Арки Мультивселенной

Кинг: Хорошо, я использовал немного больше прямой информации из источника, чем я бы предпочел, не сказав ничего лишнего. Никакой конкретики для тех, кто еще не знает, что происходит. Песня исполняется/поется в этом прямо из источника. Там больше двух или около того строк (это большая часть песни…) с несколькими изменениями здесь и там. Я просто не мог оставить это без внимания. Это своего рода икона происходящего. В любом случае, я надеюсь, что вам понравится, как обычно. Вдохновение: Steven Universe /\ — Почему так много грусти? — Нора заерзала на своем стуле.       Айронвуд вздохнул, прежде чем ответить ей: — Потому что иногда не бывает счастливого конца. Или ты его не видишь. Подумайте, сколько существует историй, в которых герою приходится жертвовать собой, чтобы спасти всех. Благодаря их усилиям день спасен, все живут счастливо. Но герой не видит этого конца. Будет ли у них такой счастливый конец?       Когда настроение многих учеников начало падать, Озпин покачал головой. — Вот почему они это делают. Они готовы пожертвовать собой, потому что верят в людей, которых они оставляют позади. Что они достигнут своего счастливого конца. Но не все герои падают, Джеймс. Многие выживают в своих историях и живут счастливой жизнью.       Кинг появился снова: — Хорошо сказано, директор. Теперь, готовы ли мы к следующему раунду? — После того как все кивнули или как-то подтвердили свои слова, Кинг исчез, а экран снова ожил.       Сцена открылась, чтобы показать пару черных туфель, бегущих по асфальту. Экран развернулся, чтобы показать Руби, бегущую по пляжному городку. Проходя мимо разных жителей, она улыбалась и махала рукой, направляясь к дому. Она бежала по набережной, пока не достигла песка. Когда она приблизилась, она подпрыгнула, и ее туфли взлетели вверх. Она поймала обувь и побежала, завязав шнурки и перекинув их через плечо. Босиком она побежала по песку к возвышающемуся над волнами пляжному домику.       Коко издал восхищенный свист. — Черт. Хорошее место.       Янг повернулась к моднице: — Ты шутишь? Это место выглядит крошечным для дома. — Опять ты за свое. Да, он меньше, чем большинство домов, но это практически круглосуточный доступ к пляжу. Не говоря уже о том, что он может вклиниться в ту гору, которая его держит. Это место хорошее. Поверь мне. — Что, ты переходишь от моды к недвижимости? — Единственная разница между модой и недвижимостью заключается в том, что в одном случае вы носите то, что носите, а в другом — где живете.       Вайсс вмешалась: — Я… не думаю, что это правильно, но я понимаю, к чему ты клонишь.       Руби распахнула дверь с криком: — Я дома~!       Кто-то на кухне повернулся к ней лицом: — Привет. С возвращением. — Отступив назад, чтобы поприветствовать Руби, стоял более старый вариант Рена (около 20 лет). Он был одет примерно так же, как Рен в зале, за исключением того, что у него был лишь один рукав. Вместо одного рукава была длинная перчатка, которая заканчивалась на бицепсе. В верхнюю часть левого плеча был вмонтирован странный зеленый драгоценный камень — вероятная причина отсутствия рукава.       Нора потрясла Рена: — Боже мой! Ты так круто выглядишь!       За барной стойкой, расположенной между кухней и общей зоной, сидела Нео. Как и у Рена, у Нео был розовый драгоценный камень, вмонтированный в основание шеи. Она помахала Руби, когда та вошла.       Руби на мгновение захихикала. Затем она, казалось, о чем-то задумалась: — Эй, Рен?       Рен опустилась на колени рядом с Руби: — Да? — Почему Нео не разговаривает?       