***
В самый рассвет осеннего уныния, когда в небе особенно преобладал серый цвет, а дожди в Англии становились чаще, чем обычно, Майкрофт на предложение миловидной бабушки-библиотекарши помочь разобрать книги поначалу отреагировал скептически и недовольно поморщился. Но всё же из Майкрофта Холмса воспитывали джентльмена, да и идти, в принципе, было больше некуда, так что, оглянув стопку книг с некой брезгливостью, он согласился. Майкрофт думал, что спокойствие — оно отдавало затхлостью, приятным звуком перелистывания страниц и тишиной, прерываемой лишь мягкими шагами библиотекарши. Никаких шумных сверстников, пытающегося переиграть его Шерлока и любого другого шума, вызывающего у Майкрофта раздражение. Майкрофт Холмс слишком любил, когда всё находилось под контролем, и жизнь не отклонялась от выстроенных в голове возможных развилок. Майкрофт коснулся пыльной бордовой переплётной книги. Провёл пальцами, где должно быть название книги, но оно стёрлось так, что даже по остаткам букв нельзя было расшифровать. Казалось, сожми он её сильнее, и книга осыпалась бы, стала бы похожей на горку песка. Не успев открыть книгу, Майкрофт почувствовал слабый толчок чужой спины. Медленно обернувшись, он встретился с тёмно-зелёными глазами. Мальчик, может, чуть младше него, тоже обернулся и заинтересованно уставился, но не на него, а на книгу. Майкрофт нахмурился — что могло быть хуже, чем случайное знакомство с кем-то в единственном месте, где он мог побыть один. Незнакомец приветливо улыбнулся. — Можно посмотреть? Майкрофт почувствовал слабый запах фимиама, мирры и почти незаметно окутавшей его тайны, которая пробуждала странный интерес. Не к незнакомцу, а к тому, что он так умело прятал. — Она хлипкая, — передавая её в руки, ответил Майкрофт, внимательно наблюдая. На лице мальчика расцвела яркая улыбка, а в глазах, казалось, появились искры. — Она о звёздах, — он продолжал листать, пока вновь не поднял свои большие глаза на Майкрофта. — Можно её взять? — Я этим не занимаюсь, меня просто попросили помочь. Мальчик медленно кивнул, а потом вдруг протянул руку. Майкрофт одарил её странным взглядом — касаться других было в тройке лидеров того, за что он ненавидел взаимодействие с людьми, но то, от чего он не мог так просто отказаться. От рукопожатия Майкрофта спас ещё один вошедший незнакомец, по первому взгляду показавшийся Майкрофту ровесником Шерлока. Когда его позвали по имени, он убрал руку и напоследок сказал: — Я приду за ней позже. Майкрофт ничего не успел ответить, как мальчик, названный Альбертом, ушёл. Он устало вздохнул, убирая книгу на полку с такой же тематикой. Майкрофт просто надеялся, что больше не пересечётся с этим человеком. Как он успел проанализировать, такие люди, как Альберт, могли доставить ему только проблемы и внести в жизнь ненужный хаос. В любом случае, они не должны были встретиться — Майкрофт был в этом уверен.***
— На твоём пиджаке и ладонях остатки пыли. Ты помогал в библиотеке? Шерлок внимательно осматривал его, в надежде найти что-то ещё и выиграть хотя бы сегодня. — В этом, на удивление, ты оказался прав. Но я всё равно обошёл тебя. Шерлок нахмурился и поджал губы. Ненавидеть проигрывать — у них семейное. Майкрофт не воспринимал игру как нечто серьёзное, скорее, как возможность скоротать время со школы домой и наоборот. Но, несмотря на это, он хотел поддерживать статус победителя — Шерлок был не настолько умён, чтобы оказать ему достойную конкуренцию. — Когда-нибудь я выиграю! На губах Майкрофта скользнула улыбка. — Вряд ли в этой жизни, Шерли, — протянул он, блокируя рукой попытку брата ударить. — Не называй меня так! Майкрофт рассмеялся, смотря на недовольного и обиженного Шерлока, который теперь весь оставшийся вечер будет искать возможность в чём-то обойти его.***
