Улыбка

      Он улыбнулся ей, как улыбался каждому, с кем говорил на отвлечённые от работы темы. Она растаяла, по глупости и неопытности решив, что эта улыбка могла значить что-то большее. Огромный, неконтролируемый и буйный рой бабочек в животе тут же вспыхнул, запорхал целой тысячей маленьких крылышек и заставил щёки сиять пунцовым румянцем.       — Ладно, Машенька, статью жду до субботы, не позже! — и вновь его тон стал чуть более серьёзным, когда темы для разговора иссякли, а «Машенька» перестала принимать в нём активное участие: девушка просто стояла и глупо улыбалась, изредка кивая головой, но не пропуская мимо ушей ни одного сказанного слова.       На самом деле, «Машеньку» все остальные звали Мариной, да и сама она предпочитала представляться всем тем именем, которое казалось девушке куда более красивым, но с этим человеком у неë было что-то особое, ей хотелось рассказать ему обо всех своих переживаниях и услышать, как он называет её по-особенному, и это имя постепенно становится для неё даже более родным, чем то, которое девушка носила с самого рождения.       — Хорошо, Виктор, всё обязательно будет. — К сожалению, сам Виктор этих слов уже не услышал: едва осознав, что Машенька его поняла, он ласково помахал ей на прощание и после очередного утвердительного кивка вышел из комнаты. Произнесённые в пустоту слова Мари эхом отскочили от стен и девушка, шумно выдохнув, растянулась на небольшом запылившемся диванчике неподалёку от входа.       Офис для редакции их скромной газеты не мог похвастаться ни шумными вечеринками, ни простором и убранством, ни даже завидным местоположением — всё это уже досталось кому-то другому, да и в составе самой редакции была всего одна работница и её руководитель, так что жаловаться не приходилось. В конце концов, был свой шарм в том, чтобы собираться здесь и записывать все самые свежие новости, собирать по кусочкам какие-то запутанные истории и готовить расследования распускающихся слухов только вдвоём. Конечно, можно было обсудить всё это в любое время и в любом месте, но Марина настояла на обратном, аргументируя это «отсутствием утечки информации», когда она ещё могла говорить с мужчиной в своей привычной манере, собирая отдельные звуки в слова, а слова в членораздельные предложения.       Сейчас, лёжа на этом пыльном и скрипучем диванчике, она способна была только мечтать о возможности вновь столь же уверенно говорить со своим наставником… Или правильнее было назвать его работодателем? Начальником? Возлюбленным? А может быть, лучше всего подойдёт «любовь всей её жизни»? Нет, последнее точно мимо. Пожалуй, остановиться на начальнике будет лучше всего. И, хотя их отношения давно вышли за рамки исключительно рабочих тем, да и сам Виктор видел в ней не просто подчинённую, а своего доверенного и близкого друга, девушка всё равно считала его необходимым ей глотком воды в пустыне, вдохом самого свежего воздуха в горах.       Голова кружилась при одном только взгляде на всегда красиво одетого мужчину, который, в отличие от неё самой, никогда не пропускал утренний моцион, шикарно готовил и ладил с любыми коллегами из офисного здания, не говоря уже обо всех прочих его заслугах в глазах Мари. Кто-то считал девушку умной и успешной, другие — надоедливой и грубой, третьи видели в ней просто ответственного работника, на которого всегда можно было положиться, но Виктор разглядел в ней что-то особенное, и таковым же стало его отношение к девушке.       По крайней мере, так было со стороны этой самой девушки. Ей хотелось навсегда остаться в этой маленькой комнатке с потрёпанными шторами, кипой помятых бумаг на столе и тусклым светом от одного-единственного окна. Было какое-то особое очарование в том, что именно этот офис стал местом их вынужденных частых встреч, и Марина боролась с собой, лишь бы не перенести сюда все свои личные вещи и не испортить чарующую рабоче-пустующую атмосферу наличием постоянного жильца. Даже в те дни, когда Виктор и Машенька несколько часов кряду сидели за оформлением трудного репортажа или приведением в порядок какой-нибудь большой статьи, запах в комнате всё равно оставался тем же. Пылинки хаотично порхали в воздухе, окутываемые тонкими потоками света из заляпанного окна, и девушка непроизвольно открывала рот, завороженная зрелищем.       В такие моменты Виктор смотрел на неё как на маленького несмышлёного ребёнка, который впервые в жизни увидел самолёт, но как только девушка садилась за работу, в её глазах можно было заметить заплясавшие искры, а сама «Машенька» становилась собранной и серьёзной «Марией», не оставляя ни следа невнимательности и детской наивности, с которой в обычное время она разговаривала с ним. Когда Мари с головой скрывалась в хаосе за столом, усиленно записывая самые удачные варианты вступлений, и самые интересные интервью и красиво вырисовывая свои подписи в конце, мужчина старался её не отвлекать и, не надеясь на ответ, прощался и плотно закрывал за собой дверь.