Нео привыкла к этому вопросу. На самом деле он ее не беспокоил. Она была немой, а большинство людей — нет. Когда они узнают, если будут продолжать в том же духе, тогда она сможет надрать им задницу.       Рен собирался ответить, но остановился на середине вдоха. — Я… я не уверен. — Я имею в виду, я знаю, что люди могут быть немыми, но вы, ребята, не люди. Так что…       Руби задохнулась: — Они не люди?       Блейк попыталась разобраться в этом: — Может быть, фавны?       Вайсс покачала головой: — Я никогда не видела фавнов с самоцветами, встроенными в их тела… По крайней мере, не естественным образом.       Рен и Руби посмотрели друг на друга, а затем повернулись к Нео, которая просто пожала плечами и продолжила есть свою закуску. Рен вздохнул: — Кто знает…       Платформа, похожая на самоцвет, в задней части комнаты начала светиться. Из основания поднялся луч света, и в центре образовалась тень. Из света вышла… женщина? Честно говоря, трудно было сказать. Трудно было сказать что-то большее, чем самые поверхностные вещи. Едва заметные изгибы указывали на «она», так что мы будем использовать это, пока не узнаем обратное…       Она вышла из света и ступила на деревянный пол. Она была одета во что-то вроде серебряной шали поверх свободного темно-серого топа, из-за шали трудно было определить, что это за топ. На ней были узкие брюки светло-серебристого цвета и сапоги, доходившие до икр. Ее глаза были закрыты солнцезащитными очками с козырьком, которые закрывали верхнюю половину лица. Ее шелковистые, как шелк, платиново-светлые волосы были завязаны в хвост, спускавшийся до плеч. Она представляла собой прекрасное зрелище, все семь с половиной футов.       Коко присвистнула, наклонившись к команде RWBY: — Ваш друг?       Янг покачала головой. — Никогда не видела ее раньше в своей жизни.       Руби слегка улыбнулась: — Она очень красивая.       Коко хихикнула: — Без шуток.       Нора увидела женщину и была поражена: — Она такая высокая!       Она спустилась с платформы и была быстро схвачена Руби. Ну… не совсем схвачена. Руби обняла женщину за шею и улеглась на ее плечи, как на плащ. — Эй, Сераф! С возвращением!       Янг обхватила Руби за плечи, — Это так мило! — ЯНГ! — Руби снова попыталась освободиться, но ее сестра была намного сильнее ее.       Сераф захихикала и протянула руку вверх, чтобы погладить по голове свою живую накидку: — Рада вернуться, Руби. Что я пропустила?       В доме все начало трястись. Все в замешательстве огляделись вокруг и побежали к двери. Они подняли глаза к небу, чтобы вовремя увидеть большую зеленую руку в небе — корабль Домашнего Мира… — Домашний мир? — Нора снова зажмурила глаза: — Это пришельцы!       Вайсс почувствовала, как у нее дернулся глаз: — Но… но это не… Корабли не…       Нора нахмурилась, глядя на Вайсс: — При-шель-цы.       Рука/корабль начала низко парить над волнами и раскрылась, упираясь кончиками пальцев в песок. На одном пальце открылась панель, и с опускающегося трапа сошла троица инопланетян. Все трое выглядели людьми, если не считать драгоценных камней, вживленных в их тела в разных местах. Первой была Блейк, довольно мрачного вида, с черным драгоценным камнем, похожим на оникс, у основания шеи, стоявшая слева. Справа стояла Эмеральд с драгоценным камнем, встроенным в ее пупок. В центре возвышалась Синдер Фолл с горящим оранжевым драгоценным камнем в качестве повязки на левом глазу.       Ошибиться было невозможно. Они были самоцветами, как Сераф, Рен и Нео. — Самоцветы? — Никто не знал, к чему они клонят.       Кинг приостановил экран и появился снова. — Я могу объяснить это, поскольку мы поймали эту игру на поздней стадии, если хотите.       