Туманная Андромеда

— Мисс Блэк!       Сознание скручивало от боли, она словно разрывала голову, пульсируя прямо под волосами. Андромеда с силой сжала руками свое лицо, но боль только усилилась. — Мисс Блэк! — вновь позвал кто-то.       Но девушка не чувствовала даже себя от этой боли, она не понимала где она и что происходит. Тело сотрясалось и дрожало, а ноги беспорядочно били по кровати. Кажется, она закричала, сжимая виски руками до боли. — Мисс Блэк, прошу вас, откройте глаза.       Андромеда сходила с ума, металась на кровати как безумная, и вдруг боль прекратилась, исчезла за какую-то долю секунды. Девушка резко распахнула глаза и села на кровати. Яркий солнечный свет, проливающийся от окна, слепил её, и Андромеда зажмурилась. Она почувствовала, как её руки кто-то коснулся. Обернувшись, увидела сестру, которая сидела возле неё на кровати. — Беллс… — голос был хриплым, неживым, и девушка запнулась.       Сестра тут же подала ей стакан воды и осторожно подержала его, пока Андромеда пила. У девушки не было сил, и после того, как вода закончилась, она с облегчением упала на кровать. Беллатриса поставила стакан на тумбочку и, осторожно приблизившись, взбила сестре подушку, чтобы она лежала чуть выше. — Что происходит? Где я? — спросила у нее Андромеда.       Сестра села на кровать и нежно погладила её по руке. — Я должна тебе кое-что сказать, — Белла смутилась и отвела взгляд, — мне поручили, но сразу скажу — новости не самые лучшие.       Андромеда нахмурилась и, откинув волосы от лица, ответила: — Говори как есть, Белла. Что произошло? Я больна?       Беллатриса опустила взгляд на свою руку, которая продолжала гладить Андромеду. — Дело в том, что… — она запнулась и подняла глаза на сестру, — тебе стерли память Обливиэйтом, и ты, насколько я понимаю, больше не… — «Больше не» что? — вскричала испуганная Андромеда.       Кровь отлила от ее лица, а сердце быстро-быстро застучало. Она прекрасно знала, как действует заклинание, и также, что его можно снять. Вот только сестра, что никогда, никогда себя раньше так не вела, заставила Андромеду затрястись от ужаса и осознания.       Что-то было не так. Но что?       В этот момент девушка увидела еще одного свидетеля их беседы. Мужчину. Андромеда неосознанно выдернула руку из хватки сестры и неловким движением накрыла себя одеялом по шею. — Вы еще кто?       Белла моментально встала и поклонилась этому мужчине, а затем, обернувшись к сестре, произнесла: — Позволь представить тебе великого… — Белла! — зло поморщившись, перебил ее мужчина. — Да, простите, — сестра поклонилась и вновь заговорила, обращаясь к Андромеде. — Позволь представить тебе Темного Лорда…       Она не договорила, вероятно, представлять такого гостя ей было невероятно сложно. Андромеда уже без лишнего стеснения уставилась на него. Мужчина средних лет с черными как смоль волосами и серыми, глубокими глазами. У него был прямой нос и выразительные черты лица. Девушка засмотрелась на него, что совершенно забыла даже поприветствовать его, как того требовал этикет. Она просто молча смотрела прямо ему в глаза, до тех пор, пока он не улыбнулся некоем подобии добродушной улыбки. Вот только его глаза даже не изменились, скорее наоборот — заставили сердце Андромеды покрыться коркой льда и она, словно очнувшись ото сна, резко склонила голову. — Приятно познакомиться, милорд.       Мужчина кивнул, не спуская своих глаз с неё. Словно ища в ней что-то, он внимательно осматривал каждую черту ее лица, и Андромеда покраснела и смутилась. Одним движением руки Темный Лорд отпустил Беллу и та, прежде чем выйти за дверь, бросила прощальный взгляд на сестру, слишком печальный, слишком наполненный чувствами от той, кто никогда в своей жизни не была Андромеде близка.       Девушка поняла, стоило ей только проводить Беллу взглядом, как она осознала.       