***
Янг возвращалась домой, крепко сжимая руль Бамблби, толстый слой снега разлетелся под колесами, и несмотря на яркое приветливое солнце, мороз был не слабый. Девушка время от времени поглядывала на прицеп с елкой, контролируя, чтобы та не упала. На улице было довольно холодно, еще и сильный ветер, неприятно резал лицо, от чего Янг морщилась, поправляла шапку с кошачьими ушками, пыталась потереть щеки и шмыгала носом. С утра она так же, как и дядя совершенно никуда не хотела вставать и тем более выходить на улицу, но ей хватило расстроенного голоса Блейк и причины, почему та грустит. Янг чуть ли не в пижаме пошла в гараж заводить байк и прикреплять прицеп. Если Блейк так было важно Рождество, то Шао Лонг постарается максимально помочь своей девушке. — Солнце, я дома, помоги занести её! — Янг бодро открыла дверь и увидела, уже одетую Блейк в коридоре. — Оу, отлично, ты вовремя. Пошли, — прощебетала девушка, беря Белладонну за руку и таща за собой. Они быстро занесли ёлку в дом, нашли ей место, но вот просто пустое дерево, смотрелось не очень симпатично и празднично. Янг с Блейк сомнительно переглянулись. — У нас точно нет даже гирлянды? — со вздохом спросила Беладонна и в ответ ей покачали головой. — Хочешь, съездим в город и купим всё, что надо для Рождества? — Янг взяла девушку за руку, осторожно целуя кисть. Блейк тут же смущенно улыбнулась и кивнула.***
На часах было уже 14:00, а Руби даже не собиралась выбираться из постели. Она проснулась только час назад и просто смотрела в потолок, периодически снова проваливались в сон. Не было ни единой мотивации вставать, а тем более готовиться к празднованию. Девушка надеялась просто пережить еще один день. Хоть с войны и прошёл почти год, ей казалось, что только она не может до конца оправиться, хотя досталось всем. Кловер был в шаге от смерти, если бы его вовремя не спасли, еще и медицинская помощь была так себе, в силу всех обстоятельств. Янг могла погибнуть спасая Оскара, а также Блейк, Вайс, Винтер, Нора, Жон, Кроу, Рэн, Робин, и сама Руби, все они пережили кошмар наяву, каждую минуту рискуя жизнями и не зная, что ждет их за поворотом. Но после всех событий, они нашли себе место, все были по парам и старались ради друг друга. Нора и Рэн уехали вместе с Жоном в Аргуз, который остался на неопределенный срок у своей сестры нянчиться с племянником. Винтер, как Дева зимы, помогала восстанавливать Атлас и Мантл вместе с Вайсс. Янг, Блейк, Кроу, Кловер и Руби перебрались в Мистрал подальше от Атласа и его дел. Руби заострила внимание на младшей Шни, и в груди снова начала разжигаться тошнотворная тупая боль. «Ну почему она оставила меня? Почему решила, что Атлас важнее меня?» Раньше, Руби чувствовала себя нужной, сильной, чувствовала, поддержу. С ней всегда была Янг, а позже и остальные друзья, и, наверное, девушка держалась только благодаря им. Но сейчас, всё поменялось: все разъехались, у всех свои проблемы, своя жизнь. У Янг есть Блейк, у Кроу — Кловер, они пытаются помогать друг другу, а Руби осталась без малейшей поддержки, хоть раньше и раздавала её всем нуждающимся, а в конце, как не иронично бы или банально это не звучало, она осталась одна. Роуз повернула голову, в сторону окна, которое она никогда не закрывала занавесками. Ещё с детства ей нравилось засыпать глядя в окно, особенно когда на улице шёл снег или дождь, наверное, это все что осталось от маленькой Руби. На улице было яркое приветливое солнце, голубое небо, без единой тучки и мелкие пушистые сугробы. Но для девушки все было одинаково серо, холодно, уныло и не подавало совершенно никакой причины вставать с постели. Казалось, тяжелое огромное одеяло, вместе с чувством лени и апатии вдавливает Руби в кровать и не даёт пошевелиться. Но спустя полчаса встать всё же пришлось, так как голодный желудок дал о себе знать неприятной болью и урчанием. Роуз сидела на кухне, что пропахла сигаретами и морозом, и, подперев голову рукой лениво жевала бутерброд. Она куталась в большой теплый свитер красного цвета, засунув под него ноги и поджав их под себя. Девушка все не могла понять, это виноват вечно холодный дом или она начала так сильно мерзнуть изнутри. В мыслях у неё промелькнула идея позвонить Янг, поздравить с наступающим Рождеством, увидеть улыбку сестры и Блейк, убедиться, что у них всё по прежнему хорошо... Но на том конце никто не взял трубку, ни в первый, ни во второй раз. Тогда Руби решила позвонить дяде, но