Играй весеннюю трель соловья

За окошком месяц май, или холода пришли нежданно. Точнее, не вовремя. У Веры погода была ни к чёрту, менялась десять раз на дню, а вместе с погодой скакало и настроение Зеевой. Постоянным состоянием стало аморфное, не помогали ни переписки с Юкой, ни стоящая в углу скрипка. Скрипка… Вера не так давно окончила школу по классу скрипки, но с выпускных экзаменов так и не играла. Не было то ли желания, то ли времени, то ли скрипка стоит не на видном месте. У Благовещенска зачесались руки сыграть что-нибудь. Поднявшись с кровати, Вера принялась доставать из угла между стеной и столом свою гордость. Влад над сестрой всегда смеялся, мол, нечего музицировать, лучше бы работала, да его никто не слушал. Младшие с радостью собирались вокруг сестры, прося играть весь вечер, а Зеева и отказаться не могла. Приставив смычок к струнам, Благовещенск долго не решалась начать. Хоть она хвалилась, мол, не абы как закончила, и много что умеет, но собраться она не могла. Первая неуверенная нота ударилась о стекло закрытого окна. Вера сморщилась, не нравится. Вторая попытка, уже лучше, благозвучнее. С третьего раза, по комнате разлилась высокая трель хорошо настроенной скрипки. Вера играла, будто песню соловья весенним утром, когда трава ещё свежа от грибного теплого дождика. Затем играла шелест листьев, медленный и низкий, играла жужжание пчел над прекрасными цветами. Музыка лилась рекой из-под смычка. Вера поддавалась этой реке, смиренно позволяя уносить себя в фантомный мир, нарисованный нотами. Солнце, вышедшее ненадолго из-за туч, снова скрылось за ними, и больше не согревало лицо Зеевой, что играла у окна. Река больше не текла, пред ней встала преграда в виде туч. Вера открыла глаза, и уж было собралась убирать инструмент, как услышала шорох сзади. С испуганными глазами обернулась, готовясь оборонятся, а за спиной стояла знакомая фигура. — Прости, я зашла без стука… — Юка стыдливо опустила глаза. — Но ты так восхитительно играешь, что я не смогла удержаться. — Южно-Сахалинск медленно подошла к возлюбленной. — Ты меня напугала, я что, забыла закрыть дверь? Или ты нашла ключи? — Зеева обняла Юку одной рукой, в другой держала инструмент. В ответ Сусуя позвинела связкой ключей. Странно что Благовещенск забыла о приезде любимой, и даже встретить не смогла. Хотя приезд планировался на воскресенье, а сегодня суббота, видимо, соскучилась малышка. Вера оставила поцелуй на виске Южно-Сахалинска, скрывая смущенное лицо в пушистых волосах. — Вера. — в ответ мычание. — Ты сможешь сыграть для меня? Что-нибудь весеннее, похожее на то, что бы играла сейчас. — Юка говорила умоляющим тоном, а в глазах плясали огоньки надежды. — Чтож… Только для вас, моя Госпожа. — Зеева отстранилась, и начала играть. Из-под смычка снова полилась река. Соловьи, пчелы, шелестя травы и листьев, прекрасные цветы, теплые дожди, водная гладь озер. Вера снова рисовала нотами пейзажи, наполняла красками каждую дождевую каплю. Внутри Юки бешено колотилось сердце. Когда играла Благовещенск, у нее перехватывало дыхание, хотелось слушать ее игру вечно. Вера разыгрывала стрекотание кузнечиков под вечер в конце мая, течение бурной горной реки на Алтае, шуршание опадающих цветков сакуры. Юка утопала в мягком переливе звуков. Калейдоскоп ярких картин, был особенно прекрасен в этот вечер. Вера прервалась из-за продолжительного стука по трубам, настолько громкого, что хотелось вырвать эти трубы. Кинув быстрый взгляд на часы на столе, Вера ужаснулись времени. Восемь вечера, хотя когда начинала была только половина седьмого. Неловко хихикнув, Благовещенск стала быстро убирать инструмент, Южно-Сахалинск наблюдала за суетой возлюбленной, потому что Благовещенск резко начала бегать меж комнатами, заваривая чай на кухне и разбирая кинутые наспех в прихожей вещи. Вскоре, бессмысленная суета Зеевой Юке надоела, и поймав девушку за руку в коридоре, Сусуя потащила ее в комнату, на удобный диван. Южно-Сахалинск прижала к себе Благовещенск в объятиях, и наотрез отказывалась ее выпускать. — Юка, ну солнышко. Дай хотя бы свет включить. Темно ведь здесь. — Зеева хихикала, и пыталась вырваться из кольца. — Нет, будем делать вид, что умерли. Лежи смирно. Играла почти час, ещё и бегать вздумала. — Юка сжала возлюбленную в руках сильнее, и уткнулась в макушку. Вера послушалась, обняла Южно-Сахалинск в ответ, и устроилась ее на груди. Мысль о том, что чай на кухне остынет скоро, Зеева отбросила очень быстро, думать о