Стирание памяти прошло не так, как было задумано.       Она посмотрела на мужчину, который между делом наколдовал себе великолепное черное кресло возле её кровати, и элегантно сел в него, расстегнув пуговицу пиджака и отбросив в стороны лацканы.       Он молчал, и Андромеда тоже не решалась начать разговор. Ситуация накалялась с каждой секундой, она чувствовала, что Темный словно что-то ждет от нее. Возможно, каких-то вопросов, а может ожидает, что она бросится преклоняться и подхалимничать. Вот только мужчина очевидно не знал Андромеду Блэк, ведь Блэки никогда ни перед кем не пресмыкаются.       Девушка приподняла подбородок и выровняла плечи, как того позволяло ее положение, и с вызовом посмотрела на мужчину, ничуть не стесняясь. Почти моментально по его лицу расплылась усмешка, и он заговорил: — Вижу, потеря памяти не повлияла на ваш внутренний стержень, мисс Блэк.       Андромеда слегка поморщилась. — Я очень рада, что мое положение вас забавляет, но если позволите, я бы хотела узнать что именно произошло со мной? — Почему бы и нет, — мужчина пожал плечами, — хотя я более чем уверен, что вы уже и сами догадались.       Девушка кивнула, и он продолжил: — Как вы, вероятно, прекрасно осведомлены, что Обливиэйт не стирает воспоминания, он всего лишь переносит их в ту часть, где хранится кратковременная память и к которой у вас лично нет доступа. Но хороший Легилимент или тот, кто наложил заклинание, может вернуть воспоминания.       Он замолчал и внимательно посмотрел на неё, словно ожидая, что она начнет анализировать его слова. И к удивлению Андромеды, Лорд оказался совершенно прав. Она почти моментально поняла, что раз память к ней очевидно не вернулась, значит…       Холодный ужас проник в её душу, когда еще до того, как она задала свой вопрос Андромеда уже увидела ответ в его глазах. — Да, мисс Блэк, совершенно верно. Ваш Обливиэйт сработал верно, однако тот, кто навел его, не знал, что ваша душа не является целой.       Девушка часто задышала и внимательно посмотрела на мужчину, отчего-то вдруг показалось, что они знакомы. И, вероятно, уже достаточно давно. Андромеда не могла понять почему почувствовала это, но всё его поведение выдавало однозначный ответ. — Я знаю вас! Не так ли?       Темный Лорд снисходительно кивнул. Андромеда еще раз внимательно окинула его взглядом, но ни одно воспоминание, как она не старалась, не всплыло в ее голове. Скорее наоборот, там было фантастически пусто и тихо. Но чувствам не так-то просто приказать всё забыть, и если разум потерял эти воспоминания, то ощущение внутри неё говорили, что она прекрасно знает мужчину напротив. Вот только насколько хорошо? — Вы сказали о моей душе, могу я узнать подробности?       Элегантно перекинув ноги, одну на другую, он согласно кивнул, заговорив: — Конечно, мисс Блэк. Ваша душа расколота, часть ее была помещена в Диадему Кандиды Когтевран.       Андромеда смутилась и перевела взгляд за его спину, внимательно изучая убранство комнаты. Она точно не была у себя дома, вот только где именно находилась эта комната — сказать было довольно сложно. Девушка вновь посмотрела на мужчину — он не смотрел на нее, его взгляд был направлен на свои руки. В них девушка заметила молочно-белую волшебную палочку, которую он элегантно перебирал своими длинными тонкими пальцами. Андромеда вновь посмотрела на него и заговорила: — Что именно могло произойти, чтобы я добровольно отдала часть своей души?       Мужчина напротив улыбнулся, и эта улыбка ей вновь не понравилась. Она была злой и какой-то пустой, отсутствующей, словно автоматической. — Вы, мисс Блэк, убили некоторых из моих слуг.       Стоило ему сказать это, как девушка от ужаса сжалась в кровати. — Ка… — она запнулась, не в силах произнести фразу дальше, — какой промежуток памяти был стерт?       