ей снова не ответили. Ни он, ни Кловер. Она тяжело вздохнула, подняла серебряные глаза к потолку, пытаясь справиться с приступом агрессии, но это совершенно не помогало, и девушка дрожащей рукой кинула свиток в стену. Она опустила голову на стол, накрыла ее руками и глухо заскулила. Чувство одиночества разрывало бедняжку в клочья, горячие слёзы непрерывно катились по щекам, оставляя дорожки. Девушка выла, всхлипывая, так как на громкую истерику просто не было сил. Она чувствовала себя брошенным покалеченным котенком, не знала, как жить дальше, и, кажется, совершенно ничего её не радовало. Тем более какой-то канун какого-то Рождества, про который все забудут через пару дней. Руби ревела, глотая слезы, и содрогалась, стук сердца отдавался в ушах и в горле, которое уже начинало саднить. — Почему я такая неудачница... Почему она бросила меня? Даже не позвонила ни разу! — навзрыд у самой себя спрашивала девушка и с новым приливом гнева перевернула стол перед собой. На пол, что содрогнулся от удара, полетели тарелка из-под бутербродов, нож и пепельница, полная окурков. — Наверное, она пытается забыть про войну, оставить всё и всех в прошлом, начать новую жизнь без нас... И без меня... — Руби казалось, что все чувства, вся боль разрывают её изнутри и выплеснуть её было некуда. Девушка в прямом смысле поняла фразу «лезть на стену от боли», потому что это уже не казалось таким уж бредовым занятием, только бы помогло. Наверное, она бы ещё долго прибывала в таком состоянии, если бы не стук в дверь. К ней уже слишком давно никто не приходил. Неожиданный гость быстро привел Руби в чувства, и та застыла, уставившись на дверь. Она не сразу пошла открывать из-за мутного рассудка. Когда же Руби всё-таки открыла дверь, глаза испуганно округлились и всё тело словно прошибло током. На пороге стояла Вайсс. Сердце больно заколотилось, сбиваясь с ритма и ноги стали ватными. Они проваливались в доски, как в трясину, и окончательно онемели. — Вайсс?.. — сипло выдавила из себя Руби. — А что, видишь ещё кого-то? Конечно я, дурёха! — в своей обычной, слегка вредной манере, заговорила Шни. Роуз почувствовала, как по щеке снова прокатилась слеза и тут же сделала шаг навстречу подруге. Она встала прямо босыми ногами в толстый слой снега и крепко обняла Вайсс, стараясь скрыть слёзы. Та опешила, не ожидая увидеть Руби в таком состоянии и неловко приобняла её за плечи, но понимая, что отпускать её не собираться так же крепко обняла девушку в ответ прижимая к себе. Шни заглянула вглубь дома и увидела перевернутый стол, вечный бардак и почувствовала пустоту и одиночество Руби. Девушка тяжело выдохнула, поджимая губы, и поняла, что приехала как никогда вовремя. — Пошли в дом, милая, — смягчившись, сказала Вайс, пытаясь увести подругу в тепло.***
— Так, я срубил ёлку и принес её домой, всё, пожалуйста, отъебись от меня! — скандалил Кроу, когда Кловер принес коробку с игрушками. — Тогда можешь почистить дорожку от снега, — спокойно предложил Эби, уставший слушать крики Кроу. — Отлично, пойду за лопатой, — гневно зашипел Бранвен и направился в подвал. Кловер только прикрыл глаза и тихонько засмеялся вслед мужчине, думая, как их двоих вообще свела судьба. Кроу, как и обещал, с недовольной лицом, чистил дорожку в саду. Хоть у него уже и отмерзли руки, ноги, болели спина и голова от холода, это было лучше чем, клишированное наряжение ёлки. Это был не его характер и не его стиль, и с этим он не мог ничего сделать, он не мог проявлять эмоции и любовь, так же открыто, как Эби. И обоих это вполне устраивало, Кловер никогда не обижался на Кроу, за его излишнюю ворчливость или своеобразный юмор. И Кроу точно так же принимал все замашки Эби, и старался идти ему навстречу, пусть и в своем стиле. Кроу как и все в душе ждал Рождество, какую-то частичку праздника, особенно этого хотелось после предыдущих беспросветных лет. Но как и все нормальные люди, он не горел желанием украшать дом, ёлку и вообще как-либо заморачиваться с подготовкой. Ему было достаточно Кловера рядом, от которого и так чрезмерно веяло атмосферой праздника. В этих мыслях мужчина закончил уборку снега и на не сгибающихся ногах поспешил домой, так как больше он не мог протянуть на улице и минуты. Каждая клеточка в организме сейчас дрожала и просилась в тепло. Уже открыв панорамную дверь, одубевшими руками, Кроу ввалился в дом, запутавшись в ногах на скользком пороге. Мужчина успевает только