать, тебе весело? Да посмотри же на кровавый пол деревянный, где жидкость скомкалась в сгустки. Где несёт тухлятиной и блевотой гадкой. Убери свою зелёную чёлку мерзкую с лба своего, глазки шире открой. Хочешь, очки дам для такого слепого как ты? Мордой твоей тыкну в эту кашу, теперь поверил, что я тебе отомщу за угрозы? Никчёмное животное, что хочет убежать, да хоть по болоту проплыть, чтоб не видеть этого. Скот никчёмный, человек бессмысленный. Болото не река, легко не проплывёшь, потонешь. Слезами беды не исправишь, шов не зашьёшь. Да разойдётся он к хренам собачьим, не веришь? Колени мне прострелишь? Не посмеешь, струсишь. Страшный нос твоей девушки отрубил к чертям, теперь ей нечего скрывать. Хайп прошёл, пришло последствие — ненависть. В ладошку крупную твою кладу оперированный нос уродливый, а ты сжимаешь его так сильно, что размазню в руке делаешь, кровь да хрящи падают на сырой холодный пол. И слышишь ор глухой из леса дальнего, узнаёшь звонкий голосок? Глазки не выпячивай из-за страха своего, не прикрывай её за грехи страшные. За молодость юную. Чучело из костей тонких сделаю, а ты послужишь хорошей мотивацией. Ты ту невинную девочку испортил из-за похоти своей ужасной. Виновник дел грешных, душой милой. Твои белёсые уши заячьи стали свалкой помойной. Грязными и вонью вонючей, блевать от тебя хочется, скот безмозглый. Волосы жирные твои на нож накручу, да отрежу пафосно. Приклею пряди бледные к чучелу мерзкому, на тебя будет похоже. Голодом морить буду, костяшки кожей обтянутся. Будешь молить простить тебя за все проступки и угрозы, за похоть, близость и позор? Я тоже грешник, как и ты, но мы с тобою не похожи вовсе, чувствам места нет совсем. И мы близняшки рода человека, не знаешь одиночества гадкого в сердце, ведь всегда была Амина. Она девочка ранимая, душой тебя и не забудет. Сошьёт заплатку из сорочки вязанной, приклеит криво на клей момент. Она была с тобой всегда, тогда, когда готова отвернуться от меня, от друга своего. Прощала промахи твои тупые. Как коврик стелилась под тебя. А ты, Колян, клоун и предатель, хайпом поднял себя со дна. Теперь тот звонкий голосок затих навеки. Она мертва, а ты причина. Со лба стекает пот холодный, в ловушке ты, понял наконец? Языком слизываю жидкость мерзкую, а ты брезгуешь, выбора нет. Целую губы пухлые твои, что Амина в них нашла? Вырисовываю на лбу твоём крест чёрный, и с выстрелом падаешь в массу фарша человеческого. Скот отвратный.