Почему-то именно этот вопрос стал самым важным в эту секунду. Андромеда была в таком эмоционально подавленном состоянии, что была готова разрыдаться, но сдерживала себя, что было сил. — Приблизительно два года, — ответил мужчина. — Два? — воскликнула девушка.       Её глаза от ужаса расширились, а по лицу пробежали первые слезы, оставляя мокрые дорожки на щеках. Темный Лорд откинулся на кресле и внимательно оглядел ее, после чего заговорил: — Это не самое плохое, Андромеда, — он вдруг перешел с ней на «ты», — твоя память не просто стерлась, она продолжает уничтожаться каждый день, каждую секунду.       Девушка была уже не в силах сдержать рыдания, и закрыла руками глаза. Ее трясло от осознания, что все её воспоминания утеряны, что она не помнит два года своей жизни. Целых два, за которые могло произойти всё, что угодно, если она даже, несмотря на свои убеждения, смогла убить человека. А вскоре она и вовсе потеряет себя, оставшись овощем навсегда. Внезапно ей стало до безумия интересно почему так, и что привело к этому. Она отбросила руки от лица и посмотрела Темному Лорду прямо в глаза. — Что сподвигло меня убить кого-то?       Мужчина вздохнул и вновь посмотрел на палочку в своих руках. — Я могу показать тебе, если ты хочешь…       Андромеда погрузилась в свои мысли. Она прекрасно поняла, что раз он предлагает ей показать воспоминания, значит, вероятно, был рядом с ней в этот момент. — Ты почти права, Андромеда, я не только был там, но также учил тебя окклюменции, и поэтому в моей памяти есть часть твоих воспоминаний.       Девушка обрадовано улыбнулась, смахнув слезы рукой. Ситуация уже не казалась ей такой безнадежной. По крайней мере, она увидит те воспоминания, что потеряла. Вот только оставался еще один вопрос: — Значит, в скором времени я всё забуду? — Не совсем так, Андромеда. Раскол души повлиял на неконтролируемое уничтожение памяти, но если душу вновь соединить, возможно, процесс остановится. — Вы сказали «возможно»? — Совершенно верно! Дело в том, что кроме нас с тобой ранее только один-единственный волшебник создавал крестраж. И я сильно сомневаюсь, что кто-то, — он саркастически усмехнулся, — после такого, решил вдруг вернуть себе часть души.       Андромеда задумалась ненадолго и спросила: — Зачем вообще мне было делать это? — Бессмертие, Андромеда. Крестраж не позволяет тебе погибнуть даже от Смертельного заклятья.       Девушка ужаснулась и, схватившись руками за голову, потерла виски. Ей тяжело было понять себя прошлую, ведь нынешняя Андромеда никогда бы не убила человека, а уж тем более ради бессмертия. Это было странно, поэтому она вновь внимательно посмотрела на мужчину. — И где же часть моей души сейчас?       Усмешка проскользнула по его лицу снова. — Ею завладел Дамблдор и Министерство Магии, дорогая. — Что? — воскликнула удивленно девушка. — Да, — его лицо стало вдруг приторно грустным, — как ни прискорбно, но в этом была только твоя вина, моя дорогая. — Погодите-погодите, — Андромеда задумалась, — значит, я и вы вместе создали, как вы его назвали — крестраж, так?       Мужчина снисходительно кивнул. — Потом, — продолжала Андромеда, — благодаря моей беспечности им завладели ваши прямые враги? Правильно я поняла? — Совершенно верно, Андромеда, — согласно ответил мужчина, став вновь серьезным. — А затем, кто-то стер мою память, но этот кто-то не знал про крестраж и про то, что уничтожит вообще всю меня своим заклинанием. Так?       Он кивнул, а Андромеда продолжила: — Получается, что нам нужно вернуть осколок души мне в руки и в мою голову. — Да, ты права. Тебя ждет заседание Визенгамота. Срок уже почти подошел, и в скором времени тебе необходимо будет отправиться туда и забрать Диадему. — Суд? Какой? — А вот это самое интересное, моя дорогая… ***       Ему стоило давно сделать это. Сегодня, когда он вышел от Андромеды, оставив её отдыхать и осмысливать новости, Темный Лорд вздохнул полной грудью. Впервые за долгое время никаких чувств, никакого сопереживания, ничего, что мешало бы ему трезво мыслить.       