вскрикнуть, а после звонко ударился всем телом об холодный пол. Кроу мычит от тупой боли и жмурится, он тянет руку, прикладывая её к ушибленному затылку. — Решил отдохнуть? — съязвил Кловер, подходя ближе. — Дверь хоть закрывай, а то холодно на улице, — хихикнул он, захлопнув дверь и, видя, как на него уставились флегматичным взглядом красных глаз, явно пытаясь не улыбаться. Кловер хмыкнул и протянул Кроу руку. Тот спокойно принял помощь, но испуганно задержал дыхание, когда его слишком быстро подняли на ноги и притянули к себе. Хитрого взгляда Эби хватило, чтобы мужчина понял и осторожно обнял его за шею, сталкивая их носами. Кроу сделал шаг вперед, заставляя Кловера попятиться и упереться в дверь. Мужчина мягко, заигрывающие коснулся шеи Эби губами. — Может, хватит Рождественской подготовки? — тихонько спросил Кроу, перемещая руки на плечи Кловера и несильно сжимая их. — Не-е-ет, тебе ещё гирлянды распутывать, — хихикнул мужчина и слегка оттолкнул от себя Бранвена. Отчего-то на него посмотрели с максимально недовольным лицом и обидой в глазах. Кроу скрестил руки на груди и фыркнул. — Ладно, тебе повезло, что я люблю тебя. Неси гирлянды, — сдавшись, выдохнул он и решил устроиться на диване. Кловер, не теряя времени, счастливый, почти побежал за коробкой с украшениями, в то время, как Бранвен сидел на диване, закинув ногу на ногу, и ждал. Ему всё ещё не нравились эти идея и мысли о том, что он провозится с гирляндами битый час, ещё и сломает парочку, за что ему будет стыдно. Но Кроу нравилось, как от этого светился Кловер, и ради него он решил потерпеть, хотя бы одно Рождество.***
А вот Янг с Блейк сошлись во мнениях, и обе были не против наряжать дом. Они съездили в город, чтобы закупиться всем, чем нужно перед праздником и успели довольно сильно замерзнуть. Именно поэтому сейчас девушки сидели, вырезая снежинки, на пледах и подушках, в теплых носочках у камина, отогревая ноги, так как сильнее всего замерзли именно эти конечности. У Блейк уже была парочка милых изящных снежинок, которые она с легкостью вырезала за считанные минуты. Позже, входя во вкус, Беладонна полностью погрузилась в процесс, довольная каждой снежинкой. Янг же справлялась не так блестяще. У неё совершенно не были заточены под это руки, пусть она и прилагала больше усилий, чем Блейк, старалась буквально не дышать над своей работой. Но в итоге снежинки получались или очень кривые, которые, Янг даже не хотела вешать на окна, или же они просто рвались. — У меня не получается! — резко откидывая ножницы, нахмурилась Шао Лонг. У девушки закончилось терпение на пятнадцатой снежинке, и она пришла в ярость от собственной беспомощности. Хотелось закинуть всю бумагу, что лежала рядом, в камин, нервно потыкать кочергой и поорать на неё. Янг даже стала чаще дышать и сжала кулаки, еще пара секунд и она осуществит последнюю идею, наблюдая за пламенем красными глазами и со светящейся шевелюрой. Блейк, наблюдая за злой Янг, легонько ухмыляется и опускает голову той на плечо. Этого достаточно, чтобы девушка опешила и переключила свои мысли, отвлекаясь на Беладонну. Она на ощупь нашла руку девушки и осторожно переплела с ней пальцы тяжело выдыхая, пытаясь отпустить агрессию. Янг всегда успокаивало тотальное спокойствие Блейк в таких бытовых ситуациях, где она сама никогда не в силах держать себя руках и время от времени приходит в ярость из-за всякой мелочи. А у Блейк дом, тем более рядом с Янг — это единственное место, где она может быть полностью спокойна и лишь изредка поддаваться тревоге. — Зато ты намного лучше танцуешь, — приободряюще хихикнула Блейк. Белладонна почувствовала, как на её щеку легонько положили руку и провели большим пальцем по скуле. Янг мягко чмокнула девушку в макушку и развернулась к ней, окончательно сгребая в объятья. Блейк смущенно прижала ушки фавна и расплылась в улыбке, обнимая в ответ. Дом они украшали недолго. Блейк сидела на плечах у Янг и вешала мишуру и гирлянды, повыше к потолку. Первой не особо нравилось её шаткое положение, пусть её достаточно крепко держали за бедра. Но Янг под той постоянно двигалась, иногда даже нарочно, что вначале пугало Белладонну, ведь неуклюже и неожиданно падать совершенно не хотелось. Она быстро нашла решение и при каждом лишнем движении Янг с силой тянула её за светлые волосы под предлогом «Я пытаюсь удержаться». Это быстро успокоило Шао Лонг, и та стояла грустным столбом, пока они полностью не развесили все украшения. Посреди наряжания ёлки, Янг пришлось оставить это дело и пойти на кухню, чтобы вовремя приготовить ужин. Но Блейк и сама неплохо справлялась, так что Шао Лонг была спокойна.***
