О том, как драконы и волшебные напитки могут повлиять на отношения

Чарли еще раз окинул взглядом свою комнатушку. Апартаменты располагались в общежитии для драконологов при Всемирном драконоводческом заповеднике. Небольшое помещение четыре на четыре метра выглядело не особо обжитым несмотря на то, что молодой волшебник занимал его беспрерывно уже целых восемь лет — с самого момента прихода на работу. На голых, выкрашенных светлой краской стенах темными пятнами выделялась лишь парочка плакатов с любимой командой по квиддичу. На одном была изображена сборная Болгарии во время их битвы за кубок на Всемирном чемпионате по квиддичу в одна тысяча девятьсот девяносто четвертом году. А на другом был запечатлен момент, когда ловец этой самой сборной выдает один из своих знаменитых воздушных кульбитов верхом на метле. Чарли тут же отвел взгляд от «танцующей» в воздухе фигуры, про себя отметив, что давным-давно пора избавиться от поблекших от времени картинок. Только все некогда. Но тут уже ничего не попишешь — любимая работа отбирала почти все время Уизли, не оставляя лишней минутки даже на то, чтобы навести порядок и уют в собственном жилище. Но Чарли никогда не жаловался. А сейчас ему и вовсе было не до этого. Нужно было спешить. Убедившись, что все необходимое уже упаковано в походный рюкзак, Чарли потуже затянул лямки и, закинув ношу на плечи, направился к выходу. Уже закрывая за собой дверь, он бросил последний взгляд на холодный почерневший от копоти камин. Всего на мгновение перед глазами промелькнуло обеспокоенное лицо матери, и Чарли, быстро отогнав от себя видение, поспешил на площадку перед жилым корпусом — сейчас не время для печальных воспоминаний и жалости к себе. — Я подготовил приманку, вот, — к нему бежал со всех ног запыхавшийся Григор Лулу, старший коллега Чарли по драконоводческому призванию. — Может подождешь подкрепления? Все же дракон, как-никак. — Нет. Ждать некогда. Далеко уйдет — больше времени потратим на поиски. Сейчас главное найти ее и проследить, чтобы ничего страшного не натворила. А главное, чтобы с ней ничего не случилось. Как только выслежу, сообщу информацию и координаты Патронусом. Тогда и вышлешь подкрепление. Если к тому времени его соберешь. — Если ты уверен… — начал было Григор, но запнулся. Чарли Уизли никогда не говорил того, в чем не был уверен. — Хорошо. Только будь осторожен. — Конечно, — бросил напоследок невеселую улыбку боевому товарищу Уизли и поспешил к сараю с метлами. За драконом Он летел над безлюдной гористой местностью уже добрых два часа, время от времени сверяясь с показаниями специального следящего прибора, настроенного на поиск сбежавшего дракона. Показания у драконоискателя были не особо точными — слишком много нестабильной магической энергии выделяли крылатые рептилии. Поэтому приходилось полагаться не только на показания прибора, но и на собственные глаза. В общем-то, Чарли догадывался, почему Клодия, сбежавшая дракониха, покинула заповедник. Да и как смогла ускользнуть от охранных чар защищенной территории, тоже не было большой загадкой. Такое явление, как побег дракона, было большой редкостью. За все время, что Чарли работал в заповеднике в Румынии, подобное случалось всего пару раз, и то по чистой случайности из-за ослабления магической защиты. Она, то есть защита, нуждалась в постоянной подпитке со стороны работников заповедника, но даже при стабильном снабжении магической энергией, время от времени все равно давала сбои. И даже тогда драконы, населявшие это место, не спешили его покидать — их вполне устраивали здешние условия проживания. Здесь было гораздо лучше, чем за пределами заповедника, где несмотря на всю свою мощь и силу, они рисковали попасть в лапы браконьеров и стать цирковой зверушкой, цепным псом, а то и похуже — набором весьма ценных магических ингредиентов. Заставить дракона совершить сознательный побег могли лишь проблемы в отношениях внутри стаи. Врагов у Клодии — самки румынского длиннорога — в стае как таковых не было. Зато имели место другие неурядицы. Клодия жила в заповеднике не с рождения — ее перепродал сюда бродячий торговец, когда ей не исполнилось и пяти лет. Стая вполне мирно приняла ее как нового члена семьи, никаких особых конфликтов никогда не наблюдалось. Проблемы начались лишь тогда, когда Клодия достигла возраста, подходящего для спаривания. Длиннороги не самый моногамный вид драконов — нового партнера себе они выбирают каждые несколько лет, но никто из местной драконьей стаи так и не захотел становиться партнером подросшей девушки-рептилии. И это несмотря на все усилия по привлечению внимания потенциальных ухажеров самой Клодией и на помощь, оказанную ей в этом вопросе заинтересованными в получении потомства длиннорогов драконологами. Никто из самцов так и не захотел выбрать дракониху своей парой. Это неимоверно злило Клодию и отрицательно сказывалось на ее и так непростом характере. Сейчас на дворе стоял конец января — очередной период спаривания у длиннорогов подходил к концу, и Клодия снова осталась без пары. А еще, так уж совпало, что именно в это время почти половина работников заповедника была приглашена на важный недельный симпозиум по драконологии, проходящий в Брашове(1). Обиженная и уязвленная очередной любовной неудачей Клодия воспользовалась поредением в рядах защитников заповедника и покинула охраняемую территорию через случайную брешь в защите. Хорошо еще, что ее отсутствие заметили сразу и тут же сообщили принимающему участие в симпозиуме Уизли — у него лучше, чем у других его сослуживцев, получилось наладить отношения со строптивой драконихой. Может быть потому, что он искренне сочувствовал невезучей рогатой даме, понимая ее проблему как никто другой — так вышло, что им обоим не особо везло в любви. Так что Чарли мог себе представить, что чувствует отвергнутая Клодия. Правда собственное одиночество воспринимал он куда как позитивнее. Все же у него были важные отдушины, скрашивающие неудачи на любовном фронте — любимая работа и готовая поддержать в любой трудной ситуации большая дружная семья. При воспоминании о семье снова перед глазами Уизли помимо воли появилось встревоженное лицо матери. Большую часть года связь с семьей Чарли поддерживал при помощи классического средства общения британских магов — совиной почты. Письма писались по любому поводу и без. Собирались же вместе под одной крышей Уизли в основном только по большим праздникам. Которые неизменно приносили с собой и великую радость, и некоторое огорчение для молодого волшебника. Встречи с многочисленным семейством, год от года пополняющимся все новыми и новыми членами, были веселыми, увлекательными и жизнерадостно мотивирующими. Ровно до того момента, когда на Чарли ни с того ни с сего наваливалось осознание, что он единственный из детей Молли и Артура на этих праздниках жизни оставался без пары. При этом он совсем не чувствовал себя покинутым или обделенным вниманием — сестра и братья, родители и племянники, друзья рыжеволосого семейства — все просто обожали улыбчивого и искреннего Чарли. Особенно его любили дети — ведь он всегда готов был играть с ними в разнообразные игры, отвечать на всевозможные вопросы, и даже обещал когда-нибудь (конечно, когда они вырастут!) покатать на настоящем драконе. И все же, время от времени на подобных семейных сборищах сердце Чарли нет-нет, да и сдавливало от неясной щемящей тоски. Только что с этим было делать, если он, как и Клодия, не вызывал интереса у потенциальных партнеров? Чарли не знал ответа. Не так давно, примерно через неделю после рождественских праздников, традиционно проведенных Чарли вместе с семьей в Норе, Молли еще и подлила масла в этот болезненно тлеющий огонь. Изменив привычному стилю семейного общения с сыном через совиную почту, она вызвала его по каминной связи и, слегка запинаясь от смущения, намекнула, что будет совсем не против, если на следующее Рождество Чарли прибудет не один, а с гостьей или… с гостем. Нужно сказать, что Чарли никогда открыто не обсуждал с семьей свою сексуальную ориентацию, хоть и подозревал, что большинство родных догадываются о его предпочтениях. Билл так точно знал. Еще после того, как застукал младшего брата целующимся со студентом Пуффендуя в темном коридоре на пятом году обучения в Хогвартсе. Но тему эту, так или иначе, в семье никогда не подымали. Так сказать, обходили стороной. А тут его мать почти в открытую предложила Чарли приехать на Рождество с эм… другом? Чарли не нашелся тогда с ответом и поспешил прекратить разговор с матерью, сославшись на неотложные дела. Но судя по расстроенному выражению лица Молли, она вряд ли поверила отговорке сына. Неловкость этого диалога преследовала Чарли даже месяц спустя. Особенно удручающим фактом было то, что несмотря на вроде бы как благодушное принятие его ориентации родными, приглашать на семейное торжество ему было фактически некого. Вся личная жизнь Чарли умещалась в пару-тройку несерьезных связей, не продержавшихся в общей сложности и месяца. Он подозревал, что не последнюю роль в таком печальном положении вещей, играет его одержимость работой. Но сделать с этим ничего не пытался, да и не хотел. Приоритеты в жизни он давно и прочно расставил. Пополнение Узкую, покрытую густым лесом горную долину, в данный момент пролетаемую Чарли, огласил утробный низкий рев, отвлекая драконолога от невеселых мыслей. Быстро сориентировавшись на местности, он опустился к самым кромкам деревьев и медленно, по широкой дуге стал облетать долину, в середине которой блестело на солнце небольшое горное озерцо с каменистыми берегами. Тихо и аккуратно расставив защитные и сигнальные чары по периметру, Чарли незаметно опустился на скалистый, лишенный растительности уступ на краю долины. С драконами осторожность никогда не повредит — сразу близко лучше не подходить. К тому же, как скоро понял Чарли, в рядах рептилий обнаружилось пополнение. С уступа, оказавшегося отличным наблюдательным пунктом, Чарли как на