От ненависти

- Я Пак, я добрый малый Робин, - представляется он при их первой встрече в Диком лесу. - Наслышан, - сухо отвечает младший сын королевы Мэб. Пак растягивает губы в ухмылке. - Ну что, ледышка, это всё, что ты можешь сказать? Как насчет небольшого состязания? Проигравший исполняет желание победителя. - И не рассчитывай. Принц Эш проходит мимо него – изящный как чёрный с серебром мотылёк. Мгновение спустя оба мчатся через лес, забыв в упоении состязания о том, что они враги. Говорят, правила созданы для того, чтобы их нарушать. Для шута короля Оберона всю жизнь будто ходящего по острию, такое не впервой. Но в тот день правило, негласное и главнейшее правило Небыли, нарушают оба. Зима и Лето вечно противоположны. Между ними не может быть ничего общего. Если об этом узнают… Но они оба делают всё, чтобы никто не узнал. Пак олицетворение Лета – шаловливо-хитрый взгляд зелёных глаз, вьющиеся волосы цвета огня. Ни грамма благоразумия, как говорит его лучший друг. - Всё должно пребывать в равновесии, - отвечает ему Пак, раскачиваясь на ветке. – Если у кого-то благоразумия в избытке, то кто-то должен и уравновешивать этот избыток. - В избытке? – фыркает Эш, сидящий под веткой, на которой куролесит Робин. - О нет, нет, никто не заставлял тебя участвовать в моем маленьком приключении, ледышка! Эш чуть заметно улыбается. Молчаливый, сдержанный – ну сама серьёзность и постность! Но к гнезду с гарпиями, на охоту на мантикор и на поиски яиц дракона Эш следует за ним без лишних слов. Без лишних слов он готов точно выверенными ударами своего ледяного меча защитить его, Пака. Хотя по всем законам им полагается быть врагами. Пак живёт как бабочка однодневка – он же Плутишка Робин, диктовавший стихи о самом себе Уиллу Шекспиру, сам цвет его волос и глаз говорит о непостоянстве и коварстве. Он премного удивлён, когда понимает, что кое-что постоянное в его полной плутнями жизни всё-таки есть. Точнее, кое-кто. - А я и не знал, что у Эша от меня секреты, - говорит Пак, с удовольствием игнорируя пронзающий его сотнями ледяных игл серебристый взгляд Эша. Прервать любовное свидание – что может быть удачнее? Наверное, Эш с удовольствием пронзил бы его мечом, не будь руки заняты лежащей у него в объятиях девушкой. Пак признаёт, что такой красавицы он никогда не встречал ни при одном из Дворов – совершенные линии хрупкого тела и лица, ясные голубые глаза, серебристый поток длинных волос. На него словно помрачение нашло, когда он увидел их воочию. В последнее время Эш игнорировал его, отказываясь от встреч. Значит, теперь и вовсе конец всему? Вот она, причина - рассматривает его с любопытством. - Но разве Лето и Зима не должны быть врагами? – восклицает девушка. Пак смотрит прямо в глаза Эша, видя в них нерешительность. Он чувствует, как в груди закипает злое веселье. «Что же ты выберешь, принц Эш? Меня? Или её?». Милая малышка удивляет обоих. - Друзья Эша мои друзья. Я думала, у него и вовсе никого нет. Эш, кажется, смущается. - Мы охотимся вместе, только и всего. - Ничего серьезного, - вторит ему Пак. Если надо, он по полпенни за пучок насобирает себе кучу таких друзей. Ничего особенного, вообще-то. Девушка хлопает в ладоши. - Тогда мы можем охотиться вместе! Пак просыпается в слезах. Кто бы видел, от смеха бы умер. Это же Плутишка Робин, величайший на всю Быль и Небыль насмешник! Слёзы, вы серьёзно? Фэйри почти не снятся сны. Но ему снятся. Он хотел бы спросить, снятся ли Эшу. Но не может. У него нечего отдать, а если бы было, он бы всё отдал, чтобы Ариэлла была жива. Удивительным образом она не разделила их, а сплотила, с мудростью и тактом гася зарождавшиеся ссоры, и при ней Пак шутил смирнее и не так зло, а Эш – виданное ли дело для этой ледышки? – иногда даже улыбался. Ариэлла была прекрасна и отважна, а лучше неё из лука, пожалуй, не стрелял никто. Её не приходилось оберегать – она сама могла защитить кого угодно, без промаха посылая стрелы в цель. Кто же мог предположить… - Нам надо идти в обход. - Ну