— Ну как ты? Как Атлас? Какие успехи? — Руби расспрашивала подругу, измученно улыбаясь, и направляя взгляд перед собой. Она нервно мешала сахар в кофе, звонко ударяя ложкой о стенки чашки. — Всё в порядке, Винтер знает, что делает. Ещё немного времени и Атлас вместе с Мантлом смогут снова жить в достатке, только на этот раз они будут наравне, — тепло улыбаясь, рассказывала Вайсс, по-настоящему гордясь старшей сестрой и их совместно проделанной работой. Она пока не решалась прямо с порога распрашивать Руби о её состоянии, всё же она была настроена здесь задержаться и времени должно хватить на всё. Но вялый серый и потрёпанный вид Роуз заставлял сердце сжиматься. Шни дёргала себя за краешек белого пиджака, что был накинут на плечи и чувствовала свою долю вины в таком состоянии подруги. Она не должна была бросать её одну после войны, должна была остаться и признаться ещё тогда, но утешала себя мыслями, что Атлас важнее. Но сидя сейчас на кухне вместе с еле живой Руби, из которой, казалось, выкачали всю радость, Вайсс очень чётко поняла, что важнее той для неё ничего нет и не было. — А сюда зачем приехала? По работе или что-то еще? — Руби всё же нашла в себе силы поднять взгляд и заглянула Вайсс в глаза с какой-то призрачной надеждой. — Руби, прекрати, неужели я выгляжу как трудоголичка? — несерьёзно возмутилась Вайсс и приподняла бровь. — Ну да, — честно призналась Роуз и тихонько захихикала себе под нос, на что Шни фыркнула, но продолжила говорить, обрадовшись, что смогла заставить подругу улыбаться. — Рождество вообще-то, и неправильно праздновать его в одиночку, — смело заявила Вайсс. — Ну, и я скучала, — уже робее добавила она. Девушка снова заметила легкую, искреннюю улыбку на губах Роуз и почувствовала, как к холодным бледным щекам прилила кровь. — И до праздника осталось не так много времени, а нам ещё надо украсить дом, ёлку принести и приготовить ужин! — решительно выпалила Шни и резко поднялась со стула. — Украшения есть? — спросила она, переводя взгляд на подругу, но как и ожидалось, в ответ ей покачали головой. — Я так и знала. Поэтому я взяла всё собой. Пока Вайсс разбирала свои чемоданы, доставая от туда коробки с гирляндами, мишурой, омелой и ёлочными игрушками, Руби осталась сидеть на кухне, прибывая в лёгком ступоре. Подруга нагрянула так внезапно и быстро, залетела, как ураган, от чего Роуз не знала, как ей реагировать. Конечно, она была безумно рада, что про неё не забыли. Вайсс её не забыла. Вайсс не всё равно. Она скучала. От этих мыслей она снова проронила несколько слезинок, но моментально вытерла их, пока эта самая Вайсс не увидела. Она боялась, испортить Шни Рождество своим состоянием. — Руби, мне нужна твоя помощь! Нам еще за ёлкой идти, так что быстро ко мне! — в своём вечно недовольно-приказном тоне крикнула Вайсс, что вывело девушку из раздумий, и та, слегка оживившись побежала к подруге. Они достали все украшения, Вайсс быстро придумала, что и где будет висеть, на что Руби только довольно кивнула и принялась распутывать мишуру, которая свернулась в один тугой комок после нескольких перелетов в тесном чемодане. Ей было совершенно не принципиально, где и что будет висеть, она просто была счастлива, что Вайсс сейчас рядом, и занимается украшением комнаты. Совершенно никуда не спешила и не важничала. Она была такой спокойной, уютной, рассказывала про жизнь в Атласе, про сестру, хихикала. Расспрашивала Руби про её состояние и дела, но старалась сделать это, как можно аккуратнее, чтобы не затронуть её. — Руби, держи меня крепче, пожалуйста! — возмущалась Шни, стоя на шаткой табуретке, и пытаясь зафиксировать гирлянду повыше. — Да я держу! Успокойся, ты не упадёшь! — заверяла подругу Руби крепче перехватывая её чуть выше колена. — Хорошо, что ты хоть на штаны перешла, а то я бы задохнулась в твоей прошлой юбке, — ворчала себе под нос девушка. — Да и вообще, ты так изменилась с нашей последней встречи, — решила добавить Руби и прикусила нижнюю губу от волнения. Роуз почти с самого порога разглядывала подругу, как та поменялась: стиль, пара новых фишек в движениях, поведении, речи... Даже взгляд поменялся, став более суровее. Но когда та смотрела на Руби, казалось этот тяжелый взгляд исчезал, как будто для