Отпечатки пальцев на моей душе

Сяоши с громким вздохом бросает свой телефон на пол. Он подпрыгивает несколько раз, а затем падает с дивана лицом вниз, совсем как его персонаж в дурацкой видеоигре, в которую он играет вот уже на протяжении всего дня. — Чёрт, — говорит он и тянется за устройством. Когда он осматривает его на наличие повреждений, он слышит знакомый смешок, который сразу же заставляет нахмуриться. — Зачем ты вообще его бросил, — говорит Лу Гуан, пересекая комнату и занимая своё привычное место на диване. — Дурак. — Молчи, — отвечает Сяоши, забираясь обратно на диван. Он подбирает телефон, а затем ни с того, ни сего показывает Лу Гуану язык. — Я не хотел, чтобы он упал. Тем более, он уже старый, так что ничего страшного, если он немного повредится. Лу Гуан моргает, а затем, покачав головой, открывает книгу. — Незрелый. Наступает уютная тишина. Сяоши возвращается к своей отупляющей разум игре, а Лу Гуан молча читает книгу рядом с ним. Это знакомая сцена никогда не станет неловкой и не устареет, сколько бы она не происходила. Это не значит, что Сяоши никогда не бывает скучно. Хотя он может играть в видеоигры целую вечность, кажется, что сегодня днем ​​время движется медленнее, чем обычно. Омрачает и то, что он изначально застрял на одном уровне; как бы он ни пытался, он просто не может выиграть, и его терпение заканчивается. Кажется, что проходит ещё одна вечность. Постучав по экрану, Сяоши вздыхает и плюхается на диван, отбросив свой телефон на кофейный столик, он растопыривает конечности, словно морская звезда. — Угх, — бурчит он, плюхаясь на сторону Лу Гуана. — Мне скучно. Лу Гуан мельком смотрит на него из под своей книги. Он ничего не говорит, лишь слегка приподнимает бровь, прежде чем продолжить чтение. Если захотеть, можно найти много способов развлечься. Решив добиться от него более захватывающей реакции, Сяоши прижимается к Лу Гуану и положив подбородок ему на плечо, глядит в книгу. — Эй, Лу Гуан, что ты читаешь? — хнычет он и тычет пальцем в щёку Лу Гуана. — Это что-то более интересное, чем я? Лу Гуан раздраженно цокает и тут же отталкивает Сяоши, решительно встряхнув плечами. — Свали. Сяоши дуется и без сопротивления отстаёт от друга. Он обдумывает еще одну попытку — возможно, он был недостаточно раздражающим, — но в конце концов решает, что слишком устал, чтобы баловаться дальше. Опустившись на диван, он прислоняет голову к плечу Лу Гуана и его взгляд блуждает по комнате некоторое время, прежде чем он начинает теряться в пространстве. Он видит лучи света, падающие через окна на пол, и мелкую пыль, вьющуюся за ними. Он видит, как листья комнатных растений качаются, напоминая ему полить их позже. Он видит, как пар поднимается над стоящими на кофейном столике, чашками, чай в которых уже стынет, но все равно позже будет выпит. В конце концов, его взгляд снова останавливается на человеке, сидящем рядом с ним. Задумавшийся Лу Гуан всё ещё сосредоточен на своей книге, где страница, которую он читает должно быть, очень длинная и захватывающая. Сяоши хмурится — ничего интересного там нет — и продолжает. Рука Лу Гуана лежит у него на коленях, время от времени медленно постукивая по ноге. Не задумываясь, Сяоши протягивает свою руку и схватив чужую, подносит к своему лицу, рассматривая её между своими пальцами. За всё время, что они давали пять, Сяоши никогда не обращал внимания на руки Лу Гуана. Глядя на них сейчас, он замечает, насколько они гладкие и бледные, особенно в сравнении с темными часами, постоянно находящимися на его запястье. Его пальцы невероятно длинные и тонкие и по ним видно, что о них хорошо заботятся, поскольку ногти чистые и аккуратно подстрижены. Это определенно руки того, кто мало чем занимается, кроме чтения книг и просмотра фотографий целыми днями. Затем Сяоши протягивает руку и скользит своей рукой по руке Лу Гуана. То, что он осознаёт, не является неожиданным, но всё же заставляет его улыбаться — рука Лу Гуана меньше, чем его. Не слишком сильно, хотя вблизи это достаточно заметно, как и их рост. Их ладони сжаты вместе и кончики пальцев Сяоши видны из-под пальцев Лу Гуана почти на целую фалангу, из-за чего он не может сдержать смех. Лу Гуан смотрит на него. — Что ты делаешь? — говорит он спокойным тоном, хоть и хмурится. — Снова ведешь себя, как ребёнок? — Нет, — отвечает Сяоши с улыбкой, появившейся из-за реакции Лу Гуана. — Я просто смотрю на твою руку. Лу Гуан хмурит брови, глядя на их пальцы, всё