Всё никогда уже не будет прежним

      Небеса были окрашены в синеватый оттенок, а облака на этой синиве бесследно исчезали, оставляя ясное небо, только яркое солнышко привлекало внимание на однотонном полотне. Солнышко согревало землю своими лучами, согревало каждый зелёный листик, травинку, цветочек, согревало также и каждое живое существо, будь то птичка или человек.       Когда Смоленск уезжал из своей области, чтобы повидаться с Москвой, он запечатлел в своей памяти именно эту картину — беззаботную и радостную, пахнущую жизнью.       Смоленск был рад встретиться с Москвой, хоть ему и не очень нравилось, как обустроено всё у Миши, но это были мелочи, ведь они так давно не виделись, так что Алексей ждал этой встречи.       Когда же Смоленск и Москва встретились, Алексей расчувствовавшись хотел крепко обнять его, но вовремя одёрнул себя, всё же они с Мишей давно оставили такие проявления заботы.       Алексей и Миша спокойно прогуливались по шумным московским улицам. Смоленску было непривычно в такой атмосфере, он привык к тишине, к некой умеренности, он никогда не понимал стремление Москвы к тому, чтобы превратить свой город в кипящий муравейник с высотками.       Разговор тёк плавно и легко, каждому было что рассказать. И потом Москва предложил зайти в ресторан. По началу Смоленск отказывался, но под уговорами Миши всё же сдался. Цены конечно же были завышенные, Смоленск мысленно пошутил, что на одно блюдо из этого ресторана уйдёт весь бюджет его города. Москва будто читая мысли Смоленска поспешил сказать, что он платит за двоих. Алексей конечно же возразил, его принципы не позволяли принять это предложение, но в ответ Миша лишь сказал лёгкое и смешливое «да-да». Они оба знали, что как бы не упирался Смоленск, Москва всё равно найдёт способ заплатить за него.       На стол подали стейк, запах от приготовленного блюда был очень ароматным и аппетитным. Но Смоленску резко стало не по себе. Его стало тошнить от казалось бы вкусного стейка. Миша заметил что что-то не так с Алексеем и уже хотел поинтересоваться, но его телефон резко зазвонил. Москва ответил и готов был сказать, что он перезвонит попозже, но в трубку ему чуть ли не оглушительно прокричали, что это срочно. Миша отошёл в сторонку, голос в трубке был в панике, он кричал так, что Миша не мог понять, о чём тот вёл речь. — Замолчи! И говори спокойно! — наконец не выдержал Москва невнятной речи собеседника.       Голос в трубке на мгновенье замолчал, а после чуть более спокойно, но всё же дрожаще, продолжил: — Взорвалась Смоленская Атомная Электростанция… Облако радиации грозит накрыть всю область!       Миша замолк. Он не мог и вымолвить и слова. Что значит взорвалась? В Смоленской области и грозит накрыть всю её площадь? — Михаил Юрьевич?.. Михаил Юрь- — Москва отключил трубку и побежал обратно в ресторан.       Миша резко остановился, в ресторане собралась толпа, Миша резко всех отталкивал и наконец дошёл до центра. На полу лежал Смоленск без сознания. Весь его вид говорил, что тому очень нехорошо. Кто-то сказал, что вызвал скорую. Но поможет ли она?.. — Алексей?.. — Москва осторожно приподнял Смоленск и уложил его голову на свои колени. — Откройте окно! — прокричал он, потому что нужен был свежий поток воздуха. — Алексей. — Миша аккуратно потряс бессознательное тело Смоленска, но тот не отвечал. — Алексей. — Более тревожно произнёс Москва. — Смоленск! — прокричал Миша. Он почувствовал, что тело Алексея стало очень горячим. Москва дотронулся ладонью до его лба и резко отдёрнул. Он весь горит.       У Смоленска была высокая температура. Миша оглянулся вокруг, на него смотрела встревоженная толпа, но Москве было плевать на эти взгляды. Он смотрел в окно и прислушивался в надежде увидеть скорую помощь.       Звуки сирены казались приглушёнными. Смоленск забрали в больницу, а Москва поехал с ним.