неё у Вайсс был особый взгляд, особое поведение. Хотелось узнать о ней как можно больше, что произошло за весь этот год, что так поменяло взгляд Шни, и почему Руби казалось, что для неё он меняется. Может, самовнушение? Может ей хотелось видеть в этом взгляде старую Вайсс? — Ну, да, я многое поменяла в стиле, думаю, ты заметила: штаны, пиджаки... Иногда приходится надевать военную форму, иногда более утонченные наряды, — Она сама не заметила, как разговорилась. — Я просто подумала, наверное, надо выглядеть взрослее, равняться на Винтер. Знаешь, статус уже не позволяет быть той девочкой в юбке, — она звонко хмыкнула. — Да и не ощущаю я уже себя, как раньше, всё стало так сложно... — Вайсс выдохнула, и долго собиралась с мыслями, пытаясь, как-то закончить монолог, но этого не понадобилось. — Я понимаю, но для меня ты осталась все той же «девочкой в юбке», — Роуз встала на цыпочки, и попыталась обнять подругу за талию, уж она, как никто другой, знает, как Вайсс нуждается в поддержке. — Какая ты... дурёха, — спокойно выдохнула Шни и легонько улыбнулась, чувствуя, как к щекам опять приливает кровь. — Она присела на корточки и позволила обнять себя за шею, прижимаясь в ответ. Вайсс чувствовала теплое дыхание Руби у себя на щеке и даже не глядя знала, что та улыбается. — А знаешь что, дай мне лучше во что-нибудь переодеться, не хочется готовить и спать в уличной одежде, — предложила Вайс. — Останешься на ночь? — самым удивленным тоном уточнила Руби и заглянула подруге в глаза. — Конечно, если не надоем тебе, то останусь на все выходные, — неловко промямлила Шни, чувствуя, как к щёки покрывает лёгкий румянец от такого близкого расстояния до Руби, и на неё это было совсем не похоже. — Что за глупости? Конечно не надоешь, я только за! — Роуз моментально оживилась, от радости крепче сжимая Вайсс в объятьях. Та лишь растерянно улыбнулась и спустя мгновение обняла в ответ, стараясь немного порадоваться. Её здесь ждали. Закончив с украшениями, подруги отправились за ёлкой, и решили не заморачиваться и срубить первое более-менее симпатичное деревце. Руби хватило одного удара косой, чтобы дерево съехало по идеально ровному срезу и грохнулось прямо на Вайсс. Всё, что она успела — это лишь взвизгнуть, перед тем, как оказаться в ловушке из еловых колючек и веток. Пока Руби заливалась звонким смехом Шни гневно прожигала в ней дыру и сама Роуз смогла прочитать у подруги на лбу, что та думает о ней. И там слишком чётко читалось: «Дурёха». Затащив ёлку домой, подруги искололи себе лицо и руки, но были довольны проделанной работой. Они нарядили её как могли, Руби хотела внести, как можно больше красок, а Вайсс хотела сделать всё в одном стиле придерживаясь трёх основных тонов. В итоге, чуть не поссорившись, каждая украшала свою половину и елка получилась, наверное, самая необычная на весь Мистралл. Время уже близилось к вечеру, Вайсс натянула на себя пижаму Руби, так как по словам Роуз другой приличной одежды у неё не было. А что попало она давать не собиралась, тем более такой привереде, как Вайсс Шни. Сама же Руби осталась в растянутой красной футболке и шортах. Подруги принялись за ужин, и Роуз хотелось провести с Вайсс как можно больше времени и постараться, пусть и маленькими шажками, но наверстать упущенное. На кухне все кипело, шипело, масло трещало на сковородке, изредка стреляя горячими капельками прямо в Руби, что нарезала салат. В воздухе стоял вкусный запах еды, он был таким теплым, пряным и домашним, что сама Роуз уже и забыла когда последний раз нормально готовила. От этого аромата на душе и в желудке становилось приятно и девушка расслабленно улыбнулась. Вайсс, что последние десять минут не отходила от плиты, и стояла спиной к Руби, наконец-то присела рядом с ней, издавая облегченный вздох. Она протёрла голубые глаза и подперла подбородок рукой. Подруги оказались в неловком зрительном контакте и тишине. Руби искренне не знала, что сказать, боялась начать жаловаться и испортить подруге настроение, рассказать что-то интересное тоже был плохой вариант, последний год с ней не происходило ничего хорошего. По крайней мере, так считала сама Руби. Девушка старалась закрыть лицо чёрно-красными волосами и делала вид, что максимально сосредоточена на нарезке овощей. Ей было безумно стыдно, что они так давно не виделись, а теперь, Руби казалось, как будто мимо них обоих проходит что-то очень важное. — А почему ты не поехала праздновать