Ледовая история

Камила за секунду забыла про жалобы на дырявую голову. Только что говорила Этери Георгиевне про то, что не может запомнить содержимое билетов и накануне осталась на вилле, чтобы попытаться подготовиться. И это, когда молодежь зависала в местном клубе… Хотела похвалы от тренера за такую жертву, но услышала то, что обрадовало больше, чем комплимент. — Правда? Это же… Так… Круто... — от проснувшегося вулкана эмоций засмеялась, даже обняла женщину, и едва не закружилась на месте. — Спасибо-спасибо! — Скажи спасибо своему отцу. Это он все придумал и с визой в Америку разбирался… — Этери Георгиевна с улыбкой оценивала ее реакцию. — Скажу, конечно, скажу. Я… обязательно. Я… — захлебнулась Камила и, сделав шаг, увязла в песке и чуть не растянулась на пляже, где они, по новой привычке, появившейся лишь на Мальдивах, выгуливали утром собак. — Да стой же… Камил, — подавила смех Тутберидзе, удержав ее за локоть. — А, Диша… — откинула с лица волосы девочка. — Нет, она тоже не знает. Она бы проболталась тебе бы… вот обязательно бы… — Этери прекрасно знала дочь. Поглядывая на собак, которые носились и пытались с лаем догнать волны, она вполуха продолжила слушать о планах возбужденной Камилы. Жалобы на сложные билеты тут же забылись. Хотела бы так Этери — переключаться за секунду, отдаваясь проблемам и радостям. Эх, молодость и беззаботность. Сама она переваривала приезд друзей Марка. Судя по их разговору после ужина, он и сам был в шоке и не знал про то, что они решат выбрать именно этот остров для отпуска. Ничего крамольного в этом Валиев не видел, но Этери чувствовала, что он недоволен решением Стрельцовых. Неудивительно, что он был немногословен вечером и отдал первенство за столом Игорю. Согласился с неохотой на утреннюю рыбалку с другом и уехал на рассвете. Этери лишь ощутила его поцелуй в плечо, и снова провалилась в глубокий сон. А, проснувшись, начала обдумывать тактику общения со Стрельцовой. Эта женщина настораживала. Вечером накануне она была подозрительно мила — как и при первом знакомстве. А Этери помнила, что после этого последовало: Инга попыталась предъявить права на Валиева, оставшись с ней в уборной ресторана. И внутреннее чутье подсказывало Этери, что и теперь она может показать коготки. Такой типаж женщин не отступает с поля боя, признав поражение. — А мы успеем, да? — оказалось, что Камила ждала ответа, и дважды повторила вопрос. — Ну, полететь в Америку, потом улететь в Москву, сдать экзамены… — В твоих же интересах успеть, Камил. Поблажки тебе делать не будут, сказали же уже, — Этери в курсе была о строгих порядках в школе, где училась девочка. Там скидку на олимпийские медали не делали. Камиле приходилось отрабатывать все, как на катке, так и в классе. — Я поняла. Сделаю. Буду учить… Я… — заметно было, как мысли забегали строчками в голове у девочки, она за мгновение выдала столько гримас, сколько первоклассный мим не покажет. Невольно Этери заулыбалась — детская непосредственность воспитанницы очаровывала, как и при первой встречи. — Сегодня засядешь за учебники? Совсем откажешься от отдыха? — полюбопытствовала Этери. — Ну… — боролась с собой Камила. — Мы после завтрака собирались в волейбол поиграть… пока нежарко. А потом я, да, начну учить. Обязательно, — закивала. — Ну, волейбол — это святое… Камила, все ты успеешь, — заверила ее Этери и в знак поддержки приобняла за плечи. — Надо накопить силы… Нам еще сезон катать. — О, да. А вам Даниил Маркович писал? Или звонил? Он там что-то придумал, да? На короткую. Я так поняла… Это интересно, — со смехом сообщила Камила. — Звонил. Вечером с ним созвонимся, расскажет, что он там придумал… — Этери знала, что, когда