***

      Марина проснулась и сразу же закашлялась от нагретого спертого воздуха и порхающей в нём пыли. Оранжевые лучи солнца проходили сквозь тёмную ткань занавесок, и вся комната в их свете принимала насыщенный алый оттенок. Девушка приподнялась на локтях, оглядываясь вокруг. «Начальника» не было в комнате, так что она облегчённо выдохнула и откинулась на спинку дивана, потирая глаза. Однако что-то всё-таки было не так, и Мари никак не могла выяснить причину своего беспокойства. Она встала, наскоро поправила выбившиеся из хвостика волосы и похлопала себя по щекам, чтобы наконец вернуть себе чувство реальности (что, между прочим, сделать было достаточно сложно, потому как и там, и тут, и даже в её мечтах был один и тот же человек). Ещё раз обойдя взглядом окружающее пространство, она заметила то, чего раньше совершенно точно здесь не было.       На единственном свободном уголке стола располагался небольшой поднос, на котором были аккуратно сложены контейнеры с перекусом из лёгкого салата, пары изящно нарезанных фруктов и уже остывший бумажный стаканчик из-под кофе, а немного поодаль была свёрнутая в красивый конвертик с яркой подписью «От Виктора» записка. Подрагивающими от нетерпения пальцами Мари развернула своеобразное оригами в виде, как ей показалось, бабочки и, так и замерев прямо посреди комнаты, принялась читать.       «Машенька,       Я зашёл в обед, чтобы проверить, как продвигается работа, но застал тебя спящей. Мне кажется, ты слишком сильно напрягаешься в последнее время, поэтому можешь оставить оформление статьи на меня, я приду ближе к вечеру и всё закончу. Как проснёшься, поешь и отправляйся сразу домой, отдыхать. Я уже предупредил директора и верстальщиков, чтобы не разыскивали тебя сегодня, так что до завтра они тебя не побеспокоят. Сладких снов, приятного аппетита и хорошего отдыха!       С наилучшими пожеланиями,       В.С.»       Машенька стояла и глупо улыбалась красивому рукописному тексту, каждая буква в котором была пропитана заботой о ней. И всё-таки, В.С. был замечательным человеком, который всегда очень заботился о состоянии не только своих работников, но и простых знакомых в том числе. Мужчина никогда бы не заставил кого-либо перетруждаться, особенно когда его подчинённые засыпают прямо на рабочем месте, без зазрения совести пуская слюни во сне. Конечно, потратить драгоценное время одного из самых важных членов администрации на приготовление обеда для обычной журналистки было уже чем-то из ряда вон выходящим, но девушка пришла в редакцию ещё ранним утром, и явно проголодалась бы после сна, поэтому Виктор решил не изводить её ещё больше.       Собственно, всё, что он приготовил, исчезло со стола за считанные минуты, так что Марине стало даже немного стыдно за такое неуважительное нахлебничество и бессовестное использование доброты мужчины. Она постаралась аккуратно сложить пустую посуду обратно на поднос и даже решила в кои-то веки убраться в офисе редакции, чтобы Виктору не пришлось ютиться среди этой кучи барахла так же, как это обычно делала Мари. Неостановимым ураганом мечущаяся по комнате пыль так и норовила осесть обратно на мебель, но девушка ловко стряхнула всё подальше от их рабочего места и открыла окно, чтобы проветрить помещение. Правда, всё ещё витая в облаках от столь приятного заботливого жеста со стороны мужчины, она не учла наличие сильного ветра снаружи и последствия такого необдуманного решения не заставили себя долго ждать. Зато теперь можно и разлетевшиеся по всему полу бумаги отсортировать и сложить в ровные стопки.       