За ужином мистер Холмс молчаливо резал мясо, а миссис Холмс, как обычно, расспрашивала о проведённом дне, что не любили оба брата, но матери показывать яркое недовольство было нельзя никому из них. Шерлок, с отвращением переживав овощи, сначала всё же обошёлся коротким: «Всё было как обычно», но затем безучастно добавил: — К нам завтра переведут новеньких. Этого хватило, чтобы миссис Холмс начала бодро расспрашивать Шерлока, что не могло не порадовать Майкрофта, которого на этот ужин оставили в относительном покое.***
Закончив писать тест гораздо раньше, Майкрофт вновь отсиживался в библиотеке, собираясь изучить книгу по гражданскому праву. Этой весной он хотел сдать экзамены, окончить школу экстерном и поступить в университет. Не было никакого смысла продолжать учиться в этом месте дольше. Но из-за поступления придётся переехать, а значит, видеть расстроенные, но гордые лица родителей и обиженного Шерлока, который, как только обо всём узнает, будет вести себя раздражительней, чем обычно. Майкрофт устало выдохнул и, взяв книгу с полки, резко развернулся, ударяясь лбом о чей-то затылок. Учебник упал вместе с множеством чужих листов. — Прости, — пробормотал слегка знакомый голос. Когда все листы были собраны, а книга поднята, юноша вежливо улыбнулся, вновь протягивая руку. Майкрофт оглянул его, не замечая в этот раз совершенно ничего интересного, а запах, еле уловимый тогда, больше не слышался. Руку без особого желания протянул. — Альберт Мориарти. — Майкрофт Холмс. Майкрофт натянул вежливую улыбку, считая, что Альберт Мориарти станет одним из многочисленных знакомых, с которым будет достаточно переброситься парой фраз сегодня-завтра, а через несколько дней вновь вернуться к статусу «незнакомцы». Но Альберт в жизни Майкрофта задерживался, становясь необходимой её составляющей.***
Спустя совсем недолгое время, Майкрофт обнаружил в Альберте способность стирать выстроенный барьер из пунктов того, что Майкрофт ненавидел, превращая их постепенно в то, что Майкрофт, оказалось, вполне, мог переносить. — Я часто посещаю церковь, навещая детей в приюте. Альберт расположился на соседнем стуле, расчерчивая карту звёздного неба. Майкрофт поднял на него вопросительный взгляд, встречаясь с яркой улыбкой, освещаемой лучами такого редкого в это время года солнца. — Запах ладана тебе подходит, — просто сказал Майкрофт, не вкладывая в эти слова ничего особенного. — Я предполагал нечто подобное. Альберт отложил карандаш и подпёр рукой щеку. — Ты не похож на человека, которому нравится церковь. Майкрофт пожал плечами — подобный вывод было сделать слишком легко. — Я не сторонник верить в то, что не было никем доказано. Послышался тихий смех. — Вы с братом очень похожи, — начал Альберт, рассматривая получившийся рисунок. На этот раз Майкрофт закрыл книгу, и брови его чуть приподнялись. Он как-то слышал от Шерлока, что с ним в классе двое новеньких по фамилии Мориарти. Поймав его заинтересованность, Альберт продолжил: — Уильям много о нём говорил, Шерлок ему понравился. Майкрофт хмыкнул. — Шерлок — сложный ребёнок, и из-за своей убеждённости в свою гениальность ему тяжело найти друзей. — Если Уильям захочет, то они смогут поладить. А вот Льюис жаловался, что Шерлок чуть не сорвал урок из-за того, что начал спорить с учителем. Губ коснулась слабая улыбка, Майкрофт качнул головой. — Про это я и говорю. Хотя ему и не чужд такой вид отношений, как дружба, вряд ли кто-то сможет выдержать его. И из-за своего упрямства может никогда не признать, что ему кто-то необходим. Майкрофт вдруг подумал, что Шерлок, если бы это услышал, начал отнекиваться и забавно пытаться опровергнуть наглую «ложь». — Есть люди, которые необходимы друг другу, он просто пока ещё не встретил такого человека. Майкрофт кивнул. Возможно, так и было, но всё зависело только от желания Шерлока.***