После того, как все согласились с его предложением, он сказал им. — Хорошо. «Самоцветы» в данном случае относятся к их инопланетному виду. Технически, тела, которые вы видите, являются конструкциями из твердого света. — Твердого света? — Руби слегка наклонила голову: — Что это? — Твердый свет — это теоретическая система, способная использовать световые лучи для застывания в физическую форму. Считается, что если бы это можно было сделать реальным, то можно было бы построить что угодно, используя этот свет. — Круто. — В любом случае, их настоящие тела — это драгоценные камни, встроенные в их тела, отсюда и название. — Убедившись, что все его поняли, он снова исчез, и показ продолжился.       Синдер окинула взглядом стоящую перед ней группу. — Значит, это и есть тот сброд, о котором вы говорили?       Блейк попыталась отвернуться и пробраться за ее спину, но Синдер заставила ее идти вперед. — Да… Это они…       Синдер хмуро посмотрела на Эмеральд: — Ты проиграла им?       Эмеральд, казалось, немного сжалась: — Н-не обязательно. Я…       Синдер перевела взгляд обратно на группу на песке. — Жалко. Проиграть этим отверженным… — Экран показывал каждого члена группы, пока она перечисляла их: — Пережаренный кварц в два раза меньше, чем должен быть (Нео), нефрит, который явно переоценивает свое место (Рен), этот… позор дисплея (Сераф), и… что бы это ни было (Руби). — Черт. Что она имеет против Сераф? — Янг постукивала пальцем по своему стулу, наблюдая за происходящим. — Как ты думаешь, что она имела в виду под «позором на дисплее»? — Вайсс скрестила руки. Она не знала почему, но чувствовала себя немного оскорбленной словами Синдер. — Кто знает? Может быть, ей не нравится одежда Сераф или что-то еще.       Сераф шагнула вперед: — Я дам вам один шанс покинуть Землю, прежде чем ситуация обострится.       Синдер ухмыльнулась: — Я не боюсь угроз, исходящих от таких слабаков, как ты. — Эмеральд протянула ей странное устройство, напоминающее вилку с пульсирующим электричеством.       Рен хрустнул шеей и положил руку на левое плечо. Он провел рукой по своему самоцвету, и тот начал светиться.       Руби не могла отделаться от ощущения, что что-то должно произойти.       Рен отдернул руку, и за ней последовал луч света. Как только он оказался достаточно далеко, свет превратился в одноконечный боевой меч.       Руби была права, что нужно было быть внимательнее. Идея превратить свет в оружие! Это было так потрясающе! Конечно, раньше был световой меч, и это было просто потрясающе (не то чтобы она использовала эти слова в присутствии Янг), но использовать свет для создания любого оружия было бы так круто~!       Нео последовала примеру, сформировав зонтик из своего самоцвета и удлинив полотно. Хотя это было бы плохим способом объяснить это. На самом деле полотно представляло собой ряд складывающихся металлических полос, заточенных до бритвенной остроты.       Это дало Нео идею, что можно будет сделать позже, если она придумает, как это сделать.       Синдер только закатила глаза. — Давайте покончим с этим. — Она двигалась быстрее, чем кто-либо из них ожидал. Всего за секунду она оказалась прямо перед Серафим. — Начнем с тебя. — Она вонзила в Самоцвет свое устройство, как нож.       Когда Сераф вскрикнула от боли, ее тело, казалось, разрушилось и превратилось в статическое электричество. Через несколько секунд она лопнула, как воздушный шар с клубами дыма. Из тела начали падать два самоцвета. Один из них был блестящим золотым камнем, а другой — ледяным белым.       