Привязанность легко найти,
трудно удержать
и невозможно избавиться.
Алёна села на небольшой оранжевый диванчик, закидывая ноги на коричневый пуфик, который стоял дальше, чем ступни девушки, чтобы технички, проходящие рядом, не кричали на неё из-за того, что она пачкает имущество школы. Так как Лебедева не особо хотела оттирать это потом все мокрой тряпкой, способной убить одним запахом приближавшегося человека, она просто скатилась чуть ниже, опираясь шеей на спинку диванчика, благодаря чему ноги свесились с пуфа. — Алён, а че у нас сейчас будет? — скучающим тоном спросила Женя, которая прокручивала свои кольца на пальцах так быстро, что Лебедева не могла уследить за ними взглядом. Серебро приятно переливалось под солнечными лучами, словно жёлтая пшеница на бескрайнем поле; отражались светлые зайчики, скользящие по стенам, потолку, полу. — Бля, вроде общество. — с грустью Алёна ответила на заданный вопрос, потому что этот учитель — просто какой-то магнит, который притягивает к себе своей чертовой яркой харизмой и пофигизмом ко всему происходящему. Заслышав звонок, девушка встала на ноги, закидывая свой чёрный портфель на плечо. Дети, когда услышали звонок, сразу понеслись по своим кабинетам: кто на первом этаже побежал к кабинетам английского, а кто помчался на второй и третий этаж, резво перепрыгивая ступеньки, спотыкаясь о собственные ноги. Взгляд Лебедевой метнулся к телевизору, который висел на стене вместо часов, и заметила, что она опаздывает на пару минут, естественно, её это никак не заставило поторопиться, чтобы успеть прийти в кабинет до того, как учитель начнёт отмечать отсутствующих. Спокойно шагая до лестницы, девушка подумала о своём голоде: она не ела два дня, это как минимум, счётчик перестал отсчитывать часы от приема пищи после того, как Алёна забыла о еде на неделю, поэтому в голову Лебедевой пришла мысль сходить в столовую. Завернув в сторону источника питания всех школьников, девушка начала напевать себе под нос одну песню, которая была успешно добавлена в плейлист после очередного срыва из-за убитых нервов и уроков. Ну, может ещё от странной привязанности к учителю истории и обществознания, но это не важно сейчас — только еда была в голове у девушки. Рот наполнился слюнями от предвкушения вкусного салата с горячей булочкой только из печи. Вылетая из столовой под крики какого-то из многочисленных завучей, которых невозможно было запомнить, ведь их было больше пяти человек, Аля, с зажатой в зубах булочкой, побежала в кабинет. Быстро взглянув на часы, девушка взлетела по лестнице на второй этаж, словно большой белоголовый орлан, бороздящий небесные просторы над бездонным каньонами. Лебедева, перелетая через три ступеньки, пыталась вдохнуть воздух, потому что прыжки по ступенькам выбивают всё изнутри. Девушка жевала булочку, попутно листая ленту вконтакте в телефоне в поисках сообщений в группе класса о том, будет ли какая-нибудь проверочная на этом уроке. Заворачивая налево, взгляд зацепился за закрытую дверь нужного ей помещения, что означало начало урока, на который прозвенел звонок около десяти минут назад. Наконец, добежав до белой двери, встрепанная Алёна с силой дёргает ручку вниз, перемещая всю свою силу в это нажатие на продолговатую железку. Стоило так шумно открыть дверь, как на девушку обратилось около десяти любопытных взглядов. — О, Лебедева. — отрешённо проговорил учитель, вычеркивая значок того, что она отсутствовала, но ставя опоздание. — Здрасьте, мой любимый Михаил Степанович, — доброжелательно поздоровалась Аля, проигнорировав грубый, как ей казалось, ответ, но совершенно обычный для всех. Девушка умеет раздуть из мухи слона, поэтому думает о том, что никто больше не был достоин такого тёплого и милого обращения к себе, мимолетного взгляда голубых, словно Байкал, глаз; такого будничного, но чужого "как дела." — Здрасьте. Что опаздываем? — спросил учитель, окидывая взглядом журнал, в котором было довольно много оценок: от хороших до плохих, к примеру, вот Лебедева явно напрашивается на то, чтобы её спросили вот этот вопрос, довольно сложный, но Михаилу Степановичу было все равно, в принципе, как всегда. Это все его ученики, не более, никто из них не достоин его внимания так же сильно, как собственная жена и любимый сын, с которым они часто собирали военные танки, подаренные самим же Михаилом. Аля хотела пройти между рядами парт, обклеенных коричневой самоклеящейся бумагой хозяйкой этого кабинета, подмечая то, что Регина занесла свою ладонь для удара по заднице Лебедевой. Алёна быстро свернула в другой проход между столами, чтобы не получить рукой по своей филейной части. Наконец, дойдя до своего места, девушка присела на оранжевый стул, кинув свою сумку куда-то под парту, которая стояла впритык к учительскому столу. Алёна достала учебник истории и беспроводные наушники, кидая их на стол. Ученица не беспокоилась о том, что учитель её спросит, потому что как-то раз между ними состоялся разговор, после очередного урока истории, когда Лебедева, как обычно, осталась после звонка, чтобы поболтать с Михаилом Степановичем. — Почему вы постоянно до меня докапываетесь, когда я сплю на уроке? — обиженно спросила Алёна, наблюдая за семиклассниками, которые успели прошмыгнуть в кабинет до того, как его закроют. Учитель посмотрел на девушку укоризненным взглядом, как бы намекая, что она только что сама ответила на поставленный вопрос. — Лебедева-а, — вздохнув, протянул Михаил Степанович. — Нет. Ну, почему, ответьте! — крикнула Аля, грозно сверкая глазами на детей, мешавших говорить ей так, как будто здесь, кроме них двоих, никого нет, — Что вы уходите от ответа? Почему Андрей может спать на второй парте, буквально не скрывая это от вас? Вы ему ни слова не говорите! — Я не ухожу от ответа. В Андрее нет потенциала, ни в ком из них нет. А в тебе есть. Понимаешь? — спокойно начал мужчина, — Я спрашиваю тебя на уроке, чтобы ты не расслаблялась. Вела мозговую деятельность. Алёна грозно посмотрела снизу вверх на Михаила Степановича. — Зачем мне ваша история? Мне она не нужна нигде! — опять начиная повышать голос, Алёна несильно ударила в плечо учителя, получив в ответ серьёзный взгляд. — Ты спросила — я ответил: в тебе есть потенциал, что ещё ты хочешь? — устало сказал Михаил, замечая на себе любопытный взгляд. — Это че у вас засосы что ли? — хихикнув, спросила Алёна. Учитель медленно повернул голову в сторону ученицы, которая, по его мнению, совсем уже страх потеряла. Девушка, заметив взгляд мужчины, старалась не смотреть на него, потому что боялась покраснеть от стыда, после сказанных слов. — Лебедева! Это тейпы. — начал оправдываться Михаил, но был прерван резким вопросом ученицы: — Ну-ну, это все ваша жена, да? — Аля откровенно издевалась над учителем, потому что его буйная реакция на все её реплики — отрада для души. — Иди уже отсюда, Лебедева, а. — тихо рыкнув, мужчина взмахнул ладонью в сторону открытой двери кабинета, как бы намекая, что девушке стоит покинуть помещение. Алёна не смогла сдержаться и засмеялась, так искренне, что у Михаила Степановича пропало желание рассказывать маме девочки о непристойном поведении. А Лебедева бежала вприпрыжку по второму этажу, смеясь с этой ситуации, ведь это последний месяц в школе, что означает полный отрыв на учителях и уроках. И