С Альбертом легко говорить — это Майкрофт осознал после недели неторопливых разговоров за неприметным столом в библиотеке. Слова лились неторопливым лесным ручейком, освещались оранжевым солнцем и ощущались прохладным осенним ветром. Неожиданно для себя, Майкрофт признал, что ему комфортно с кем-то говорить. Возможно, потому что Альберт желал слушать, тянулся к Майкрофту, как подснежник сквозь снег, и сам говорил о самом разном. Особенно много он рассказывал о звёздах. Майкрофт никогда не изучал их так же внимательно, не видел в этих знаниях ценности. Когда однажды он об этом упомянул, в жизни Майкрофта Холмса появились короткие лекции Альберта Мориарти, и вид звёздного неба стал иметь чуть больше значения.***
Шерлок сверлил взглядом Майкрофта, одновременно пережёвывая ложку хлопьев. Он старательно делал вид, что ничего не замечает, листая очередную книгу, но хмурый Шерлок продолжал, и Майкрофту не оставалось ничего, кроме как устало вздохнуть и поднять взгляд. — Если тебе есть, что сказать, то вперёд. Майкрофт примерно знал, о чём именно хотел поговорить Шерлок, и заранее подготовил короткий ответ, который, конечно, не удовлетворил бы любопытство брата, но ему незачем знать больше положенного. — У тебя появился друг. — Не друг, а знакомый, — поправил Майкрофт. — Его фамилия Мориарти! Майкрофт вздёрнул бровью. Шерлок явно имел какие-то претензии. — Его брат набрал больше баллов по химии, чем я! А другой всё время угрожающе смотрит, потому что учительница посадила Лиама со мной! Майкрофту захотелось засмеяться, но он сдержался, хотя кончики губ слабо приподнялись в подобии улыбки. — Из-за того, что ты не ладишь с братьями моего нового знакомого, мне не стоит с ним общаться? Шерлок хотел было что-то возразить, но только недовольно закатил глаза. Он где-то с минуту обдумывал хороший аргумент, но, как и думал Майкрофт, ничего дельного, только ещё одна причина для смеха. — Они часто ходят в церковь! Я слышал такой же запах в том храме, куда мама заставляет ходить нас раз в месяц в воскресенье. — Альберт посещает детский приют на территории церкви, неудивительно, если братья там вместе с ним. Шерлок всё больше начинал злиться, не имея ничего, чтобы заставить брата хотя бы задуматься о том, чтобы перестать общаться с Альбертом. Майкрофт знал, почему Шерлок так вёл себя, из-за чего желание посмеяться с каждой секундой становилось всё сильнее. — Так у Шерли появился друг? Мама зашла на кухню в нужный момент, и Майкрофт с заговорщической улыбкой встал из-за стола со словами: — Целых два. Шерлок с ужасом посмотрел на него, ведь теперь ему придётся смиренно отвечать на все мамины вопросы о новых «друзьях».***
Майкрофт не мог точно охарактеризовать отношения, связывающие его с Альбертом Мориарти, но кое-что он мог признать — с Альбертом было хорошо: сидеть в библиотеке, слушая о Ригель или Сириусе, ему нравилось, уютная тишина, опускающаяся, когда они оба были заняты своими делами, тоже устраивала Майкрофта. Майкрофт подумал, что если для многих закономерностей и правил существуют исключения, то Альберт мог оказаться им для него. Альберт вытащил Майкрофта из, с его слов, «душной библиотеки», на прохладную из-за ночных дождей траву. Они сидели друг напротив друга. Карандаш шуршал по тонкой бумаге, и Альберт выглядел таким увлечённым, что Майкрофт не мог не бросить на него осторожный взгляд. Лёгкий запах ладана уносил осенний ветер, но он не мог справиться с призрачной тайной, что оплетала шёлковой прозрачной лентой. Казалось, вот она вся разгадка — церковные благовония, да любовь к звёздам, которых Альберт даже не скрывал, но Майкрофт видел в нём что-то ещё. Ощущал какую-то детскую потребность разобраться во всём. — Шерлок все выходные надоедал, говорил, что хочет поговорить с тобой, — начал он. — Зачем ему я? — По