Крупицы соли.

Тапнув подушечкой указательного пальца по экрану телефона, девушка выключила играющую в наушниках музыку. Она сильно отвлекала, играя в ритм тяжело отбивающему удары сердцу. С экрана ноутбука, сквозь темные очки, на нее смотрела пара холодных, голубых глаз. Знакомых, но далеких, оставшихся в прошлом. Глаза смотрели на того, кто запечатлел этот, в какой-то степени, исторический момент, но девушке казалось, что они смотрят прямо на нее, что они и их обладатель конкретно в тот момент знали, что она увидит их, что будет читать эти новости, нервно проглатывая подступающий к горлу ком неуверенности и толики отчаяния, и в этом она была права. Он знал. Он всегда все знал. Сергей Разумовский, в идеальном, даже в этих дурацких кедах, облачении, с ровной укладкой когда-то непослушных рыжих волос, мягким голосом и поставленной речью, презентовал обновление главного дела своей жизни, с упоением рассказывая о ее новых возможностях и о том, что она даст современному обществу. Наблюдающая за ним через экран гаджета девушка с трудом подавляла в себе чувство восхищения и гордости, но делала это лишь по привычке. Подавлять чувства к этому человеку – теперь уже привычка, с которой она удачно справлялась последние несколько лет и справлялась бы еще дольше, если бы не четко понимала неизбежность предстоящей с ним встречи, хотя в обязательную программу этого месяца она не входила. – Ladies and gentlemen, our plane has begun to descend. We ask you to bring the backs of your seats to a vertical position, in thirty minutes we will land at Pulkovo Airport, St. Petersburg.– женский голос сообщил из динамиков о снижении самолета и девушка захлопнула ноутбук. Шумно выдохнув, она опустила голову на спинку кресла, борясь с захлестывающими ее эмоциями. Внезапно просыпающаяся в ней на стадии взлета и приземления аэрофобия, сейчас боролась за первое место со страхом предстоящих встреч, неловких разговоров и постоянно отводящихся взглядов. Она не хотела встреч с Разумовским, но знала, что он не даст ей их избежать. Оставалось надеяться на свое благоразумие, на ясность ума и на то, что ей уже не двадцать и коленки больше не буду дрожать стоит ей только взглянуть на него, но уже не через экран компактной машинки с клавиатурой. Внутренний голос протестовал и посмеивался, напоминая о том, что она только что сама приняла осознанное решение погуглить его имя, разузнать о нем то, чего избегала все эти годы, но тут же противоречил сам себе оправдывая это необходимостью. Необходимость узнать была равной необходимости избегать и не узнавать, огромное количество «за» и «против» бралось за руки с сомнениями и твердостью намерений, заводя бесконечный хоровод в голове, от чего та начала страшно болеть. Можно списать на давление при посадке, но она, садясь в этот самолет в Лондоне, поклялась себе быть честной. Клялась так же, что огненная волна «Разумовский» не захлестнет ее, но самолет еще не успел совершить посадку, а она уже хочет развернуть его и вернуть обратно, в охлаждающую реальность и трезвость. Пришлось снова прибегнуть к практике «вдох-выдох», борясь с появляющейся панической атакой и надо отдать должное своему психологу – тот был прав, это действительно помогает. Когда девушка наконец открыла глаза, самолет, десять минут назад совершивший посадку, был уже почти пуст и, внезапно осознав нехватку воздуха, она спешно собрала свои вещи и поспешила выбежать на улицу. Петербург, по особенному прекрасный в ее любимый месяц май, заботливо окатил ее прохладным ветром, возвращающим в реальность и одновременно, как будто шептал ей: «Велком хоум, Софи. Так ведь теперь с тобой надо общаться?». Уголком губ улыбнувшись этому приветствию, она в очередной раз пообещала себе не поддаваться эмоциям и помнить о том, зачем она здесь. В конце концов, соблюдение пары неоднократно поставленных и даже записанных себе в заметки смартфона правил, помогут избежать огромного количества необдуманных действий и следующих за собой ошибок. Может, ей совсем нечего бояться и, тая многолетнюю обиду, Он и сам не захочет встреч. Так, ведя бесконечный успокаивающий диалог с двадцатилетней курчавой девчонкой внутри себя самой, Софи добралась до снятых для нее в самом центре города апартаментов, с видом на Исаакиевский собор и выходом на крышу. На столе, в ведерке со льдом, рядом с букетом любимых роз и сложенной запиской, охлаждалась бутылочка просекко. «I believe in you, as always. Love, Alex». Курчавая девчонка резко исчезла, на ее месте появилась взрослая, уверенная и спокойная женщина, больше не сомневающаяся в себе и в том, что все пройдет хорошо. Вернулось спокойствие и тепло, казалось бы оставленные несколько часов назад в Лондоне, вместе с ощущением чего-то родного и очень-очень хорошего, обнимающего за плечи и целующего в макушку. Бросив чемодан, Софи вытащила из сумки телефон и быстро напечатала смс мужу, с благодарностью за заботу и оставленный маленький сюрприз. Все действительно будет хорошо и почему это ей было так страшно и беспокойно? Уже прошло достаточно времени, а воды утекло столько, что хватит осушить и заново заполнить Неву, поэтому, бояться больше нечего. Бояться не стоит больше ни себя, ни Его.