Янг слегка наклонилась вперед в шоке. Ей пришлось напомнить себе, что самоцветы были настоящим телом, так что Сераф была в порядке. Но что-то не давало ей покоя. Почему у Серафим два самоцвета, а у всех остальных — один? Она оглядела остальных. Большинство, казалось, ни о чем не думали. Кроме нее, это заметили только Вайсс, Нептун и Озпин. Это имело смысл. Вопреки тому, что думают люди, Янг на самом деле довольно умна. Ей приходится поддерживать свою игру в каламбур на максимальном уровне, поэтому она многому учится. Она просто ненавидит классную комнату.       Глаза Руби расширились. — Сераф!       Рен бросился вперед, чтобы атаковать Синдер, но его перехватила Эмеральд. Эмеральд схватила его за запястье и перевернула через плечо. Она ударила Рена о землю и использовала еще одно устройство, чтобы Рен тоже превратился в пуф (за неимением лучшего слова).       Нео бросила свой зонтик с вращением, превратив его в вершину смерти. Синдер подняла кулак и ударила им по земле под собой. Волна песка заставила зонтик взлететь вверх. Эмеральд воспользовалась этим, подпрыгнув к оружию. Она сложила металлические пластины и бросила его как копье. Нео просто поймал оружие и снова развернул лезвия, но тут его встретила спрятанная внутри разрывная граната. Нео вскоре упала.       Руби бросилась вперед, но не для того, чтобы атаковать. Она схватила каждый из упавших самоцветов и попыталась уберечь их. Синдер ударила ее ногой в челюсть, заставив бросить предметы. Самоцвет Синдер начал светиться, на ее правой руке появилась когтистая перчатка. — Последняя досада.       Прежде чем Синдер смогла ударить ее или самоцветы, Руби создала розовый энергетический щит. В центре была прекрасная белая роза с колючими лианами, расходящимися от центра. При виде этого лицо Синдер стало враждебным. — Саммер…       Руби, Янг и Кроу замерли. — Не может быть.       На экране появилось изображение женщины в белом плаще с капюшоном. Она стояла перед армией воинов-самоцветов с розовым мечом, указывающим на битву. Она держала розовый самоцвет в том же месте, что и Руби, почти как будто это было ее собственное сердце. Она улыбалась, надеясь на лучшее будущее.       Снова увидеть Саммер… Это было горько-сладкое чувство для всех троих. Кроу крепче сжал свою флягу, видя, что Саммер снова выражает надежду. Янг и Руби не могли не улыбнуться. Саммер всегда учила их надеяться и стремиться вперед, чтобы стать лучшими, что бы ни случилось. Было удивительно снова увидеть ее, но слезы все равно падали.       Экран вернулся к Синдер, ее глаз дернулся, когда она увидела щит Руби. — О… Сегодня, в конце концов, мой счастливый день… — Эм… Как? — Норе не понравился тон в голосе Синдер. Мало кому из них это нравилось. (Сюрприз, сюрприз, единственной, кому это понравилось, была сама Синдер).       Синдер ударила кулаком по щиту, заставив его треснуть. Она уперлась в щит, заставив Руби упасть назад. Улыбку Синдер можно было назвать только психотической. — Так вот где ты пряталась!       Меркурий и Эмеральд немного отступили назад, увидев это. Они уже видели ужасные вещи от Синдер. Но видеть такое… Ужас.       Синдер ударила кулаком по щиту, отчего на нем появились трещины. — Ты действительно думала, что сможешь спрятаться И использовать этот щит?! Неужели ты думала, что я забуду тебя САММЕР?! — О чем ты говоришь?! Я не моя мама! — Ладно, это была полуправда.       Это сбило с толку всех участников.       Руби технически была наполовину самоцветом. Ее мать была рубиновым кварцем (да, действительно), но ее отец был человеком. Ребенок, рожденный таким образом, обременял форму ее матери. Она… она отказалась от своей физической формы, чтобы Руби могла родиться.       