ладони видел каменистый берег озерца, где настороженно и любопытно знакомились друг с другом два длиннорога. Клодия, по крайней мере, выглядела весьма заинтересованной. Да и ее новый знакомый, в котором Чарли без труда опознал половозрелого самца румынского длиннорога, был полностью поглощен неожиданной знакомой. Дракон, по всей видимости, был несколько младше Клодии, и жизнь, судя по характерным шрамам от кандалов и ударов киями, до этого момента проводил не самую приятную. Скорее всего он не так давно сбежал из нелегального цирка или же от одного из тех волшебников, что держат драконов для охраны собственных богатств, наподобие сторожевой собаки. Хоть рога сохранил в целости — для длиннорога в неволе это уже большое достижение. Правда сейчас сам дракон вряд ли помнил о своем печальном прошлом. Даже глубоко спрятанные в кожистом черепе глаза блестели возбуждением, а сам дракон весь дрожал в предвкушении ритуальных брачных заигрываний, предшествующих спариванию. Чарли про себя улыбнулся. Несмотря на все неприятности, причиненные ему и другим работникам заповедника Клодией, он был рад за дракониху. Возможно, побег действительно стоил того, чтобы найти наконец себе пару. Другие сотрудники заповедника скорее всего согласятся с такой точкой зрения — в конце концов, румынские длиннороги все еще были редким видом. Такая находка, как взрослый, относительно здоровый самец, обрадует любого, кто радеет за дело сбережения находящегося под угрозой исчезновения вида. Теперь Чарли оставалось только оповестить своих коллег о том, что дела обстоят относительно благополучно. Он тут же наколдовал Патронуса, серебристым гонцом унесшего весть об их местоположении, сложившейся ситуации и о действиях, что предполагалось предпринять. Возвращать драконов в заповедник сейчас было бы неразумно и опасно — вмешиваться в брачные ритуалы магических существ стоило лишь в крайних случаях, когда они угрожали себе или окружающим. Но вокруг на многие десятки миль простирались необжитые людьми земли, а защитные чары, поставленные Чарли, отвратят от этой местности даже случайных путников. Ничто не должно было помешать брачному ритуалу и последующему за этим спариванию. Чарли, в душе болеющий за удачу Клодии, предложил своим коллегам оставить драконов в покое до окончания брачевания здесь, в горах, и лишь потом заманить уже обоих в заповедник для их пущей сохранности. В ожидании ответа от коллег, Чарли снял рюкзак и опустился на поваленный ствол дерева на краю пустыря. Машинально почесав небритый со вчерашнего дня подбородок, он наткнулся на отросшую рыжую щетину. Сегодня он не успел побриться, что неудивительно, со всеми перипетиями этих еще даже не переваливших за полдень суток. Было как-то вообще не до соблюдения личной гигиены. Теперь же, воспользовавшись моментом затишья, Чарли применил бреющее заклинание и трансгрессировал из лежащего рядом камня небольшое зеркальце чтобы обозреть результаты своих косметических усилий. Но едва заглянув в зеркальную гладь, он тут же залился краской стыда — на шее, как раз над распахнутым воротом вчерашней, пусть и очищенной заклинанием рубашки виднелся четкий укус от зубов, а дальше вниз под воротник спускалась целая цепочка ярких засосов. Григор не мог не заметить их, когда передавал Чарли приманку для Клодии, но тактичный румын счел приемлемым промолчать о замеченном, даже виду не подал. Зато Чарли теперь готов был провалиться под землю прямо здесь, на месте. Скинув утепленную куртку и расстегнув рубашку, Уизли со все более стынущим сердцем наблюдал последствия вчерашней бурной ночи — еще два красочных укуса разместились под его левым соском, а весь живот и грудь укрывали вишневого цвета, ни с чем не спутываемые пятна. — Чертов Крам, — буркнул себе под нос Чарли, роясь в рюкзаке в поисках заживляющей мази — она конечно предназначалась для лечения ожогов и ссадин, полученных в стычках с драконами, но и в данной ситуации могла оказаться не лишней. Довольно быстро прибыл Патронус с ответом от Лулу. Коллега соглашался на план, предложенный Чарли. Брачные ухаживания длиннорогов длились от силы пару суток. На первое время, за неимением замены, следить за спокойствием драконов вызвался Чарли. А уже к вечеру Григор обещал прислать ему на смену команду драконологов, которые к тому времени вернутся с симпозиума. Переместившись за скалу, чтобы даже случайно не попасться на глаза флиртующей драконьей парочке, Чарли принялся разбивать небольшой лагерь, попутно то и дело возвращаясь к своим невеселым думам. Первая встреча С Виктором Крамом Чарли лично познакомился еще в одна тысяча девятьсот девяносто четвертом году, во время проведения Турнира Трех Волшебников в Хогвартсе. Чарли был в числе магов, которые сопровождали драконов, приготовленных для первого испытания чемпионов Тримудрого турнира. Небольшой, скрытый от учеников школы чародейства и волшебства лагерь для временного содержания драконов разбили в глубине Запретного леса. Здесь же, в небольшом отдалении от клеток с рептилиями, в негорючем палаточном городке жили сопровождавшие их драконологи. Дежурили возле ящеров по очереди. Пищей и всем необходимым драконьих соглядатаев по личному указанию директора школы снабжали эльфы Хогвартса. В свободное же время, которого, впрочем, было не так уж много, драконологи гуляли вокруг лагеря, играли в карточные игры или кости. Скучать, с учетом не особо мирного характера опекаемых питомцев, так или иначе не приходилось. Поэтому любой спокойной минутке радовались с удвоенной силой. Раннее солнечное утро одного из дней накануне первого конкурса застало Чарли Уизли в полумиле от драконьего лагеря — утомленный постоянным пребыванием на одном месте, он устроил себе небольшую разминку — сделал пару кругов на метле над лесом, вспоминая свое ушедшее в небытие квиддичное прошлое. Налетавшись вдоволь, Чарли разместился на прогретом солнечными лучами пригорке для небольшого завтрака-пикника, намереваясь подкрепиться перед своей сменой на дежурстве. Он как раз наслаждался вкуснейшим сандвичем с ветчиной и сыром, когда его натренированный слух уловил тихий звук треснувшей ветки. Не прошло и пары секунд, как из-за деревьев показался высокий худой парень в темной мантии. Чарли сразу его узнал. С минуту пришелец настороженно смотрел из-под своих чернющих бровей на застывшего с бутербродом в руке драконолога, а потом медленно и настороженно поклонился. Чарли удивленно кивнул в ответ и наконец вернул себе дар речи: — Насколько я знаю, студентам запрещено заходить в Запретный лес без сопровождения преподавателя. — Я не студент Хогвартса, — парень выговаривал каждое слово медленно, будто подбирая каждое из них с трудом. Скорее всего так и было на самом деле — английский для Виктора Крама был новым языком. — Я знаю, кто ты, — забросил последний кусочек сандвича в рот Чарли. — Совсем недавно я присутствовал на чемпионате мира по квиддичу и следил за твоей игрой. Должен признаться, как по мне, ты выдающийся ловец. Но ни это, ни тот факт, что ты не являешься учеником Хогвартса, не позволяют тебе находиться в одиночку в Запретном лесу. Ты все еще остаешься студентом Дурмстранга и, как приглашенный Хогвартсом гость, находишься под опекой и ответственностью директора школы. А значит, правило не посещать без разрешения Запретный лес распространяется и на тебя. Так что ты должен сейчас же вернуться в замок. Крам залился было румянцем возмущения от такого прямолинейного обращения Уизли и даже поджал губы, сдерживая рвущийся наружу гнев, но все же сумел совладать со своими мятежными чувствами: — Мне уже есть восемнадцать. Я сам могу… опекать себя и… — Виктор то и дело запинался и краснел от волнения, так что Чарли даже стало жалко парнишку: — Хорошо-хорошо, я никому не скажу, что видел тебя здесь. Но ты должен сейчас же вернуться в школу, — отряхнув руки от крошек уже съеденного бутерброда, Чарли поднялся и направился в сторону замка. До его дежурства еще оставалось немного времени. Почему бы не прогуляться до любимой Альма-матер в приятной компании. — Пошли, я тебя провожу. Крам молча двинулся следом, то и дело бросая украдкой взгляды в сторону своего сопровождающего. Довольно быстро Чарли это надоело, и он уже даже повернулся, чтобы высказать свое недовольство повышенным вниманием к своей особе, но Виктор опередил его, нарушив молчание первым: — Я смотрел как вы хорошо летаете над лесом. Вы охраняете драконов для первого испытания? Чарли запнулся на ровном месте. — Откуда ты вообще знаешь о драконах? — Все знают, — безмятежно и уклончиво ответил парень и неспешно обогнал Чарли на тропинке, так что тому пришлось прибавить шагу чтобы с ним поравняться. — «Все» — это кто? — Все чемпионы турнира — точно. Мы ведь все готовимся к испытанию. Иногда вижу других с книгами о драконах. — И все же, по идее, это должна была быть тайна. — Разве? — шутливо удивился Виктор, от чего Чарли чуть не оступился на узкой тропе. — Наоборот. Должны знать. Чарли хмыкнул. — Возможно ты и прав, парень. Осведомленность — лучшая подготовка к испытанию. Но если что, я тебе ничего не говорил, — помолчав с минуту Чарли продолжил. — Не обидишься, если я тебя попрошу кое о чем? — Виктор вопросительно и с подозрением глянул на Чарли. — Даже если ты не жалея сил готовишься к битве со своим драконом, не слишком переусердствуй на арене. Драконы ведь живые волшебные существа, сильные, прекрасные и редкие. Это для вас, для чемпионов, они лишь очередное испытание, но для них это… Это не их выбор. Не нужно причинять драконам лишний вред. Сражение с волшебником может стать неплохой разминкой для них, но даже при том, что они сильные и ловкие — именно драконы на грани вымирания, а не мы. — Тебе они сильно нравятся, правда? — в темных глазах Виктора блестела легкая насмешка, но Чарли и не подумал обидеться. Наоборот, улыбнувшись во все тридцать два, он по-дружески похлопал парня по плечу. — Безумно. Неудавшаяся переписка После окончания первого испытания Турнира Трех Волшебников