чём-то, кроме любимой малышки не хотелось совсем. Вера выводила на плече замысловатые узоры пальцем, милая жёлтая кофта на молнии оголяла часть ключиц. Благовещенск провела по идеальным девичьим косточкам кончиками пальцев, Юка поежилась от мурашек. Вера часто стала так делать, невинно трогала Юку, пускала табуны мурашек, даже не подозревая, что пробуждала желание внутри девушки. Благовещенск продолжала водить пальцами по ключицам возлюбленной, не обращая внимания на частые ёрзания под собой. Благовещенск увлеклась, плавно переходя с ключиц на шею, легонько очерчивая контуры. У Сусуи сбилось дыхание, руки напряглись, давили сильнее обычного. Хочется вздохнуть громче. Сказать, что хочется прикоснуться в ответ, неумело и неуверенно, но прикоснуться. Юка не позволяла, боялась сорваться. Вера всегда говорила, что им нужно время на такой серьезный шаг. А Южно-Сахалинск терпеть больше не могла, когда ее возлюбленная, игралась с ее нервами безнаказанно. Вера завела руку за светлую шею, гладила кожу, запускала пальцы в волосы на затылке. Смотрела будто сквозь возлюбленную, будто не видела, еле сдерживающую томные тихие вздохи, Юку. Благовещенск решила, что Южно-Сахалинску мало, и начала оглаживать талию другой рукой, пересчитывать ребра, зажимать в руках складки кофты. Юка решилась посмотреть в глаза возлюбленной, Зеева смотрела на нее ожидая реакции. — Ты… Все это время… — Сусуя была удивлена такому. — За тобой интересно наблюдать. Тебе нравится когда я тебя трогаю так… — Вера невесомо, будто пером провела по шее Юки. — Или так?.. — Зеева с нажимом огладила заднюю часть шеи. Юка не сдержала вздоха. — Ты меня с ума сведешь… О господи! — Южно-Сахалинск подалась навстречу руке возлюбленной, чуть выгибая поясницу. — Сама ведь говорила, что нужно время. А сейчас, так… Бесстыдно… — Юка часто дышала и сжимала в своих руках махровую пижамную рубашку возлюбленной. — Я, как и ты, больше не могу терпеть, родная. — Вера мягко целовала оголённые ключицы, но дергать молнию жёлтой кофты не спешила. — Ты готова? Мы можем обойтись простой мастурбацией если ты не хочешь. — Благовещенск подбиралась второй рукой к молнии. — Хочу. Очень. Пожалуйста, давай. — Сусуя подтянула возлюбленную к себе и поцеловала, мягко и нежно. Вера дернула молнию вниз, сама села верхом, чтобы удобнее было. Расцеловывает шею, ключицы, грудь освобождает от бюстгальтера. Гладит бока, шею, а Юка лишь бедра сильнее сводит. Руки решает запустить под махровую рубашку. Тоже гладит, чувствует как сердце Благовещенска быстро колотится. Она пуговицы на рубашке расстёгивает, Юку целует жадно. В голове только ее томные вздохи в губы. Вера стягивает с возлюбленной штаны в клетку, бедра гладит, колени целует. Южно-Сахалинск на встречу тянется, кожу под губы любимые подставляет. — Вера… Пожалуйста… Не могу уже. — девушка стянула резинки с хвостов, давили неприятно. Вера поддается хныканьям Сусуи, подбирается повыше и осторожно стягивает бельё. Ножки любимые разводит, целует внутреннюю сторону бедра, дыханием распаляет желание ещё больше. Чувства у Юки через край льются, поясницу прогибает несильно, нерпеливо ёрзает. Благовещенск целует головку клитора, медленно обводит языком. Темп берет неспешный, руками гладит нежную кожу. Юку выворачивает, медленный сладостный вздох дал зелёный свет возлюбленной. Вера наращивает темп, руки переместились на таз, придерживают его, потому что Юку начало чуть подкидывать от удовольствия. Совсем скоро у Зеевой начала побаливать челюсть, но останавливаться никто не думал. Южно-Сахалинск задышала чаще в предвкушении оргазма, Благовещенск ускорила темп. Особо громкий вздох любимой ознаменовал завершение. — Ты как? Воды принести? Хотя там чай уже холодный стоит, можем попить ещё. — Вера поднялась, и гладила обнаженный живот Юки. — Да… Пошли попьём, я булочки с шоколадом привезла. — Южно-Сахалинск поднялась, потирая глаза, в комнате было темно. С трудом разгляделись стрелки на часах, без двадцати девять. — Подожди, не вставай с дивана, я тебе носки дам тёплые. — Благовещенск подскочила, наспех застёгивая рубашку, стала шариться в шкафу. Откопав нужные носки, с надписью «Принцесса», начала сама надевать их возлюбленной. — Ты чего? Я же пошутила что ты мне будешь их надевать. Давай их сюда. — Вера наотрез отказалась от предложения Юки. — Ты же у меня Госпожа, а Госпоже негоже самой надевать носки, когда есть покорный слуга. — Зеева хитренько улыбнулась, что еле разгляделось в свете уличного фонаря.