Мысли Руби остановились. Ее мать… Она…       Но Синдер не купилась на это. Она откинула назад кулак и разбила щит. Руби была выбита из сил, и все вокруг потемнело.       Нора что-то подняла: — Подождите. Где Жон?       Янг повернулась к ней: — Эй, да! Где Тошнотик? Он должен быть во всем этом, не так ли? — О да! — Руби все еще была захвачена тем, что в этой реальности она была собственной матерью, но она вернула все на свои места. — Куда он делся?       Когда Руби пришла в себя, она находилась в какой-то камере. Вход был запечатан анти-самоцветным лазерным полем. Увидев это, она слегка застонала. — Отлично… И что теперь? — Она попыталась найти какой-нибудь выход, но ее камера была довольно устойчивой. Она вздохнула и прислонилась к стене сбоку. — Хорошо, Руби. Думай. Как мне выбраться из этого… — Она прислонилась к стене слишком сильно и упала на поле. К ее удивлению, она была в порядке. Падение было очень странным, но не болезненным.       Она вскочила на ноги и выбралась из поля. Может быть, это потому, что она была наполовину человеком… Она покачала головой. Подумаем об этом позже. Сейчас нужно найти остальных. Она побежала по камерам, проверяя каждую, чтобы найти тех, кого могла. Она торопливо прошла мимо одной, не узнав сидящего в ней индивида. Подождите… Она отступила назад и заглянула в камеру.       В камере сидел молодой парень, который бил кулаком в стену с другой стороны. Она посмотрела в сторону и увидела, что он каким-то образом пробил стену соседней камеры. Руби обернулась к нему. Это был светловолосый парень в простой золотой тунике, золотых штанах и черных сапогах. Он ударил кулаком в стену и отшатнулся от боли, у него начали течь слезы. — Я найду тебя…       Нора улыбнулась, узнав своего лидера команды: — Вот он! — Но как он туда попал?       Руби прочистила горло. — Эм… ты в порядке?       Жон не повернулся к ней и снова ударил кулаком по стене: — Кому я нужен! Я должен… — Он замер, наконец осознав, что только что произошло. Он повернулся к ней с выражением шока на лице. — Как ты выбралась? — О… эм… я думаю, это потому, что я наполовину человек. Поле не причиняет мне вреда. — Она положила руку в поле и шагнула внутрь, раскинув руки. Лазерная решетка была нарушена и создала отверстие, через которое Жон смог выбраться.       Жон быстро проскочил через него и огляделся. Через мгновение он обратился к Руби: — Ты уже нашла кого-нибудь еще?! — Нет. Я только недавно сбежала.       Жон был в мини-панике. — Ладно… Она должна быть где-то здесь! — Кто должна?       Слабая песня эхом разнеслась по камерам. Голова Жона дернулась в сторону.       Некоторые могли узнать эту песню. Кому-то она была знакома. Для одной это была жизнь. Наследнице из зала, которая занималась музыкой и преуспела в этом, стало ясно, чей голос разносится по тюрьме. Это была она. Вайсс на мгновение растерялась, но понять ее было достаточно легко. По действиям Жона было ясно, что он ищет источник этой песни. Он искал ее.       По дыханию Жона было видно, что он в панике: — Это Вайсс! Она близко!       Руби повернулась к Жону: — Кто? — Прежде чем она получила ответ, он уже бежал по коридорам, оставив ее одну. — Неважно… — Руби пошла медленнее, следуя за поющим эхом, насколько могла, не ходя кругами. Через некоторое время она свернула за угол и обнаружила Блейк в одной из камер. — Блейк?! — Почему она в камере? Я думала, она работает с той девчонкой. — Янг не была рада всему этому, но сейчас она была просто в замешательстве. Она привыкла к тому, что ее друзья могут быть злодеями, она видела более чем достаточно Жонов, которые именно такие.       Блейк покачала головой. — Я сомневаюсь, что это был выбор. Судя по тому, как она себя вела, скорее всего, я в каком-то смысле пленница.       