вместе с Янг и Блейк? — всё же начала разговор Вайсс. — Я не знаю, они не берут трубки, наверное, Янг уже и забыла про меня, у неё есть Блейк, — Руби пожала плечами. — Да и вообще, я не претендую праздновать с ними, я всё понимаю, им хочется побыть вдвоем, — оправдываясь добавила девушка. — А Кроу? — приподняв брови в ожидании, снова спросила Шни. Руби тихонько захихикала, всё ещё закрываясь волосами и отложила нож в сторону. Она заправила пару прядей за ухо, но взгляд так и не подняла. — Я думаю, он даже не в курсе, что сегодня Рождество и скорее всего он его проспит, — Роуз засмеялась в унисон подруге. — Да и всем, наверное, стало уже всё равно на меня. У всех началась своя жизнь, — Руби снова померкла и в горле начало жгуче саднить. — У тебя тоже, неужели, не нравится? — Вайсс со скрипом подвинула стул ближе к подруге и взяла ту за руку. — Ты ведь сильнее всех устала за время войны. Ты всегда была с нами и была нашей поддержкой, даже в самые тёмные дни, хотя мы видели, что тебе тяжелее, чем нам. Я думала, ты будешь счастлива остаться в одиночестве и спокойствии, — честно призналась девушка, всё тише и неуверенней проговаривая последние слова. У Руби уже давно подкатили слёзы к покрасневшим глазам, и было достаточно перевести взгляд, для того чтобы две плотные капли скатились по щекам. В груди пекло и ныло, и пальцы пробрала мелкая дрожь. Она не хотела, но раз Вайсс сама подняла эту тему, Руби рискнула ей открыться. — Да-а, Янг тоже так думала... — чтобы не зареветь в голос, Роуз приходилось делать весомые паузы между фразами и подавлять в себе литры слёз. — Все так думали, но я не могу быть одна, мне и до войны, и даже до Бикона, мне было невыносимо одной, — две капли все же предательски скатились по лицу и девушка проморгавшись продолжила. — А теперь, после всего ужаса, меня оставили в одиночестве... Я даже не знаю, как это — жить одной... Да и вообще, обычной человеческой жизнью. Сэйлем больше нет, гримм нет, люди больше не нуждаются в охотниках... — Руби шумно шмыгнула носом и закрыла лицо руками, содрогаясь и всхлипывая. — Блейк и Янг открыли свой бар, Кроу там же стал барменом, все нашли себе место, кроме меня... Вайсс сидела рядом, крепко обнимая Руби за плечи, она думала, что лучше сказать, но пока не торопилась, она хотела подождать, пока подруга немного успокоится. — Прости, тебе наверное тоже это не надо, просто, я устала немного, — Руби снова шмыгнула носом, так что у её заболели места над бровями и тяжело перевела дыхание. — Ну что ты такое говоришь, это мы должны просить прощения. Особенно я, — Вайсс замялась, понимая, что надо что-то говорить, но вот в словах она не была полностью уверенна. У девушки создалось впечатление ходьбы по минному полю, пока на неё уставилась пара заплаканных серебряных глаз. — Да ладно тебе, я все понимаю, я же не могу насильно привязать людей к себе, у вас своя жизнь, это нормально, — Роуз натянуто улыбнулась совершенно не задействуя глаза, но улыбка быстро слетела с её лица. — Только одна я ненормальная... У Вайсс колотилось и разрывалось сердце, она искренне не знала что сказать. Вот бы можно было просто обнять подругу и вся поддержка и сочувствие перелились в неё, как аура. Шни кусала губы, ерзала на стуле, постоянно водила руками по шее и ключицам и покусывала пальцы. Она металась от одного к другому, все мысли в голове спутались, Вайсс хотела сказать эти слова под самое Рождество, не сейчас, но от времени оставались считанные секунды и говорить хоть что-то надо было прямо сейчас. — Руби, ты самая сильная из нас, — выпалила она, не до конца понимая, что говорить дальше, точнее, она знала, чувствовала, но слова, как обычно не находились. — Именно ты смогла объединить нас, благодаря тебе команда RWBY стала такой, ты всегда вела нас за собой, дарила надежду, даже когда сама уже ни во что не верила. — Вайсс прикусила губу, сердце пропустило удар, а все тело похолодело и она продолжила: — Я стала той, кто я есть по большей части из-за тебя, ты никогда не отворачивалась от меня, даже когда это было опасно... — теперь и у Шни стоял плотный, режущий ком в горле. — И теперь мы и правда, оставили тебя совсем одну... Обе смотрели друг другу в блестящие от слез, глаза. Кажется, их дыхание, сердцебиение синхронно замедлилось. Руби попыталась набрать в грудь воздуха, чтобы что-то сказать, но её перебили. — Руби, я не могу до конца понять, как тебе было тяжело и больно последний год. Но