да, настоящие герои всегда идут в обход, - насмешливо сказал Пак. – Ледышка? - Я согласен с Ариэллой. Робин закатил глаза к небу. - Перестраховщики! Да что может пойти не так? Срежем путь. Он что есть силы хлопнул лошадь Ариэллы по крупу. - Не отставай! И выбора у них не осталось. В кошмарах, снящихся довольно часто, он вынужден переживать это вновь и вновь во всех подробностях – бой с виверной, крики Ариэллы, умирающей в объятиях Эша. Взгляд Эша, напитанный такой ненавистью, что её хватило бы убить Пака на месте. Клятву Эша убить его. - Ну же, ледышка, это всё, на что ты способен? – кривляется Пак, рассыпаясь ворохом листьев, выскакивая из-под меча Эша то кабаном, то десятком ухмыляющихся двойников. Они по-прежнему встречаются в Диком лесу. Некоторым образом, для охоты. Только вот теперь друг на друга. «Я сожалею!» - хочется крикнуть Паку. – «Я сожалею так, как ты и представить не можешь. Я ведь тоже любил Ариэллу». «И люблю тебя. Вернись». Но принц Эш, прекрасный и смертоносный, с полыхающим в серебристых глазах льдом, не станет слушать. Теперь они должны устраивать нечто вроде Дикой охоты друг на друга, надеясь, что один из них падёт мёртвым. И клятва одного будет исполнена. А для другого завершатся все мучения. - Ты не обязан. - Ой, ледышка, ты в самом деле думаешь, я пропущу всё веселье? Маска, приросшая так крепко, что отдерёшь только с кровью. «Ты мне дорог. А иначе зачем, как ты думаешь, я иду с тобой?». Может, об их странствии к Краю Мира сложат легенды. Может и нет. Но Пак идёт. Потому что не может бросить Эша одного. Потому что иногда им удаётся почти вернуть всё как было когда-то – Ариэлла рядом, хитрости Пака дополняют в боях смертоносный ледяной меч Эша. «Я скучаю по тебе. По нам». Поговорка о ненависти, от которой недалеко до любви, всегда казалась ему изрядной глупостью. Но в тот миг он кричит, распахивая ворот одежды: - Убей меня уже и покончим с этим. «Убей. Только… пусть больше не будет всего этого. Я так устал». Устал хохмить и притворяться, что ничего не чувствую, что ты ничего не значишь для меня. По полпенни пучок… Глаза Эша взблёскивают льдом. Его меч оцарапывает Паку кожу. Эш будто заворожённый смотрит на кровь, что сам же и пустил. Он не слабак, уж Пак-то знает. Но принц отшвыривает меч в кусты. И Робин чувствует такое неимоверное облегчение, что готов упасть. Возможно, для них ещё не всё потеряно. Пак меряет шагами комнату. Вот это и есть быль небывалая – Край Мира, кому расскажи, не поверят. «Выживи, ладно?». Он не хочет думать, что случится, если… «Когда», - поправляет себя он. Когда Эш победит и добудет себе душу. Пак надеется. Иначе он по камушку тут всё разберёт. У них только начало всё налаживаться. Он не может потерять его здесь. - Я не могу потерять её во второй раз! - Можешь, - отвечает Пак. – И должен. Так надо. Если у тебя нет души, может, у кого-то их две, невесело думает Плутишка Робин. Вот теперь Ариэлла уходит от них уже навсегда. Дав величайший дар – душу – тому, кого любила. Принц Эш тот ещё молчун. Всегда таким был, сколько Пак его знает. Ну, может, за исключением тех времён, когда они втроём охотились в Диком лесу. - Я не хотел исполнять эту клятву. «Ох, да я же сейчас расплачусь!», - говорит сам себе Пак, пытаясь поиздеваться даже над собой. В каждой шутке, как известно, лишь доля шутки. - Я знал, - просто говорит он. Они смотрят друг другу в глаза. - Мы могли покончить с этим давным-давно. Принц кивает. - Могли. Они расходятся. Принц Эш – плевать, что Мэб не считает его более своим сыном, для Пака он всегда принц Эш, ледышка и друг – уходит к королеве Меган (Пак очень надеется, что никакая клятая виверна не испортит, никогда не испортит им троим ничего), сам Плутишка Робин собирается пожить какое-то время среди людей. Они расходятся. Но теперь Пак знает, что ему есть куда – к кому! – вернуться. - Бывай, ледышка, - небрежно говорит он, чтоб совсем уж не расчувствоваться и не начать говорить стихами о своих чувствах, как старина Уилл. И Эш улыбается в ответ.