ещё переплетённые вместе. — С моей рукой что-то не так? — Она меньше моей. Усмехнувшись, Лу Гуан поднимает руку и стукает Сяоши по лбу. — Ой! За что это? — проворчав, Сяоши ложится на спину и трёт больное место. — Я не имел в виду, что это плохо или что-то в этом роде! Я просто сказал, ты придурок… Проскулив, он слышит, как Лу Гуан вздыхает. Следующее, что он помнит, это как пальцы, шлепнувшие его по руке, отбросили челку и осторожно прикоснулись к больному месту на лбу, которое вдруг перестало так сильно болеть. — Это был всего лишь легкий удар, у тебя не будет синяка или чего-то ещё, — бормочет Лу Гуан, наклоняясь, чтобы осмотреть место удара. — Дурак, всё будет хорошо. Сяоши выдыхает и только сейчас понимает, что всё это время он задерживал дыхание. — И всё же, если у меня будет синяк, то будь готов заплатить за порчу моего красивого лица! Лу Гуан смотрит на него, а затем закатив глаза глаза, поднимается на ноги. — Хорошо, королева драмы. Я схожу за льдом, хватит уже ныть. Сяоши наблюдает за тем, как тот выходит из комнаты. Ухмыляясь, он сохраняет новообретенную информацию в голове и ждёт возвращения Лу Гуана. — Ой! Кухонный нож перестаёт стучать по разделочной доске и Сяоши резко убирает руку с овощей, которые приготовил к ужину. Он подносит указательный палец к лицу и втягивает воздух, когда видит каплю крови, вытекающую из пореза. — Чёрт, — говорит он, сжимая рану другой рукой и дико оглядываясь в поисках чего-нибудь, чтобы остановить кровотечение. — где аптечка… В своём замешательстве он не замечает, как кто-то ещё заходит в комнату. Когда он поворачивается, чтобы броситься к двери, он сразу же врезается в фигуру, издавая удивленный визг, когда его обзор расплывается белым. — Ой! — его хватают за плечи, поддерживая. — Что-то случилось? Сяоши немного спотыкается и быстро моргает, пытаясь снова сфокусировать взгляд. — Ах, Лу Гуан. Это ты. — он хихикает, высвобождаясь из хватки парня. — Ничего не случилось, я просто немного поранился, тебе не о чем беспокоиться… — Что? Прежде чем Сяоши успевает среагировать, Лу Гуан хватает его за запястье и тянет раненую руку вперед, осторожно разгибая пальцы, чтобы обнажить кровоточащий палец. — Дурак, — вздыхает он. — Я же говорил тебе быть осторожнее. Сяоши дуется, пытаясь отдернуть руку. — Я был осторожен! Такое иногда случается, ясно? И это всего лишь порез, Лу Гуан. Я сам справлюсь, серьезно! Можешь просто пойти почитать или ещё чем-нибудь заняться, я закончу готовить ужин, как только перевяжу… Лу Гуан хмурится и крепко держит его. — Нет. Несмотря на протесты Сяоши, Лу Гуан ведет его сначала в ванную, чтобы промыть рану, а затем в гостиную, где усаживает Сяоши на диван, прежде чем уйти за аптечкой. Когда он возвращается, он сразу же садится рядом с Сяоши и не теряя ни минуты, открывает коробку и достав припасы, перевязывает рану. Лу Гуан осторожен в своей задаче, его глаза сосредоточенно сужаются, когда он наносит мазь и наматывает бинт на палец Сяоши. Это напоминает Сяоши о том, как он убирает студию и дом — дотошно и терпеливо, никогда не торопясь ради совершенства — и он не может сдержать улыбку, потому что это было очень похоже на Лу Гуана. И всё же в тёплых и нежных руках Лу Гуана, есть что-то особенное, что-то, что Сяоши никогда не видел, когда чистил старинные камеры или перебирал фотографии. Он не совсем уверен, почему только сейчас понял это, учитывая, как долго они работают вместе. Но в любом случае, он должен признать, что это очень приятно, когда о тебе заботятся. — Всё. Сяоши моргает. Его палец теперь плотно перевязан и больше не болит, когда двигается. Однако, к его большому разочарованию, руки Лу Гуана также исчезают, а он сам отходит, чтобы прибрать беспорядок, который был не особо большим. Из-за этого собственная рука кажется пустой и немного холодной, и Сяоши требуется много усилий, чтобы не протянуть руку и не схватить то, что он хотел бы никогда не отпускать. Вместо этого он засовывает руки в карманы, встает на ноги и бредёт обратно на кухню, пока не успел наделать глупостей. — Спасибо, — бормочет он. — Пожалуй, я пойду закончу ужин. Лу Гуан останавливается и издает раздраженный звук. — Я сам его сделаю, дурак. Сяоши хмурится, недоверчиво поворачиваясь к нему лицом. — Лу Гуан, разве ты не помнишь, что случилось, когда ты в последний раз пытался готовить? — Я сказал, что сделаю это, — говорит Лу Гуан, вставая между Сяоши и дверью. — просто останься здесь и отдохни. — Но я уже