Крестраж. Удивительная темная магия. Никто никогда не создавал их в таком количестве и не знал о них так много, как он. Каждый созданный им осколок души забирал с собой часть чувств и переживаний, оставляя на своем месте блаженную тишину.       Первым крестражем был его собственный дневник. Ему не терпелось тогда узнать, как именно происходит раскол души, что чувствуешь при этом. Девчонка Миртл умерла даже не от его руки, а от приказа Василиску убить. В момент создания крестража он понял, что вместе с осколком души может поместить в него и свои чувства.       Во время создания второго крестража его мысли подтвердились. Он позволил всей своей боли от смерти матери, своему одиночеству, всем своим юношеским чувствам поселиться в кольце Марволо Мраксов, отчего этот крестраж он считал поистине самым сильным своим приобретением. С того момента прошлое словно размылось, оставляя в расколотой душе только священную пустоту. Она больше не болела и не причиняла беспокойства. Теперь ему было всё равно и на свое прошлое, и на ужасы, что происходили там. Он похоронил всё это в доме своих предков. В старой вонючей лачуге Том Реддл наконец перестал быть таковым, и по-настоящему стал Лордом Волдемортом.       Затем настала очередь Чаши Пенелопы Пуффендуй, ради которой пришлось убить излишне богатую и крайне неприятную даму — Хепзибу Смит. В этот крестраж он вложил весь свой страх, всё, чего он когда-либо боялся, за исключением разве что смерти, теперь покоилось в крестраже внутри идеального вместилища. Наполняя его хозяина бесконечным чувством собственной силы и власти. Теперь ничего не мешало ему стать тем, кем он отчаянно желал быть.       В тот же вечер ему удалось заполучить еще один могущественный артефакт, а именно — Медальон Салазара Слизерина. Мерзкая Смит настолько была ему противна, что он бы с радостью вновь убил ее ради создания еще одного крестража. Но пока решил не спешить, посему хранил медальон до подходящего случая.       Этот случай представился неделю назад, когда он осознал наконец насколько саморазрушающие чувства он испытывает к Андромеде Блэк. Темный Лорд провел возле нее почти месяц. Он забыл о всех своих делах, о власти, захвате Министерства Магии, который планировал провести. Его не интересовали успехи лаборатории Эйвери, где он изобретал всё новые и новые проклятья, большинство из которых не были обратимы.       Мужчина чувствовал, как разрушается вместе с Андромедой. Он понимал, что прямо сейчас она в агонии каждую секунду выжигает свою память, поэтому старался как мог, сдерживая процесс. И когда, наконец, спустя месяц ему удалось стабилизировать её состояние и приостановить уничтожение воспоминаний, он вдруг осознал, в какую ситуацию сам же себя и загнал.       Теперь Темный Лорд стал посмешищем, влюбленным мальчишкой, ничтожеством. Вновь стал Томом Реддлом — никем. И он разозлился, вышел из комнаты девушки словно из комы, захватив с собой Медальон Салазара Слизерина, что его мать по дешевке продала когда-то в «Горбин и Берк».       Он аппарировал куда-то в трущобы Лондона и, взмахнув палочкой, убил первого попавшегося бродягу прямо посреди улицы. Темный Лорд почувствовал, как его и без того хрупкая душа подарила ему еще один свой осколок. И на этот раз, он отдал ему все свои чувства к Андромеде Блэк. Всё, что терзало его жалкое сердце, все эмоции, что вызывала её улыбка, всю боль, что приносило ее горе, всё тепло, что она дарила ему. Все чувства до последней капли оказались заперты в Медальоне.       Темный Лорд закрыл за собой дверь, за которой осталась малышка Андромеда Блэк. Несомненно, она была потрясена и, возможно, даже разрушена, но его это больше не трогало, больше не касалось. Мужчина улыбнулся злой, полной достоинства и тщеславия улыбкой, и двинулся в сторону последнего своего деяния. Того, что он мечтал сделать уже давно.       