Блейк сидела у задней стены, обняв колени. Она удивленно посмотрела в сторону Руби. — Руби? Но… как ты выбралась?       Она протянула руки, чтобы Блейк вышла из камеры и показала ей, как это сделать: — Пойдем, Блейк. Это не больно, но ощущения очень странные. — Руби… Я не уйду… — Что? — Руби удивленно отступила назад, заставив решетку вернуться в нормальное состояние. — Мне жаль, но я просто не могу… Они поймали меня однажды, они сделают это снова. Я не пойду…       Блейк не была уверена, как воспринимать то, что она видела. Что бы они ни сделали с ней в той реальности, это должно было быть ужасно, чтобы нанести ей такой удар.       Руби хотела что-то сказать, но корабль дернулся. — Всем приготовиться к началу искривления. Через 5 минут.       Руби посмотрела на интерком: — Черт. — Она обернулась к Блейк с решительным видом: — Блейк, послушай меня, ты не должен их бояться. Ты не должен им помогать. Я уважаю твое решение не вмешиваться, но я останавливаю этот корабль и спасаю своих друзей. В том числе и тебя…       Не получив ответа, Руби повернулась и убежала по коридору. Блейк вздохнула и прислонилась головой к стене. Она просто не была достаточно сильна для всего этого…       Руби скользнула через участок пола и нашла еще один самоцвет за лазерной решеткой. Технически она нашла два самоцвета. Жон пытался найти механизм, чтобы попасть внутрь, а самоцвет в камере наблюдала за ним, не в силах поддержать. Это была красавица в белом с волосами, похожими на сугроб. Ее наряд напомнил Руби принцессу на торжественном приеме: платье доходило до пола.       Нора усмехнулась, увидев это: — А вот и Вайсс! Это так круто! — Нора… — Вайсс вздохнула: — Я появлялась и в других версиях. Чем эта отличается? — Ну, в этой версии, например, инопланетный самоцвет.       Вайсс сделала паузу, не ожидая такого ответа: — Верно… Но сейчас это мало что значит. Мы видели множество разных форм Жона. — Дело не в этом!       Рен коснулся плеча Норы, чтобы напомнить ей, что они смотрят что-то в кинотеатре. Никто никогда ничего не упускал из виду, когда они так реагировали, но лучше не слишком бурно реагировать.       Руби подошла и коснулась плеча Жона: — Могу я помочь?       Жон в шоке повернулся к ней, не замечая ее приближения. Вайсс только усмехнулась, видя это. Жон кивнул и отошел в сторону. Руби вытянула руки, создавая Вайсс путь для бегства. Вайсс проскочила под руками Руби, остановившись на полпути: — Спасибо, Руби. — Как только она убралась с дороги, Руби с улыбкой отступила назад. — Подожди… — Руби собиралась задать вопрос, но ее коллега опередила ее. — Как ты узнала мое имя? — Руби удивленно моргнула.       Вайсс уже собиралась объяснить, когда пара рук обхватила ее и подняла. Позади нее улыбался Жон со слезами радости, наконец-то воссоединившись. — Вау! — Янг ухмыляласб от уха до уха: — А я-то думал, что вы просто друзья или что-то в этом роде.       Вайсс слегка застонала, положив голову на руку. — Достаточно отчаянный, чтобы пробиваться через все это, чтобы найти меня?       Янг пожала плечами: — Он кажется таким парнем, который был бы рад любой из нас. — Но помни, это другой мир. Мы не должны предъявлять к нему такие же требования.       Руби улыбнулась, глядя на этих двоих. Даже если ее вопрос был забыт, было приятно видеть пару такой счастливой. Это был самый ласковый дуэт, который она когда-либо видела. Было видно, что они действительно любят друг друга.       Пирра привыкла к тому, что у альтернативных Жонов есть альтернативные любовные интересы. Она уже видела его в паре с Норой (что было полторы поездки) и Вельвет, в конце концов. Но этот вариант ее немного пугал. Она знала, что Вайсс интересуется Нептуном, но сама мысль об этом была тревожной, учитывая чувства Жона.       