Реальность.
Что вызывает это слово у людей? Усталость? Грусть? Одиночество? А может... Совсем.. ничего?
Что-то пустое и глухое в груди, не дающее признаки и смысл жизни? Курон увидел, как всегда серую толпу, столпившуюся на станции, уткнувшись в гаджеты. Серый покосился на свой телефон, хотя уткнуться в него точно так же, как и вся остальные ждущие поезда, как вдруг в скучающей бездушного люда мелькнуло что-то другое, не похожее на остальных. Курон перевёл взгляд с экрана на место, где был непонятный, совсем непохожий на других человек. Это был зеленовласый парнишка, только что вышедший из переменчивого подросткового возраста с яркими зелеными глазами. Он шел улыбаясь каждому из сборища людей. Те затравленно на него смотрели, как будто он был назойливым комаром, мешающим им делать повседневную, рутинную работу. Юноша подошел справа от Курона, тоже улыбнувшись ему, зная, что скорее всего серый выскажет равнодушие, как другие из толпы. Сероволосый парень лишь посмотрел ему в глаза долгим взглядом, дрогнувшей рукой убрав телефон в сумку. Рядом с лучезарным незнакомцем было стыдно просто не обращать на него, отстранившись от серой реальности в виртуальный иллюзорный и искаженный мир. В глазах парнишки мелькнуло удивление, но он продолжил мило улыбаться ему. Поезд подошёл к станции очень, даже удивительно тихо, что шло в резонанс с оглушительно громким хлопком загрязнённых дверей-створок, которые на миг заглушили весь мир и оставили лишь глубокие глаза изумрудно-зелёные глаза парня рядом. Серовласый через силу оторвал глаза вошёл в вагон, машинально садясь на свободную жёсткую подушечку из искусственной кожи синего цвета на железном сидении метро. Он пустил мимолётный взгляд на табло сверху, хоть и знал, что ехать ему всего ничего по сравнению со всем городом, где он живёт и достал телефон, но в этот самый момент на соседнее сидение шлёпнулся тот самый улыбчивый паренёк снова посмотрев на него светлейшим взглядом, который когда либо видел Курон в обычной угнетающей реальности. Состав тронулся со скрипом покатившись по железным ветвистым путям. Сероглазый не смог отвести взгляда от радости во плоти, отказавшись в его плену. Реален ли этот жизнерадостный позровлевший ребёнок, до сих пор видящий не только рутину реальности? Резонный вопрос, который начал мучать Курона. Паренёк улыбался и молчал. Улыбался. Молчал. Диковенько. В груди что-то громко перещёлкнулось, а он, Курон, не отводил взгляда и не двигался. Руки дрожали, а телефон сам по себе убрался в карман пальто. Что с ним? Почему на него так это действует его взгляд, опьяняя сознание? Зелёный обнял его за плечи, как будто они давнишние друзья. Курон невольно усомнился, что правда его не знает. Тело странным образом само подалось к незнакомца, заключаяя того в крепкие объятья. Серый сразу же ослабил хват, испуганно подумав, что это как-то отпугнёт молчаливого улыбашку. Из груди в голову проник ужас: он испугался за кого-то. Нет, не просто сделал испуганно выражение лица, а именно напугался. Он почувствовал давно забытые ощущения: эмоции. Реальное ощущение реальности по другому. Курону показалось, что мир стал более... Лёгким? А может быть... Более... Красочным? Он не умеет подбирать эпитеты к своим ощущениям, особенно к давно забытым эмоциям, которыми хотелось насладится хотя бы ещё чуть-чуть... Парнишка озарился такой ослепительной лучезарной радостью, что Курон невольно прищурился. Наконец-то незнакомец тихонько захихикал, обнимая его сильнее и крепче. На этом прекрасном моменте вагон остановился. В динамиках прозвучал усталый и безчувственный, а может уже и бездушный голос управляющего, говоря о прибытии на нужную Курону остановку. Он отпустил маленького, молодого зелёного парня и поднялся, тоскливо посмотрев на него, а потом на своё место и идя к открывающимся дверям, мигающий зелёным. Он снова повернулся к парнишка, как бы спрашивая: может это его остановка? Глуповато улыбаясь, зелёный покачал головой в знак отрицания, что вызвал горечь во рту. Курона что-то укололо в груди, поэтому он вобрал воздух в себя и вышел из вагона, позволив себе выдыхнуть. В груди разразилась боль одиночества, скребя когтями множества кошек, раздирая ему лёгкие. Он резко повернулся к поезду, хотя попытать удачу и прыгнуть в состав, наплевав на работу, но.... Поезда уже не было. Уехал. Его радость тоже. В голове его пронзила мысль: Он ничего не знает о человеке, подарившем ему эмоции, подарившим смысл его рутиной жизни. Ни номера телефона, даже имени... Совсем... ничего...?