если ты примешь меня, я бы хотела сказать, что больше не совершу такой ошибки, я не оставлю тебя и не буду молчать, — дрожащим, слегка высоким голосом, выпалила Вайсс и в глазах потемнело от адреналина, ударевшего в голову. Руби не успела осознать смысла сказанного и тем более придумать ответ, как почувствовала ладонь на своем лице. Вайс слегка наклонила голову подруги и сама резко приблизилась к ней втягивая в поцелуй. Поначалу он был робким, сухим, Вайсс лишь накрыла её губы своими. Руби испуганно распахнула глаза, не ожидая такого от вечно холодной Шни, но поняв, что девушка настроена серьёзно, Роуз положила руки ей на плечи и приоткрыла рот, позволяя зайти дальше.***
Из гостинной, которая была совершенно ничем не отгорожена от кухни, донесся издевательский смешок. — Кроу, я знаю этот мерзкий смех, что ты успел натворить? — крикнул Кловер, не отходя от плиты, но в ответ ему лишь рассмеялись ещё громче. Тяжело вздохнув, Эби понял, что ему придется рано или поздно зайти в гостиную и посмотреть, что так рассмешило Кроу, потому что сам он рассказывать не спешил. Одного лишь взгляда из-за угла хватило, чтобы понять плачевность ситуации и чтобы Кловер начал злиться. — Господи, Кроу, детский сад, — выдохнул мужчина, растирая лицо рукой. Он окинул взглядом мигающую петлю из гирлянды и пару снежинок на окне в виде членов. Эби никогда не любил ругань и сейчас этим заниматься так же не собирался. Он только подошёл к смеющемуся Кроу и обхватил его шею пытаясь сделать вид, что вот-вот задушит его. — Зараза ты, Гринч, блять, — без злобы прошипел Эби, потягивая Кроу за волосы и разлохмачивая их. Понимая, что помощи от этого клоуна он не дождется, Кловер сдался и любезно предложил пойти Кроу «на хуй» до самого вечера, пока он сам всё не сделает, но тот на удивление отказался. — Да чего ты злишься? У меня наоборот новогоднее настроение поднялось, — хихикал Бранвен сидя на столешнице рядом с Кловером, что занимался ужином. — Да что ты? — с сарказмом фыркнул тот. — Ну, я рад, что ты смог найти себе способ поднятия настроения, на петле будешь меня или себя вешать? — хмыкнул Кловер. — Ой, прекрати, это правда весело. — Члены на окне — это весело? — Кловер выгнул бровь и перевел на него взгляд. — Да, — уверенно сказал Кроу, не собираясь сдаваться. — Ладно, как скажешь, но понятия у нас о Рождестве, видимо, довольно разные, — спокойно выдохнул Эби и нагнулся проверить духовку. Он не хотел спорить с Кроу и довольно часто закрывал глаза на такие шалости, тем более, что хорошее настроение у того было редко, и портить его ни как не хотелось. Кроу в хорошем настроении — это совсем другой человек, совсем не тот, кого Кловер увидел в первый день встречи, что безумно поразило его. Кроу становился мягче, улыбчивее, расслабленнее, тактильнее, глаза начинали едва светиться. Его вечно невольные нахмуренные брови из-за стресса расходились. Из тучки, которую однажды встретил Кловер, он превращался в солнышко. Кроу обнял Кловера за шею со спины и поцеловал того в щёку. После закинул одну ногу ему на талию и сразу же вторую повисая на Эби. Кловер захрипел, не ожидая, что на нем повиснет не самая легкая тушка, но быстро выпрямился удобнее располагая Кроу и подсаживая его чуть выше. — Чего тебе надо? — деланным, недовольным тоном спросил Эби и почувствовал поцелуй на своей щеке. — Заканчивай с готовкой, у меня есть для тебя рождественский подарок, — Кроу впился зубами в шею мужчины, оттягивая кожу. — Нет, слезай, я тебя знаю, если я сейчас соглашусь мы пропустим весь праздник, — пытаясь стряхнуть с себя тяжесть, хихикал Кловер. — Ну ты и скотина конечно... Всё, не звони мне, не пиши и не трогай меня, я буду в комнате, — Кроу быстро нахмурился, скрестил руки на груди и побрел в комнату. Кловер неуверенно отвёл взгляд, думая, что все же обидел Бранвена, но увидел его самодовольную улыбку, когда тот заворачивал за угол. Конечно, Кроу был только рад, что его по собственной воле попросили отстать. А это значит, что до праздника его никто не будет дергать. И он даже сможет поспать, если повезёт.***