Жон закружил ее и расцеловал в щеки, радуясь, что она снова в его объятиях. — Оу~! Это так мило! — Янг усмехнулась. — Не принимала бы тебя за романтика. — Блейк ухмыльнулась в сторону своего партнера. — Я не романтик. Но это не значит, что это не очаровательно. — Справедливо.       Вайсс хихикнула: — Жон! Давай, сейчас же. Только не перед Руби. — Ладно, серьезно! Откуда она знает, кто я, если мы только что встретились в этом мире?! — Руби с нетерпением ждала ответа.       И ответ она получила. Жон начал кружиться, слегка приподняв Вайсс. Оба широко улыбались, казалось, что они светятся. Секундочку. Они светятся! Оба начали светиться и превратились в силуэты света.       Это застало всех врасплох. Нетерпение Руби сменилось замешательством: — Что происходит?       Они потеряли форму, остались видны только их самоцветы. У Жона это был блестящий золотой самоцвет, а у Вайсс — ледяной белый. Их цвета, казалось, слились в прекрасное серебро. Светящиеся тела начали превращаться в сферу света. Сфера начала уменьшаться, а затем лопнула, как пузырь. Внутри оказались не два самоцвета, а одно существо, сформированное из них. Красивая платиновая блондинка в знакомом одеянии. Она была похожа на ангела, когда свет из сферы упал вокруг нее. Она приземлилась на землю перед юной Руби с грацией и самообладанием. — Привет, Руби. Что я пропустила?       Все впали в немой шок. Сераф не только снова стояла перед ними, но и показала, что она была не одним самоцветом, а двумя самоцветами в одной форме. Сераф была слиянием Жона и Вайсс. Некоторым это стало понятно. Вот почему ее назвали Сераф, она была снежным ангелом…       В глазах Руби появились звезды. — Сераф?! Ты Слияние?!       Сераф захихикала: — Мы собирались рассказать тебе об этом в твой день рождения. А пока нам нужно убрать эту штуку с неба и вернуться на Землю. Руби, мне нужно, чтобы ты нашла остальных и попросила Рена посадить корабль.       Звезды исчезли, и глаза Руби вернулись в нормальное состояние: — Что ты собираешься делать?       Сераф ухмыльнулась и потрепала Руби по волосам: — У меня есть незаконченное дело с одним типом.       Руби улыбнулась Сераф: — Надеру ей задницу на следующей неделе! — Это идея.       Пока Руби убегала, Сераф свернула в коридор. Она стала пробираться по коридору к главному входу. Эта сука Синдер пришла на ее планету. Напала на ее семью! Разлучила ее! Это было личное.       Янг сжала кулаки: — Да! Надери ей задницу, Сераф!       Сераф разжала кулак и разбила что-то, что выглядело важным. Раздался небольшой сигнал тревоги, и в комнату вошла Синдер с грозным взглядом: — Как вы обе выбрались?       Сераф оскалилась в ответ. Ее небесно-голубые глаза одновременно горели яростью и были холодны от гнева. — Неважно. Важно лишь то, что мы вместе. И мы хотим реванша. — Зачем беспокоиться? Все закончится так же.       Заиграла слабая мелодия, медленно набирая громкость по мере того, как они шли. — Я видела, из чего ты сделана.       Сераф слегка хихикнула. — Нет… ты не видела.       Затем Сераф начала петь. — Подождите. — Янг скрестила руки. — Почему она поет?       Нептун слегка наклонился к ней: — Скорее всего, это не диегетика. — Увидев несколько растерянных взглядов, даже от некоторых взрослых, он объяснил: — Это идея, что персонажи не знают, что происходит. Мы видим, как они поют, но для них это может и не происходить. — Хм… — Это Сераф, мы снова вместе. Ни за что меня не сломят такие самоцветы, как ты. Вам слишком много чести. И мы готовы пришибить тебя на месте.       