Compass point you anywhere, closer to me.
Where you are, I would be.
— Крис, — шёпотом. Не отвечаешь. — Крис. Я знаю, ты слышишь. Я знаю, ты слишком расстроен, чтобы отозваться. В такие моменты ты всегда сидишь здесь, тяжело оперевшись на бетонную стену, в нашем, а теперь, верно, в твоем лично месте на крыше, спрятавшись от всего мира. О, милый, несчастный Кристофер, я знаю, что тебя гложет. Тишина поглотит едва слышный шорох моих шагов. Чуть вздрогнешь, когда почувствуешь тяжесть моих рук у себя на плечах. Немного больно сидеть так, на коленях перед тобой в этой короткой льняной юбке. Колени царапаются о бетон, но эта боль, уверена, совершенно ничтожна по сравнению с той, что живёт у тебя в душе многие годы. Твоя история ужасна, Крис, и мне невыносимо жаль, что я не могу тебе ничем помочь. Я обучалась на хирурга, не на психолога. Тебе же, влюбившемуся не в того человека, нужна только его помощь. Я рядом с тобой всё время с момента учёбы в медицинском колледже. Я знаю о тебе всё. Я рядом прямо сейчас. Неужели ты не видишь это, Крис? Неужели ты не видишь меня? Я ближе, чем она. Пока она выходит замуж снова и снова, я остаюсь с тобой. Пока она меняет мужчин, как перчатки, превращаясь в свою мать, которую ты так любишь до сих пор. После всего, что она сделала. Что они обе сделали, Крис. — Спасибо тебе, — твой голос хрипит, а по щеке катится слеза. О, милый Крис, я бы так хотела пить этот отравляющий душу яд, но в моём сердце к ней живёт только ненависть. За всё, что она причинила тебе за все эти годы. Ты протягиваешь дрожащие руки, чтобы прижать меня к себе. Я знаю, ты любишь меня. Но не как её. Мне так жаль, что мы с ней поменялись ролями. Жаль, что она заняла моё место в твоём сердце. — Крис, — утыкаясь лицом в шею. — Ты не можешь ничего изменить. Отпусти её наконец. Крис, я так люблю тебя. Всхлипываю, когда твои руки оглаживают мои волосы. Такие же светлые, как у неё, такие раздражающие. Почему я не родилась её полной противоположностью? Я знаю, что ты представляешь её вместо меня, и моё сердце ускоряется в гневном танце. Отстраняюсь и обхватываю твоё лицо ладонями. — Крис, посмотри на меня, — лишь трепещут твои ресницы, не желая принимать реальность, в которой не она успокаивает тебя сейчас. Реальность, в которой она не ждёт тебя. — Я — это не она. Давай же, посмотри на меня, Доллангенджер. Ненастоящая, поддельная фамилия. Ты давно уже не Доллангенджер, не Фоксворт и уж тем более не Шеффилд. Я могу почувствовать, как болезненно сжимается твоё сердце, будто бы держу его в своих руках. Твои веки устало приподнимаются, и ты смотришь в мои глаза, ярко зелёные, с вкраплениями карего. В непохожие. И ты видишь в них другое чувство. Смотрела ли она на тебя так когда-то? Или ты всегда был запасным вариантом? Для меня же ты целый мир, мой умный и трудолюбивый оптимист. Ты знаешь, за всё время нашего знакомства я ни разу не пожалела о том, что мне приходится делить с тобой горести. Ты прекрасен, мой светлый король, и я больше всего в мире хочу для тебя счастья. — Я не знаю, что мне делать, — в твоих тихих словах я слышу крик. — Я так устал. Я пробовал отвлечься, пробовал забыть. Ничего не получается. Ты хочешь закрыть лицо ладонями, но я не позволяю, удерживая за запястья. — Ты не попробовал самое главное, — мой голос сравним с шелестом листьев, но ты слышишь. Он звучит у тебя под кожей, и мне, может быть, даже не надо говорить, ведь ты наверняка уже понял, что я хочу сказать, настолько мы чувствуем друг друга. — Ты даже не постарался открыться кому-то другому. — Кроме тебя, — и мне так приятно, что ты смотришь в мои глаза, в глаза, которые так отличаются от её. Впервые за долгое время ты видишь во мне меня. Ты замёрз, и мне так нужно тебя согреть. Я беру твои ледяные руки в свои, тёплые, и прижимаюсь к твоим губам своими. — Кроме меня, — отдаётся болью где-то за рёбрами. Это не правда, мы оба знаем это. Ты не старался. Я вскрывала тебя, как лягушку на одной из наших практик, раз за разом. Ты смог доверить мне всего себя по моей собственной прихоти, оставив при этом душу ей. Дьяволице. Через этот поцелуй я забираю всю твою боль. Ты любишь её до бесконечности, и делаешь мне больно своей любовью. Но пока тебе легче, когда я рядом, пока ты нуждаешься во мне — я буду с тобой. Где бы ты ни был.