драконологи вместе со своими подопечными вернулись в заповедник. Сражение Виктора Крама с его драконихой прошло трагично: ослепленная заклятием волшебника самка, напуганная и потерявшаяся, раздавила часть собственных яиц, после чего впала в депрессию. Вечером после завершения соревнования и принятия поздравлений от болевших за него соотечественников и фанатов чемпион Дурмстранга пришел в драконий лагерь, чтобы поговорить с Чарли и объяснить свои действия и их печальные последствия. Но разгневанный на дурмстранговца Уизли отказался встречаться с Крамом, чтобы в сердцах не наговорить лишнего. А на следующее же утро уехал вместе со всеми коллегами и их подопечными, так не обмолвившись с непроизвольным виновником трагедии и словом. Где-то через месяц после случившегося, Чарли получил совиной почтой письмо от Виктора. На весьма корявом языке он рассыпался в извинениях, просил простить его и утверждал, что ни в коем случае не хотел подобного развития событий. Наоборот, Виктор писал, что очень заинтересовался драконами и просил Чарли, если тот конечно его простит, рассказать ему больше о чудесных созданиях, умолял Уизли стать с ним друзьями по переписке. В самом конце письма, в послесловии, Крам выражал огромное желание и надежду «встретиться» с Чарли, если тот только захочет. За прошедший месяц самка китайского огненного шара, Глотисса, несколько оправилась от пережитого. Из уцелевших в процессе испытания на Турнире яиц вылупились замечательные маленькие ящерки, окончательно исцелившие раненное сердце мамы-драконихи. Оттаял и Чарли. Более того, весьма заинтригованный столь активным вниманием Крама к своим любимым существам, Чарли написал ответное письмо, в котором все еще довольно сухо принял извинения, но все же согласился на общение с дурмстранговцем по переписке. Внимание квиддичной знаменитости все-таки льстило самолюбию парня. К тому же он втайне в своих далеко идущих планах-мечтах давно надеялся привлечь известного в магической среде волшебника к делу популяризации информации о защите драконов. На этой стезе Чарли даже согласился обдумать возможность встретиться с Крамом в будущем, чтобы лицом к лицу пообщаться о прекрасных волшебных созданиях. Только ответа на свое письмо Чарли так и не получил. Он писал еще несколько раз, предполагая разные причины для отсутствия ответа со стороны Виктора. Могло ведь и так случиться, что его письмо просто потерялось в дороге и не дошло до адресата. Но снова и снова оставаясь проигнорированным, Уизли решил, что переживать об этом, пожалуй, более не стоит. И хотя его еще некоторое время мучил вопрос, что же могло послужить такой резкой перемене интересов Крама, у драконолога на службе в заповеднике и без этого хватало важных дел, чтобы еще и переживать об игнорировании со стороны какого-то дурмстранговца, пусть и известного на весь магический мир. Ну, поменялись интересы у баловня судьбы, подумаешь. Или дел у всемагически известной звезды квиддича невпроворот настолько, что даже на письмо (хотя бы одно из писем) ответить некогда. А вскоре к числу проблем добавились еще и все те неурядицы с Волдемортом и его приспешниками. Не до переписок по интересам стало совсем! И только потом уже, через пару лет, стало известно, что один из жильцов Румынского заповедника, а конкретно самец перуанского змеезуба, завел себе не вполне благонравное увлечение. Заприметив пролетающих через заповедник почтовых сов, мелкий (по меркам драконов, разумеется) проказник принимался ловить и донимать несчастных птиц до тех пор, пока те не оставят ему свою ношу. В одна тысяча девятьсот девяносто шестом году во время случайной проверки из его логова вытащили почти центнер прелой корреспонденции и даже несколько подгнивших посылок. Вполне может статься, что именно этот негодяй-воришка стал причиной не одного десятка не решившихся вопросов и неустроенных судеб. Так или иначе, но именно из-за перуанского змеезуба-коллекционера почты переписка между Чарли Уизли и Виктором Крамом так и не состоялась. Встреча вторая Во второй раз они встретились на свадьбе Билла и Флер. Чарли был очень занят во время торжества — он не только был шафером старшего брата, но также, как и остальные члены семейства Уизли, принимал активное участие в приготовлениях к празднику. И лишь когда торжественная часть бракосочетания подошла к концу, Чарли с облегчением выдохнул и смог наконец-то расслабиться и хоть немного посвятить себя свадебному веселью. Вот так, обходя гостей с бокалом пузырящегося шампанского в руке и широкой улыбкой на лице, Чарли и стал случайным свидетелем незатейливого диалога между Гарри Поттером в чужой личине и Виктором Крамом, приглашенным на торжество. Из этого разговора по жизни прозорливый Чарли сделал для себя некоторые выводы вполне положительного качества, которые касались вероятного благополучного устройства личной жизни не только старшего из детей Уизли. По смущению в голосе Поттера и по тому, как зарделись его щеки даже в чужом образе, Чарли вполне ясно опознал чувства, что испытывал мальчик-которой-выжил к младшей сестренке Уизли. Да и младший братец Рон времени так просто не терял, вовсю приударяя за своей подругой детства. Виктору Краму на этом празднике жизни уже ничего не светило. Чему Чарли необъяснимо для самого себя втайне радовался. Он и сам не понимал, что именно вызывало эту радость: возможное благоприятное устройство личных дел близких и родных людей или то, что один известный болгарин, как и сам Чарли, остался в этот вечер без пары. Виктор между тем поднялся из-за стола, бросая риторический вопрос, адресованный то ли Поттеру, то ли жизни в целом: — В чём смысл быть международной звездой Квиддича, если все симпатичные девушки уже с кем-то встречаются? Недовольный он сделал пару шагов в сторону от столов и тут же резко остановился, лицом к лицу столкнувшись со стоящим неподалеку Чарли. Тот все еще улыбался своим мыслям, а, заметив слегка сконфуженный вид старого знакомого, не смог удержаться от шутки: — Я случайно услышал твой последний вопрос, Виктор. Так вот, позволь дать совет. Если все симпатичные девушки уже с кем-то встречаются, мой друг, предлагаю тебе переключится на симпатичных парней. Виктор с минуту не находил слов для ответа, вперив пронзительный черный взгляд своих очей в явно подвыпившего Чарли. Он словно размышлял, кто именно общается с ним в эту минуту: сам Чарли или выпитое им шампанское. Раз за разом меняя цвет лица с бледного до пунцового и наоборот, Виктор то открывал, то закрывал рот, но не проронил при этом и звука. Уизли же, довольный показавшейся ему удачной шуткой, примиряюще похлопал парня по плечу: — Да не переживай ты так, Виктор. У тебя все еще впереди. Ты молод и знаменит. Только этих двух качеств достаточно, чтобы иметь целую толпу поклонниц. А среди них уж точно найдется две-три симпатичных девчонки. Да и это ведь не единственные твои положительные качества! Ты сильный, ловкий, мужественный…к тому же интересный собеседник, и человек с разносторонними интересами. Да и сердце у тебя доброе. Помнишь, тогда во время проведения Турнира Трех Волшебников ты настолько переживал о драконе, которому случайно навредил, что даже написал мне? А я ведь даже адреса своего тебе не давал! Крам вновь побледнел, а взгляд темных глаз стал колким. С усилием разжимая сжатые от напряжения зубы, он почти выплюнул в лицо Уизли: — Что же, если я такой интересный собеседник, ты не ответил ни на одно из моих писем? — Ах, это, — дружеским жестом Чарли обнял Крама за плечи, пытаясь увлечь его к столикам, но тот стоял как вкопанный, продолжая сверлить подвыпившего Уизли обиженным взглядом. — Ты можешь не верить мне, Виктор, но я тоже думал, что ты игнорируешь мои письма. Я ведь тебе ответил. И даже не одним письмом. Только письма эти, как и многие другие, до прошлого года мирно покоились на дне одной уютной пещерки, — взгляд Крама из обиженного превратился в непонимающий. Чарли поспешил объяснить. — Ты слышал о таком виде драконов, как Перуанский змеезуб? — Крам утвердительно кивнул. — Не самые приятные в общении зверушки, можешь мне поверить. Так вот, веришь или нет, но один из проживающих на территории заповедника змеезубов нашел себе интересное хобби — отбирать почту у пролетающих мимо его гнездовья сов. Выяснилось это лишь в прошлом году. Чисто случайно. А ведь давно должны были кинуться — уже несколько лет подряд совы, пролетавшие через эти края, прилетали ни с чем! Из пещеры этого негодника — представь только — вытащили целую гору не полученных писем, открыток и подарков. Так что мы с тобой еще легко отделались, Вик! — Это правда? — влажный блеск в глазах и вновь занимающий свое место на бледной коже румянец лучше слов говорили об истинных эмоциях их обладателя. — Чистая, Вик! Чистая! — Чарли ловко схватил бокал с шампанским с пролетающего мимо подноса с напитками и подал Виктору. Про себя он тоже не забыл. — Тогда… — голос Крама стал неожиданно хриплым и срывающимся, а лицо полностью пунцовым. — Тогда в письме я предлагал вам… тебе… встретиться и… И договорить Виктор не успел. Проходящий мимо них Ксенофилиус Лавгуд, настолько глубоко погрузился в собственные мысли, что случайно толкнул руку Крама с бокалом, от чего несколько капель напитка пролились на его праздничный костюм. Виктор и до того не симпатизировал странному даже для волшебника Лавгуду, к тому же носившему на шее ненавистный для Крама знак. Теперь же болгарин разъярился еще больше. Гораздо больше, чем следовало бы из-за такой мелкой неурядицы. Чарли пришлось чуть ли не силой удерживать обозлившегося Виктора от драки. А едва эту нелепую перепалку удалось свести на нет, на горизонте показался Патронус от Кингсли. Разговор между Виктором и Чарли в тот вечер так и не завершился. А последующие за этим события лишили волшебников каких-либо возможностей продолжить неоконченный диалог. После симпозиума В последний раз Чарли и Виктор встретились во время симпозиума по драконологии, на который Чарли был