***

      Слышались приглушённые звуки, но вокруг было темно. Это казалось сном, но очень кромешным, где нельзя было что-то разглядеть, лишь слышать непонятные шумы. Что здесь делал Смоленск? Он не мог вспомнить. Ответ прятался в уголках сознания, но не спешил выходить. Алексей пробирался через тьму, попутно же связывались ниточки ответа. Он уезжал из своей области, чтобы… Чтобы что? Зачем он уезжал? Смоленск силился вспомнить, но это давалось с трудом. Алексей пробирался дальше, вокруг послышались крики. Чьи они? Такие приглушённые, но наполненные отчаянием? Почему они кричат?.. Почему? Этот вопрос ударил в голову. Кто так страдает? Чтобы найти ответ Смоленск ускорил шаг, а позже перешёл на бег, углубляясь в тьму. Чем дольше он бежал, тем больше вспоминал. Он уехал из области, чтобы встретиться с Москвой. Но чьи тогда были крики?..       Смоленск с трудом открыл единственный глаз, оставляя сон и погружаясь в реальность. В горле было очень сухо, а всё тело горело. Смоленск попытался что-то сказать, но вслух получалось лишь мычание.       Алексей прошёлся взглядом на обстановку вокруг: был виден белый потолок, стены были такого же цвета и приборы медицинские. Он был в больнице, но почему? Смоленск ведь только что разговаривал с Мишей. — Он очнулся. — всё также приглушённо услышал Смоленск. После к нему пришёл врач и наконец принёс воду, Алексея осторожно напоили и тогда он смог произнести вслух «Что… происходит?» Врач ничего не ответил, лишь задавал вопросы насчёт самочувствия, Смоленск это раздражало, он хотел знать, что с ним случилось и куда пропал Миша. От раздражение ещё больше разболелась голова, а с температурой это ощущалось ужасно. Алексей прикрыл глаз, он слишком устал. А после снова погрузился во тьму.

***

— Михаил Юрьевич! — Миша сидел на кушетке в больнице, его окликнул его подчинённый. — Михаил Юрьевич, взрыв — — Я знаю. — Резко прервал его Москва.       Подчинённый немного замедлил, но потом продолжил. — Мы всех людей, которых могли эвакуировали из Смоленской области и с окраин других областей, которые граничит с Смоленской. Большинство серьезно пострадали, но им уже оказывают медицинскую помощь. Взрыв произошёл на АЭС в Десногорске, облако радиации обещало накрыть всю область и соседние, но нам повезло, и оно покрыло лишь южную часть области, задев немного Смоленск. — Немного? — Миша до этого погруженный в свои мысли, услышав это, поднял свой взгляд на подчинённого и переспросил. — Д-да, задета лишь южная часть Смоленска, но людей из города всё равно эвакуировали. Также мы эвакуировали некоторые города. Они серьёзно пострадали, им оказывается помощь, но мы понимаем, что их состояние зависит не от медицинской помощи… — Подчинённый поникшими глазами посмотрел на Москву.       Поняв, что человек ждёт его ответа, Миша ответил: — Я понял. — Немного помедлив он продолжил. — Из-за чего произошёл взрыв? — М-мы… Мы ещё не выяснили. Всё произошло так быстро… — Иди. — Москва посмотрел на подчинённого и тот понял, что разговор закончен.       Миша тяжело вздохнул и закрыл лицо ладонями. Это беда застала его так неожиданно. Он до сих пор не мог выкинуть из головы те моменты, когда он сегодня разговаривал с Алексеем. Смоленск был абсолютно в порядке, в приподнятом настроении, хоть и хмурился. Как так получилось, что в один момент всё резко поменялось, и теперь он при смерти?.. Так не должно было быть.       Москва наблюдал за спящим Смоленском. Тот недавно приходил в сознание. Миша хотел с ним поговорить, но тот быстро снова погрузился в сон. «Хотел поговорить»… А что бы он сказал Смоленску? Алексей ведь начал бы задавать вопросы. Как сказать Смоленску о смерти его жителей и самое главное его детей? — Миша. — позвал его голос сзади. Москва обернулся и увидел Санкт-Петербург, а сзади него Великий Новгород. — Саша? Святогор Рюрикович? — Москва был удивлён увидев Питер и Новгород. — Мы приехали, как только узнали. — Александр перевёл взгляд на бессознательного Алексея. Взгляд Питера погрустнел. Он особо не ладил со Смоленском, но то что с ним и с его областью произошло ужасно. Тем более Смоленск был дорог Мише. — Как он? — спросил Святогор. Сегодня весь день у него было неспокойно на сердце, как-будто должно было что-то произойти, и предчувствие не подвело. По новостям он узнал о взрыве в Смоленской области, а от Сашеньки узнал, что Алёша сейчас в больнице, а рядом с ним Москва. — Радиация задела только его южную часть, так что это не должно быть смертельно. Но его состояние пока не улучшалось, хотя он приходил в сознание один раз. — ответил Миша.       Повисла тишина, Саша позвал Москву и они вышли, оставив Святогора одного с Смоленском.       Новгород присел возле больничной койки. Он взглянул на своего друга: потрёпанные и мокрые от жара волосы, всё лицо принимало вид лёгкой огонии. Видеть его в таком состоянии было больно. — Алёша не должен был ты и твои дети повторить судьбу Чернобыля… — Святогор тяжело вздохнул.