Самоцвет, вложенный в ее руки, начал светиться. Два меча начали формироваться. Когда свет померк, она держала одноострую дуэльную шпагу, направленную на Синдер. В то же время Синдер сформировала свою перчатку и вытащила из нее прежнее устройство. — Это плохо. — Руби была немного напугана, увидев, что эта штука сделала с Сераф и другими. — Двое нас, мы не подвластны тебе. Твои хитрые приборы не помогут в борьбе. Вперед лишь я и ты       Сераф положила руку на лоб и имитировала опускание козырька, формируя свои солнцезащитные очки. — Вперед, нас двое, ты одна. Судьба предрешена!       Синдер попыталась напасть на Сераф, но ее встретило лезвие, пронзившее ее устройство. Теперь, когда у нее был меч и она знала, с чем ей придется столкнуться, она была более чем готова к атаке Синдер. — Посмотри: повсюду разрушения. Но тебе не уничтожить отношения. Разделяла ты слияния жестоко. И ты злишься, потому что одинока.       Коко присвистнула: — Черт! Эта цыпочка Сераф — нечто иное. — Двое каких-то… — добавила Вайсс.       Синдер зарычала и попыталась ударить Сераф, но та двигалась как ледяной ветер. Она была изящна на ногах, как чистая снежинка, падающая с неба. Уклонившись от удара, она ударила Синдер и нанесла ей страшный порез на руке. Конечно, рука тут же зажила, но энергия, которая для этого требуется, была ограничена. — Наш союз вовек не остановишь. Даже не мечтай, ты нас не сломишь. Нас разлука только укрепит. И там, где ты одна, нас двое.       Нора хихикнула: — Буквально. — Я рождена Из любви-и-и. Из любви-и-и.       Каждый раз, когда Синдер пыталась атаковать, Сераф уклонялась, пусть и с трудом. Вскоре последовали контратаки, но Синдер начала отвечать контратаками. Синдер толкнула Сераф спиной в стену, расколов поверхность. Но она тут же встала на ноги. — Это про меня. Это всё про нас. Захочешь помешать ты мне, подумай ещё раз. Чувство бесконечно, Чувство это я! Будут под моей защитой и планета, и друзья! — Да! — Руби, Янг и Нора разделяли чувства, которые пела Сераф. — Посмотри: теперь повсюду разрушения. Но тебе не уничтожить отношения. Ты подумала опасности тут нету. И что я всего лишь пара самоцветов?       Камера сфокусировалась на правой руке Сераф, светящейся тусклым золотым светом. — Я — их храбрость!       Затем на ее левой руке, светящейся белым светом. — Я — их амбиции!       Камера отъехала назад, чтобы показать все ее тело, светящееся серебром. — Я — это вдохновение! — Я рождена из любви-и-и. Из любви-и-и. Из любви-и-и. И я сильнее чем ты!       Пропев окончание песни, Сераф создала вокруг них глиф энергии. Она двигалась как полоса серебряной смерти. Она пронзила форму Синдер в одном направлении, а затем внезапно ударила с другой стороны. Так продолжалось около 20 ударов в течение двух секунд.       Когда натиск и песня закончились, Синдер была пронзена мечом Сераф насквозь, после чего превратилась в пуф. Слияние постояла мгновение и опустилась на колени с вытянутой рукой. Вокруг упавшего самоцвета образовался розовый пузырь, и она улыбнулась. Сераф встала, когда Руби по внутренней связи объявила: — Этот корабль перешел под новое управление! Следующая остановка — Земля!       Сераф улыбнулась про себя. — Мы никогда не расстанемся… — Как она может быть потеряна? Она была создана из любви.       Экран погас, оставив зрителей наедине со своими мыслями перед следующей реальностью. В этой реальности все чувствовали себя лучше. Никаких психованных версий Жона, никакого чрезмерного насилия, ничего слишком безумного, потрясающее действие, даже песня понравилась. Каждый нашел себе занятие по душе.