коллега вдохновлен, он хочет сразу вовлечь в это всю команду. И важно дать ему выговориться. А потом начать вносить коррективы. — Мне так интересно… — призналась Камила. — А мне-то как интересно, — согласилась Этери. Работа — вот что могло отвлечь Тутберидзе от других тем. Она на время позабыла про Стрельцовых и с удовольствием вслушалась в размышления Камилы о предстоящем сезоне. Важно, чтобы все задуманное сбылось. *** Ранние часы не смущали друга. Марк раз за разом отказывался от его предложения пригубить холодное пиво и наблюдал, как Игорь больше занимается выпивкой, чем рыбалкой. Понятно было изначально, что Стрельцов просто хотел сбежать от семьи. — Да пусть они рыбачат. Ну, вот че ты творишь? — возмущался мужчина, пытаясь отобрать у него удочку. — Игорь, да дай сюда… Отдай! — переведя все в шутку, Марк все же вытащил рыбу и с гордостью продемонстрировал ее капитану яхты. Тот показал ему класс. Весь улов переместился на кухню, где повар должен был сготовить им наисвежайшее блюдо. — А теперь пошли! — похлопал Стрельцов его по плечу и утащил к диванам. — Ну, что обмоем твой улов? — приоткрыл холодильник. — Не-е, вечером… Игорь, правда, я кофе… Допью… — Марк устроился в кресле и потянулся к чашке. — Какой же ты скучный, Маркуша… Это семейная жизнь, да, так на тебя повлияла? Как там… сейчас дети говорят? Душнила, вот, — Игорь насмешил его, располагаясь напротив с запотевшей бутылкой в руках. — Иногда я сомневаюсь, что ты мой друг, — отметил Валиев и допил кофе. — Да какие мы друзья? Валиев, ты меня даже на свадьбу не позвал… А я этого вот тебе никогда не прощу, — предупредил Стрельцов. — Это было спонтанно… Да, честно говорю, все было незапланированно, — Марк посмотрел в сторону острова — он остался на горизонте. Сейчас хотелось обратно в спальню с кондиционером и с голой женщиной в постели, чем продолжать вести доверительные беседы с опьяневшим другом. — И не говори мне, что ты об этом не думал… Сколько вы вместе? С кем ты так долго был вместе? Во-во, — отвратительная черта у Стрельцова была — он прекрасно считывал его. А еще без спроса лез в душу и зачастую мог потоптаться там. Не со зла, конечно. — И что в ней такого? — внезапно почти серьезно, без намека на алкогольную разухабистость, уточнил Игорь. И продолжил сверлить его взглядом. — Тебе, правда, интересно? — о спокойной рыбалке Марк и не помышлял. Чувствовалось, что друг заинтригован. Не зря же на ужине накануне с них глаз не сводил. Смотрела и Инга, но та делала это тоньше, незаметнее. — Еще бы. Я думал… ты вдовцом до конца дней и останешься. А ты вот переиграл. — Ты как будто и не рад, — усмехнулся Марк и сцепился с ним в пристальных взглядах. — Да, рад-рад, конечно. Но то, что не позвал… твой косяк. Друг еще называется, — первым не выдержал Стрельцов. Отставил бутылку и занялся блюдом с креветками. — А как ты ее уговорил? Мне говорили… Ну, она… за работой замужем… Нет? — Как видишь… Нашел подход, — Марк снова глянул в сторону берега. Понадеялся, что хотя бы у Этери утро началось приятно, без допросов. Вытянул руку на подлокотнике, и они одновременно посмотрели на кольцо. — Так ты еще и оковы носишь? Ну, ты, брат даешь, — усмехнулся Стрельцов. — Вот не узнаю вас в гриме, Валиев. Глядишь, и дом купишь. Лабрадора заведешь… Что там еще? В баню ты уже не ходишь… Пиво не пьешь. Захомутала тебя Этери Георгиевна… — Она тут не при чем, — Марк сделал знак матросу, который был неподалеку и распорядился сделать завтрак. Он планировал вернуться на остров и поесть там, но, видимо, друг не собирался обратно. — Вот столько лет ходил бобылем, Марк… столько баб перепробывал. А оказалось, что одна единственная рядом. Под боком почти. Сколько она Камилу тренирует? — Пять лет что ли. — Ну, вот. Чего сейчас-то нашло? — сверлил его взглядом Игорь. — А ты точно рад, да? — усмехнулся Марк и подумал, что надо было все-таки выпить. — Я же сказал, — без доли шутки отозвался Стрельцов. — Просто… грущу… — он глянул снова на его кольцо.