***

      Питер и Москва стояли в коридоре.       Саша положил руку на плечо Миши: — Как ты?       Другим бы Москва ответил, что с ним всё в порядке, но с Питером он был честен. — Я очень сильно беспокоюсь за него. — ответил Миша.       Они присели на кушетки в коридоре. — За последние дни произошло много бедствий, я как столица России, должен заниматься этим. Поэтому мне придется уйти и оставить его одного… — Москва тяжело вздохнул. — Алексей Рюрикович очень выносливый, я уверен с ним будет всё хорошо. — Александр аккуратно обнял Мишу. Москве стало спокойнее. Ведь Смоленск и вправду выносливый, несмотря на то, что выглядит таким хрупким, Смоленск не раз доказывал свою силу духа и способность преодолеть любые препятствия. Именно поэтому Москва всегда мог положится на него.       Миша поднялся с кушетки, подошёл к окну в палате и взглянул на Смоленск перед тем, как уйти.

***

      Смоленск очнулся, он увидел всё тот же белый потолок и понял, что тот сон про больницу не было сном. Заметив, что он очнулся, медсестра подбежала к нему, а вскоре и врач. Смоленск осматривали и задавали вопросы насчёт самочувствия, Алексей отвечал, но никак не мог понять, что с ним случилось. Он пытался расспросить врача, но тот переводил тему или просто молчал. Наконец Алексей не выдержал и схватил врача за халат и притянул к себе: — Говори, что ты скрываешь!       Врач испугался взгляда Смоленска, но ему строго настрого запретили рассказывать. К тому же он понимал, что это лишь ухудшит и без того плохое самочувствие Алексея Рюриковича. — Прошу, успокойтесь. — Врач вырвался из хватки Смоленска. — Успокоиться?! Ещё недавно я разговаривал с Мишей, а теперь валяюсь тут в больнице! И совершенно не помню, как это произошло! — от сильного крика и волнения Смоленску снова поплохело. — Где Москва?.. — С Михаилом Юрьевичем всё хорошо, он скоро вас навестит. — сказав это врач поспешил уйти.       Смоленск остался один. Он решил, что ему тут лежать и ждать бессмысленно, поэтому попытался встать с кровати. Это давалось тяжело, тело казалось свинцовым. Но Смоленск не оставлял попыток. Наконец, Алексей смог присесть на край кровати. Он ещё раз осмотрел свою палату. Очень хорошо обставлена, значит больница высшего уровня.       Смоленск попытался встать и чуть не упал, он вовремя опёрся о тумбочку. Алексей как только почувствовал, что более или менее стоит на ногах, сделал несколько шагов, чтобы не упасть снова, он опирался на стену.       Смоленск посмотрел в окно. На улице был день, всё казалось таким мирным. Светило яркое солнышко, на мгновение Алексей вспомнил свой город, он был таким же солнечным, когда он его покидал. Когда он выберется из больницы надо будет обязательно погулять и позвать Мишу и своих детей.       Смоленск отошёл от окна и приблизился к тумбочке. Он начал открывать шкафчики, ища свою одежду, но там ничего не оказалось. Как Смоленск успел заметить, то у него даже забрали повязку, поэтому он прикрыл выколотый глаз волосами.       Алексей осмотрел палату взглядом, ища стопку своих вещей, но ничего. Похоже ему придётся путешествовать в одной больничной сорочке.       Смоленск подошёл к двери и хватил ручку, чтобы её открыть. Но ничего не происходило, дверь была закрыта. Смоленск с раздражением осознал, что тот врач его запер.       Алексей начал стучать по двери и говорить чтобы его выпустили, но в ответ была тишина. Тогда Смоленск откровенно начал колотить дверь и кричать.       Когда Алексей понял, что это не принесёт успеха, он решил, что пора выламывать дверь. Смоленск уже приготовился, как внезапно дверь отворилась и на пороге показался Миша и тот самый врач. — Что вы делаете? Вам нужно лежать! — Врач прошёл вперёд, Миша остался стоять на пороге. Врач схватил Смоленск за плечо и хотел отвести его до кровати, но Алексей скинул чужую руку и смотрел с раздражением на врача: — Я не намерен тут лежать!       Смоленск смотрел за спину врача, разглядывая Мишу. Он выглядел встревоженным. Алексей поспешил к нему подойти, но запутался в собственных ногах и готов был упасть, но Москва вовремя его подхватил. — Прости, — извинился Смоленск. — Тебе и вправду стоит прилечь. — ответил Москва.       Смоленск не желал лежать, но под словами Миши сдался и дошёл до кровати, садясь на неё. — Оставьте нас. — Москва взглянул на врача, тот сразу всё понял и удалился.       Смоленск схватил Москву за предплечье и спросил: — Миша, что происходит?       Миша взглянул на Смоленск, тот был сильно встревожен и ждал объяснений, но Москва не мог ему сказать правду. — Тебе стало плохо, поэтому ты упал в обморок.       На мгновение Миша отвёл взгляд и Алексей это заметил. — Ты мне что-то не договариваешь? Разве при обычном обмороке я буду чувствовать себя настолько плохо?       Москва молчал. — Миша.       Москва собирался с силами. — Миша! — не выдержал Алексей. — Успокойся. — Миша положил ладони на плечи Алексея. Москва снова на мгновение замолчал, а потом продолжил. — Когда мы с тобой были в ресторане. в твоей области произошёл взрыв— — Что?! — резко вскрикнул и вскочил Смоленск. Он весь напрягся. — Успокойся. — Миша снова положил ладони на плечи и надавил, чтобы Алексей сел. — Что за взрыв? — уже более спокойней, но также обеспокоенно, спросил Смоленск. — На Атомной электростанции. — быстро ответил Миша, ожидания реакцию.       Смоленск пытался что-то сказать, но слова не вязались. Взрыв на АЭС. Его маленький Десногорск, самый младший ребенок. Что с ним стало? — Мои дети, они же в порядке? — Смоленск хотел успокоить себя, но взгляд Миши стал только ещё более жалостливым. — Миша, прошу, скажи, что с ними хорошо. — голос надламывался от подступающих слёз. — Что с ними? — Смоленск опустил голову, волосы прикрывали его глаза. — Ельня и другие в больнице, они пострадали, но живы. А вот. Десногорск и Рославль. Они остались там, мы не знаем, что с ними. — Миша смотрел на Алексея. — Людей эвакуировали.       Смоленск не двигался, был всё также с опущенной головой, плечи его поникли. Москва прижал к своей груди Смоленск, ничего не говоря и обвил руками, заключая хрупкое и дрожащее тело в объятья.