Уборка в комнате заняла намного больше времени, чем рассчитывала Марина. Конечно, ведь каждый подобранный листочек нужно было внимательно прочитать, чтобы положить его в подходящее место, а иногда написанные почерком Виктора заголовки привлекали её внимание так сильно, что она просто наслаждалась чтением и перечитыванием давно знакомых слов. Забавно было видеть свой текст, оформленный так красиво и аккуратно, что ни одна из её любимых книг в домашней библиотеке или даже все произведения русских классиков вместе взятые не могли сравниться с одной-единственной статьёй, которая была создана их совместными усилиями.       Громкий скрип двери неожиданно вырвал сидящую на полу девушку из её фантазий.       — Машенька? Ты почему до сих пор здесь? — Виктор держал в руках новую стопку листов, в которые на ходу записал короткий список дел и некоторые полезные заметки для будущих статей, а через плечо у него была перекинутая небольшая сумка с закусками, скорее всего, рассчитанными на целую ночь кропотливой работы.       Машенька же, в свою очередь, предпочла бы провалиться под этот чёртов пол от стыда, потому что прошло как минимум несколько часов после её пробуждения и оправдаться сейчас ну никак бы не получилось. Она раскрыла рот, чтобы придумать какую-то отговорку и выставить себя в лучшем свете, но такой небрежный вид обычно следящего за собой мужчины завораживал её и захватывал дух. Лёгкая, едва заметная щетина, вальяжно расстёгнутые верхние пуговицы на рубашке, закатанные рукава и развязно свивающий с шеи галстук безвозвратно приковывали к себе внимание девушки, заставляя её изредка покусывать губы и отсчитывать тяжёлые удары сердца в груди. Хотелось закутаться в спутанные и растрепавшиеся волосы рукой, пригладить вылезающие пряди и признаться в своих чувствах прямо здесь и сейчас, даже если и так было очевидно, что взаимности ей не стоит ожидать, да и такое признание только навредит их рабочим отношениям и окончательно угробит продуктивность и без того не особо популярной газеты. Вот же чёрт.       Глубокие голубые глаза молча заглядывали в её душу, согревали сердце и не позволяли отвести взгляд куда-либо ещё. Марина так и осталась сидеть, пытаясь не заливаться постыдным румянцем (что у неё, к слову, не выходило совершенно), пока Виктор сам не решил нарушить тишину шелестом принесённых бумаг.       — Я вижу, ты всё ещё не проснулась толком, — мужчина негромко вздохнул и сел за чистый свободный стол. — Раз уж осталась тут, можешь закончить с уборкой и помочь мне дописать статью, если останутся силы.       Мари наконец пришла в себя и уверенно кивнула, обрадовавшись появившейся возможности поработать вместе ещё немного. Виктор поделился с девушкой свежим горячим пончиком, за которым ходил в пекарню неподалёку от офиса, и поинтересовался, чем же таким увлекательным занималась его корреспондентка здесь, раз даже освобождение от работы не привлекло её к раннему возвращению домой. «Вы» — хотелось сказать Марине, но она лишь отшутилась в ответ, соврав, что едва не упала в обморок от количества пыли вокруг.       И тогда он вновь улыбнулся ей, как улыбался каждому, с кем говорил на отвлечённые от работы темы. И она вновь растаяла, по глупости и влюбленности решив, что эта улыбка могла значить что-то большее.