приглашен в числе других работников заповедника. Вернее, после симпозиума. А если еще вернее, то дело было так. В предпоследний вечер симпозиума, почти все его участники, среди которых было немало молодых, горящих идеей сохранения фантастических рептилий, самоотверженных волшебников, по устоявшемуся обычаю симпозиума разбрелись по городским питейным заведениям, чтобы за хмельными напитками продолжить обсуждение животрепещущих тем. Чарли на этот раз оказался в компании двоих своих коллег из Всемирного драконоводческого заповедника. А именно Филиппа Белла, знакомого с Уизли еще по Хогвартсу гриффиндорца, только на два года старше, и Райны Крушарски, двадцатилетней черноглазой девицы с поистине драконьим характером. — Разве это ракия(2)! Гадость и только! — Да тише ты, — попытался шикнуть на девушку самый трезвый из них Филипп, но Райна, к концу вечера уже бывшая изрядно навеселе, останавливаться не умела даже на трезвую голову. — А что, правду говорить разве запрещено? Гадость ведь! — Как по мне, хорошая ракия, — вальяжно раскинувшись в плетеном кресле, Чарли любовался прозрачным напитком. — Не пойму, чем она тебе не нравится. Но если хочешь, можем пойти в другое заведение. — А какая разница, если здесь везде одно и то же? Гадость! — Тебе не кажется, что ты разбушевалась? — Филипп подозвал официанта и попросил счет. — С тебя уже хватит и ракии, и чего другого крепче тыквенного сока. Разве что крепкий кофе не помешал бы. — Ну ничегошеньки ты не понимаешь, Фил, — в один момент из боевого состояния Райна переметнулась к хандре и тоске. — Знаешь, какую у нас дома сливовицу делают? Волшебную! Эх, ничего то вы не знаете! — Да откуда ж нам знать? Мы у тебя на родине и не бывали никогда. А про волшебную сливовицу вообще впервые слышим. Ты вот знаешь, Чарли, о чем она говорит? Уизли в ответ отрицательно покачал головой. — И как вы живете, если не пробовали лучшую ракию в мире? А вот отправились бы со мной завтра, сами бы поняли, о чем я говорю. Райна на следующий день должна была по личным делам ехать к себе на родину, в Пловдив. Даже порт-ключ до города уже лежал во внутреннем кармане ее мантии. И уже пару дней девушка изо всех сил пыталась уговорить приглянувшегося ей Филиппа отправиться в путешествие вместе с ней. Может рассчитывала таким способом склонить слишком серьезного коллегу к развитию более личных отношений? Кто знает. Белл все равно никак не поддавался на провокации Крушарски: — Да сколько можно талдычить об одном и том же? Никуда мы с тобой не поедем. Заладила, как заведенная. Делать нам больше нечего, как таскаться за тридевять земель за какой-то ракией! Никуда мы не едем! И это мое последнее слово. Точка! Волшебная ракия и ее последствия Два часа спустя они кружили по кривоватым улочкам старого города Пловдива(3) в поисках заветного питейного заведения. — Ты уверена, что нам сюда? — Филипп недоверчиво крутил головой, рассматривая незнакомую местность. — Конечно! Я город хорошо знаю. А в «Искрене», баре Тодора, я даже подрабатывала месяц после окончания школы. — Ну, раз ты так говоришь… После двух или трех кругов по одной и той же местности нужный бар был не без труда найден. Заведение скрывалось в зарослях даже посреди зимы ярко зеленых лоз винограда. Хозяин «Искрена» горячо приветствовал бывшую работницу и ее друзей, после чего они все были щедро попотчеваны славнейшей ракией-сливовицей, ракией-гроздовицей, ракией-крушевой и другими не менее приятными разновидностями напитка.(4) Еще где-то час спустя успевший по достоинству оценить вкусовые качества ракии, и даже уже теряющий приятную захмелелость Чарли меланхолично наблюдал за успехами Райны на любовном фронте. Опоенный волшебным напитком Филипп наконец расслабился и стал сдавать позиции своей доселе непробиваемой обороны. Теперь он кружил девушку в медленном танце посреди небольшого зала, беззастенчиво прижимая к себе млеющую от удовольствия волшебницу. Посетителей в баре между тем становилось все больше. И все больше Чарли жалел, что согласился на эту авантюру и отправился с товарищами на поиски приключений в другую страну. Он всей душой, как бывало и на семейных праздниках, остро чувствовал — он был здесь лишним, со все возрастающей тоской осознавая собственное одиночество среди веселящейся толпы. Некстати начали вспоминаться все неудачные и неудавшиеся отношения, не случившиеся встречи. Вот уже предательские мысли дошли и до темноглазого болгарина, его горячности и возбужденности при известии о том, что переписка между ним и Чарли не состоялась исключительно по независящим от обоих причинам. Почему-то отчаянно захотелось вновь увидеть смущение и восторг на обычно суровом бледном лице. И еще печальнее стало от того, что до обладателя этого самого лица сейчас возможно, было рукой подать — они ведь находились в одной стране, возможно даже в одном городе. Только что эта близость в географическом положении могла дать Чарли? Неизвестно, как глубоко бы затянула неприятная хандра не вполне трезвого драконолога, если бы в бар не вошел он. Чарли не следил за входной дверью, давно игнорируя звон дверного колокольчика, оповещавшего о все пребывающих небольшими группками посетителях, но в этот раз при знакомом переливчатом звуке почему-то обернулся ко входу. Наверное, для того, чтобы выхватить в вошедшей компании молодых людей знакомые темные глаза под черными суровыми бровями. Виктор, ставший еще шире в плечах, и еще более возмужавший с их последней встречи в Норе, без всяких сомнений отделился от своей компании и с улыбкой подошел к сидящему у барной стойки Уизли. — Хорошая ракия? — вместо приветствия на непривычно выглядящем счастливом лице расцветала улыбка. Не отвечая ни слова, а только зеркально улыбаясь в ответ, Чарли протянул наполненную до краев рюмку Краму. Они выпили на брудершафт и оба одновременно рассмеялись. А чувство неимоверного облегчения, последовавшее за этим, позволило двум до этого по сути почти незнакомым друг с другом молодым людям проговорить до глубокой ночи. Они говорили о квиддиче и драконах, о закончившейся войне и ее потерях, об общих друзьях и неудавшейся любви. О сотнях и тысячах вещей, важных и не очень. Наверное, это было уже под утро, судя по значительно поредевшему числу окружавших их посетителей заведения. Но Чарли не взялся бы утверждать точное время, когда именно это произошло. Или кто из них начал первым. Просто в определенный момент он осознал чужие губы на своих губах, а чужие руки на своем теле. Затем невообразимо магическим образом — скорее всего благодаря аппарации Виктора — они переместились в гостиничный номер, опять же предположительно принадлежавший Краму. Чарли ни о чем не спрашивал, ни о чем не думал, он вообще не обратил ни малейшего внимания на обстановку в комнате, куда они переместились. Разве это было важно? Он был уверен только в одном — в номере точно присутствовала широкая кровать, на которую почти сразу же после их прихода его повалил Виктор. К тому моменту нежные поцелуи переросли в страстные, почти дикие. Они как сумасшедшие срывали друг с друга одежду и покрывали обнажавшиеся тела укусами и поцелуями. Когда последний кусочек ткани был отброшен в сторону, Виктор губами заскользил вниз по телу неожиданного любовника, медленно, но верно приближаясь к апогею желания обоих. Чарли настолько погрузился в нереальные чувственные ощущения, что почти не заметил момента, когда их тела слились в экстазе, сопровождаемом очередным жадным поцелуем. Уже на пике удовольствия поцелуи вновь сменились укусами. Крам почти до крови прокусил шею Уизли, но и тот не остался в долгу, исполосовывая багровеющими следами спину и плечи нежданно-негаданного любовника. А затем их обоих унесло. Да так, что очнулся Чарли только поздним утром от криков птиц, устроивших свару на балконе за открытым окном номера. Чарли лежал на боку, повернувшись лицом к проникающему сквозь стекла бледному свету зимнего солнца, прижатый спиной к горячему телу тихо посапывающего ему на ухо Крама. Голова, да и не только она, разумеется, болела, мутило после всего накануне выпитого просто нещадно, но мысли снова принадлежали обычному ему. Однако не одна из этих относительно связных мыслей не могла найти объяснения произошедшему ночью. Что именно нашло вчера на молодого драконолога, что в результате он проснулся в объятиях ловца болгарской сборной по квиддичу? Крам, между тем, открыл глаза и сладко потянулся в кровати, даже постанывая от удовольствия. Вновь прижимаясь к обнаженной спине Чарли, он разве что не промурлыкал ему в ухо: — Доброе утро. То ли от непривычности звучащего рядом ласкового голоса, то ли от в общем необъяснимо сложившейся ситуации, Чарли почти поплыл, как растаявший на солнце мед. Скорее всего, дело было в том, что подобное «доброе утро» случалось с ним слишком редко, если вообще случалось. Но просыпаться в ласковых объятиях желанного мужчины было по-настоящему приятно. И именно, что желанного! Чарли осознал это с жутким опозданием именно сейчас, разделяя на двоих столь тесное пространство с жаждущим его Виктором. Жажду эту Чарли ощущал четко и конкретно — твердо вжимающейся в него как раз в районе поясницы. Он хотел уже было повернуться и поцелуем ответить на приветствие Крама, но их снова, уже традиционно прервали. В дверь номера резко и с силой постучали: — Виктор, отвори вратата сега! Знам че си тук!