- Что потерял одного друга… Марк молчаливо переваривал его информацию, но Стрельцов привычно обыграл его — растянулся в широкой улыбке и сразу же громко рассмеялся. — Теперь у меня и друг, и подруга… Уверен, что мы подружимся с Этери. Нам надо подружиться. Обязательно надо подружиться… Не сомневаюсь, что подружимся… — занялся своим пивом Стрельцов. Наверное, он и не заметил напряжения в позе Валиева. И не прочитал его мыслей о том, что он-то вот и не хочет такой дружбы. Сомневался Марк и в желании Этери подпускать к себе ближе кого-либо. *** Этери впервые за эту неделю порадовалась, что через несколько дней они улетают с острова. По крайней мере, избавятся от навязчивого внимания Стрельцовой. Женщина поразила ее, заявившись на SPA-процедуры, и выпросив массаж на соседнем столе. От такой любезности сводило зубы, но прямо отказать и остаться в тишине и гармонии с собой Этери не смогла. И пожалела очень скоро. — Майклу нравится Камила. Приоткрыв глаза, Этери попыталась настроиться на прикосновениях массажистки, но удовольствия и расслабления не получала. В молчании ждала продолжения. — Любовь всей его жизни… Первая любовь на всю жизнь запоминается… Этери вспомнила прошедший ужин — русоволосый долговязый мальчик с неразвитой юношеской мускулатурой ни одним взглядом или словом не проявил интереса к Камиле. Больше сын Стрельцовых был занят своим айфоном и отвечал родителям односложно. Непонятно было, зачем парня вывезли из британского пансионата, где он учился, и где, видимо, хотел бы провести все каникулы. Лишь бы телефон был рядом. — А вот Камила на него ноль внимания. Ветреная девчонка… — повышала голос лежащая рядом Инга. — Эта девчонка… с тренировок не вылезает, — отозвалась, наконец, Этери. — Да я в курсе. Я 16 лет ее знаю. С роддома же забирали все вместе… Вообще была в шоке, что Лейла отдала ее в фигурку… Они же с Марком с нее пылинки сдували… А тут фигурное катание… Этери перестала слушать Стрельцову, разгадав, что та не зря поплыла по волнам памяти. Жизнь Марка до нее не то, что не волновала Этери, она могла контролировать свой интерес, и знала, что всю нужную информацию мужчина выдаст сам. Намеки Инги не трогали, но начинали раздражать — женщина и не догадывалась, что у терпения Тутберидзе бывает предел. — Надо было Майкла отдать в фигурку… Был бы поближе к Ками… Этери хмыкнула внутренне — сложно было представить, чтобы такой аморфный мальчишка, занятый соцсетями, доводил себя до совершенства на льду. Она и отвечать не стала на вопрос Инги про то, взяла ли ее сына в свою группу. Этери раздражал даже тот факт, что юношу звали Михаилом, но в угоду чужим традициям родители обращались к нему на английский манер. — Фигурист… У Ками точно будет первый мальчик — фигурист. — Не знаю, — Этери вернулась к монологу Стрельцовой, и поняла, что та ждет от нее реакции. — Пока я не замечала интереса Камилы к мальчикам… — Да это понятно. Этот год все силы высосал из нее… Там ничего не решилось с Олимпиадой? Не отдадут ей медаль, наверное. Да? Уроды…. Если бы Этери и захотела бы, она и слова не смогла вставить. Стрельцовой нравилось разговаривать самой с собой, но заметно было, что она не зря выбирает такие темы. Воспоминания о неприятных разговорах с начальниками из спорта, которые велись даже на отдыхе, нахлынули снова, и настроение у Этери испортилось вконец. — Спасибо, — решив прервать процедуру, она