начал, а ты даже не знаешь, что я делаю! Как я могу доверять готовку тому, кто умеет делать только лапшу быстрого приготовления и тосты? Я купил продукты не для того, чтобы ты всё испортил своим неумением готовить… Лу Гуан тяжело вздыхает, потирая переносицу. — Хорошо, тогда просто скажи мне, что делать. Я буду твоими руками, ладно? С этими словами он вышел из комнаты, оставив Сяоши ошеломленно смотреть на его удаляющуюся спину. Ему требуется некоторое время, чтобы обдумать слова Лу Гуана, а затем пойти за ним в припрыжку с нарастающей на лице улыбкой. Внутри разливается тепло, когда он берёт Лу Гуана за руку и смеётся в ответ. — Хорошо. Уже поздно. Сяоши не нужно смотреть на часы, чтобы это понять. На небе и в студии темно. Единственным источником света является мягкое сияние луны, которое просачивается сквозь окна, освещая Лу Гуана и придавая ему неземной вид среди теней. Вероятно, это любимое зрелище Сяоши, от которого у него перехватывает дыхание, если он смотрит достаточно долго — если, конечно, Лу Гуан позволяет ему это делать — и слишком разочаровывается, когда солнце в конце концов встаёт. Хотя им двоим не привыкать бодрствовать, часто отказываясь от сна в пользу работы, их тела, к сожалению, не всегда соглашаются с этой привычкой. В последнее время Сяоши особенно сильно напрягался, и чувствовал себя истощенным даже после десяти часов беспрерывного сна, засыпая все чаще и чаще в случайное время как днём, так и ночью. Похоже, сейчас один из таких случаев. Он не уверен, когда заснул, но, судя по тому, как он сейчас лежит на диване, повернувшись на бок, и положив голову на колени Лу Гуана, он, должно быть, спал какое-то время, поскольку, разум всё ещё был затуманен. Он спал достаточно долго, чтобы другой парень не удосужился разбудить его, прежде чем каким-то образом навалиться на него сверху. Пока он лежит, собираясь с мыслями и удивляясь, почему Лу Гуан не отталкивает его, он смутно ощущает, как что-то движется по его голове. Ему нужно некоторое время, чтобы понять, что это рука — рука Лу Гуана — прочесывает его волосы, нежные пальцы медленно поглаживают, переплетают, лаская пряди, не останавливаясь. Сяоши находит это странным утешением, таким успокаивающим, что ему хочется свернуться калачиком и поближе прижаться к Лу Гуану и снова заснуть, запечатлив этот момент, чтобы снова и снова прокручивать его в своих снах. Он закрывает глаза, погружаясь в сон. Здесь безопасно, безопасно в объятиях Лу Гуана, безопасно в их маленьком пространстве, где они всегда будут вместе. Никто не уйдет и не исчезнет без объяснений и причин. У него есть Лу Гуан, а у Лу Гуана он. Навсегда. Рука Лу Гуана холодная, холодная, словно лёд и такая же неподвижная. Сяоши пытался держать её, тереть, дуть на неё со всей теплотой, которую он мог вызвать из собственного дрожащего тела, в надежде вернуть спящему человеку хоть какие-то признаки жизни. И всё же бледные пальцы остаются ледяными и неподвижными, как и их владелец, лежащий на белоснежных простынях больничной койки. Единственным признаком его жизнедеятельности являются числа на специальных аппаратах, которые якобы поддерживают его жизнь. — Лу Гуан, — бормочет он. — Лу Гуан, проснись. Его напарник не отвечает. Он ждет, три секунды, четыре секунды, пять… затем замирает и утыкается лицом в бок Лу Гуана, сжимая его руку, как можно крепче. — Я скучаю по тебе. Я скучаю по тебе, Лу Гуан. Дома так холодно, нет света, и я не могу заснуть. Я не хочу быть один. Я ненавижу одиночество. Пожалуйста, проснись и возвращайся домой. Лу Гуан продолжает лежать неподвижно. В другой ситуации это было бы потрясающим, красивым произведением искусства, которое Сяоши сравнил бы с мраморными статуями в музеях. Но сейчас он может думать только о том, как его вторую половинку и единственное счастье забрали из рук, заставляя хвататься за воздух. Сяоши поднимает руку Лу Гуана и прижимается губами к тыльной стороне, костяшкам пальцев, ладони. Целует каждую линию и впадинку, запоминает каждую морщинку. Пройдёт какое-то время, прежде чем он снова сможет их увидеть и прикоснуться к ним. Он может только молиться, чтобы они были тёплыми, когда он вернется. — Я найду способ, Лу Гуан. Обещаю. Я верну тебя. Просто дождись меня. Когда сквозь жалюзи пробиваются первые лучи солнца, Сяоши понимает, что пора. Он бросает последний взгляд на своего напарника, своего лучшего друга, свою любовь и затем выходит из комнаты, позволяя двери захлопнуться за ним.