Враг?

Ночь. Прекрасная. Звездная. Холодная. Нет, не из-за погоды или сезона. Холодно здесь лишь одному человеку. Человеку, от чьего имени у людей больше не возникнет ярких ассоциаций не менее яркого парня. Он смотрит на свои руки. Но не видит их. Что-то похожее на улыбку появляется на лице Меркуцио: — «Естественно, а что ты думал увидеть у призрака? Человеческие руки?» Рядом будто скользит девушка в белых одеяниях. Кто она? Он не понимает, но незнакомка выглядит дружелюбно. Парень ненадолго задумывается о собственной походке. Такая же она летящая, как у девушки? Тогда это забавно. Меркуцио всегда хотел уметь летать. Пусть и не на большую высоту. В этом мире всё иначе. Здесь слишком темно. Слишком холодно. Слишком одиноко. Умеет ли та странная девушка разговаривать? Есть ли тут кто-то еще? «Кто-то»… В голове, если так можно назвать часть тела у призрака, внезапно промелькнул один вопрос: «Где он?» Меркуцио видел, как он умер от шпаги его лучшего друга. И, честно сказать, парню было жалко его. Он сделал это по ошибке. Он не должен был убить Меркуцио. Он… Знакомый силуэт. Черные, то ли от ночи, то ли так выглядят призраки, длинные волосы, широкие плечи, мышцы… Да, действительно. Это его тень. Свернула за переулок. Тот самый переулок, ведущий к дому врага всех Капулетти. Пока еще врага. Меркуцио «полетел» за ней. Он не понимал, чем вызвано такое резкое желание посетить столь ненавистное место. Посмеяться? Тень взлетела на крышу дома Монтекки. Села на самый край, свесив «ноги». Через пару секунд Меркуцио оказался в паре шагов от него. Но он не смеялся. — Тибальт?… — Я не хотел, — мрачным тоном сообщила тень врага, — Я не хотел убивать. Ни тебя, ни Ромео. Но насчет второго у меня не было выбора, а ты… Извини. Из-за меня мы застряли здесь. Едва различимая грустная ухмылка появилась на его лице. «Врага» ли? Меркуцио не ответил. Он лишь подлетел к сидящему впереди мужчине и присел рядом. Но если другой человек счёл бы неуважением подобное игнорирование раскаяния, Тибальту этого было достаточно. Он понял: Меркуцио не винит его. А Меркуцио понял, что Тибальт не тот злой Кошачий царь, каким он казался, пока был живым