попыталась встать, но Стрельцова оказалась быстрее. — И я побегу… Надо проследить за Каролиной… Надо чтобы она поела… Наблюдая, как полуобнаженная женщина вытягивается на ее глазах, выставляя напоказ смуглое тело со скрытыми умело следами старения, Этери внезапно восхитилась. Такой тактике в бою за мужское сердце можно было позавидовать. *** Марк еще за несколько метров до пристани понял, что утро задалось не только у него. Наблюдая за тем, как Этери прогуливается по пляжу в компании с Ингой, он с трудом удержался от приказа матросу прибавить скорость. А вот разморенного солнцем и выпивкой Стрельцова ничего не смущало — он рассказывал очередную байку, не замечая женщин, которые вышли их встречать. — Дамы! — поприветствовал Игорь их, как только сошел на пристань, придерживаемый Марком за локоть. — Время обедать! — растягивался он в белозубой улыбке. — Да ты, кажется, уже наобедался, — усмехнулась Инга, и, не стараясь скрывать брезгливую гримасу, когда муж обнял ее и оставил руку на плечах. Этери с Марком переглянулись, поняли, что оба заметили это совсем несемейное поведение. — Как улов? Марк, ты похож на папуаса… — зато для друга у Инги была припасена радушно-соблазнительная улыбка. «Ну не так же явно, Инга». С тоской пронеслась мысль в голове Марка. Не понять эту женщину — то колет исподтишка, то играет на равных. — Мы все съели… Знаешь было вкусно, — пропел на ухо жене Стрельцов. — И пошли, будешь потчевать… Муж с охоты вернулся, — забавлялся он, развернув ее к берегу. — Как дела? — Марк передохнул, когда друзья пошли вперед. — Тяжелое утро? — приподнял брови, давая понять, что чувствует, как ей было нелегко. — И у тебя? — заблестели глаза у Этери. — Очень… болтливое утро, — прикусила она губу и отвела взгляд, чтобы не выдать лишнего. — Моя героиня… Памятник твоему терпению надо поставить, — широко заулыбавшись, Марк взял ее за руку и, поцеловав в висок, потянул с пристани. — Боюсь, не успеем поставить. Терпение закончится, — Этери свободной рукой надела очки и заметила, что Марк все-таки прислушался к ее совету и начал носить бейсболку. С его черными волосами не хватало еще на таком пекле заработать солнечный удар. А вот нос начал облазить — защита не помогла. Теперь мужчина настойчиво натирал красную кожу. — Перестань… — Знаешь, как чешется? Чудовищно… — щурился от солнца Валиев. Глянул поверх козырька на небо. — Хочу в Россию. — Ого. Уже? Что так быстро-то? А кто-то жаловался на Дальний Восток и холод… — Холод ужасен. Нет, пожалуй, не во Владик, — покачал он головой. — Пошли в душ? — шепнул ей, привалившись к хрупкому плечу. — А что сам? — если бы не очки, мужчина заметил бы ее игриво-томительные глаза. Чувствовалось, гармонию удалось вернуть. И это, несмотря на парочку, которая вышагивала перед ними. — Нам двоим нужен душ… Я же чувствую… ты горишь, — распаляясь, то ли от жары, то ли от присутствия любимой женщины, Марк переходил на соблазняющий голос, и хотел затрогать ее до беспамятства. Пока же удавалось довольствоваться лишь рукопожатием. Через секунду рука оказалась на ее талии. — Что ты чувствуешь? Марк, — чуть не свернула в сторону, что грозило бы падением в воду, но он крепче прижал к себе и, замурлыкав, сообщил, что еще хочет с ней сделать в душе. — Да? Ну… я подумаю… Над вашим предложением, Марк Витальевич… — улыбка заиграла на ее загорелом лице. — Что? Какой еще «подумаю»? — обиженно протянул Валиев. — Сразу. В душ, — дернул жестче ее к себе, не оставляя и намека на сопротивление. — Ого. Вот как… — Этери подавила смешок, скорее, осторожничая из-за Стрельцовых и команды, что плелась за ними. — Так и знала. Вы — тиран, Марк Вит… Они были похожи в реакции. Страсть, тлеющая