***

      Смоленск сидел в палате. Он был одет в чёрное. Уже прошла неделя со взрыва, но Рославль и Десногорск не нашли, а значит они мертвы. Сегодня должны были пройти похороны. Без тел, но почтить память важно.       Смоленск чувствовал себя лучше, по крайней мере, физически, но не морально. Он не мог принять этого. Он просто надеялся, что Десногорск и Рославль живы и скоро объявятся. Смоленск тогда бы их крепко обнял и не отпустил бы больше. — Папа? — сзади раздался тихий голосок Сафонова.       Смоленск обернулся и кротко улыбнулся.       Девушка подошла к отцу и обняла его. Им сейчас обоим было плохо, и объятья, по мнению Сафонова, немного смягчали боль.       Вскоре к палате подошли и другие дети Смоленска. Они все вместе поехали на похороны, за исключением Ельни, которая чувствовала себя до сих пор плохо. Церемония прошла под дождём. Даже небо плакало в этот день. Пришли многие города и просто люди. Все соболезновали Смоленску и его детям.       Постепенно толпа началась расходиться, остались только дети и Смоленск. А потом через час остался только Смоленск. По крайней мере он так думал. Незаметно, к нему подошёл Святогор. — Алёша, как ты? — осторожно спросил Новгород. — А по мне не видно? — огрызнулся Смоленск. — Прости. — Ничего страшного, я ведь всё понимаю.       Наступила тишина, прерываемая только дождём. — Почему именно они, а не я? — тихо промолвил Смоленск, но Святогор всё равно услышал. — Что ты такое говоришь? — с недоумением посмотрел Новгород на Алексея. — Если бы Атомную станцию построили в моём городе, то всё могло бы быть по-другому. — Но ты ведь не знал, что так будет. Не надо себя корить, Алёша. Твоей вины нет. — Новгород похлопал по плечу Смоленска. — Возможно ты прав. — Ответил Смоленск.       Дождь продолжал и Великий Новгород предложил Смоленску зайти к нему домой. Но Алексей отказался, ему надо было кое-куда заехать.

***

Снова и снова Смоленск проигрывал запись последнего звонка Рославля и Десногорска: «Братик, мне страшно, там что-то взорвалось» «Всё будет хорошо, я сейчас приеду» Смоленск с трудом добился этой записи. По-началу Москва хотел скрыть от него этот телефонный разговор, чтобы ещё больше не расстраивать, но так уж сложилось, что Смоленск всё узнал. И вот уже как полчаса он случает одну и ту же запись, одни и те же слова. Это должно окончательно добить его, Смоленск это понимал, что делает себе только хуже, но он не мог перестать слушать их голоса.       По лицу снова потекли слёзы.