— Так вкусно пахнет, — тихонько протянула Блейк, обнимая Янг за талию. На кухне у низ так же стояли духота и пряный плотный запах от которого начинал урчать живот. — Да, уже скоро всё будет готово, накроешь на стол? — Янг улыбнулась поворачивая голову в сторону Блейк и мягко поцеловала в щёку. Шао Лонг быстро вытерла руку об фартук, и, пока Блейк не успела отойти, она осторожно заправила ей прядь волос за ухо, мимолетно щипая его. У обеих внутри развивалась нежность и радость от ожидания Рождества, совсем как в детстве. Время уже подходило к двенадцати ночи. Стол был накрыт, девушки надели парные свитера, которые Блейк связала сама, Янг доставала бутылку шампанского с верхнего ящика, а Беладонна выбирала фильм, который они будут смотреть. — Милая! — вдруг встревожено крикнула Блейк. Голос повысился и звучал пронзительнее. Янг за долю секунды вбежала в гостиную с жатыми кулаками и бегая круглыми сиреневыми глазами то по девушке, то по комнате пытаясь понять, откуда исходит опасность. — Что? — сухо и напряженно спрашивает она. — Я поставила свитки на зарядку, после поездки в город, у тебя двадцать пропущенных от Руби, — робко протянула Блейк. Брови Янг взлетели от удивления, кулаки разжались, но сердце заколотилось быстрее в волнении за сестру.***
Руби не успевает понять, что произошло, как Вайсс уже отстраняется. Она видит у неё в глазах страх и надежду, чувствует похолодевшие и трясущиеся руки у себя на плечах и притягивает Шни обратно к себе, целует с напором и отвечает взаимностью. Руби и представить не могла, что её чувства будут взаимны, что Шни её не оттолкнула, а первая проявила инициативу. Девушке даже показалось, что у неё просто начались галлюцинации из-за одиночества, но нет. Вайсс сейчас здесь, она её целует и чувствует её, её сбившееся дыхание, её руки, что проводят по спине и затылку. Вайс её любит. Они снова отстраняются друг от друга и смотрят глаза в глаза. Они не могут перевести в слова то, что творилось у них сейчас в головах и тем более душе. Поэтому Вайсс спрашивает одно четкое: — Ты согласна? И Руби кивает. Роуз слышит телефон, где-то далеко, как в тумане, но с каждым сигналом он становиться ближе. Девушка мотает головой, моргает пару раз и замечает на спинке кресла свой вибрирующий свиток. Она быстро встает на ноги, подходит и как только видит контакт сестры, расплывается в улыбке. Она нажимает «принять вызов» и на свитке открывается окно с видеочатом. — Руби! Все в порядке?! Что случилось? Мне приехать? Почему так много пропущенных?! — шквалом вопросов закидывала сестру Янг. Она слегка заикалась и дыхание сбивалось. Руби тихонько захихикала. — Все в порядке, я просто волновалась, что ты не берёшь трубку, — спокойно сказала Роуз, стараясь не подавать вид, что было две минуты назад. — Всё хорошо, я не одна, ко мне Вайсс приехала, — быстро перевела тему она, переключая камеру и показывая саму Шни. — Руби, ну не снимай меня, я не люблю, — буркнула та, закрывая лицо рукой. Но услышав весёлые голоса подруг и приветствия, она всё равно улыбнулась и помахала в ответ. — В следующий раз надо собраться всем вместе! — воодушевленно предлагает Янг повышая голос от эмоций. Руби охотно соглашается и кивает, а Вайсс только цокает языком и закатывает глаза, но как только она переводит взгляд на счастливую Руби, уголки тонких губ быстро поднимаются вверх. Через минуту Роуз видит в углу экрана второй входящий, он был от Кловера, и она объединяет звонки. На экране появляется третье окошко и в нем усталая улыбка Эби. — Привет, мелочь, и всем остальным тоже привет, — неловко протягивает мужчина не ожидая увидеть так много людей. — Чего телефон мне разрываешь с самого утра? — Да потому что вы никто не отвечаете мне, а мне хотелось поговорить с кем-то, — наигранно дует губы Руби. Конечно, ей было намного хуже в момент звонков, но она не хотела поднимать эту тему сейчас. Не в Рождество. Тем более сейчас с ней есть Вайсс. Пока Руби болтала по телефону уже двадцатую минуту, Шни скучающе окидывала кухню взглядом рассматривая интерьер. Она остановилась на часах и глаза округлились. — Руби, Рождество через три минуты! — она резко пихнула девушку локтем в бок, и все замолчали. — Так, мне пора, — Кловер оживился. — Кроу, поднимай свою задницу и выпей со мной... — дальше звонок оборвался и все дружно хмыкнули. — Мы тоже пойдем, сестренка, — Янг послала воздушный поцелуй в камеру. — Счастливого Рождества! — добавила Блейк и второй звонок тоже сбросился. — Вот видишь, ты нужна нам, дурёха, — тепло улыбнулась Вайс и мягко поцеловала Руби в кончик носа. Такие нежности были для Вайсс тяжелым трудом, так как раньше она себе такого не позволяла, поэтому сразу же залилась пунцовой краской. Руби смотрела на Вайсс блестящими от счастья глазами и была уверена: этот год обещает быть волшебным.