соври.

Мужчина открывает глаза, ставя на деревянную поверхность стоящего рядом стола на половину опустевшую бутылку с янтарной жидкостью. Перед глазами не сильно плывет, тело расслаблено, а мысли уже не тревожат — слегка пьянеет. На щеках уже нет солёных дорожек слез, высохли. Медленно прикрыв глаза, мужчина откидывает голову, сталкиваясь с холодной стеной, вызывая раздражительную тупую боль в области затылка. Но слабая боль сразу же теряется среди границ между отключки и сознания. Прикрывая глаза, мужчина провел в тишине еще несколько минут, пока его покой не потревожили своим назойливым голосом. — Неважный у тебя видок, конечно, — голос Хонсу раздражителен для мужчины, оно сразу вызывает агрессию. Не потому, что слышать голос египетского бога каждый день по несколько раз ему не в радость, — это может быть и возможной причиной, — а потому, что голос Хонсу заставляет мужчину вспоминать все, что связано с египетским богом, а эти эпизоды не очень-то и приятные для вспоминаний. — Тебе-то что, все равно через день приду в форму и буду убивать по первому твоему приказу, — мужчина одарил незванного гостя недовольным взглядом, после чего взял со стола бутылку и стал полностью ее опустошать. — Ну-ну, — Хонсу цокнул, — я ведь забочусь, дорогой мой рыцарь, как же мне быть без тебя. Хоть я и знаю о твоих умениях быстро клематься, тебе не стоит так себя запускать. Но позволь узнать, что же стало причиной твоего, — бог сделал паузу, пытаясь подобрать правильное слово, но он так и не смог это сделать, — такого срыва? — О Господи мой, сам египетский бог луны Хонсу впервые интересуется состоянием своего аватара! Какой редкий момент, стоило бы запечатлеть это, ведь не частое это явление! — мужчина не переставал восклицать, что свидетельствовало о том, что у него произошел, или же происходит серьезный срыв. — С тобой и в правду что-то случилось, Марк, — слова были произнесены таким скучающим, не заинтересованным тоном, что казалось, что он сказал это только из уважения, — Но так уж и быть, не буду тебе мешать с вот этим всем, — Хонсу повел указательным пальцем своей костлявой руки по кругу, выделяя испитый алкоголь вокруг брюнета. Спектор хмыкнул, он уж точно знал, что Хонсу нет дела до него. Ему нужна лишь беспрекословная покорность, выполнение каждого его приказа и живой рыцарь, и не важно, в каком состоянии его рыцарь может быть в другое время. Марк посмотрел на себя в зеркало, он выглядел очень потрёпанным. Он не привык видеть себя таким. Что уж там говорить, он в последнее время и вовсе не видит себя. А все из-за Стивена, который даже не хочет отдавать Марку контроль над общим телом то и дело начиная ссору, выводя из себя Спектора. Но Марк не понимал, почему вдруг спустя долгие годы прочная стена между ними, сдерживающая эти личности вдруг рухнула, доставив обеим проблемы. В прочем, над этим Марк будет долгое время размышлять, пытаясь найти ответ, но сейчас он должен поговорить со Стивеном, это очень важно и для Марка, и для Стивена. — Стивен. Позволь поговорить с тобой. В ответ Стивен вяло мычит, давая знать, что он здесь. — Слушай, я знаю, что сейчас у нас с тобой отношения не самые хорошие. Какой ты гений, Марк. Ты открыл мне глаза, спасибо, я ведь этого и раньше не знал! — Я серьёзно, Стивен. Дай мне выполнить свой долг перед Хонсу, и я исчезну из твоей жизни, ты снова продолжишь жить скромной, уютной жизнью. Прошу, просто не мешай мне выполнять свою задачу. Пару дней, всего лишь. Потерпи, и ты избавишься от меня, я клянусь тебе. А если ты соврешь? Если не исчезнешь из моей жизни? — Не знаю. Сделаю все, что захочешь? Стану твоим рабом? — оба хмыкнули, а после залились мелким смехом от абсурдности слов Марка. — Я серьёзно, стану твоим рабом и буду делать все, что ты прикажешь. Хах, мне нравится. Теперь я не хочу, чтобы ты исчезал из моей жизни, — произнёс в мыслях Стивен, не подозревая даже о том, что Марк, проведя долгое время в сознании Гранта, пока он жил сам по себе, научился читать мысли своего застенчивого Стивена.