(5) — из-за двери доносились истошные женские крики. Крам тут же подорвался с постели, оставляя Уизли на кровати одного. Чарли мгновенно ощутил, как в комнате похолодало. На его непонимающий вопросительный взгляд Виктор, по пути набрасывая на себя гостиничный халат, бросил всего лишь: — Подожди тут. Я сейчас разберусь. — Что-то случилось? Кто это? — Моя… невеста. Подожди тут, я сейчас разберусь и вернусь, — и покинул спальню, прикрыв за собой дверь. Первые секунды Чарли не знал, что и думать. Последние слова Виктора крутились в его голове, как надоевшая заезженная мелодия. Чарли сел на кровати, все еще не понимая, что ему делать: плакать или смеяться. Ведь в такую глупую ситуацию он и не надеялся попасть когда-либо в жизни! Быть застуканным с мужчиной, с которым провел ночь, его же невестой? Полный абсурд! Придя в себя, Чарли нашел свою палочку на полу, куда вчера так безрассудно и небрежно ее бросил, охваченный страстью. Уже с ее помощью он принялся собирать по всей спальне обрывки собственной одежды и заклинаниями возвращать вещам привычный целый вид. Хорошо, что он в совершенстве знал восстанавливающие одежду чары. Оказывается, это очень полезное заклинание не только для тех, кто имеет дело с клыкастыми и когтистыми огромными ящерами. Зубастые и страстные квиддичные ловцы тоже могли наносить ощутимый вред гардеробу. Из-за двери все это время доносились звуки разгорающейся ссоры, но о чем спорили будущие молодожены Чарли понять не мог — на болгарском он знал всего несколько слов, почерпнутых из арсенала Райны. И в основном это были местные ругательства. Тем не менее, он смог разобрать проскользнувшие в тексте слова «муж», «должен» и «скоро свадьба». Уже когда Чарли натягивал на себя второй, найденный под кроватью ботинок, в распахнутое окно влетел слабо светящийся серебристый волк, Патронус Григора Лулу, оставшегося за главного в драконьем заповеднике на время проведения симпозиума. Приземлившись на паркетный пол, без всякого приветствия волк начал вещать: — Чарли, еле смог с тобой связаться. Хорошо, что видели вас вместе с Филиппом и Райной, пользующимися портключом. Срочно нужна помощь — Клодия сбежала с территории заповедника, прорвала защиту. Движется в сторону гор. Нет возможности отправить за ней людей — все имеющиеся силы направлены на сдерживание разбушевавшихся хвосторог — период спаривания начался раньше времени. Да и у тебя с Клодией хорошие отношения. Возвращайтесь как можно скорее. Чарли поднялся с кровати и, заколов в конский хвост рассыпавшиеся по плечам длинные рыжие пряди, накинул на себя любимую кожаную куртку. Сотворив Патронус, Чарли быстро продиктовал ему указания: — Передай Григору, что буду в течении часа. Пусть подготовит приманку и запас сонного зелья на всякий случай. «Защитник» кивнул и выпрыгнул в окно, превращаясь в сгусток света. В ту же секунду в спальне появился Виктор. Судя по тишине, наступившей в номере — его невеста уже ушла. Озадаченный Крам окинул взглядом полностью одетого Чарли. — Ты уходишь? Почему? Я все тебе объясню. — Не стоит, — Чарли прошел мимо, не глядя на Виктора. Даже не смотря на наличие сейчас более важного дела, занимающего почти все его мысли, Уизли не мог не думать о ситуации с Крамом и чувствовал себя обманутым. — Мне срочно нужно уходить. — Что-то случилось? — Виктор, все еще одетый в один халат, шел следом за Чарли, пытающимся на не вполне свежую голову вспомнить откуда они вчера прибыли в отель. Хорошо, что с ориентированием на местности у Уизли всегда было неплохо. Покинув наконец территорию гостиницы, он сразу определил куда ему нужно направиться. — Это не твое дело, — почти грубо отрезал Чарли. — Это по работе. — Я могу помочь? — Виктор не отставал ни на шаг и выглядел растерянным. Чарли даже стало его жаль. Он остановился и устало вздохнул. — Не можешь. Оставайся здесь, Виктор. Мне пора, — и тут же трансгрессировал прямо к бару Тодора. Владелец «Искрена» Спящую в обнимку парочку друзей-драконологов Чарли нашел в одной из подсобок на втором этаже бара в абсолютно недееспособном состоянии. После выпитой накануне ракии, щедрой рукой разливаемой мисс Крушарски, ни Филипп, ни Райна даже не могли разлепить глаза. Полагаться на их помощь в возвращении драконихи было бессмысленно. Приходилось действовать одному. — Молодые люди вчера просто переборщили немного, — владелец «Искрена», седеющий, но подтянутый коренастый мужчина лет пятидесяти, сидел на скамье напротив Чарли в пустом зале бара. Узнав о проблеме со сбежавшим драконом, он самолично предложил Чарли помощь с перемещением в заповедник. И сейчас, пока взвинченный и не выспавшийся Чарли беспокойно ерзал на деревянной лаве, благодарно принимая из рук хозяина стакан со смесью бодрящего и антипохмельного зелий, помощник Тодора бегал по утреннему Пловдиву с поручением начальника раздобыть портключ — самый быстрый способ добраться до нужной точки. — Твоим друзьям сейчас даже зелья не сильно помогут, но часам к двум после обеда обещаю привести их ко вполне вменяемому состоянию. — Спасибо. Если все пойдет гладко, то их помощь может и не понадобиться, — буркнул Чарли, ощущая между тем, что голова от выпитых зелий постепенно проясняется. — Но ваша ракия и правда нечто! Она ведь действительно заколдованная, да? Я того, что творил сегодня ночью, ни за что и никогда бы ни на трезвую, ни на пьяную голову не совершил бы. Тодор лукаво усмехнулся и укоризненно покачал головой: — Моя ракия конечно волшебная. Да и любой хороший напиток способен творить волшебство без всякой магии. Но в действиях, совершаемых вами этой ночью, нет вины напитка. Разве что совсем чуть-чуть, в качестве стимула. Уже многие годы этот бар пользуется неизменной популярностью у желающих совершить сделку и у тех, кто хочет получить правдивый ответ на желанный вопрос. А все дело в ракии. Она проявляет истинные желания людей, приглушает лишние страхи. Испив моей ракии, вы будете поступать искренне, в согласии с собственным сердцем. Вот почему бар называется «Искрен»(6). Об этом и табличка на входе предупреждает. Чарли покосился на терракотового цвета табличку с непонятными для него буквами. И зачем нужно предупреждение, если он ни черта не понимает по-болгарски? — Получается, что ваша ракия что-то вроде сыворотки правды? — Не совсем, — вновь усмехнулся Тодор. — Она не заставит вас говорить правду против вашей воли. Вместо этого она позволит вести себя искренне несмотря на обстоятельства, что очень важно для того, чтобы понять, чего вы хотите на самом деле. Столько людей во всем мире проживают свою жизнь во лжи и навязанной другими, а порой и самим собой несвободе? Сами не понимая почему, они мучаются и страдают, не находя выхода из жизненной ловушки, в которую загоняют себя сами. Но некоторые решаются и приходят сюда, чтобы осознать свои истинные желания и благодаря им найти себя. Это бывает очень трудно, особенно когда волшебство развеивается. Да вот и вы, Чарли, сейчас должны понимать. Но пройдет совсем немного времени и все прояснится: что на самом деле важно именно для вас. — Если бы все было так просто, как вы говорите, и для того, чтобы достичь счастья, достаточно было всего лишь выпить вашей сливовицы, в мире все было бы намного легче. Уж простите, Тодор, но я до вчерашнего вечера даже не слышал о волшебной ракии и ее магических свойствах. — Ничего удивительного, молодой человек, — ничуть не смутился Тодор. — На самом деле, даже если бы все люди на свете знали, что существует моя ракия с ее, как вы выразились, волшебными свойствами, далеко не все из них бросились бы наслаждаться ее чудесным вкусом. Она не решает всех проблем человека, лишь может подсказать путь. А что делать если подсказанная цель труднодостижима? Или противоречит убеждениям? Все мы так или иначе уживаемся со своими мечтами. Большинство, правда, предпочитает их не видеть, предаваться грусти и тоске и сетовать на бессмысленную жизнь. Для того же, чтобы пойти своей мечте навстречу, надо обладать определенной долей решительности. Чарли долго молчал, размышляя над словами хозяина «Искрена». Пока на пороге не появился работник Тодора с портключом до магического заповедника. Уже передав ключ, имеющий вид дырявой ложки, Тодор дружески похлопал Чарли по плечу: — Не думайте об этом слишком много, мистер Уизли. Речь идет о ваших чувствах, а не о мыслях. Чувствуйте, если хотите чувствовать. И возвращаясь к вашему сравнению моей ракии с зельем правды, хочу заметить, что моя ракия отнюдь не безвкусна в отличии от вашего зелья. И вы сами можете это подтвердить — она волшебная! Неожиданная встреча Вода в котелке стала закипать и Чарли прекратил нагревающие чары. Разжигать огонь в присутствии двух занятых брачным ритуалом драконов было бы верхом глупости. Но для заживляющей мази, которую собирался использовать Уизли для уничтожения следов бурно проведенной ночи, нужна была горячая вода, чтобы поменять цвет лекарства на прозрачный. Собственно, можно было обойтись и вовсе без воды — просто нанести вязкую оранжевую субстанцию на нужные участки тела. Но тогда на коже кроме темно-вишневых следов от засосов и укусов красовались бы ярко оранжевые разводы лечебной мази, что ничуть не лучше. Да и как объяснить присутствие мази на теле, если ты не вступал в сражение с огнедышащими рептилиями? Тем более, на шее. Дракон покусал? Если бы это действительно было так, то мазь кислотного рыжего оттенка смотрелась бы куда приятнее, чем ожоги, волдыри и рваные раны, нанесенные кинжалоподобными зубами, острыми рогами и когтями крылатых созданий. Но раны, которые собирался залечивать Чарли, были получены совсем в другом сражении, а потому было бы лучше, если бы процесс их лечения был как можно более незаметным. Чарли разделся по пояс, поеживаясь от морозного январского воздуха — в горах было несколько холоднее, чем в долинах. Он осторожно нанес разогретую до температуры и консистенции горячего супа мазь на самые нуждающиеся в лечении участки — шею, грудь, живот… Одним словом, ночью Крам постарался на славу. Не забывал Уизли и своих прямых обязанностей — то и дело поглядывал в сторону влюбленной парочки на берегу озера. Как раз сейчас пока еще неназванный самец со всех сторон обходил кругами величаво лежащую Клодию, показывая ей тем самым свои искренние намерения. А Клодия играла роль недотроги и будто бы все еще была в нерешительности: принимать ли ухаживания кавалера, или нет. Будто не она сама сбежала из заповедника по той простой причине, что никто из находящихся там самцов не ответил на ее заигрывания! Но правила есть правила. Ритуал ухаживания у каждого вида драконов складывался многие