той же причине, почему мои родители хотят видеть тебя и твоих братьев за ужином или обедом в эти выходные. Альберт поднял вопросительный взгляд. Майкрофту не особо нравилась идея мамы — страх, что за стенами школы всё общение разобьётся вдребезги, пугал. Хотя Майкрофт не собирался этого признавать. — У их детей впервые появились друзья, я даже удивлён, что они не начали говорить об этом раньше, но тебе необязательно соглашаться. В глазах Альберта вдруг появилось нечто странное, похожее на маленькие искры, которые Майкрофт не совсем понимал. — Ты считаешь меня своим другом? Майкрофт на миг закатил глаза. — Значит, я первый друг Майкрофта Холмса? — Можешь гордиться. Искренний смех Альберта разносился звонким пением птиц, и Майкрофт подумал, что комфорт — он цвета солнечных лучей, играющих на его волосах. И внутри стало до страшного хорошо.***
Время утекало прочь, как вода сквозь пальцы. Но это, почему-то, никогда не касалось субботних ужинов, на которых минуты растягивались до часа, а час и вовсе длился годы. Майкрофт наблюдал за оживлённо ведущим диалог с его родителями Альбертом и пытающимся скрыть поникший вид Шерлоком, потому что Лиам, о котором он теперь не переставал говорить и восхищаться, прийти не смог, как и Льюис. Так что Шерлок был вынужден слушать любезные разговоры, отстранённо ковыряясь вилкой в шарлотке и иногда, будто бы ненароком, задевая под столом ногу Майкрофта, как бы высказывая своё недовольство. — Так вы истинный аристократ! — миссис Холмс заботливо подлила чай, продолжая расспрашивать такого, с её слов, «замечательного юношу». — Ваши родители должно быть счастливы иметь такого прекрасного сына. — Они погибли в пожаре год назад. Нож с неприятным звуком царапнул по тарелке мистера Холмса, а несколько капель чая испортили хлопковую ткань. Майкрофт перевёл взгляд — на лице Альберта отражалась тягучая пустота, он сглотнул, комкая пальцами полы скатерти. — Извините. — Соболезную вашей утрате, — скованно произнесла она. Майкрофт откашлялся, вставая из-за стола. — Я обещал Альберту показать кое-что в комнате, так что мы пойдём. Послышалось неловкое согласие и брошенный настороженный взгляд Шерлока, которому за этот вечер наконец-то стало хоть чуточку интереснее. По стенам растекался приглушенный свет луны, Майкрофт ворочался с одного бока на другой, начиная сомневаться, что внезапная бессонница — дело проникающего через окно света. Альберт внизу не подавал никаких признаков бодрствования, что не очень нравилось Майкрофту. — Ты спишь? — слегка хриплый голос Альберта вызвал смешанные чувства. — Нет. Альберт хмыкнул, а потом вдруг поднялся и сел на кровать. Матрас прогнулся под тяжестью тела, он отвёл взгляд в сторону. — Мы могли бы посмотреть на летне-осенний треугольник. Если бы два месяца назад Майкрофту кто-то сказал, что поздней ночью его заставят выйти на улицу, чтобы посмотреть на звёзды, Майкрофт посчитал бы этого человека ненормальным. Но вот он, Майкрофт Холмс, тихо пробирался к скрипучей двери, чтобы никто из домашних не услышал. По побегам из дома в семье Холмсов первое место присуждалось Шерлоку, который мог пропасть на весь день только потому, что узнал, что где-то неподалёку кого-то убили, или прочитал о затерянном кладе, отправляясь на поиски. Альберт Мориарти действовал на Майкрофта Холмса, как вирус, поражающий привычную мозговую деятельность. Холодный пронизывающий ветер дул порывами, Майкрофт поёжился. — Если дружба подразумевает вставать посреди ночи, то я предпочту вернуться к изначальному варианту наших отношений, — он глянул на Альберта, который смотрел на небо с взглядом полным восхищения. Может быть, ради такого вида Майкрофт мог немного потерпеть. — Посмотри туда, — Альберт показал пальцем куда-то вдаль. — Видишь те три ярких звезды? Если мысленно провести линии, то