в венах, растворилась за мгновение, оставив горький привкус на губах. Марк и Этери одновременно повернули головы в сторону пляжа, где была оборудована волейбольная площадка. Валиев не успел срастить, что утром там хотела поиграть их молодежь. А вот громкий крик своей дочери различил сразу. *** Знакомая с Майклом долгие годы Камила поразилась утреннему открытию. Оказалось, юноша умеет соперничать, включаться в игру, с азартом борется за выигрыш. И с такими же яркими эмоциями реагирует на проигрыш. И так несколько раундов подряд. — Мир не рухнул, — Диана смехом встретила очередную обиду от Стрельцова-младшего, который в паре с Глебом проиграл ей с Камилой. — Заново! Давайте заново! — потребовал Майкл. — Миша, ты же не корову проиграл, — Глеб сознательно обращался так к парню, догадываясь, что это его злит. — Хочешь, я встану с тобой в пару? — сидевшая на шезлонге, установленном под зонтом, Алина начала скучать. Спасали положение коктейли, которые приносили им на пляж. Все это время Стрельцов отказывался меняться местами, и пытался взять остальных измором. Привыкшие к нагрузкам спортсменки раз за разом обыгрывали его с Глебом. Казалось, что Смолкин специально подыгрывает им. — Нет, — показал ей покрытое красными пятнами потное лицо Майкл. — Да ладно, правда, ну, весело же… — Смолкин подскочил к нему и, схватив за плечи, встряхнул. Камиле было и неловко за парня, которого знала с детства, и в то же время это смешило. Она сама легко относилась к проигрышу — но только не на льду. Тем более, что Камиле в таких играх чаще всего везло, она лишь догадывалась о своей «счастливой звезде», под которой родилась. — Очень весело, — дернулся в чужих руках Майкл. — Я хотя бы не олимпийскую медаль проиграл… Подросток и не пытался сказать это тише — процедил сквозь зубы в сторону, но услышали прекрасно все. Даже Каролина, которая делала замок из песка, подняла голову и глянула на них. Камила, растерявшись, прокрутила в голове фразу, и улыбка сползла с лица. Шагнув было к столу за коктейлем, Смолкин тоже притормозил и изумленно глянул на Стрельцова. Диана сняла темные очки, и Камила в ее воинствующей позе считала, что так просто эту ситуацию девушка не собирается спускать. — Ты придурок? — выразила она общую мысль. — Что? Я же ничего не сказал, — суетливо забегали глаза у Майкла. — Пошутил я… — Несмешно, — заключил внезапно посуровевший Глеб. В гадкой фразе Стрельцова можно было увидеть и намек на их пару, неудачно выступившую на Олимпиаде. Гнетущая пауза не смогла заполниться шумом волн и криками тропических птиц. Идиллия была бесповоротно испорчена. — Папа вернулся, — крикнула им Каролина, которая вскочила и замахала руками, привлекая внимания взрослых на пристани. — Будем играть? — протянул Майкл, подбирая с песка мяч. — Перерыв, — буркнул Глеб и приструнил его взглядом в попытке поспорить. — Пе-ре-рыв! — под протяжный ответ парня Стрельцов сердито откинул мяч к пальмам, и убежал туда. — Идиот, — заключила Диана. — Вот и поиграли… Я хочу на виллу, — поднялась Алина. — Надоело тут валяться… — Лови! Окрик Майкла, непонятно для кого предназначенный, заставил всех обернуться. Ближе всех к Стрельцову стояла Камила: она успела рассмотреть летевший на нее силуэт, и в защите выставила руки. Шершавая кожа охладила пальцы, взгляд зацепился за то, что повисло на локте… а в следующую секунду Камила испуганно закричала и закрутилась на месте. Почти сразу к ней присоединилась вся остальная женская часть компании. Потеряв координацию, паникуя, Камила споткнулась и перелетела через шезлонг. Острая боль разрезала сознание… Единственным верным решением, что подсказал шокированный организм, было зажмуриться.