тысячелетия назад, если не больше. Кто такие Клодия, ее ухажер и уж тем более Чарли, чтобы судить о правильности традиций! Поначалу, занимаясь поисками сбежавшей драконихи, Чарли на дальний план отодвинул все остальные заботы, включая собственные переживания. Но сейчас, в относительном покое, тревожащие его до этого мысли нахлынули с новой силой. И самым первым в череде был вопрос, что же такое произошло между ним и Виктором Крамом минувшей ночью в гостинице в Пловдиве? Был ли это просто секс или все же нечто большее? Секс, вне всяких сомнений, и несмотря на не особо приятные последствия, сейчас на глазах испаряющиеся с кожи вместе с мазью, был фантастическим! Но ведь началось все не с него. Еще до гостиницы, в «Искрене», они часами напролет говорили на всевозможные темы, увлеченные друг другом настолько, что не замечали ни окружающих людей, ни пролетающего мимо времени. Если Тодор все же был прав, и его волшебная ракия пробуждала истинные желания, то их с Виктором истинное желание заключалось в совместном времяпрепровождении. Включавшем, судя по всему, и выпивку, и разговоры, и секс. Чем не основа для вполне нормальных отношений? Все бы хорошо, если бы не одно «но». А какая же бочка меда обойдется без ложки дегтя? Но действительно, что это за невеста, так нежданно-негаданно появившаяся на пороге номера случайных любовников? Виктор Крам личность публичная, и Чарли, хоть и занятый на работе по самое-самое, успевал следить за важными событиями в жизни любимой команды по квиддичу. И ни о какой помолвке ловца он и слыхом не слыхивал! Стоило прояснить эту ситуацию еще там, в гостинице, но Чарли было просто некогда — долг превыше всего. Однако для себя он отметил, что, когда разберется в ситуации с Клодией, однозначно наведет порядок и в их отношениях с Крамом. Между ними явно существовали определенные недопонимания, которые нужно и важно разъяснить. Да и вообще их… роман, если его можно так назвать, начался неожиданно и внезапно всего лишь прошлой ночью. И Крам, довольно популярный у женского пола, здоровый и довольно привлекательный (по меркам самого Чарли) молодой волшебник, вполне мог иметь невесту. Вот только в таком случае что же произошло между Чарли и Виктором прошлой ночью? Что сам Крам чувствовал по отношению к Уизли? Парень мотнул рыжими растрепавшимися волосами, вновь отгоняя навязчивые неприятные мысли. Как бы то ни было, но это проблема не его, а Крама: его невеста, его поступки и решение, которое нужно принять в данной ситуации, тоже будет принимать он, Виктор. А что думает по этому поводу Чарли, касается одного Чарли. Но поговорить им действительно стоило. Только позже, когда Чарли слегка успокоится и соберется с духом. А пока лучше отбросить весь этот кавардак с отношениями в сторону и немного отдохнуть. Чарли на скорую руку перекусил сухпайком из рюкзака, на всякий случай установил дополнительные следящие чары на тот случай, если драконам неожиданно вздумается переместиться из долины, и, облокотившись о сухой поваленный ствол дерева, подставил оголенный торс солнечным лучам. Полуденное зимнее солнце слабо прогревало пригорок, на котором разместился драконолог, так что он все же установил дополнительные согревающие чары, и укутанный ими, так разморился, что уже через пару минут стал клевать носом. Но не выспавшемуся парню снова не дали расслабиться — из накатившей было дремоты его вырвал резкий характерный звук аппарации. Открыв глаза в ожидании увидеть прибывшее раньше назначенного времени подкрепление коллег, Чарли был крайне удивлен посетившему его гостю: — Какого лешего… ты тут делаешь? — Я подумал, что тебе может понадобиться помощь, — облаченный в защитную форму драконологов, не иначе как одолженную у Григора Лулу, Крам (а это был именно он) стоял на пригорке в десятке метров от Чарли с сумкой наперевес. — Тодор рассказал мне о проблеме с драконом. А твой коллега, Григор, сказал, что ты отправился за драконом в одиночку. И что помощь тебе не помешает. Даже дал мне эту одежду и сказал координаты. Сперва ошарашенный Уизли мгновенно перевел эмоциональный регулятор из режима «удивление» в режим «гнев»: — С Лулу я поговорю позже. Привлекать гражданского, это… Черт! Я же тебе сказал, чтобы ты не вмешивался, — Чарли даже зубы сцепил, чтобы не закричать. — У тебя нет опыта работы с драконами. А у меня нет времени отвлекаться на то, чтобы защищать тебя от когтей, зубов и рогов. Не говоря уже об огне! — Я и сам могу за себя постоять. Ты знаешь это, — Виктор явно растерялся от таких нападок Уизли, но все же старался удержать лицо. — Да уж, не забыл. Если ты, конечно, ведешь речь о Глотиссе, китайском огненном шаре, с которой ты сражался на Турнире Трех Волшебников. Да, она надолго запомнила встречу с тобой и… — Чарли запнулся на полуслове, осознав, что ляпнул лишнего. Боль и обида, на мгновение плеснувшиеся из темных глаз Виктора, были тому подтверждением. — Прости. Но тебя там, на турнире, подстраховывали постоянно. Я же и подстраховывал! — А стало быть тебе, раз ты такой умелый и знающий драконолог, можно в одиночку лезть к дракону, рискуя собственной шкурой? — черные глаза Крама на все еще каменном лице темнели все больше, отражая истинное внутреннее состояние владельца. — Мне — можно. Я — драконолог! Я сознательно иду на этот риск. Это мое призвание! — А если с тобой что-нибудь случится, что мне делать? Тебе плевать на тех, кому ты дорог?! Последнюю фразу Крам выкрикнул с такой обидой, что Чарли даже опешил, не найдясь что ответить. Виктор продолжил вместо него: — Ты мне нравишься, Чарли Уизли, — пристальный взгляд болгарина заставил рыжего мгновенно сникнуть. — Давно. Я ведь сразу, еще после Хогвартса предложил тебе встретиться. Но ты ничего не ответил. И я сдался. А на свадьбе Флер и твоего брата ты снова флиртовал со мной. Или мне, по крайней мере, так показалось… А потом снова перестал со мной общаться. И вчера… Все ведь было замечательно, но ты опять исчез! Ошарашенный внезапным прозрением Чарли с минуту стоял, держась за голову, будто неожиданно получил удар бладжером по макушке, выбивший из головы все связные мысли. Раскрасневшийся от смущающего озарения он во все глаза смотрел на Крама, долго складывая в голове два и два, пока наконец не смог трансформировать свои мысли в слова: — А скажи, когда еще там, в письме, ты предлагал мне «встретиться», ты имел в виду «встречаться»? Виктор пару раз моргнул, переваривая услышанное, и вслед за Чарли залился краской смущения: — Чертов язык. Столько лет учу, а все никак объясняться до конца не получается. Чарли едва сдержался от отчаянного желания рассмеяться, но еще один вопрос остро стоял на повестке дня: — А что насчет твоей невесты? — Зорка? Да это не по-настоящему все! Честно! Точнее, наши родители все время говорят о том, что хорошо бы свадьбу нам с ней сыграть. Она ведь родственница моего товарища по квиддичной команде. Ей всего семнадцать и раньше она всегда была просто фанаткой, а как подросла, так стала глазки мне строить. Даже не знаю, как и когда так произошло, что все вокруг стали считать нас женихом и невестой. Только она, Зорка, от этих слухов будто с ума сошла! Она меня везде преследует теперь, проходу не дает. Говорит, что мы обязаны пожениться. — Прости, Виктор, но я не смогу встречаться с женатым мужчиной, — Чарли как мог сохранял спокойствие. — Даже если брак фиктивный — для меня это дело принципа. И если ты хочешь сейчас или в будущем создать семью с этой девушкой, или с любой другой, то лучше сразу все прекратить между нами. Сейчас, пока не начали. — Считай, уже прекратили, — улыбаясь ответил Крам, но тут же спохватился и пояснил. — С ней. Они все еще стояли на расстоянии друг от друга посреди свободного от деревьев пятачка на вершине утеса и глупо друг другу улыбались, когда из леса за спиной Чарли со страшным треском и ревом вывалился на прогалину разгневанный дракон. Виктор, первым заметивший нападающего, среагировал моментально — подскочил к Уизли и, прижав к себе, покатился по земле, уходя с линии атаки. Чарли тоже недолго находился в ступоре. Быстро подхватившись на ноги, он как мог оценил сложившуюся обстановку. На них напал ухажер Клодии. Самой драконихи пока видно не было. Самец скорее всего заметил мужчин, когда они, выясняя отношения, потеряли бдительность, и теперь пытался прогнать потенциальных нарушителей собственного спокойствия и брачного обряда с места выбранного им для ухаживания за дамой сердца. А поскольку дракон не собирался покидать облюбованную долину, то и сигнализирующие чары, наложенные Чарли, не могли предупредить волшебников о внезапном нападении. Теперь дракон выступал сразу против двух магов, но перевес все еще был на его стороне — Чарли мысленно чертыхнулся на свою рассеянность — его палочка так и осталась лежать у сухого бревна, на другой стороне прогалины. Интуитивно дракон понял, что в данный момент для него большую опасность представляет не оголенный до пояса безоружный парень, а облаченный в защитную форму и вооруженный волшебной палочкой мужчина с суровым взглядом. Дракон тут же ринулся на Крама, а тот, оттолкнув Уизли в сторону, сам двинулся в противоположную, привлекая внимание рептилии на себя. Чарли, от толчка Крама отлетевший в сторону на добрых двадцать футов, вряд ли соображая, что делает, подхватил с земли первый попавшийся под руку замшелый булыжник и зарядил им ящеру аккурат между рогов — в самое чувствительное место у длиннорогов. Подействовало моментально. Дракон, на ходу меняя цель, ринулся на беззащитного Уизли, осознавшего всю абсурдность своих действий. Теперь Чарли будто в замедленной съемке наблюдал разворачивающиеся на прогалине события. Вот, утробно рыча, на него галопом понесся тяжеловесный обозленный дракон. А вот Крам бросился наперерез ящеру, попутно посылая в него заклятье за заклятьем, впрочем, не сильно действующие на плотную кожу — чуть ли не лучшую в природе естественную броню. И также ясно Чарли видел, что Крам ему помочь попросту не успеет. Да