получится треугольник, астеризм, который состоит из двух верхних — Вега и Денеб и нижней — Альтаир. Майкрофту было довольно сложно различить среди всех ярких точек те самые, но он не мог не согласиться, что зрелище оказалось захватывающим. Впрочем, сложнее всего было перестать переводить взгляд на опущенную руку Альберта. Так не могло продолжаться — все эти мысли приносили беспорядок, создавали хаос, но Майкрофт тонул в них, без шанса на спасение. — Существует легенда о двух возлюбленных, Веге и Альтаире, которых разделила богиня, поэтому сороки строят из себя мост раз в год, давая им возможность встретиться, но если погода плохая, то воды Небесной реки пенятся, и им приходиться ждать целый год. Смогут ли они ждать, чтобы встретиться вновь? Майкрофт сглотнул вязкую слюну. — Легенды не имеют ничего общего с реальностью. — Мог хотя бы сделать вид, что она тебя тронула, — Альберт закатил глаза. — Мне было бы грустно не видеть тебя так долго. Под рёбрами остро кольнуло, когда холодные пальцы Альберта переплелись с его. — Весной я собираюсь сдать экзамены за следующий класс и сразу поступить в университет. Альберт кивнул, крепче сжимая чужую руку. — Мы можем писать друг другу. Майкрофт искал в чужих глазах хоть что-то, но в них только гнетущая пустота. Пронизывающий ветер в один миг показался ещё холоднее.***
Всё к этому шло. Конечно, это было понятно с самой первой встречи, и Майкрофт ни в коем случае не пытался себя успокоить. На самом деле так было лучше для них, он понимал, но как же, чёрт побери, это было больно. Он никогда подумать не мог, что прощание похоже на битое стекло. Альберт положил руку на его щеку, повёл дальше, поворошил волосы, перебирал медленно, мучительно медленно. Майкрофт закрыл глаза не в силах ни вдохнуть, ни пошевелиться — это отвратительная пытка, в чьи объятия он был не против упасть. — Твои волосы очень мягкие. Майкрофт тихо хмыкнул. — Мы ведь расстаёмся не навсегда. — Мне казалось, ты обычно не делаешь вещи, очевидно приводящие к провалу. — Раньше я не думал, что мне будут приятны чьи-то касания, но вот я разрешаю трогать свои волосы. Проблема ведь не в этом? Ты просто считаешь, что лучше не привязываться ещё сильнее. Даже если бы я не уехал, ушёл бы ты, правильно? Альберт опустил руку, а глаза его наполнились чем-то незнакомым Майкрофту, вызывающие глубоко внутри чувство тягучей, будто смола, тоски. Она разливалась в нём, сдавливала, не давая вздохнуть спокойно. — Ты говорил: «Есть люди, которые необходимы друг другу». — Для нас будет лучше разорвать связь сейчас. Какая бы она ни была.***
Говорили, время лечит. Скорее стирало из памяти когда-то доводящие до дрожи фрагменты, оставляя их размытым комком, словно на бумагу, исписанную свежими чернилами, вылили стакан воды. Майкрофт сидел в комнате общежития. Прошло два года с тех пор, как ему пришлось уехать, год с момента, когда Майкрофт Холмс окончательно оборвал связь. Письма прошлого года хранились далеко в ящике, под стопкой разных тетрадей и прочей учебной макулатуры. Он достал одно из них, самое нижнее. Чернила въелись в бумагу, заколдованные молчать навеки. Письмо начиналось с заглавной М с перечёркнутым рядом «дорогой» и «мой». «Кажется, до тебя моё сердце не билось по-настоящему. Это глупо, учитывая, что ты думаешь о подобном: «если твоё сердце не бьётся в нормальном ритме, значит стоит обратиться к врачу». Так бы ты сказал мне. Я скучаю по нашим разговорам, это недолгое время дало почувствовать себя обычным человеком. Не знаю, прочтёшь ли ты это, но я люблю тебя, люблю тебя, Майкрофт Холмс. Как друга, как того, с кем бы я был не против смотреть на звёзды и сидеть часами в библиотеке. Спасибо тебе. За всё. С любовью, твой дорогой друг». Возможно, письму стоило сгореть в том же пожаре, что и дом Мориарти некоторое время назад.***