Он спустился в подземелье Малфой Мэнора, распахнул крепкую дверь одним движением руки и вошел в темноту. Прямо напротив него на коленях сидел мужчина. Его спутанные черные волосы грязными лохмами опускались на лицо, одежда была изорвана, а сам он, кажется, потерял всякую надежду выйти отсюда.       Когда милорд спустился чуть ниже и стал напротив него, Долохов наконец поднял взгляд на своего хозяина. Взгляд, полный осознания, что жить ему осталось недолго. — Знаешь чего я никак не могу понять, Долохов?       Антонин попробовал приподняться, однако же взмах руки Темного Лорда заставил его упасть на колени. Резкий голос повелителя вновь эхом прокатился по помещению: — Я никак не могу понять, чем ты думал, когда стирал ей воспоминания?       Темный Лорд улыбнулся, увидев как Долохов дернулся словно бы от удара, и внимательно всмотрелся в своего хозяина. — Ты правда считал, что я какой-то глупец, Долохов? — Никак нет, милорд, — наконец соизволил ответить Антонин, — скажите мне, прошу! Что с Андромедой?       Мерзкая ухмылка вновь осветила черты лица Темного Лорда. Он прекрасно понимал что делает, и желал этого, как никогда. Ведь не смерть иногда была самым жестоким наказанием для оступившихся слуг, и даже не многократно брошенный Круцио. То, что он собирался сейчас сказать, та правда, которой следовало бы поделиться, разрушит Долохова до основания. И осознание этого приносило ему истинное удовольствие. Он вновь заговорил: — Думаю, это я хотел бы спросить у тебя. Какого это, Долохов, знать, что собственными руками уничтожил Андромеду Блэк?       Мужчина напротив содрогнулся и вгляделся в глаза Темного Лорда, будто ища в них намек на ложь. Намек на то, что его слова — просто выдумка, и на самом деле с Андромедой всё хорошо. — Я не понимаю… — шепотом произнес Долохов, погружаясь глубоко в свои мысли.       Тёмный Лорд молчал, наслаждаясь произведенным эффектом, и улыбался. Он следил за каждой эмоцией на лице Антонина и впитывал их. Мужчина вскинул голову и двинулся слегка вперед, подходя ближе к своему пленнику. — О, как наивен я был, полагая, что ты сможешь защитить ее. Даже видел в вашем с ней побеге некое благо, как для нее, так и для себя.       Лицо Долохова вытянулось, и от шока он, казалось, проглотил язык. Довольный произведенным эффектом Темный Лорд продолжил: — Вот только вместо того, чтобы схватить ее и бежать, ты почему-то решил, что можешь сделать из меня идиота, стерев ей память. Не учел ты только одного, Долохов, что девушка была под влиянием темной магии. И теперь…       Темный Лорд улыбнулся и легким жестом руки заставил Антонина встать. Тот едва держался на ногах, но с вызовом смотрел в лицо своему хозяину. — Знаешь, я думал над тем, чтобы убить тебя, Антонин. Может, наслать на тебя медленно действующее проклятие, рассуждал я. Но знаешь что я понял в конце своих рассуждений?       Долохов покачал головой, совершенно не понимая к чему мужчина ведет этот монолог с ним. — Я решил, что милосердно подарю тебе жизнь.       Темный Лорд видел, как Антонин облегченно вздохнул. Он знал, что раз милорд решил так, значит, — в ближайшее время ему не грозит смерть. По крайней мере, не прямо сейчас. Однако то, что далее сказал ему повелитель, ввергло его в настоящий хаос. — Я подумал и посчитал, что достойным наказанием для тебя будет жизнь. Ты будешь жить, Долохов, жить и каждый день смотреть, как угасает любимая женщина. Как память постепенно покидает её, и она превращается в ничто. Ты будешь смотреть в её глаза и знать, что она никогда больше не вспомнит тебя. Никогда, Долохов, слышишь?       Удовлетворенный произведенным эффектом Темный Лорд вышел, оставив дверь позади себя открытой.