и чем, если заклятья были малоэффективны против бронированной шкуры? Вместо этого Чарли лихорадочно обдумывал опасный маневр — уйти с линии атаки зверя в последний момент, заставляя дракона проскочить мимо, не задев беззащитного волшебника. Оставался правда немаленький риск быть затоптанным много-килограммовой тушей, но выбирать особо не приходилось. Чарли уже приготовился маневрировать, но тут вмешалась четвертая сторона. Несущийся прямо на Чарли ретивый ящер неожиданно полностью скрылся в пламенной атаке со стороны леса. А вслед за этим уверенным спокойным шагом на прогалину вышла Клодия, заслоняя своим телом Чарли от возможной повторной атаки самца. Клодия была старше и крупнее своего ухажера, а потому и силами обладала превосходящими. Виктор, осторожно обогнув опасную дракониху, медленно подошел к Уизли, ни на секунду не отрывая встревоженного взгляда от двух рычащих друг на друга ящеров. Обиженный самец попытался что-то прорычать оправдывающееся в сторону своей избранницы, но Клодия была неумолима. Она ответила лишь коротким, но емким ревом, после чего неудачливый жених стремительно покинул место разборок. Сама дракониха, как только ее партнер удалился, как ни в чем не бывало, медленно направилась на прежнее облюбованное место — к берегу озера. Чарли и Виктор, молча наблюдавшие эту сцену, так и стояли на краю прогалины. Первым нарушил тишину Виктор: — Что это было? — Ссора влюбленных, похоже, — пожал плечами Чарли и посмотрел в сторону озера. — Кажется, Клодии не понравилось, как ее парень обращается с ее друзьями. — Друзьями? А Клодия это?.. — Крам указал пальцем в сторону озера. — Угу, — подтвердил Чарли и неожиданно, что есть силы прижал Виктора к себе. Тот в ответ так же крепко обнял парня, смеясь и с упоением зарываясь в растрепавшуюся рыжую шевелюру. — А все же жалко ее, — прошептал куда-то в шею Краму Чарли. — Клодии все время не везет с парнями. — Просто еще не нашлось достойного, — Крам бережно поглаживал обнаженную спину Уизли, покрытую новой порцией ссадин и царапин, полученных во время нападения ухажера драконихи. — Ей обязательно когда-нибудь повезет. — Надеюсь, — отстранился наконец Чарли, заглядывая в темные серьезные и почему-то ставшие такими дорогими глаза. — Зато теперь мы можем возвращаться домой. Победа Клодии Еще до наступления сумерек они уже подлетали к заповеднику. Поскольку брачевание не состоялось, было принято решение тут же вернуться в заповедник с Клодией. А на поиски второго дракона с утра отправить специально сформированный отряд. Чарли летел впереди с привязанной к метле приманкой для Клодии. На некотором отдалении за ним следовала дракониха. Она не выглядела особо расстроенной из-за потери жениха. Наоборот, вполне умиротворенная и довольная собой, она спокойно планировала на потоках вечернего воздуха. Виктор на своей метле, которую не хуже заправского фокусника достал несколькими часами ранее из своей заплечной сумки, летел попеременно то справа, то слева от Уизли, обеспечивая защиту небольшому отряду. Неожиданно Крам резко спланировал прямо к Чарли и, наложив заклятие конфиденциального разговора, позволившее несколько заглушить шумевший в ушах ветер, поведал: — А жених то за нами летит. Вон, видишь на горизонте? Чарли оглянулся и действительно заметил на светлой западной кромке неба темную точку, не приближавшуюся, но и не удаляющуюся от них. Чарли улыбнулся. — На него тоже приманка действует? — поинтересовался Крам. — Не-а, — довольным голосом протянул Уизли. — Приманка рассчитана только на самок. — Тогда… Чарли и не старался скрывать улыбку: — Угу. Очаровала его наша девочка. На этих словах Клодия утробно рыкнула так, что даже ничего не знающий о драконах маг понял бы — в этом рыке не было ни капли драконьей злости. Зато было предостаточно довольства собственным успехом. Рождество у Уизли Вечер в местности возле Норы накануне Рождества выглядел будто срисованный с классической рождественской открытки. Все еще низко висящая в ясном звездном небе луна заливала своим мягким жемчужным светом заснеженные поля, деревья и дома. Откуда-то из спрятанной в долине деревушки доносились тихие звуки рождественских песнопений. Прислушиваясь к далекой мелодии, Чарли даже забывал немного о пронизывающем холоде зимней ночи. Молодой волшебник сейчас стоял перед границей владений семейства Уизли, ни в коем случае не переступая магическую черту, чтобы семейные часы, все так же висящие на кухне, не показали ненароком, что второй сын семейства уже дома. В интересах Чарли было, чтобы еще какое-то время стрелка с его портретом указывала на графу «В дороге». Потому что иначе вечно переживающая Молли поспешит встречать новоприбывшего, лишая Чарли еще нескольких драгоценных минут, так необходимых ему чтобы собраться с духом. Хотя сейчас на волшебном циферблате порядком прибавилось важных родственных стрелочек, а шанс быть замеченным в предрождественской кутерьме вообще был крайне незначительным, Чарли все же предпочитал не рисковать. А еще он ждал. Драконолог уже добрых полчаса вытаптывал пятачок возле живой изгороди соседского участка и старался медленно и глубоко вдыхать хрустящий морозный воздух, специально не используя заклинание обогрева — холод успокаивал и умиротворял. А это Чарли сейчас было жизненно необходимо. Он нервничал. Жутко. Что было вполне объяснимо, ведь такое у него случалось впервые. Молли, конечно, самолично намекнула сыну, что будет рада любому приглашенному Чарли партнеру, но устраивать знакомство избранника со своими родителями в канун Рождества все больше казалось Чарли не самой лучшей идеей. Что если все пойдет не так, как он планирует, и семья не обрадуется его выбору? В этом случае Чарли как минимум испортит всем праздник. А ведь может быть и хуже! Наверное, стоило выбрать другой день. Вот только Виктору, вечно занятому в тренировках, матчах и интервью различным магическим печатным изданиям, выбраться куда-то кроме собственной постели было безумно трудно. Даже сейчас, хотя время и место встречи были оговорены еще две недели назад, Крам сильно опаздывал. Чарли печально вздохнул. Глупые мысли, голодными червячками сомнения изъедающие его душу месяцы напролет, вновь занялись своим любимым делом. А вдруг Крам согласился на предложение Чарли пойти на рождественскую вечеринку, устроенную четой Уизли, просто из вежливости перед своим любовником? Что если на самом деле он не хотел никуда идти, а Чарли его вынудил? За то время, что прошло с их небольшого приключения с драконами в горах Румынии, прошел почти целый год, а отношения между молодыми людьми нельзя было назвать особенно продвинувшимися вперед. И, во-первых, во-вторых и в-третьих, происходило это благодаря загруженности обоих парней и их не совпадающим рабочим графикам. Чарли и Виктор могли себе позволить встречаться друг с другом от силы пару раз в неделю, да и то, если не случалось чего-то из ряда вон выходящего. А с их профессиями «из ряда вон выходящее» происходило сплошь и рядом на регулярной основе. Их свидания почти всегда проходили одинаково — полная страсти и нежности ночь, быстро подходящая к концу. Если повезет, совместный завтрак на скорую руку, со все еще присутствующими смущением и неловкостью. А затем обоих ждали нерешенные дела и отложенные до срока обязанности. Вот и в последнюю их встречу две недели назад Чарли, сам сомневаясь в реализации своего предложения, пригласил Виктора пойти с ним на праздничный рождественский вечер в дом Уизли. Виктор молчал почти пол минуты, перед тем как все же согласиться, и теперь Чарли, вспоминая это молчание Крама, совсем не был уверен, что его парень согласился на приглашение по доброй воле. Тихую идиллию вечернего сельского пейзажа разорвал характерный звук аппарации, вырывая рыжеволосого волшебника из его печальных дум. Чарли обернулся к прибывшему: — Ты почти опоздал. Еще немного и … Его нагло заткнули жадным глубоким поцелуем, захватывая, словно паук свою добычу в крепкие сети, в жаркие, шуршащие как-минимум десятком, удерживаемых в руках пакетов, объятия. С трудом выбираясь из приятного головокружения, Чарли едва сумел хоть немного отстраниться от напавшего на него Крама и с улыбкой прошептал в губы любовника: — Ты задержался потому что ограбил магазин бумажных пакетов? Виктор глянул на него с наигранной обидой: — Это подарки для членов семьи. Я вчера весь день бегал по магазинам, выбирал. А сегодня был благотворительный дружеский матч в Дурмстранге. Я старался спешить как мог. — Верю, — Чарли примиряюще чмокнул мужчину в губы, — это Левски тебя задержал? Крам насупился, и Чарли тут же пожалел о непроизвольно вырвавшемся вопросе. Алексей Левски играл в одной с Виктором команде по Квиддичу и был к тому же неплохим товарищем последнего. А еще, именно его кузина, Зорка Левски, до недавнего времени значилась неофициальной невестой Крама. Когда Виктор «расторг помолвку» чтобы встречаться с Чарли, а проще сказать, поговорил с девушкой начистоту, Зорка взбунтовалась. Она далеко не сразу смогла смириться с утратой потенциального жениха и довольно долго продолжала преследовать Крама. Даже летала вместе с командой на все матчи, прикрываясь родственными узами с кузеном-охотником. Алексей, будучи уверенным в серьезности отношений между своей сестрой и Виктором, также был расстроен мнимо сорвавшейся свадьбой и даже несколько раз пытался помирить молодых людей, устраивая им спонтанные свидания. Из-за такого энтузиазма товарища Крама, пару запланированных свиданий между ним и Чарли пришлось переносить. В результате Виктору пришлось серьезно поговорить с Левски и долго его убеждать, что между Виктором и Зоркой ничего не было, нет и быть не может. Все могло бы быть проще, если бы Крам признался Левски, что его сердце уже занято другим человеком, неким рыжеволосым драконологом. Но это ему запретил делать уже сам Чарли, справедливо полагая, что магические средства массовой информации непременно заинтересуются личной жизнью известного квиддичного ловца, резко