Беспокойство безжалостно пронзило первым. Затем было напряжение и лишь в последнюю очередь — интерес. Происходящее не удивляло, только подтверждало старые домыслы. В любом случае, старая дружба не играла никакой роли: если будет хоть какая-то опасность для Англии, всё закончится прямо здесь. — От вас требуется только молчание, мистер Холмс. Майкрофт пытался вспомнить, когда в последний раз говорил с ним, но всё было размытым, нечётким, словно старинное, плохо сохранившиеся фото. Такими должны быть воспоминания. Его сердце будто к огню поднесли, чувства догорали где-то на самом дне, мешаясь с отвратительным ощущением ностальгии, как только глаза Альберта сверкнули чем-то знакомым. Майкрофту оставалось смотреть на него издалека, пока паззлы из ушедших дней постепенно обретали краски: запах старых книг, звёзды на тёмно-синем полотне — они все складывались в одно имя. Но право на чувства исчезло — только холодная голова и каменное сердце, иначе нельзя, если стоишь на службе у самой королевы, а твоя главная задача — благополучие Англии.***
Шерлок пропал в тот же дождливый вечер, что и Уильям Мориарти. Везде писали о самопожертвовании во имя справедливости, несчастный Джон Ватсон искренне плакал на похоронах, а страна вздохнула с облегчением после поимки преступника в лице Альберта Мориарти. На суде Майкрофт стоял в самом углу, медленно прокручивая детали их юности, вплетая то, что упустил, будучи ослеплённым сиянием звёзд и оглушённым его спокойным голосом. Это был логичный конец для всего. Майкрофт не знал, зачем явился на слушание — увидеть Альберта в последний раз? С этого места бледного лица за решёткой было даже не видно. «Пустая трата времени», — говорило сознание, но Майкрофт продолжал стоять. «Некоторые люди необходимы друг другу» — слова крутились в голове, они казались пустым оправданием чувствам, которые Майкрофт изо всех сил скрыть пытался. И это было гораздо проще делать, сидя в комнате общежития или своём кабинете. Он пытался лепить иную форму чувствам, словно те были пластилином, но больше не мог.***
Майкрофт докуривает сигарету, читая письмо от Шерлока. Ничего о том, что бы он не знал. Затем взгляд падает на конверт, подписанным коротким У. — Назначь встречу с Альбертом Мориарти. Бордовая обложка, казалось, рассыплется прямо в руках, книга выглядит хлипкой и отзывается затхлостью. Солнечные лучи играют в его волосах, делая их слегка рыжими. Майкрофт наконец-то понимает, что тоска — она цвета закатного солнца, а любовь — тёмно-зелёный изумруд его глаз. — Стоило ли оно того? Майкрофт двигает к нему книгу. Улыбка Альберта такая же тёплая. В груди протяжно ноет. Альберт касается обложки, медленно проводит пальцами, словно все воспоминания и чувства в ней отражаются, режут душу. — Та самая? Уголки губ Майкрофта приподнимаются в слабую улыбку, отражающую горечь. — Зачем ты пришёл? — подпирает рукой щёку. — Не мог не прийти. Я читал те письма. В глазах напротив серая бездна — непроглядная и тягучая. — Думаешь, я помню, что писал многие годы назад? Слова вонзаются в сердце острым осколком. Но он соберёт их, склеит, и у себя, и у Альберта. — Ты не скоро сможешь посмотреть на звёзды. — Без Уильяма это совсем не важно. Тишина расплывается, и медлить больше незачем. У них ещё будет время. — Шерлок много говорил о нём. Майкрофт вздыхает тяжело — подвигает к нему конверт и встаёт, ощущая даже спиной глаза, полные лихорадочной надежды. Он бросает напоследок: — Я приду снова. — От тебя пахнет ладаном, — замечает Альберт, перед тем, как Майкрофт нажимает на дверную ручку, а сотрудник тюрьмы войти. — Захожу проверить приют в церкви. Альберт пропускает тихий смешок. Да, есть люди, которые необходимы друг другу. И Майкрофту кажется, что надежда — она переливается падающими звёздами в тёмно-зелёных глазах.