сменившего ориентацию. А выставлять свои долгожданные отношения на обзор всего честного народа Чарли совсем не хотел. Особенно он боялся, что о его личной жизни узнают из газет родные, ведь данную весть Уизли несмотря на все свои страхи и опасения предпочел бы сообщить лично. Так или иначе, но Крам сначала знатно обиделся на Чарли за подобную скрытность и осторожность — он то готов был кричать о своих чувствах на каждом углу! Лишь спустя некоторое время, получив во время одного из своих интервью несколько заковыристых вопросов от особо назойливых акул пера — большей частью касавшихся его личной жизни и предпочтений — Виктор с неохотой признал возможную справедливость опасений Чарли. Так что их отношения пока еще оставались тайной для большинства людей. — Алексей здесь не при чем, — пробурчал несколько обиженно Виктор. — Просто там присутствовало много людей, желающих поздравить сборную с наступающими праздниками. Было сложно выбраться незаметно. — Прости, Виктор. Я не хотел сказать ничего плохого о твоем товарище. Но мы так редко видимся! А Алексей стал невольным виновником срыва парочки наших свиданий. И еще эта его сестра! Я не злюсь на него, но все же… — Чарли невнятно бубнил себе под нос и не решался смотреть в лицо любовнику, сам при этом непроизвольно принявшись убирать с пальто Виктора невидимые глазу ниточки и пылинки. Виктор, отмечая про себя действия нервничающего Уизли, благодушно улыбнулся: — У нас всегда что-нибудь мешает встречам, ты разве не заметил? В прошлый раз это была даже не моя вина. — Эй, — возмутился Чарли, — и совсем уж точно не моя! Не я же виноват в плохом самочувствии Клодии! Так бывает у драконих на последних сроках вынашивания яиц. А она, ты и сам знаешь, вроде как, моя подопечная теперь. Я не мог ее оставить без присмотра! — Ну да. А избранник твоей подопечной нас чуть не поджарил. Как же, помню-помню. — Руперт тогда просто хотел покрасоваться перед Клодией. Лично нам он зла не хотел. Зато теперь у них все замечательно. По крайней мере, пока не придет пора откладывать яйца. — Я счастлив, что у них все благополучно, поверь. Но не тогда, когда их отношения мешают нашим. А вот нашим с тобой отношениям все время что-то мешает! Вот, возьму и брошу квиддич к лешему, устроюсь к вам в заповедник за драконами навоз убирать, может тогда у нас появится больше времени на свидания? Или в этом случае ты поменяешь профессию и станешь квиддичным ловцом? — Скорее уж загонщиком, — Чарли прыснул со смеху, да и сам Виктор улыбнулся — спорить по-настоящему у них до сих пор не получалось. Всегда все заканчивалось либо смехом, как сейчас, либо страстными поцелуями и объятиями. А между тем молодые волшебники вплотную приблизились к землям родового гнезда Уизли. Чарли оглядел Виктора, критически оценивая масштабы его покупок: — Тебе не кажется, что ты перестарался с подарками? Даже у меня нет столько родственников. — Ничего, в самый раз. При знакомстве первое впечатление должно быть хорошим. Да и тут в основном безделицы всякие, национальная еда, сувениры и тому подобное, — все еще слегка насупленный Виктор сосредоточено направлялся в сторону Норы. Чарли шел следом. — Не сердись, Вик. Я просто нервничаю. У меня подобное впервые. Виктор на миг остановился и обернулся: — У меня тоже впервые. Поэтому и хочу сделать все правильно. Чарли согласно кивнул и протянул руку к пакетам Крама: — Давай помогу. А то ты все один тащишь. А можно вообще просто уменьшить их, и ты даже перестанешь напоминать рождественскую елку. — Они не тяжелые, — пожал плечами Крам, но тут же о чем-то быстро поразмыслив, все же протянул один из пакетов Чарли, подозрительно хитро при этом улыбаясь. — Но если просишь… Охваченный недоверием волшебник с опаской заглянул в терракотового цвета подарочный пакет: — Ты серьезно? — Угу. Это на тот случай, если захочешь узнать, как именно относятся к твоему выбору партнера члены твоей семьи. А если честно, то это подарок тебе от Тодора — встретил его на благотворительном матче. Похоже, ты понравился нашему общему знакомому бармену. Мне стоит начинать ревновать? Чарли покраснел до корней рыжих волос. Но при этом подумал, что Виктору вряд ли стоит о чем-то беспокоиться. Тодор, в конце концов, был первым, кто оказался в курсе их с Виктором отношений, завязавшихся, кстати, не без помощи волшебного напитка и «Искрена». — Спасибо Тодору, но сегодня я все же воздержусь от использования его подарка. — Боишься узнать, что твои родные на самом деле разочарованы твоим выбором? Они уже подходили к неординарному родовому гнезду Уизли. В многочисленных, разного размера окнах сиял яркий свет, осеняя окружающее снежное полотно теплым золотистым свечением. Вокруг здания кружили витиеватые завихрения наколдованных заклинаниями снежинок. При виде родного дома Чарли тут же ощутил бурлящую смесь эмоций: волнение от возвращения домой, переживание об их с Крамом ситуации и огромную благодарность ему за то, что все же принял приглашение и отправился сюда вместе с Чарли. Но больше всего — тревогу от предстоящей реакции родных на их с Виктором отношения. Все эти эмоции смешивались в одну единственную жаркую волну предчувствия, что охватывала теперь все его естество. Сейчас ему казалось, что общаться с разъяренными драконами и то полегче будет, чем с родными и дорогими людьми. Но взглянув на Крама, Чарли увидел одну только решимость и больше ничего. Волнение тут же отступило. — Если бы я думал, что моя семья не примет наши с тобой отношения, — все еще дрожащим, но уже уверенным голосом возразил Чарли, — то никогда не пригласил бы тебя. Я ни за что не позволю, чтобы тебя или наши отношения принижали. Кто бы то ни был. И я уверен, что моя семья примет нас хорошо. — Правильно, — с улыбкой согласился Виктор, сияющими глазами вглядываясь в лицо Чарли. — Я очень счастлив, что ты меня пригласил к себе домой, к твоей семье. Я обязательно понравлюсь твоим родным, вот увидишь. От нахлынувшей волны нежности и признательности последние остатки тревожности Чарли как ветром сдуло. Притянув к себе Крама, он собственнически впился в его губы, на долгие минуты прекращая и подытоживая все разговоры. Оторвавшись от Виктора всего на минуту, Чарли, полностью погруженный в очарование мгновения, прямо посмотрел в темные глаза любовника и впервые открыто и без страха выразил свои чувства: — Я люблю тебя, Виктор Крам. Расплывшийся в широкой улыбке Виктор, прижался к Чарли еще плотнее, погружая их обоих в уже ставшее привычным пакетное шуршание. — Ого! Сегодня воистину волшебный вечер, — промурлыкал он, снова ища и находя губами губы парня. — Просто восхитительный. Я ведь тоже люблю тебя, Чарли Уизли. Донесшееся откуда-то со стороны дома покашливание, вернуло зачарованных мужчин в реальность. Потому что поглощенные друг другом парни не сразу заметили, как слегка скрипнула, открываясь, входная дверь гостеприимной Норы, позволяя всем находящимся в холле полностью рассмотреть весьма интересную сцену. Другими словами, воркующих друг с другом парней заметило все многочисленное семейство, собравшееся в полном составе в холле дома. Сказать, что все были удивлены, значило бы в наглую промолчать. Гермиона, молодая жена младшего брата Чарли Рона, долгие годы участвовавшая в переписке с Крамом и даже когда-то замеченная с ним в некотором смысле в романтических отношениях, прикрыла ладонью распахнувшийся от удивления рот. Выражение лица ее супруга при виде обнимающихся бывшего соперника и родного брата было вообще трудноописуемым. Что и говорить об остальных членах семьи и приглашенных друзьях! Все они стояли в полной тишине, уставившись на двух замерших в объятиях парней. Гарри и Джинни, Джордж и Анджелина, Перси и Одри, Билл и Флер с маленькой Мари-Виктуар на руках, Андромеда Тонкс с внуком Тедди, Минерва Макгонагалл и Кингсли Шеклболт, Молли и Артур… Именно легкое покашливание Артура словно гром посреди ясного неба прорезало неловкую тишину. Застуканные за поцелуем, раскрасневшиеся Чарли и Виктор стояли и смущенно и растерянно молчали под не менее растерянными и смущенными взглядами, направленными на них с порога Норы. Необходимость прервать затянувшуюся неловкость становилась невыносимой, и первым нашелся Крам. Шурша пакетами и краснея, он оторвался наконец от Чарли и, повернувшись к столпившимся на пороге, неуверенно пробормотал: — Счастливого рождества? Первым хихикнул Билл. За ним улыбнулись Флер и Джордж. А дальше уже подтянулись и другие. Довольно быстро легкие смешки, пришедшие на смену смущению и неловкости, переросли в звучный хохот облегчения и веселья. Собравшиеся на пороге дома, благодушно и искренне приветствовали вновь пришедших, что стояли все еще не размыкая шуршащих пакетами объятий. Все улыбались и радовались новым неожиданным событиям праздничного вечера, пока заколдованные снежинки игриво кружили вокруг Норы и ее обитателей, преображая родную, хоть и несуразную громадину в полное сказочного очарования волшебное строение. Все участники развернувшегося перед домом Уизли действа, удивленные, а порой и ошарашенные неожиданными событиями, все без исключения, были рады и счастливы находиться здесь и сейчас, в искренней и теплой компании большой дружной семьи Уизли. И чтобы понять это, не нужно было никакой волшебной ракии. 1) Брашо́в (рум. Brașov, венг. Brassó) — город в Румынии, один из десяти крупнейших городов в стране. Центр и крупнейший город исторической области Цара Бырсей. 2) Ра́кия (болг. ракия, серб. и макед. ракија, хорв. rakija) — балканский крепкий алкогольный напиток (бренди), получаемый дистилляцией ферментированных фруктов. 3) Пло́вдив (болг. Пловдив), в прошлом Филиппополь (греч. Φιλιππούπολη) или Филибе (тур. Filibe) — второй по величине город Болгарии, административный центр Пловдивской области. Расположен в южной части страны. 4) Виды напитка. Изготовленные соответственно из слив, винограда, груш и т.д. 5) "Виктор, открой дверь сейчас же! Я знаю, что ты здесь!" (болг.) 6) По-русски — "искренний".